Свобода бесчувственности. Тем не менее он пошевелился и взвыл от невыносимой боли. Это усилие отбросило его еще дальше от боли, еще дальше от нее.

Слава Богу, что она в безопасности, далеко отсюда и не видит его в таком унизительном положении. Он готов отдать жизнь за одну ее улыбку, одно прикосновение. Он пожертвовал бы своей гордостью, если бы ему представился шанс восстановить то, что он разрушил своими резкими словами и требованиями. Каким же он стал мерзавцем, как поздно осознал, что без нее он ничто!


Когда Микаэла пыталась придумать, как незамеченной пробраться в Англию и встретиться с Николасом, мысли ее тут же возвращались к Рейну, бередя сердечную рану.

Услышав стук в дверь, она вытерла мокрые щеки. Вместо ожидаемого Кабаи появился Темпл, которого она не видела уже несколько дней, не желая выплескивать ни на кого свое мрачное настроение.

— Мы у берегов Марокко, — сообщил он.

Микаэла вскочила с койки и выглянула в кормовой иллюминатор. Рейн был там, занятый поисками отца.

— Вам незачем прятаться, Темпл. Даже ради меня. Если бы мой муж нуждался в моем обществе, он сказал бы об этом.

— «Императрица» стоит в гавани под охраной. Экипаж бездельничает на палубе, а на причале полно солдат.

— Значит, они не разрешают ему выйти в море. Ты видел Рейна?

— Нет, хотя дважды взбирался на марс.

Раджин свернулась у его ног, и он погладил голову зверя.

— Если мы решим пристать к берегу, сколько до него ходу?

— Часа четыре.

— Все равно вы собирались зайти в порт… иначе бы не подошли так близко.

— Я подумал, что… если вы с ним встретитесь…

— Темпл, в вашей груди бьется сердце романтика.

— Одно ваше слово, и я вырву его из груди. Мне нужно поддерживать свою репутацию.

— Насколько мне известно, это не та репутация, которой стоит гордиться.

Темпл слегка покраснел и спросил:

— Что нам делать?

— Вы спрашиваете меня?

— Конечно. Вы здесь жили.

— Ребенком и…

— Может, у Опекуна иссякли все идеи?

Вызов, прозвучавший в его словах, заставил Микаэлу выпрямиться.

— Причальте к берегу с восточной стороны, подальше от «Императрицы». Не нужно, чтобы кто-нибудь обратил внимание на однотипные суда. — Она подошла к свертку Вивы и на секунду умолкла, развязывая его. — В команде есть марокканцы?

— Кажется, двое.

— Хорошо. Расскажите им все, что нам известно, и отправьте на берег. Пусть поспрашивают.

Темпл улыбнулся, он видел, что у нее складывается какой-то план.

Микаэла вытащила мешочек Авроры. Несколько дней назад она достала оттуда черный пузырек, однако не тронула пакетики с травами и монеты. Пока. Может, их хватит…

— Немного, — насмешливо передразнила она, высыпав на ладонь золотые соверены и блестящие камни. Что же тогда, по мнению Авроры, «много»?

— Дайте вашим марокканцам. — Она бросила Темплу один соверен. — Пусть наймут самую роскошную карету.

Микаэла встряхнула платье. Ну и Вива! Такой дорогой наряд из черного муара, расшитый серебряными нитями и бисером.

— Что вы задумали? — спросил Темпл.

— Британских солдат, охраняющих корабль, не так просто уговорить. Они выполняют приказ. Мы должны выяснить, кто его отдал. Их присутствие у трапа означает, что они надеются схватить Рейна, когда он попытается взойти на борт, или его уже схватили и они не хотят, чтобы кто-нибудь увиделся с ним.

— Зачем он здесь?

Теперь уже не имело смысла хранить тайну, да и Темпл слышал их спор. Микаэла рассказала.

— Думаете, за всем этим стоит его родной отец?

— Без сомнения.

Тот человек и раньше пытался навредить Рейну, и это была одна из причин, по которой она хотела бы отыскать и наказать его.

— Что нам делать, когда найдем его?

— Тогда за дело возьмусь я. Взгляд Темпла скользнул по ее телу.

— Не очень-то у вас много сил.

Микаэла хитро улыбнулась:

— Моя сила в том, что я единственная родственница Ричарда Дентона и бригадного генерала Этвела Дентона.

Молодой человек ухмыльнулся и повернулся к двери.

— Темпл!

— Мэм?

— Вы можете изготовить подделку?

— Какую именно?

— Печать графа Стенхоупа.

Черная блестящая карета ехала по набережной. К счастью, улица подходила к самому причалу, корабли швартовались совсем близко, и не придется идти через весь пирс. Микаэла постучала в крышу, с нетерпением дожидаясь, пока лакей откроет дверцу.

— Будьте осторожны. — Темпл передвинулся, чтобы можно было прицелиться из окна кареты.

Микаэла вышла из экипажа, Раджин выскользнула за ней и пристроилась рядом.

— Веди себя хорошо, — шепнула хозяйка. — Может, я разрешу тебе попробовать на вкус пару английских лодыжек.

Из кареты донесся смешок. Микаэла направилась к трапу, но дорогу ей тут же перегородили двое часовых с ружьями.

— В чем дело?

— Запрещено подниматься на борт.

— Это я вижу. Почему?

— Приказ полковника Киллера.

Ага, они несколько раз встречались, когда она была еще девочкой. Неужели это отец Рейна?

— Я хочу поговорить с капитаном.

— Нет, мисс.

Раджин зарычала, и часовые попятились.

— Могу я вызвать какого-нибудь начальника? Где ваш сержант? Или лейтенант?

Шерсть на загривке пантеры встала дыбом, преданное животное обнажило клыки. Часовые отступили. Солдат, толкнув локтем товарища, кивнул в сторону корабля. Время тянулось бесконечно, и Микаэла едва не свалилась в воду от изумления, когда появился Лилан.

— Мадам.

Она жестом отозвала его в сторону.

— Где он?

— Не знаю.

Вид у него был не очень приветливый, она нахмурилась.

— Я здесь для того, чтобы помочь.

— Вы уже достаточно сделали. Разве вы не должны быть

на острове?

— Он мой муж, и никого не касается, что происходит между нами, понятно? Он попал в ловушку в этом ненадежном городе, я хочу вызволить его. Вы поведете «Императрицу» в Англию.

— Что?

— Попытайтесь выйти из гавани. Мне нужно, чтобы уцелел хотя бы один из его кораблей.

— Я не брошу капитана! — Лилан скрестил руки на груди.

— Я тоже! — Пантера ходила вокруг них, рыча то на часовых, то на Лилана. — А вы лучше приготовьтесь, по судну будут стрелять. Вызволить его, где бы он ни находился, потруднее, чем просто захватить с собой как купленное платье.

Микаэла прошла в сопровождении Раджин между часовыми, села в карету и захлопнула дверцу. Часовой махнул Лилану, чтобы тот возвращался на корабль, но рулевой продолжал смотреть на удаляющуюся роскошную карету. Она выглядит так необычно. Черная шляпа с вуалью, изящное платье, воротник и рукава украшены вышитыми кельтскими символами. Она была груба, но в общем-то права. Их отношения с Рейном не его дело.

Он приготовится к отплытию. Дюжина солдат не помешает им выйти в открытое море. Не получая известий от Рейна, не зная, что случилось с капитаном и где он находится, Лилан был практически здесь на привязи. Корабль разоружили, оставив только пушки, но без ядер они бесполезны.

Часовой ткнул его в спину, и Лилан резко обернулся, схватив рукой ствол.

— Опусти ружье, щенок, — сказал он, выпустил ружье и поднялся на палубу. Теперь дело за ней.

Карета остановилась, но Микаэла продолжала смотреть в окно.

— Это ваши люди. Откройте дверцу.

Темпл подчинился, и два темнокожих матроса проскользнули внутрь, со страхом уставившись на пантеру.

— У нас мало времени, джентльмены. Удалось что-нибудь узнать?

— Ничего определенного. Слуги напуганы. Но человек, он кормит солдат, говорил, что ему велели отнести простую еду в штаб-квартиру.

— Не в камеры рядом с казармами?

Марокканец покачал головой, взгляд у него был виноватый. Микаэла прикусила губу. Проклятие, в казармы она бы проникла, но штаб-квартира… Дом командующего гарнизоном. Киплер, молодой капитан из ее детства, был довольно нудным человеком, делающим все по инструкции. Может, годы смягчили его? И почему Рейн находится в штабе? Видимо, хотят скрыть, что у них есть заключенный.

— Вы узнали, почему они держат пленника в доме?

— Мадам, в дом командира попасть невозможно. Он сильно укреплен.

Она окинула взглядам четверых мужчин.

— Займите место на запятках кареты. Оружие есть? — Все кивнули. — Прекрасно. Мы едем к командиру гарнизона.

— Микаэла… — начал Темпл.

— Не спорьте со мной. Британских офицеров я знаю так же хорошо, как вы знаете море и голубок. — Он слегка покраснел. — Внутрь я могу войти, но меня больше волнует, как оттуда выйти.

— Боже правый, неужели вы намерены идти туда без охраны?

— Он не посмеет тронуть меня, Темпл. Поверьте. Он пресмыкается перед сильными мира сего.

Микаэла солгала. Просто ей необходимо добраться до Рейна, ибо ее не покидало ощущение, что настал критический момент.

— А как вы собираетесь объяснить, что знаете о пленнике?

— Что-нибудь придумаю. Если он не пленник, то беспокоиться не о чем. Обычный вопрос вреда не принесет. Никому не известно, что мы женаты.

Если Киплер действительно отец Рейна, то он выбрал жестокий способ проявления отцовской любви к вновь обретенному наследнику.

По ее жесту марокканцы вышли, карета осела, когда они влезли на запятки.

Раджин, чувствуя возбужденное состояние хозяйки, зарычала. Микаэла похлопала по сиденью рядом с собой, пантера вскочила и сунула морду ей под мышку, чтобы ее почесали за ухом.

— Я ревную, дорогая. Мне казалось, что меня ты любишь больше. — Темпл подставил ей щеку, но Раджин перевернулась на спину, и Микаэла погладила ей брюхо.

— Женское непостоянство, — пробормотал он, потом уже серьезно добавил: — Киплер законченный мерзавец. Он порет своих людей за малейшее нарушение дисциплины.

Микаэла невольно вздрогнула. Нет, она не поможет Рейну, если начнет биться в истерике.

— Сначала мы найдем его, а затем посмотрим на его состояние.

Карета остановилась. Микаэла оглядела дом: обнесенная стеной вилла, кругом расставлены часовые.

— Возьмите одного человека и осмотритесь. Возможно, сзади тоже есть вход. Где-то должны быть ворота для экипажей, — сказала она Темплу, засовывая пистолет в карман.

Потом вытащила из сумочки кинжал, спрятала за корсаж, протянула второй пистолет Кабаи. Араб сунул его за пояс, рядом с кривой турецкой саблей.

Микаэла, не обращая внимания на усмешку Темпла, поправила лиф, опустила на лицо вуаль и вышла из кареты. Она надеялась, что три года лицедейства сослужат хорошую службу.

Кабаи и Раджин последовали за ней.

— Я же сказал, чтобы меня не беспокоили, Халим! — рявкнул Киплер молодому человеку в тюрбане.

— К вам посетитель, сэр.

Полковник нахмурился, заметив, что юноша продолжает оглядываться. Нервный мальчишка.

— Ну, кто там?

— Женщина. Она англичанка, сэр. «Кэтрин», — подумал он, вставая из-за стола.

— Подожди минуту, а затем пригласи ее.

Киплер оправил мундир, зачесал назад седеющие волосы, подкрутил усы и повернулся к Халиму, который, широко распахнув обе створки двери, отступил, чтобы пропустить даму.

Фрэнсис Киплер был потрясен, если не сказать больше, когда в комнату грациозно скользнула женщина, шурша черным шелком. При виде сопровождающей ее черной пантеры он попятился, а огромный араб у нее за спиной вообще лишил его дара речи.

Дама присела в реверансе. Лицо скрыто кружевной вуалью, падающей на обнаженные плечи и великолепную грудь. «Определенно не Кэтрин», — подумал он, чувствуя приятное волнение в крови. Она молча наклонила голову в сторону Халима. Полковник отпустил слугу, и когда дверь закрылась, дама протянула ему руку.

— Мадам, — произнес Киплер, целуя ей пальцы. Молчание дамы было интригующим, и ему хотелось услышать ее голос. — Командир полка легкой кавалерии Фрэнсис Киплер, ваш покорный слуга.

— Надеюсь. — Хрипловатый голос поразил его в самое сердце. — Извините, что прервала вашу трапезу. — Она ловко высвободила руку и жестом указала на стол.

— Ерунда. Не желаете присоединиться ко мне? — Она покачала головой, распространяя запах духов. Пряных, экзотических. Черт возьми, он еще ни разу не был так очарован женщиной. — Чем могу быть вам полезен, мадам?

— Мисс, сэр. Я не задержу вас, полковник. Я пришла ради своего дяди. — Она медленно развязала концы вуали. Киплер с интересом наблюдал, как скользит по ее плечам черное кружево, и даже не заметил, что пантера встала между ними. Женщина что-то прошептала ей на хинди, и громадная кошка улеглась возле ног хозяйки, не сводя с полковника золотисто-зеленых глаз и заставляя его нервничать.

— Вашего дяди?

— Да, и моего отца. — Дама откинула вуаль.

— Мы встречались?

— Много лет назад. — Она подняла ресницы, и у Киллера захватило дух от взгляда по-детски невинных карих глаз.