Александра Соколова - Мы разминулись на целую жизнь.

Ехали долго. Одно хорошо – парень оказался сообразительным, и сразу понял, что с разговорами лезть не стоит. Настроил на приемнике «русское радио» и принялся бодро подпевать популярной эстрадной песенке.

Смотри, как я без тебя научился жить.

Видишь – я летаю… Камнем с души.

Смотри… Это снова ты!

Только в этот раз всё должно быть без суеты.

Какой бред. Жить он научился… Если бы научился – то не пытался бы сообщить об этом целому миру. Вот если бы Лёка научилась – она была бы настолько счастлива, что постаралась бы как можно дольше сохранить в себе чувство самодостаточности.

Сашка… Ты могла бы гордиться мною сейчас. Еду исправлять старые ошибки. Извиняться еду. Сказать бы кому – так не поверят же. Смешно всё это. Одно только тревожит – Женя. Неужели случится чудо, и мы встретимся там, где всё началось? Да нет, нет… Не может такого быть. Но она ведь наверняка пишет Кристине – и через неё можно будет узнать адрес.

А дальше-то что? Приехать? И что сказать?

– Здравствуй, Маша, я Дубровский, – пробормотала Лёка и, словно очнувшись, окинула взглядом окрестности. До Таганрога оставалось всего десять километров.

– И ты так просто отказался от жены и ребенка? – спросила Женя, закуривая очередную сигарету. – Даже не попытавшись побороться?

– Было бы за что бороться, – ответил Лёша, – За мучения любимой женщины? Уволь. Не мой это случай.

Они сидели в баре на Новом вокзале, и пили коньяк, закусывая его дольками свежего лимона. Кристина познакомила их в первый же день приезда Жени. До того, как Лёша проснулся, она уже успела объяснить, кто такие Лиза, Инна и прочие. И потому Женя с большим интересом отнеслась к мужу бывшей Лёкиной девушки.

Вот уже месяц они жили все вместе: Кристина и Толик с сыном в спальне, а Лёша и Женя – на диване и кресле в гостиной. За это время успели подружиться, и найти друг в друге благодарных слушателей. Относясь с уважением к стесненным обстоятельствам друзей, они старались почаще бывать вне дома, и частенько уходили гулять вдвоем, разговаривая без перерыва.

Вот и сегодня – едва заглянув домой, Лёша переоделся и позвал Женю поужинать куда-нибудь, чтобы дать Кристине и Толику побыть вдвоем. Так и вышло, что они оказались в этом симпатичном баре, и решили выпить коньяку по случаю пятницы.

– Она уже догадалась, где ты теперь живешь? – задала еще один вопрос Женя.

– Нет. Лиза вся в новом чувстве, и ей некогда этим интересоваться. Да оно и к лучшему. Жень, объясни мне, дураку, это Лёка во всем виновата?

– Почему вдруг Лёка?

– Не знаю. Я бы хотел найти человека, на которого можно было бы тупо свалить всю вину. И мне приятно думать, что именно из-за неё Лиза стала… такой.

– Лесбиянкой? – понимающе улыбнулась Женя и отпила еще коньяку. – Лёшик, лесбиянками не становятся, ими рождаются.

– Ерунда какая, – Алексей сморщился и глубоко вздохнул, – Неужели ты думаешь, что есть ген, который будет отвечать за то, любишь ты спать с мужчинами или с женщинами?

– А ты думаешь, что быть лесбиянкой – это всего лишь любить секс с женщинами? Дорогой мой, если бы это было так – всё было бы гораздо проще. Есть еще любовь, Лёшик. И именно она определяет, с кем ты будешь. Я не могу говорить за твою жену, но я была с Лёкой, потому что любила её, а не потому что предпочитаю видеть в своей постели женщин.

– Ага, – кивнул Лёша, – Всем нравится оправдывать собственные неблаговидные поступки любовью. Мол, я ж любил – что я мог поделать?

– В тебе говорит обида. Ты сейчас не можешь понять, чем же Инна оказалась лучше тебя…

– Женя, не надо! – на Лёшин смех начали оглядываться остальные посетители бара. – Не стоит играть в психотерапевта – он мне не нужен. Инна ничуть не лучше и не хуже меня. Семью мою она не разбивала – я сам это сделал. И речь сейчас не о нашей с Лизой жизни, а о жизни в целом. Я бы мог сейчас сказать, что никогда бы не полез в чужую семью, но это было бы неправдой. Сейчас я действительно в этом уверен, но кто знает, что будет дальше? Все эти «навсегда», «никогда» эфемерны. Я старался быть Лизе хорошим мужем. Она старалась быть мне хорошей женой. Что ж, не срослось, не сложилось. Мне, естественно, хочется найти виноватого, чтобы пустить хоть куда-то скопившиеся эмоции, но при этом я понимаю, что виноватых здесь нет и быть не может. Если б она меня любила – никакая Инна не помешала бы.

Женя молча отсалютовала собеседнику бокалом и прикурила очередную сигарету. Какие простые слова, и какие правдивые. Совершенно неожиданно рефреном пронеслась мысль: какая же глупая эта Лиза, что вот так просто отказалась от такого мужчины. На Жениной памяти таких было всего двое: Сергей и Макс. И вот теперь к этому списку добавился Алексей.

– Давай дружить, Лёш? – улыбка разгладила морщинки, и в глазах заблестела радость. – Я была бы рада такому другу, как ты. Ты молодец.

– С удовольствием, – тоже расплылся в улыбке Алексей, – Ты мне нравишься. Но я бы хотел предварительно убедиться в твоей ориентации. В последнее время я как-то не очень хорошо отношусь к лесбиянкам.

Инна приехала домой поздно вечером: разговор с генеральным традиционно затянулся, и вытянул как все силы, так и внимание. Для неё было неприятным сюрпризом узнать, что Лёша так и не уехал домой, а остался, чтобы присоединиться к поглощению Лизиных кулинарных изысков.

– Привет, мась, – тяжело далась эта улыбка, но всё же Инна нашла в себе поцеловать на пороге Лизу и начать высвобождаться из одежды.

– Привет. Устала? Лёшка у нас.

Лиза помогла Инне раздеться и легонько поцеловала её в шею. От этого поцелуя и почти невесомых объятий как-то сразу захотелось снова жить. Инна сходила в ванную, переоделась в домашний костюм и, потирая усталые глаза, зашла на кухню.

– Добрый вечер, – поздоровалась она, и забрала из рук Алексея Дашу, – Привет, котенок.

– Привет! – ответила девочка и схватила в кулачок прядь Инниных волос. – А мы с папой сварили суп.

– Здорово. Съедобный?

– Мась… – Лиза состроила рожицу, шлепнула Инну полотенцем по пояснице и поцеловала дочку. – Дашуль, суп прекрасный. Вы с папой молодцы.

– А еще мы умеем варить картошку! – сообщила невозмутимая Даша. – Она в супе плавает и тоже варится.

– Чудесно, – кивнула Инна. Она передала девочку в Лизины руки и присела на табуретку. Глаза слипались, всё тело налилось тяжестью, и хотелось только одного – спать.

Лиза с Алексеем всё поняли, и минуту спустя Дашины восторженные крики донеслись уже из гостиной, а перед Инной появилась тарелка, наполненная пловом, и столовые приборы. Пока она ела, Лиза тихонько остановилась сзади и принялась массировать напряженные плечи. Изредка она проводила ладонями по Инниным щекам, шее, затылку – не эротично, пытаясь снять усталость.

– Кристина звонила, – тихо сказала Лиза, когда плечи под её руками расслабились, – Не поверишь, но приехала Женя.

– Какая Женя? – Инна удивленно подняла глаза от тарелки и оглянулась. – Та самая?

– Да. Та самая.

Лиза отошла к мойке и включила воду. Следующий вопрос Инны потонул в шуме и грохоте кастрюль, и потому она принялась молча есть, благоразумно решив отложить всяческие расспросы.

Минут через пятнадцать на кухню заглянул Лёша.

– Даша заснула, – сообщил он, с опаской заглядывая через дверь, – К вам можно?

– Заходи, – Лиза улыбнулась, а следом за ней и Инна, – Будешь чай? Или покрепче чего-нибудь?

– А что, есть повод? – Алексей сразу расслабился и втиснул свое крупное тело за стол.

– Подруга твоя приехала, – сообщила Инна, – Чем не повод?

– Какая подруга?!

Лиза не смогла сдержать смеха. Лёша был так непосредственен и красив в своем изумлении.

– Женя Ковалева, – ответила она, отсмеявшись, – Помнишь еще такую?

Лёша замер. Безусловно, он помнил Женю. И всё, что происходило с ними два года назад, помнил тоже.

Кристина с Толиком ссорились уже второй час. Большинство аргументов были давно высказаны, и теперь оба с удовольствием дали волю эмоциям – благо, что дома были одни, и никто не мешал.

– Мне надоел этот шалман у нас дома! – орал Толик. – Когда вы, наконец, прекратите шушукаться?

– Мы не шушукаемся! – кричала в ответ Кристина. – Мы вырабатываем план!

– Какой, нах…й, план? – громыхнула об стену спинка стула. – Позвоните им, расскажите правду, и поговорите обо всем!

– А ты не лезь! Это наши дела!

– Я тебя сейчас стукну, – Толик устало упал на диван и закрыл глаза. Тон его голоса моментально изменился на спокойный, – Кристь, что вы творите? Лавры Марии Медичи покоя не дают?

– Ну, как ты себе это представляешь? – Кристина прилегла рядом с мужем и примиряющее погладила его по животу. – «Здравствуй, Лиза, Лёха живет всё это время у нас, а еще приехала Лёкина старая любовь и хочет поговорить с тобой о погоде-природе»?

– А почему нет? Что вы дурью-то маетесь? Именно так и нужно сделать.

– Ну, Толь… – в голосе Кристины появились игривые нотки. Она залезла рукой под футболку и ущипнула мужа за сосок. – Так же неинтересно. Потерпи еще денек, ладно? Завтра мы всё осуществим, как надо.

– Собираешься собрать их всех у нас дома?

– Ага. А как ты догадался?

– Старая интриганка… – Толик больше ничего не говорил – он был занят тем, что прижал к себе жену и принялся стягивать с неё одежду.

Тем же вечером Лёша и Женя привели Женьку-младшего с прогулки, и, наконец-то, обсудили окончательные детали плана с Кристиной. При этом Лёша, как и Толик, очень сомневался, что именно так нужно поступить, но оказался задавленным мнением большинства. Однако, за свою жизнь он четко понял один принцип: если видишь, что женщину не переспорить – согласись, и сделай по-своему. И потому перед сном отправился выносить мусор, а по пути сделал один короткий звонок из автомата.

Инна повесила трубку и крепко задумалась. Не то, чтобы это было неожиданно, но всё же немного не вовремя.

– Ты идешь спать? – Лиза неслышно подошла сзади и обняла Инну за талию, уткнувшись носом в её плечо. – Даша спит…

– Мне нужно тебе рассказать о Лёше, – ответила Инна, вздохнув, – И о Жене.

– О какой еще Жене? – удивилась Лиза. И тут же потянулась, позевывая. – Может быть, лучше завтра?

– Нет. Идем в спальню. Нужно сегодня.

Удивленная серьезностью Инниного тона, Лиза покорно пошла следом за ней в комнату, на ходу стягивая футболку. Оказавшись в спальне, она сразу забралась в кровать и накрылась легкой простыней – из-за жары они решили на какое-то время отказаться от одеял. Инна присела на краешек кровати и улыбнулась.

– Я не могла сказать тебе раньше, потому что это была не моя тайна. Теперь могу. Лёша не ушел от тебя к другой женщине, он просто ушел и живет сейчас у Кристины и Анатолия. О том, что он это сделает, я узнала раньше, чем ты – он приезжал ко мне на работу. Он же сказал мне, где тебя искать вечером. Недавно к Кристине в гости приехала Женя Ковалева – бывшая девушка Елены. Она хочет поговорить с тобой. По этому случаю нас завтра пригласят в гости, но предполагается, что ничего из вышесказанного ты не знаешь.

Инна сделала паузу, смешно погладила себя по затылку, и добавила:

– Теперь можешь начинать меня убивать. Я вполне заслужила.

Лиза не смогла сдержать улыбки. Она потянулась вперед, обхватила Инну за плечи и повалила на кровать. Смеясь и барахтаясь, они вырывались из объятий друг друга, одновременно пытаясь дотянуться до губ губами. Наконец, Лиза победила – опрокинула Инну на спину, и победно уселась сверху на её бедра.

– Вот так! – радостно сообщила она. – Я выиграла. А теперь объясняй, пожалуйста, что за ерунда происходит в датском королевстве?

– Дай подумать, – Инна прикрыла глаза, скрывая улыбку, – Я полагаю, Кристина решила устроить нам с тобой прекрасный сюрприз и приготовить новое блюдо из замечательных ингредиентов: пары протухших новостей, одной свалившейся на голову бывшей, и бесчисленного множества задних мыслей.

– О? А мне нравится… – Лиза наклонилась и поцеловала подругу в нос. – Теперь скажи, уверена ли ты, что это была идея именно Кристины? И почему ты не рассказала мне о Лёше раньше?

– Об уверенности говорить не приходится, но идея точно не Алексея, поскольку именно он позвонил мне и предупредил о грядущем празднике. А не рассказала раньше – потому что он просил не рассказывать.

– Ясно, – Лиза смешно шмыгнула носом и, скатившись на кровать, закрыла глаза, – Теперь о Жене. Это… Лёкина бывшая девушка, да?

– Да, – мягко ответила Инна. Она по-прежнему лежала на спине и не двигалась. Только побелевшие костяшки пальцев немного выдавали напряжение.