— Это же интересно, Игорь Николаевич!

— Тогда вперед!

Домашнее вино, сыр, хлеб, местные национальные блюда Власов уплетал за обе щеки и постанывал от удовольствия, заражаясь итальянской темпераментностью. Дарью вытащили танцевать из-за стола, мужчины, не скрывая эмоций, выражали ей свое восхищение:

— Белла! Белла сеньорита!

Власов немного ревновал, любовался ею, движениями, грацией, но отвлекся, заметив на одной из женщин необыкновенно красивую шаль. И обратился по-английски к сидящим за столом. Ответила девчушка лет семнадцати, которая немного говорила на языке. Он спросил, где можно купить такую шаль.

— Бабушка спрашивает: для ваша жена?

— Си, — кивнул Власов.

— Идите за бабушкой, — указала ему жестом девушка.

Он поискал Дашку среди танцующих взглядом, она пыталась выучить движения, которые ей показывали женщины, и была полностью поглощена этим занятием, раскраснелась, сверкала глазами.

Девочка сопроводила его в дом, где пожилая женщина, наверное ее бабушка, достала из сундука и развернула перед ним шаль.

— Бабушка говорит: ваша жена достоин такой вещь.

Власов согласился — его жена достоин! И купил не торгуясь.

И итальянский народ пьет по праздникам за милую душу, не сильно отличаясь от русских. Они ушли под громкие возгласы разочарования, сопровождаемые темпераментными жестами и уговорами остаться.

Было совсем темно, когда Власов довел Дарью до калитки ее дома.

— Как рано вы просыпаетесь? — спросил он.

— Поздно, Игорь Николаевич, — покаялась Дашка. — Раньше одиннадцати даже не отзываюсь.

— Понял. Спасибо за вечер, Даша. — Он протянул ей шаль, упакованную в тонкую бумагу. — Это вам. До завтра.

— До него, — удивленно принимая подарок, согласилась Дашка.

Он поцеловал ей галантно ручку и ушел. Он был на полдороге к гостинице, когда она ему позвонила:

— Вы волшебник, Игорь Николаевич?

— Даже не учусь! — улыбнулся он.

— Шаль просто чудо! Красотища! Где вы умудрились ее найти?

— Как сказала мне одна итальянская дама: вы достойны такой вещи, Даша.

— Спасибо, — стушевалась она.


На следующее утро, пока Дарья Васнецова «еще не отзывается», Власов успел поработать, проконтролировать по телефону, как там без него дела, выслушать отчеты и раздать указания. Позавтракал в полной благости, разглядывая потрясающей красоты пейзажи с веранды третьего этажа гостиницы, где сидел за столиком. Подробнейшим образом расспросил администратора о вариантах проведения интересного досуга, выбрал и наметил для них с Дарьей наиболее приемлемые и понравившиеся ему. Распланировал, что и как хотел бы сделать, и отправился в порт воплощать план проведения сегодняшнего дня. Он позвонил ей ровно в половине двенадцатого.

— Да, — совсем не бодро ответила она.

— Если вы уже отзываетесь, значит ли это, что вы проснулись? — выяснял Власов.

— Не совсем. Шастаю по дому и прячусь от родни, жаждущей общения.

— Я помогу вам скрыться, Дарья, — усмехнулся он. — Через полчаса буду ждать вас у калитки.

— Как — через полчаса? — проснулась Дашка. — Мне бы хоть кофе выпить, а то я ничего не соображаю еще.

— Вот там вас родня и застукает! — легко рассмеялся Власов.

— Верняк! — пожаловалась Дашка.

— Тогда побег — лучшее средство. А кофе выпьем вне стен замка. Через полчаса. Договорились?

— Договорились, хотя это больше смахивает на «развод» под гипнозом.

— А что делать? — смеялся он. — Да, Даша, вас на море не укачивает?

— Нет.


Он преподнес ей маленький букетик мелких диких симпатичных гвоздичек, источающих насыщенный, острый аромат.

— Доброе утро, Игорь Николаевич, — приняла букетик Дарья. — Спасибо.

— Ну что, для начала взбодрим вас кофе?

— А для продолжения у вас есть план, — догадалась она.

— Обязательно, но это пока секрет.

Он арендовал небольшую яхту для плавания в рыбачий поселок, который, как многообещающе пояснила администратор гостиницы, находится в живописной бухте, где можно приятно провести время в местном кафе, в котором готовят рыбу утреннего улова, наслаждаясь вкусом и окружающими видами.

Власов собирался наслаждаться видом Дарьи Васнецовой, проводящей день в его компании.

До поселка, как он выяснил, чапать на яхте неспешным ходом часа три, которые тоже не остались обделенными его вниманием. Ему собрали в ресторане гостиницы, ничуть не удивившись заявке, большую корзину с закусками, посудой, двумя бутылками шампанского. Он сходил на маленький рыночек, который заприметил вчера, прогуливаясь с Дарьей по городу, купил фруктов, местный хлеб, домашний сыр.

И все это дожидалось их прибытия на яхте, шампанское охлаждалось в ведерке со льдом, а быстрый шкипер с хитрыми черными глазами, секущий все как надо, на ломаном английском обещал ему сервировать стол, расположенный на палубе под большим бело-голубым тентом, самым наилучшим образом «для синьорины».

Прогулочным шагом Власов подвел Дарью к яхте и сообщил, указывая на судно рукой:

— Я собираюсь похитить вас на целый день, Даша.

— Как романтично! — с наигранным значением посмотрела на него она и шутливо поинтересовалась: — А что-то там «и за борт ее бросает в набежавшую волну» не подразумевается?

— Разве что в целях демонстрации мужских подвигов по спасению дамы.

— Настора-а-аживает, — дурачилась Дашка. — Может, ну ее, демонстрацию, я и так уверена в ваших способностях.

— Тогда «ну», — поддерживая ее под локоток, помог ей взойти на яхту Власов.

Господи, какой же это был замечательный день!

Игорь поймал себя на том, что постоянно мысленно и вслух применяет эпитеты превосходной степени, целую гамму восторженных определений, понимая, что подсознание описывало его тогдашнее мироощущение.

Береговая полоса, вдоль которой они плыли, являла образчик природной красоты, но он смотрел на Дарью, которая казалась ему этим образчиком.

Она все придерживала шляпку, норовящую сорваться, подхваченную ветром, пока Власов не протянул руку и не снял ее совсем. Волосы рассыпались и флагом затрепетали по ветру.

— Вы в тени тента, дайте свободу вашим красивым волосам, — что-то вроде комплимента произнес он.

Они почти не говорили о работе и семье, лишь коснулись этих тем тогда на яхте.

— Как я понял, в Италии вы бываете часто?

— Да. Здесь живет моя мама со вторым мужем. Это их дом. Катя с Лизой приезжают сюда на все лето, а я в отпуска. Мама с Марио здесь редко бывают, они историки, а мама еще и искусствовед, специализируются на эпохе Возрождения, и им приходится много ездить по стране и за границу, а Марио еще и преподает в университете.

— Вы поэтому так хорошо знаете итальянский?

— Пришлось, — улыбнулась Даша. — Но итальянский легкий язык. Я его и не учила почти, сначала разговорную речь освоила, а уж потом стала писать-читать. Мне гораздо труднее с английским приходилось, ну не нравится он мне, и все!

— А чем вы занимаетесь, Даша?

— Анимацией. Я работаю на фирме, устраивающей детские праздники и представления.

— То есть в костюме водите с детишками хоровод? — не ожидал такой истории Власов.

— Я не вожу. Я исполнительный, креативный директор. Хороводы водят мои подчиненные.

— И большая у вас фирма?

— Такие фирмы не бывают большими, Игорь Николаевич. Генеральный директор, она же хозяйка, я вот — и все руководство. У нас четыре мобильные группы по пять человек, которые работают на выездах. Но наша фирма одна из самых известных, у нас заказы расписаны за месяцы вперед.

— То есть вы на мероприятия не выезжаете?

— Выезжаю, когда проводится масштабное мероприятие.

— Что значит «масштабное»?

Он не просто так выяснял подробности, ему было интересно, да и умысел тайный имелся, не без того.

— Ну, простите за банальность: олигархи разгулялись, детей на сорок представление, или благотворительные выступления в больницах и детских домах. Когда много детей, требуется очень четкая организация, выверенная поминутно связка всего. Вот я и выезжаю для этого.

— Вам это нравится, — утвердил он.

— Очень! — призналась Дарья. — Ну а вы, Игорь Николаевич, чем занимаетесь?

— Сельским хозяйством, — уклончиво ответил он.

— Вы совершенно не похожи на человека, занимающегося сельским хозяйством, — засомневалась она.

— В нашей стране, Даша, если всерьез и грамотно, сейчас этой отраслью занимаются люди с гарвардским образованием, ну или университетским, в костюмах за тысячи иностранных денег и прибамбасах от Гуччи и Луи Витона, со знанием нескольких языков. Сейчас это высокотехнологичное производство, это если на самом деле всерьез.

— А вы Гарвардом баловались?

— Нет, экономическое на родине получал.

— И вы технологии применяете?

— И их тоже. Но мы про работу не будем, ладно? Все-таки я хоть и на маленьком, но отдыхе, — ушел от подробных расспросов Игорь.

— А как ваша фамилия?

— Власов.

— Вам подходит, — чуть улыбнулась она и, задумавшись, повторила: — Власов, Власов, что-то знакомое.

— Это распространенная фамилия, — увел еще раз разговор в сторону он.

— Да, извините, — не стала выяснять Дарья.

Больше темы работы и семьи они не касались ни разу, только Игорь упомянул как-то в разговоре, мимоходом, что не женат.

Рыбацкая деревушка и на самом деле показала себя из-за скалы более чем достойной посещения. Вид — закачаешься!

Множество разнообразных рыбацких шхуночек и лодок, пришвартованных у длинных пирсов, деревянный настил на камнях по кромке моря, поднимающиеся вверх на гору домики с черепичными яркими крышами, цветами на окнах и балконах, белая высокая и узкая колокольня, возвышающаяся в самом конце деревушки, — все это в обрамлении гор, синего чистого неба и в отблесках моря.

Простые деревянные тяжелые столы и лавки, выставленные у самого края помоста, так что кажется, волны разбиваются о камни прямо у тебя под ногами, большие льняные зонты у каждого столика и вид на скалу, выступающую далеко в море.

Картинка с открытки: «Привет из Италии».

Как Дарья объяснила, здесь нет официантов, кафе, а скорее таверны, это семейный бизнес, хозяева сами готовят и сами обслуживают. К столику, который они выбрали с самым удачным ракурсом для любования пейзажем, как раз подходил один из хозяев, когда внезапно на пирсе возник многоголосый шум. Мужчины, до этого мирно занимавшиеся своими делами, о чем-то громко кричали, сопровождая крики жестикуляцией.

Тот, что подошел к ним, стал перекрикиваться с мужчинами на пирсе, не сдерживая эмоций и голосовых связок.

— Что случилось? — спросил Власов у Даши.

— К концу пирса подошел косяк рыбы, и все они побежали ловить ее на удочки, — пояснила она.

— Надо же! А я думал, сейчас драться начнут, — хмыкнул Власов.

— Нет, — веселилась Дашка, — они так всегда общаются, это же итальянцы. — И, блеснув лукаво глазами, предложила: — Игорь Николаевич, а вы не хотите с ними рыбу половить? У них здесь это принято, вам дадут удочку, ведро.

Он посмотрел в конец пирса, где уже столпилось человек пятнадцать рыбаков, по пирсу бежали запоздавшие.

— Давайте, вам же хочется! — подбадривала Дашка.

— Я не хотел бы оставлять вас одну, — стараясь не выказать и намека разочарования, уверил он.

— Да ладно! Меня не украдут, и я буду прекрасно проводить время, болея за вас! Я же вижу, вам хочется! И потом, все, что вы наловите, нам тут же приготовят, а если наловите много, закоптят и дадут с собой весь ваш улов. Поверьте, это потрясающе вкусно, вы такого наверняка не пробовали!

— Даша, меня не надо уговаривать, я только за! — принял вызов он.

Она быстро заговорила с хозяином о намерении Власова принять участие в рыбалке, который так и стоял возле них, печально поглядывая в сторону рыбаков. Но, выслушав Дашку, радостно закричал что-то, закивал и побежал в таверну.

— Чему это он так обрадовался? — посмотрел на убегающего хозяина Власов.

— Ах да! Я и забыла упомянуть! — нарочно лукавила Дашка. — Это еще и вопрос престижа. Их местное развлечение: они соревнуются между собой, кто из клиентов какой таверны больше поймает рыбы, когда косяки подходят к берегу. Даже ставки делают. Наш хозяин решил, что вы достойный кандидат для соревнований. Кстати, не каждый год такое случается.

Оценивший его хозяин рысцой на полусогнутых прибежал назад с удочкой и большим пластмассовым ведром и что-то затараторил, подгоняя Власова.

— Поторопитесь, Игорь Николаевич, косяк долго у пирса не задержится! — напутствовала Дашка.