- Виктор Петрович, - жмет руку, - хорошо тебя помяли, Ян - замечает он.

Видимо, чувство юмора Роме передалось от отца.

- Да, неплохо.

Усмехается.

- Ну, что там мой герой, жить будет?

Его сдержанность, скорее всего, связана с родом деятельности.

- Обязан.

- Ладно, профилактическую беседу я с ним проведу, когда поправится. А пока подниму на уши врачей, чтобы моего пацана лечили как следует, - выдавливает улыбку.

Сейчас я понимаю, как он переживает за сына, хотя умело это скрывает.

- Спасибо за помощь, - протягиваю руку.

- Всегда пожалуйста, - обмениваемся рукопожатиями.

- А что будет с Мишей? – спрашиваю, когда Виктор Петрович собирается уходить.

Внимательно смотрит на меня.

- Вы можете спать спокойно. Эта тварь либо сгниет в тюрьме, либо в психушке. Третьего не дано, - хлопает меня по плечу и идет к столу, где сидит дежурная медсестра.

Его слова действительно успокаивают. Наконец-то этот гад оставит нас в покое.

Я наблюдаю за удаляющейся фигурой мужчины, которого едва знаю, но сделавшего абсолютно бескорыстно для меня и для Вики столько добра. Меня переполняет чувство благодарности. Надеюсь, когда-нибудь я смогу достойно отблагодарить Рому и его отца за помощь.

- Ян, - поворачиваюсь на голос Вики.

- Как ты? - подхожу к ней и кладу руки на ее плечи.

- В порядке. Правда, прописали кучу витаминов.

- А малыш? - перемещаю руку на ее живот. Прикрывает глаза, наслаждаясь прикосновением.

- С ним тоже всё в порядке, - наши взгляды встречаются.

Из меня вырывается облегченный вздох.

- Иди ко мне, - обнимаю ее крепко.

Мне так не хватало ее все эти дни. Без нее меня словно располовинили. Только рядом с ней я чувствую себя цельным и по-настоящему счастливым.

- Я так люблю тебя, - шепчу ей на ухо.

- Я тоже тебя люблю.

- Где мой мальчик? Что с ним? - пронзительный крик разносится по коридору больницы.

Мы устремляем взгляд на женщину лет сорока. Цокот ее каблуков отдается эхом в ушах.

- Марго, - окликает ее Виктор Петрович.

Все ясно. Это мама Ромы.

Она ускоряет шаг по направлению своего бывшего мужа, оставляя за собой шлейф дорого парфюма. Шелковый платок развевается из стороны в сторону, когда она быстрыми шагами приближается к отцу Ромы.

- Где Ромочка? - спрашивает она Виктора Петровича.

- Ему делают операцию.

Мы наблюдаем за диалогом родителей Ромы.

- Это всё твоя вина. Ты не уделял нашему сыну достаточно внимания. Совсем о нем забыл, - нападает женщина.

Устало проводит рукой по волосам и смотрит на нее.

- Пуля прошла навылет, но задета артерия. Большая кровопотеря. Я скоро иду сдавать кровь. С ним все будет в порядке. Обещаю тебе. Иди ко мне, - я вижу, как Виктор Петрович устал от бесконечной борьбы и ссор с бывшей женой.

Женщина утыкается ему в грудь и начинает плакать. Медленно проводит рукой по ее спине в знак утешения.

- Операция еще не закончилась? - спрашивает Вика, и я фокусирую на ней свой взгляд.

- Нет. Ты устала? Отвезти тебя домой?

- Давай дождемся новостей, - проводит пальцем по моей щеке.

- Тогда тебе лучше присесть, - киваю в сторону кресел.

Кира вытягивает руки для объятия. Я смотрю, как две подруги обнимаются и успокаивают друг друга. Нам с Викой очень повезло иметь таких преданных и отзывчивых друзей. Вряд ли мы сумели бы остаться вместе и преодолеть все невзгоды без них.

- Ян? – оборачиваюсь на голос Ксюши.

Я чувствую укол вины при виде ее красного лица и опухших от слез глаз. Беру ее за руку, и мы отходим к окну.

- Прости меня, - отрываю взгляд от стены, - это я впутал Рому в свои проблемы.

- Прекрати. Мы же друзья.

- Да.

- Я так испугалась. Маргарита Владимировна позвонила мне, и я сразу примчалась в больницу, – слезы стекают по ее щекам.

Обнимаю подругу.

- Ксюш, он поправится. Скоро закончится операция, и мы узнаем, как там наш Рома.

Кивает несколько раз.

Я отстраняюсь, когда чувствую, что подруга успокоилась.

- Воды?

- Нет, спасибо. Пойду поздороваюсь с девочками и родителями Ромы.

Я продолжаю стоять у окна. Мне нужно немного побыть одному и прийти в себя. Я цепенею только от одной мысли, что этот ублюдок мог выстрелить без предупреждения и попасть в Вику. Перевожу взгляд на свою девушку. Улыбка на ее лице действует как анестезия. Не представляю свою жизнь без Вики. В ней заключается смысл моей жизни. Меня словно накрывает волной счастья. Она распространяется по всему телу.

Пробегаюсь глазами по присутствующим здесь людям. Волей или неволей они оказались втянуты в эти события. И каждый помог нам преодолеть кошмар. Этот день оставит жирный отпечаток в судьбе каждого из нас и заставит задуматься. Лично я не буду делать скоропалительных выводов, не поговорив с Викой. Сделаю все возможное и невозможное для них с малышом. Надеюсь, Вика начнет целиком и полностью доверять мне. Родители Ромы станут уделять больше внимания своему сыну и научатся слушать и слышать друг друга. Ксюша поймет, как легко потерять любимого человека. А Кира сильнее, чем прежде, станет ценить дружбу.

Я ловлю на себе взгляд голубых глаз. Как обычно улыбаюсь своей девушке.

- Я люблю тебя, - произносит одними губами.

Повторяю то же самое.

В конце коридора замечаю доктора. Неужели операция закончилась! Он подходит к родителям Ромы. Я наблюдаю за эмоциями на их лицах. Улыбка сквозь слезы на лице Маргариты Владимировны может свидетельствовать только об одном: с моим другом все в порядке.

- Спасибо, что услышал меня, - обращаюсь к Богу.

Я наслаждаюсь радостью, исходящей от людей, которые так же как и я ждали этого момента. Мама Ромы обнимает Ксюшу. Вика и Кира сидят в обнимку. Виктор Петрович улыбается, глядя на меня.

Отталкиваюсь от подоконника и направляюсь в сторону отца Ромы.

- Как Рома? – спрашиваю я.

- Пока без сознания, но все худшее позади, - произносит он.

- Я приеду утром.

- Хорошо.

Подхожу к Вике и протягиваю ей руку. Вкладывает свою ладонь в мою. Прощаемся со всеми и направляемся к выходу.

- Вы никого не забыли? – догоняет нас Кира.

- Куда мы без тебя, - обнимаю ее за плечи.

По дороге вызываю такси. Не могу дождаться момента, когда останусь с Викой наедине.

Виктория

За сегодняшний день многое успело произойти, и мне даже не верится, что мы наконец-то едем домой. Чувствую свою вину за то, что пострадал Рома, но если бы не он… Страшно даже подумать, что Миша мог убить Яна.

Опускаю голову на плечо любимого и переплетаю наши пальцы. Не представляю своей жизни без него. Думаю, нам до конца своих дней хватит полученного опыта, и мы станем более откровенны друг с другом. Я больше ничего не буду от него скрывать.

Машина останавливается перед нашим подъездом, и пока мы с Кирой выходим, Ян расплачивается с таксистом. Бросаю взгляд на дом и улыбаюсь. Я не скучала так по родному дому, даже когда уезжала на несколько месяцев в Испанию. Кажется, что два дня, проведенных с Мишей, растянулись на два года.

- Ты в порядке? – тихонько спрашивает Кира.

- Да. Уже да, - не могу сдержать улыбку.

Я рада, что у меня есть такая подруга, которая всегда поддержит и не останется в стороне в трудную минуту.

- Он тебя не трогал? Ну…ты понимаешь.

Качаю головой и обращаю внимание на кольцо. Я про него совершенно забыла. Снимаю и оглядываюсь по сторонам в поисках урны или мусорного контейнера. Без тени сожаления выбрасываю украшение, и в этот момент ко мне подходит Ян. Обнимает за плечи, и мы не спеша поднимаемся по ступенькам.

Его сильно избили, и я поражаюсь, как он столько времени провел в движении. Яну следует отлежаться и прийти в норму после всего случившегося.

Как только открываем входную дверь, навстречу спешат наши мамы и Глеб с Мариной.

- Доченька, - первой в своих объятиях меня сжимает мама.

- Всё хорошо, - успокаиваю её и улыбаюсь стоящей рядом Марине.

Отпускает меня и осматривает с ног до головы.

- Что эта сволочь сделала с тобой? – её глаза блестят от слёз.

- Я в порядке, мам, - сжимаю её ладони в своих руках, - всё закончилось.

Следующей подходит Светлана Ивановна и так же сильно обнимает меня. Наши мамы выглядят уставшими, и я их понимаю. Я тоже не смогла бы спокойно переносить всё, что происходит в жизни моих детей. Надеюсь, наш с Яном ребенок не будет заставлять нас так же нервничать.

Когда мамы более-менее успокаиваются, очередь доходит до Марины.

- Я так переживала, - произносит тоненьким голоском мне на ухо, - рада, что ты вернулась.

- Я тоже очень рада, - выпускаю её из объятий и улыбаюсь.

Только я решила, что с приветствиями, объятиями и утешениями покончено, как навстречу неуверенно шагнул Глеб. Не ожидала, что брат Яна станет меня обнимать, потому что мы особо не общались до моего дня рождения; и вообще казалось, что не воспринимает меня всерьез. Но он с улыбкой подходит ко мне и притягивает к себе.

- С возвращением, - произносит Глеб, - и спасибо тебе. За всё, - делает особое ударение на последних словах.

Не знаю, за что он благодарит, но его слова заставляют меня смущенно улыбнуться.

- Всё, довольно. Вика устала, - Ян берет меня за руку.

- Конечно-конечно, пойдемте на кухню, - говорит Светлана Ивановна.

Все расходятся, и мы с Яном остаемся вдвоем.

- Я в душ схожу сначала, - предупреждаю его.

- Хорошо, - касается моих губ лёгким поцелуем.

Первым делом захожу в спальню и достаю из шкафа серый спортивный костюм. Обвожу комнату взглядом и в очередной раз понимаю, как сильно я скучала по дому. На кровати до сих пор лежат оставленные мной вещи – значит, Ян не спал. Нам двоим нужно отдохнуть и серьезно поговорить обо всём.

Захожу в ванную и включаю душ. Встаю под теплые струи и позволяю им смыть всё напряжение, стресс и волнение, накопившиеся за эти дни. Беру мочалку и выдавливаю на неё ванильный гель для душа. Провожу по плечу и спускаюсь вниз по руке. Замечаю синяк, оставленный Мишей. До сих пор я практически не думала о нём. Все мои мысли были только о Яне, доме, нашем малыше и Роме. Я не знаю, должна ли испытывать жалость к Мише, ведь теперь он проведет много лет в тюрьме или в психиатрической клинике. Но всё, что я чувствую,– это сожаление. Сожаление о том, что я познакомилась с этим человеком, позволила ему подобраться слишком близко и управлять моей жизнью. Сожаление о том, что играла по его правилам и втянула во всё это Яна и наших друзей. Сожаление о том, что скрывала его преследования и ничего не рассказала Яну. И теперь мне остается только молиться, чтобы Миша больше никогда не появлялся в нашей жизни. Я хочу, чтобы его наказали по всей строгости.

Стук в дверь отвлекает меня от мыслей.

- Вик, ты в порядке? – слышу голос Яна.

- Да. Сейчас выхожу.

Смываю гель и выключаю воду. Быстро вытираюсь, надеваю спортивный костюм и подсушиваю волосы феном. Через несколько минут волосы практически сухие.

Выхожу из ванной и сталкиваюсь с Яном, сидящим у двери.

- Почему тут сидишь, а не на кухне?

- Тебя жду, - улыбается.

Помогаю Яну подняться с пола и обнимаю за талию. Наверное, сейчас я окончательно осознала, что весь этот ужас с Мишей закончился, потому что готова разрыдаться от облегчения. Беру себя в руки и отстраняюсь.

- Пойдём, - выдавливаю улыбку.

С кухни доносятся приятные ароматы. Не могу разобрать, чем пахнет, но уверена, Светлана Ивановна и мама приготовили нечто необычное и как всегда вкусное.

Все сидят за столом и что-то обсуждают. Как только мы с Яном садимся – перед нами сразу же ставят тарелки полные еды. В животе тихонько урчит, и во мне, наконец-то, просыпается аппетит. Ловлю на себе заинтересованные взгляды и улыбки. Не понимаю, почему все так на меня смотрят?

- В чём дело? – неуверенно задаю вопрос и смотрю на всех по очереди.

- Когда ты собиралась нам сказать, что беременна? – мама светится от счастья.

- Я планировала сначала Яну сообщить, - опускаю взгляд на тарелку, - но всё пошло немного не так.

Ян кладёт руку мне на колено и слегка сжимает его.

- Милая, я так рада! Какой срок? – спрашивает Светлана Ивановна.

Я рада, что никто не переходит на тему, связанную с Мишей. Думаю, они и так уже всё знают.

- Четыре-пять недель, - улыбаюсь и перевожу взгляд на Яна.

Мы еще толком не обсуждали этот вопрос, поэтому я не знаю, что он думает по этому поводу. Но вижу его улыбку и успокаиваюсь.

- Не могу поверить, что скоро на свет появится маленький Янчи! – визжит от радости Марина.

- Или маленькая Куська, - поддерживает её Кира.