«Интересно, что бы он сказал, если бы знал все подробности, – подумала девушка. – И ведь не далее как вчера я сама считала так же, как Сережа, и даже озвучила свое мнение. Смешно. Ничего ведь, по сути, не изменилось. Просто я чуть успокоилась, и все. Ладно, как бы там ни было, в любом случае назад дороги нет. Теперь-то мы точно больше не друзья».


Каникулы шли своим чередом. Несколько раз Сашке звонил Гарик, но она каждый раз, слыша его голос, бросала трубку, не зная, о чем с ним говорить. Было мучительно стыдно, и примирение казалось невозможным.

Штирлиц не звонил.

С Сергеем они виделись мало – он сдавал сессию. Целыми днями Сашка читала, играла в компьютерные игры или возилась с Лариской, смотрела скаченные с торрентов фильмы.

Гулять одной не хотелось. К Татьяне в субботу тоже не пошла – что там делать, она же больше не пишет стихов, да и Сережи из-за сессии там не было.

Она старалась не думать о том дне, когда каникулы закончатся и придется идти в школу. Но он неумолимо приближался.

В первый день третьей четверти Сашка опоздала. Она сначала медленно собиралась, потом так же медленно брела до школы и в итоге вошла в класс, когда от урока прошло уже десять минут.

Как назло, первой была химия, и Дурында, конечно же, не оставила Сашкино столь позднее явление без внимания.

– Завьялова, урок для всех начался десять минут назад. Ты, наверно, считаешь себя особенной? Может, тебе завести личный оркестр, который будет возвещать о твоем прибытии?

– Я подумаю над вашим предложением. Скрипач у меня уже точно есть. – Сашка прошла мимо учительского стола, мимо своего обычного места – рядом со Штирлицем, уселась за свободную заднюю парту.

– Что, наша принцесса цирка решила сменить место дислокации? – не отставала от нее Дурында.

Сашка промолчала, лишь отвернулась к окну.

«И чего она всегда ко мне цепляется? Что я ей сделала?» – подумала девушка.

Химичка тем временем продолжила урок, и вскоре все о Сашкином позднем появлении забыли.

На переменах она старалась находиться подальше от одноклассников. Вопреки ее ожиданиям ни Гарик, ни Штирлиц, ни даже Миха не попытались к ней подойти. Штирлиц так вообще ходил весь день с абсолютно прямой спиной, словно проглотил гладильную доску, и с каменным лицом.

Все уроки Сашка смотрела в эту его прямую спину и затылок, прикрытый густыми, светлыми, почти белыми волосами, и ей хотелось подойти к нему и как следует ударить.

Никогда раньше Ваня не вызывал у нее таких желаний. Она одергивала себя, и тогда ей становилось его жалко – просто так, ни из-за чего. В горло вкатывался комок слез, и возникало желание подойти и погладить, ощутить, как скользят волосы по пальцам, заглянуть в глаза.

До звонка с последнего урока она промучилась этими двумя взаимоисключающими желаниями. А когда прозвенел звонок, Сашка первой вылетела из класса.

Следующий день отличался от предыдущего только тем, что вечером она встречалась с Сергеем. Он звал ее в кино на очередной «замечательный» фильм, но она отказалась, сказав, что хочет просто побродить по улицам.

Они гуляли по центру города, зашли в сад «Эрмитаж». Сашка очень любила это место, особенно весной и летом, когда кругом все цвело и благоухало. Сейчас же на клумбах и лавочках лежал снег.

Девушка расчистила одну из скамеек и уселась, сделав приглашающий жест Сергею.

– Простудиться не боишься? – спросил он.

– Не-а. Я редко болею. – Она удобно вытянула ноги в тяжелых ботинках на толстой подошве – желание носить изящную женскую обувь и одежду после ссоры с ребятами прошло.

Сергей покосился на ее ноги, но промолчал, хотя на его лице Сашка заметила недоумение.

– Ты сегодня какая-то не такая, – произнес он, садясь рядом с ней.

– Поссорилась с друзьями. Я тебе рассказывала.

– А, с теми, которые не оценили твои стихи? – уточнил Сергей.

Сашка кивнула.

– Не переживай. Они не стоят твоих нервов, – он обнял ее за плечи, притянул к себе.

– Но они были моими друзьями, – возразила Сашка. – Мы с детства вместе.

– Такое часто случается. – Сережа задумался, словно подбирал слова. – С друзьями детства, я имею в виду. Дороги расходятся. Или один вырастает быстрее, чем другой, и тот не может никак его догнать. Я так понимаю, у вас именно это и происходит. Ты взрослая, а они еще дети.

Сашка удивленно взглянула на него.

– Ты правда думаешь, что я взрослая?

– Конечно, иначе я не был бы с тобой.

Ей ответ не понравился. Прозвучало в нем что-то задевшее ее.

«Разве я взрослая? – спрашивала себя Сашка. – Взрослее Вани, Игоря и Михи? Я ведь только пытаюсь такой казаться. И совсем недавно все вокруг твердили мне, что пора взрослеть».

– По-твоему, быть ребенком плохо? – Она чуть отстранилась от Сергея.

– Ну… – замялся он. – Считается, что вроде как неплохо. Но мне кажется, это неправильно. Взрослый человек должен быть взрослым во всем, не совершать дурацких поступков.

Сашка чуть не произнесла вслух: «А мне нравится совершать дурацкие поступки, всю жизнь только этим и занимаюсь, – но вовремя прикусила язык. – Я же обещала себе, что с Сережей все будет по-другому», – напомнила она себе.

– Слушай, а может, на коньках покатаемся? – вдруг предложила она. – Я видела, тут отличный каток. Пойдем?

– Даже не знаю. – Сережа явно был в замешательстве. – Я, честно говоря, не умею. Последний раз катался во втором классе.

– Ну, пожалуйста! – взмолилась Сашка. – Я тоже плохо катаюсь. Вот и будем учиться вместе.

– Ладно, уговорила, – улыбнулся Сергей.

Они взяли в пункте проката две пары коньков и уже через пятнадцать минут, цепляясь друг за друга, вышли на лед.

Устоять на ногах у обоих получалось с трудом.

– Знаешь, я тоже последний раз каталась в начальной школе, – призналась девушка. – Но говорят, что остается память тела. Если ты когда-то что-то умел, кататься на велосипеде или вот на коньках, то обязательно быстро вспомнишь.

– Надеюсь, эта память тела включится быстрей, чем мы себе что-нибудь сломаем, – произнес Сергей, цепляясь за Сашку.

Они пробыли на катке два часа. Падали, смеялись, пытались прокатиться хоть сколько-нибудь и снова падали. Под конец у них что-то стало получаться.

Возвращаясь домой, Сашка думала: что такой Сергей, каким он был сегодня, нравится ей гораздо больше.

Прощаясь с ней в этот вечер, Сережа ее поцеловал. Они стояли у подъезда, слившись в объятиях, и Сашка все ждала, когда же она почувствует хоть что-то, немного напоминающее те ощущения, которые она испытала при нечаянном поцелуе с Ваней, но так и не дождалась.


Зима осталась позади. Впрочем, март теплом не порадовал, он мало чем отличался от февраля.

Сашка уже почти привыкла, что в школе к ней никто не подходит. Она отсиживала уроки и шла домой, никуда по пути не заходя. Вечерами гуляла с Сергеем или сидела дома с Лариской.

Учебу Сашка запустила, домашние задания делать перестала, на уроках получала одну двойку за другой.

– Что с тобой происходит? – переживала мама.

– Не знаю, – пожимала плечами девушка. – Кризис, наверно.

На вопрос, почему не звонят и не заходят ребята, Сашка отмалчивалась.

Был вечер пятницы. Сашка с Сергеем возвращались из очередного похода в кино. Сегодняшний фильм оказался таким же скучным и непонятным, как и все, что они просмотрели вместе.

После того вечера на катке сколько Сашка ни пыталась уговорить Сережу провести время так, как хочет она, ничего не получалось. Они мотались по показам авторских фильмов и выставкам современного искусства, от которых Сашку уже начинало подташнивать.

Они как раз заходили в ее двор, когда нос к носу столкнулись с Гариком и Штирлицем.

Сашка теснее прижалась к Сережиному боку.

– Привет, – как ни в чем не бывало поздоровался Игорь.

– Привет, – ответила девушка.

– Наверно, это и есть твой парень? – спросил Гарик. – Познакомишь?

Сашке не оставалось ничего другого, как произнести:

– Конечно. Это Сергей. – И обращаясь к своему спутнику: – Сереж, это Гарик и Штирлиц – мои друзья детства.

Сергей кивнул.

– Штирлиц – смешная кличка. Или у вас правда такая фамилия? – Он говорил словно свысока, и Сашке сделалось неприятно.

– Он у нас разведчик, – произнесла она и почувствовала Ванин неприязненный взгляд.

– Гуляете? – осведомился Штирлиц.

– Да. В кино ходили. Смотрели фильм талантливого режиссера, – и Сережа пустился в подробные описания. – Ну, вы, конечно, о таком кино вряд ли представление имеете, – закончил он.

Сашка стояла, опустив взгляд в землю. Хотелось провалиться или растаять в воздухе, как будто ее тут и не было.

– Конечно, куда уж нам, – усмехнулся Ваня. – Мы все больше мультики смотрим. – И обращаясь к Сашке: – Не знал, что ты любишь авторское кино, думал, тоже мультики предпочитаешь.

– А ты вообще много чего обо мне не знал, – ощетинилась девушка. – Пойдем домой. Я замерзла. – Она потянула Сережу за руку.

Кивнув на прощание ребятам, он пошел за ней.

– Этот Штирлиц – твой бывший парень? – спросил Сергей, едва они отошли.

– Нет. Почему ты так решил? – девушка недоуменно посмотрела на него.

– Уж больно он смотрел на тебя заинтересованно, – проговорил Сережа. – Значит, как минимум влюблен.

– Да нормально он смотрел, не выдумывай, – отрезала Сашка.

«Штирлиц в меня влюблен? Что за глупость! – подумала она. – Просто, наверно, злится, плюс ему меня не хватает, мы же никогда раньше не расставались и не ссорились».

– Зачем ты с ними так разговаривал? – произнесла она вслух.

– Как так? – не понял Сергей.

– Свысока. Как с неразумными детьми.

– Ну, они для меня и есть дети.

– Ага, конечно! Ты старше их всего на три года. По-твоему, это такая большая разница? Считаешь себя самым умным? – Сашка зло посмотрела на него.

– Александра, ну что ты, в самом деле. Не заводись из-за ерунды.

Ее полное имя резануло ее.

«А ведь раньше мне нравилось, как он меня называет», – удивилась она.

– Ладно, я домой. Давай, до встречи. – Сашка кивнула на прощание и скрылась в подъезде.

– Хоть бы пригласила своего кавалера как-нибудь в гости, со мной бы познакомила, – произнесла мама, едва Сашка разделась. – А то отпускаю ребенка и не знаю с кем.

– Ничего с твоим ребенком не случится, – сказала Сашка. – Он у тебя уже взрослый.

– Иногда взрослые тоже совершают ошибки. И даже более серьезные, чем дети.


Сашка пыталась сделать домашнее задание по алгебре, когда раздался звонок в дверь. Она отложила тетрадь и учебник и пошла открывать.

В глазок не посмотрела.

На пороге стоял Шорохов.

– Впустишь? – спросил он.

– Заходи. – Сашка отошла в сторону с прохода.

Игорь снял ботинки, прошел в комнату.

Девушка шла за ним, как конвоир.

– Сань, может, хватит уже дуться, а? – произнес Гарик.

– А я и не дуюсь. – Сашка уселась в кресло.

– Ага, как же! – Он помолчал. – Прости меня, я не знал, что это твои стихи.

– Да ладно уж, сама виновата. – Она улыбнулась. – Проехали.

– Ну, слава богу! – Гарик широко улыбнулся в ответ. – Знаешь, мы по тебе скучали.

«И Штирлиц тоже?» – хотелось спросить Сашке, но она промолчала.

– И я, – вместо этого сказала она.

– Ну, давай рассказывай, что у тебя нового? – Он удобно расположился на диване. – Про парня твоего уже знаю, как ты понимаешь. Интересный, кстати, молодой человек. И симпатичный. Одобряю выбор, – подмигнул он. – Хорошо вместе смотритесь.

– Спасибо. – Сашка благодарно улыбнулась.

– Саш, хотел прояснить один момент, – Гарик замялся. – Это правда, что ты была в меня влюблена?

Она покраснела и отвела взгляд. Подумала немного, затем снова посмотрела на Игоря.

– Да. Во всяком случае, мне так казалось. Прости, я вела себя как дура. Стихи эти подбросила… Просто ты всегда был рядом, помогал во всем, поддерживал. И вдруг у тебя появилась Алена. – Она перевела дыхание. – Я ревновала страшно. Вот и решила, что влюблена. А на самом деле, наверно, любовь – это совершенно другое чувство… Прости, – еще раз повторила она.

– И ты меня, – произнес Игорь. – Я же правда никого, кроме Алены, не замечал. Словно свет клином на ней сошелся.

– А теперь? – удивилась Сашка.

– Немного отпустило. Спокойней стал, – ответил он.

Девушка кивнула.

– Шур, а что у вас с Ванькой? Он ходит сам не свой, рассказывать никому ничего не хочет, на всех бросается.

– Я не знаю, – честно сказала Сашка. – Сама не понимаю.

– Ты поговори с ним, а то он совсем изведется, – посоветовал Гарик.

– Хорошо, поговорю. – Она отвела взгляд.

Представить, что она может вот так же сидеть и мило беседовать с Ваней, не получалось. Где-то в животе все обмирало. Она обязательно поговорит с ним, но только не сейчас, а когда сама хоть немного во всем разберется.