Сергей Щипанов - Мы искали друг друга

«Издеваешься, да?».

— Кефир крепкий попался, — отпарировала девушка.

Повисла пауза. Будто столкнулись на улице старые знакомые, вроде и рады встрече, а говорить не о чем; «привет», «как дела?», и — разбежались.

— Как живешь? — задал «дежурный вопрос» Макс.

— Все путем.

Саша видела: Максиму хочется сказать что-то… важное? Но она своей ершистостью сбивает его, вынуждает говорить банальности. Надо бы сменить тон…

— Ладно, Сэнди, пока. С наступающим тебя.

— Спасибо, и тебя тоже, — машинально ответила Саша.

Добавить она ничего не успела, Макс, чуть не бегом бросился к остановке и заскочил в подошедший автобус.

Химичка, слава богу, не стала мучить ни в чем не повинных студентов-геологов вопросами «чем истинный раствор отличается от коллоидного?» и «что такое осмос? (не путать с космосом)»; собрала зачетки, расписалась и отпустила всех с миром, не забыв поздравить.

Дома Сашу встретила вся семья в сборе: мама, папа, сестра Галка, зять Виктор и Сашин тезка пятиилетний племянник Шурик. Это был сюрприз: в последнее время члены Галкиного семейства здесь появлялись не часто.

Мама постаралась угодить всем: праздничный стол ломился от закусок; отдельно для дочери она приготовила не травмирующие печень разные вкусности. Под бой курантов из телевизора Саше даже налили (чисто символически) шампанского.

А за полчаса до Нового года вдруг повалил крупными, чуть не с ладонь размером, хлопьями, снег, добавивший праздничного настроения.

6

На самом деле сессия не так страшна, как пугают первокурсников. Откуда-то появляется уйма свободного времени. Нет, к экзаменам готовиться нужно: читать, писать «шпоры» — без этого никак. Но! На лекции не ходишь — это раз; второе — домашние относятся с пониманием, стараются не напрягать родное чадо, освобождают от походов по магазинам, стояния в очередях, уборки, глажки, и прочих малопривлекательных занятий. Как же — у ребенка экзамены! А тут еще: ребенок, переболевший гепатитом.

Да и экзамены, в этот раз — так себе. Ну, математика. Предмет, конечно, серьезный — не забалуешься. Но и преподаватели, — тоже ведь люди, — понимают, что будущим геологам все эти производные с интегралами — пятое колесо телеге. Что там еще? История КПСС? Да, запросто! Главное — не забыть поругать проклятых империалистов и иудушку Троцкого, вкупе с Каменевыми-Зиновьевыми и прочими оппортунистами-ревизионистами. Правда, есть сложность: к экзамену допускают только по предъявлении конспекта «первоисточников» — трудов дедушки Ленина, разных там апрельских тезисов. Но и студенты — народ не промах, умудряются подсунуть конспекты, бог знает какими предшественниками написанные, и передающиеся от одного поколения второкурсников другому.

Саша проснулась в десятом часу, но вставать не торопилась, валялась в свое удовольствие в постели, благо никто не мешает. Дома, кроме нее, не души, даже Глаша где-то гуляет, по подвалам, небось, лазает. Завтра — последний экзамен, впереди еще десяток свободных дней. А сейчас надо бы полистать учебник — на свежую голову.

Однако, совладать с ленью было не так-то просто. Чтобы разогнать навевающую сон тишину Саша, не вылезая из-под одеяла, дотянулось рукой до «Спидолы» на письменном столе. Старенький аппарат в черно-желтом корпусе считался семейной реликвией. Пэпс купил его еще будучи молодым специалистом, после первого полевого сезона, получив неплохие, по тем временам, деньги. Тогда делали на совесть: приемник исправно работал уже четверть века, и, без сомнения, проработает еще не один год.

Под звуки нестареющего вальса из фильма «Мой ласковый и нежный зверь» Саша встала и направилась в ванную — завела привычку принимать по утрам ванну. Напустила воды, подумала, добавила пенной жидкости: захотелось примерить на себя роль киношных героинь (их, если показывают купающимися, то непременно в «облаке» пены).

В ванне Саша провела битый час — едва не заснула в воде. Вспомнив, что «хорошего — понемногу», сделала над собой усилие, вылезла. С удовольствием растерлась банным полотенцем и, как была, голышом, прошлась по квартире; остановилась у трюмо. Из зеркала на нее смотрела в целом неплохо сложенная (так виделось самой Александре) девушка. Все на месте: шея, плечи, грудь… Хм, пожалуй, это громко сказано — грудь; так, сисечки, но ладненькие, аккуратненькие. Живот тоже ничего — ни унции лишнего жира; бедра, ноги — все при ней. Саша повалилась на кровать, раскинув руки. Здорово было валяться совершенно голой. Так и лежала она, пока не начала мерзнуть. Пришлось одеться.

Сидя на кухне со стаканом молока, булкой и раскрытым учебником (дурная привычка, читать во время еды), Саша вспомнила вчерашнюю встречу: по дороге из университета, она наткнулась на ту, знакомую Максима, что приходила в больницу. Девица была не одна, а в обществе смазливого паренька, похоже — ухажера. Да и какая разница, кто он такой, главное — это был не Макс. И значит, она, Александра, просто дура набитая, раз приревновала Максима к этой фифе. Саша в сердцах захлопнула учебник.

В соседней комнате пела по радио Пугачева: «А знаешь, все еще будет…». В окна колотился ветер, швырял тяжелыми каплями.

Лето придет не скоро.

1

Максим никогда не был отличником. Впрочем, и двоечником тоже. Учеба давалась ему легко, и если б не изрядная ленца, то… Только что толку в сослагательном наклонении — Макс, он такой, как есть, не лучше и не хуже.

Математику Макс не любил (а за что ее любить?), более того, запустил так, что в девятом классе, когда учителя перестали давать поблажки, едва не съехал на безнадежные двойки. Выручала соседка по парте Оля Синицына, щелкавшая уравнения и неравенства что семечки; она успевала делать контрольные и за себя и за Макса. Трудно сказать, были ли у Оли какие-то чувства к нему, скорее нет, просто она, как человек отзывчивый, не умела отказывать, чем Макс беззастенчиво пользовался.

В десятом классе с Максом произошла удивительная метаморфоза. Этому способствовали два обстоятельства. Во-первых, Оля, вместе с родителями уехала в другой город, во-вторых, перед незадачливым учеником встал вопрос: что дальше? В смысле, куда податься после школы? С первым пунктом Макс ничего поделать не мог: замены Оле не нашлось. Чтобы решить вторую проблему, он приобрел в книжном киоске «Справочник для поступающих в вузы». И обнаружил, что практически всюду нужно сдавать математику. А где не нужно — туда Макс не хотел.

Тогда Максим Шведов, не самый прилежный ученик 10 «б» решил взяться за ум. Самостоятельно. Собственноручно, так сказать.

Результат не заставил себя ждать — с математикой у Макса наладилось. То, что прежде казалось ему китайской грамотой, стало простым и понятным. Даже математичка Анна Павловна отметила:

— Шведов наконец-то перестал валять дурака и надеяться на чужие подсказки. Если так пойдет дальше, он, глядишь, осилит вступительные в вуз.

Дальше — больше. Макс решил: математика — его призвание. А что, профессия эта сейчас востребована, идет настоящий математический бум; всюду, куда не глянь, появляются вычислительные центры, математики и программисты — нарасхват. При всем при том, конкурсы на математические отделения вузов остались прежними: народ не очень-то дружит с этой наукой. «Не боги горшки обжигают», — решил Макс и отнес документы на мехмат.

Вот тут-то и сказалась его вечная невезуха. На специальность «оператор ЭВМ» Макса не взяли — не хватило баллов. Однако, по специальности «математика» был недобор, Шведова воткнули туда, туманно пообещав возможный перевод по ходу учебы. Теоретически такая вероятность существовала, вот, практически… Перевестись мечтали все… ну, почти все, а сумели лишь самые пронырливые, из тех, что без мыла в… известное место залезут. Перед Максом замаячила малоинтересная перспектива вернуться в родные школьные стены, теперь уже учителем математики. То-то смеху будет со стороны Анны Павловны! Впрочем, за три года учебы, что оставались впереди, все еще могло перемениться.

Макс, вопреки обстоятельствам, верил в свою счастливую звезду.

2

Леха Трофимов, однокурсник и приятель Макса решил совершить огромную глупость — собрался жениться. Вдобавок, захотел приурочить свадьбу к Новому году. Это ж надо додуматься! А Леха всегда был… с приветом, вроде «не от мира сего». Стихи писал, бардовские песни; сам же исполнял — с гитарой он был на «ты». Одно время Леха серьезно занимался горным туризмом, поэтому тематика его песен тоже была «горная».

«Кто-то древний сказал: суета всё и тлен,

Не согласен: любовь есть и дружба мужская.

А еще горы есть, и они круче стен,

Ну а мы круче гор, мы ведь их покоряем»

Каково, а? Не Высоцкий, конечно, и не Визбор. Но что-то в Лехиной поэзии было, одержимость какая-то. Да он и сам такой, этот Трофимов — все наперекор делал.

Тридцатого Леха раздал приятелям-однокурсникам пригласительные карточки и объявил, что завтра, к семи, ждет всех в «Согдиане».

Макс сначала не хотел идти. Что за удовольствие торчать трезвому среди выпивающих и закусывающих, — без разбору, жирным ли, жареным, — людей; им-то по барабану, как отразится на печени такое застолье. Лучше уж в новогоднюю ночь перед теликом посидеть в кругу семьи. С другой стороны, Леха может обидеться…

Решение пойти возникло спонтанно. Поводом, как ни странно, явилась случайная встреча с Александрой возле их «альма-матер».

После больницы Макс пребывал в полном душевном раздрыге. Ирина, как и следовало ожидать, быстро подыскала ему замену. Хотя Макс и настраивал себя на положительное восприятие, муторно было — кому понравиться статус брошенного за ненадобностью. И с Александрой, похоже, вышел ему облом: не захотела подойти к телефону. Ведь была дома. Была!

Ну и пусть, решил тогда Макс, значит не судьба. Да только решить — одно, а вот как выполнить? Как выкинуть из головы, не дающие покою мысли?

И тут еще эта встреча. Не похоже, что Саша сильно обрадовалась, увидев Макса. Он не рассчитывал, конечно, что девушка кинется ему на шею, но все же… Наверное, не до него ей было — может, ждала кого-то. Раз так, подумал Макс, то и ему не о чем с ней говорить, и вообще, нужно поторопиться, чтобы не опоздать на Лехину свадьбу — не каждый же день женятся друзья, совершая, конечно, не самый умный поступок.

3

Кто-то сказал: «Глупые женятся, а умные выходят замуж». Тонко подмечено, интересно, кто автор этого афоризма, мужчина или женщина? Наверное, все же, мужик. (Сильная половина человечества более самокритична, нежели прекрасная его часть).

Только не всегда крылатые фразы согласуются с жизнью, в чем Макс лишний раз убедился, когда впервые увидел Валентину. Лехина невеста была хороша собой. Очень. Похоже, именно она совершила глупость, выбрав Леху — какой из него муж. Такая красотка могла бы подыскать себе более подходящего спутника жизни.

Трофимов лучился счастьем (еще бы), но держался с достоинством, не терял лица. Молодец, он оказался не из тех, кто глупеет, делаясь счастливее. Молодая жена не сводила с него влюбленных глаз, Леха поблескивал толстыми линзами очков, что-то нашептывал Валентине на ушко, та цвела маковым цветом, тихонько хихикала (Леха, похоже, говорил скабрезности).

Свадьба была как свадьба, обычная, средней руки: гостей до полусотни, выпить-закусить, музыка-танцы, речи-тосты, «горько» — все, как положено. Ключей от квартиры или машины молодым никто не дарил, и в воздух не стреляли (такое только на кавказских свадьбах бывает). Сначала родители пожелали новобрачным «совета да любви», затем тамадить взялся Стас Романовский, Лехин и Максов приятель, отменный балагур, душа любой компании. Стасик отлично справлялся. Он вообще умел всюду создать непринужденную обстановку: когда надо — пошутит, выдаст экспромт или «домашнюю заготовку», процитирует Омара Хайяма, речь толкнет торжественную, но без пафоса, словом — прирожденный тамада. Упреждая банальные пожелания, типа «родить футбольную команду», Стас провозгласил тост:

— За «расширенное воспроизводство»! Плодитесь и размножайтесь.

К окончанию застолья, будучи уже изрядно под шафе, Стасик сказал, обращаясь к Лехе:

— Спи спокойно, дорогой товарищ. Мы за тебя отомстим.

Леха устало улыбался. Видать, ему до смерти надоела свадебная канитель, не терпелось остаться вдвоем с молодой женой, возлечь, так сказать, на брачное ложе. Уже все тосты прозвучали, проводили Старый год и встретили Новый; гости, наконец-то, начали потихоньку расползаться.

Макс и рад и не рад был, что пришел на свадьбу. Можно, конечно, веселиться вместе со всеми, будучи абсолютно трезвым в компании подвыпивших. Можно. С другой стороны, Новый год, все-таки, семейный праздник. Мать стол накрыла и теперь они, с отцом вдвоем, скучают возле телевизора… Впрочем, останься Макс дома, ничего не изменилось бы. Праздники у них в семье проходили однообразно скучно, без гостей и шумных застолий. Кроме того, по окончании школы Макс получил от родителей значительную степень свободы: поводок, на котором его держали, стал куда как длиннее. Так что, дома отнеслись с пониманием, когда Максим, придя с лекций, заявил о намерении отправиться на Лехину свадьбу. Мама обеспокоилась лишь, как бы сынуля не нарушил диету, особенно по части спиртного.