– Чего тебе, Савин?

– Спасибо.

Игнат стоял у последней парты и переминался с ноги на ногу. Сашка не ответила. Уткнулась носом в учебник родного языка и прижала ладони к голове. Даже не повернулась. И дураку ясно, что не хочет говорить. Игнат вернулся к своему рюкзаку и достал альбом. Снова подошел к последней парте.

– Аля, кажется, это твое. Ты вчера уронила в магазине. Знаешь, она веселая.

– Кто? – Сашка все-таки подняла глаза.

– Песня, что на обложке альбома, – мальчишка улыбнулся. – Видишь, там птицы и ноты, а значит, есть мелодия. Я попробовал ее наиграть… – Игнат собрался с духом и спросил: – Аля, можно после уроков я пойду с тобой домой?

Сашка нахмурилась:

– Ты что, боишься?

– Нет. Честное слово.

– Тогда нет, – ответила резче, чем хотела. И будто бы рассердилась на себя. – И вообще, Пух, иди лучше к Маршавиной! Чего ты ко мне пристал!

Уже сидя за партой с Вероникой, Игнат набрался смелости и спросил свою важную соседку:

– Ты не знаешь, почему Шевцову называют Чайкой? Это звучит странно.

– А ты что, Савин, влюбился? – девочка фыркнула, удивившись, что мальчишка впервые с ней заговорил. Посмотрела с интересом в синие глаза новенького, которые тот тут же смущенно прикрыл темными ресницами. – Она же ненормальная. Все знают, что с ней лучше не связываться.

– Мне просто интересно, мы живем в одном доме.

– А-а, – цвет глаз Игната Веронике понравился, и она решила все-таки ответить: – Потому что в третьем классе в сочинении с темой: «Кем ты хочешь стать, когда вырастешь», она написала, что хочет стать птицей. Чайкой. И улететь в море. Ну не глупость?

Маршавина хихикнула, Савин нахмурился, а Сашка, увидев, как девочка и мальчик за второй партой склонили друг к другу головы, решила: «Ну и пусть!»


Она не разрешила ему, но он все равно шел за ней к дому. И утром брел к школе. На уроке иностранного языка снова сел рядом, выдержав хмурый взгляд девочки, и зачем-то сказал учительнице, что это не Сашка, а он забыл дома учебник. А после признания легко отдал англичанке дневник для замечания и ничуть не расстроился, когда увидел в нем надпись красным и размашистую подпись.

– Больше так не делай, Пух. Тебе же от родителей попадет, – недовольно буркнула Сашка. Но на следующем уроке английского мальчишка за последней партой единственный из всех учеников в классе написал самостоятельную работу на отлично, и учительница вновь попросила дневник, но уже затем, чтобы поставить в него высшую оценку.

На этот раз Сашка не спешила, и к дому они с Игнатом плелись почти час. Еще не вместе, но уже и не порознь.

– Спасибо, Аля, что помогла.

– Да мне не трудно. Там же легкотня!

– Для меня трудно. Сам бы я ни за что не справился.

– Спасибо, что принес альбом, – ответила Сашка с опозданием на неделю, но Игнат понял и откликнулся, открывая для девочки дверь в подъезд.

– Пожалуйста.

– И за открытку спасибо.

К удивлению Сашки в альбоме оказалась открытка. Ничего особенного – город с фантастическими небоскребами, летающими платформами-садами и воздушными туннелями, освещенный солнцем – Мельбурн будущего, прочла она на обороте, но в тот день девочка нанесла на стену собственной комнаты первый графитный штрих и подумала о цветных мелках.

«Если это сказка, то пусть она станет ближе, – решила Сашка, – даже если никогда не осуществится».

– Просто… просто у меня другой не было, – признался Игнат и как всегда мило смутился. Он вдруг вспомнил, как ему захотелось что-нибудь подарить Сашке. В последнее время он ни о ком и ни о чем думать не мог, кроме своей юной соседки. Даже о музыке. Такого с ним еще никогда не было. Каждый раз, когда он смотрел на девочку, она казалась ему еще красивее и еще нужнее. Он даже хотел рассказать о своих странных чувствах маме, но в последний момент передумал. А вдруг Сашка ей не понравится? Эта мысль почему-то показалось мальчишке страшно недопустимой.

– Мой папа однажды был в Австралии и купил эту открытку в аэропорту, – признался Игнат. – Он хочет, чтобы я, когда вырасту, стал инженером и строил города. Она тебе понравилась?

Сашка ничего не ответила, только кивнула и ушла. Легко взбежала вверх по ступенькам, оглянувшись, оставила мальчишку с улыбкой смотреть ей вслед.


А через несколько дней на уроке физкультуры Игнат упал и неожиданно заболел.

Его не было дней десять, Сашке уже стало казаться, что синеглазый мальчишка ей приснился и на самом деле ученик по имени Игнат Савин никогда не приходил в их класс. Не сидел за одной с ней партой на уроках английского, не делился учебником, и не улыбался робко, когда она на него взглядывала. Сашка стала еще молчаливее, чем прежде, и перестала замечать даже Чвырева с его глупыми шутками. А по вечерам, когда отец отправлял ее в свою комнату и развлекался с Ксюшей и друзьями – девочка включала настольную лампу и рисовала. Сашка обладала отличной памятью и фантазией. Внутри ее души жил целый мир, полный красок и живых существ. В этот мир она возвращалась, когда оставалась одна, и герои из книг получались на бумаге как живые. И неважно, что дешевые цветные карандаши ломались и тупились, гуашь высыхала и трескалась, а на дорогую акварель и кисти не находилось денег… Сашке хватало листа бумаги, точилки и простого карандаша.

– Саша Шевцова! Останься, пожалуйста! Подойди ко мне!

Тамара Михайловна поздравила всех с наступающим Новым годом, зачитала оценки за четверть, провела с детьми беседу о безопасности и отпустила класс на каникулы. Встав из-за стола, подозвала девочку.

– Саша, у меня к тебе будет небольшая просьба. Точнее, поручение.

– Да, Тамара Михайловна.

– Вы ведь с Игнатом Савиным соседи и живете в одном доме? У тебя тринадцатая квартира, а у Савиных двенадцатая, все правильно?

– Д-да, – неуверенно ответила Сашка.

– Я хочу, чтобы ты проведала Игната, узнала, как он себя чувствует, и передала ему от класса новогодний подарок. Так будет правильно. Пожалуйста, скажи ему, пусть выздоравливает, и передай, что мы ждем его после каникул. Все поняла?

Сашка подняла на учительницу распахнутый взгляд и неожиданно отступила.

– Я не могу. – Эта идея ей совсем не понравилась.

– Саша?

– Тамара Михайловна, пожалуйста, нет! – взмолилась девочка. – А если дома окажутся родители? Что я им скажу? Они же меня совсем не знают!

Сашка представила, как звонит в дверь двенадцатой квартиры и на ее звонок выходит мама Игната – невысокая темноволосая женщина, в дорогом полушубке и на каблуках – такой ее девочка запомнила, и всерьез разволновалась.

– Саша, брось. Даже замечательно, если окажутся! Познакомишься и просто передашь подарок. Все! Даже странно, что ты так переживаешь.

Но Сашка упрямо мотнула головой, и Тамара Михайловна с сожалением выдохнула. В этот последний учебный день четверти ей очень хотелось закрыть все проблемы и уйти на праздники с легкой душой.

– Ладно, Саша, – она со стуком отложила на стол ручку. – Возможно, ты права и будет лучше, если я сама наведаюсь к Савиным. Заодно и к вам в гости загляну на минуточку, познакомлюсь с твоим отцом. Давно пора. Прошло три родительских собрания, а мы так и не встретились.

У Сашки перехватило дыхание.

– У него работа, он не смог прийти, – забеспокоилась девочка. – И я… я не знаю точно, в котором часу папа будет дома. Он говорил мне, что сейчас очень-очень занят! Вот нисколечко нет свободного времени!

Представить Тамару Михайловну в их квартире за одним столом с Ксюшей и отцом оказалось еще сложнее, чем представить себя перед дверью квартиры Савиных.

– Ничего не может быть важнее собственного ребенка, – весомо и чуть-чуть с укором заметила учительница, а Сашка закивала:

– Хорошо, Тамара Михайловна! Я сегодня же зайду к Игнату и все передам! И папе передам! Все передам!

– Правда?

– Да! – подтвердила Сашка, забрала подарок и умчалась с учительских глаз так быстро, как только смогла.

Но прежде, чем она решилась спуститься на третий этаж к Савиным, Сашка пришла домой и целый час просидела одна в своей комнате. Отец спал, Ксюша с синяком под глазом варила суп… Увидев девочку на пороге кухни, подруга отца вытерла руки о сальный халат, отвернулась к плите и выругалась, как будто в Сашке скрывалась причина всех ее бед.

– Нечего еще есть! Иди к себе. Позову… Хлеб возьми, если хочешь.

Сашка сняла школьную форму, надела простенький свитерок и теплые лосины с уже заметными катышками. Сама себе в длинном зеркале девочка показалась бледной и тощей. И длинноногой, как кузнечик. Разве таким улыбаются? Вот сегодня даже в танцах не смогла принять участие, потому что нет ни модных туфелек, ни юбки, ни тонких колготок. О нарядной белой блузе или платье Сашка давно перестала мечтать. А может, и не начинала. Только школьная и спортивная форма, самое дешевое белье. Все остальное – лишнее, у отца в детдоме и того не было. А у Сашки есть целая комната. Своя комната. И стол. И лампа. И кровать. И даже зеркало в старом двухдверном шкафу свое, личное. Ну и пусть занавески и обои давно выцвели, а пол истерся, зато у нее был настоящий дом… и отец.

Сашка достала из рюкзака подарок для Савина – головоломку, которую подарили всем мальчишкам в классе, и конфеты, – надела тапочки и тихонько выскользнула из квартиры. Спустившись на этаж ниже, остановилась перед дверью новоселов. Долго стояла, не решаясь нажать на кнопку звонка.

Ничего сложного и страшного. Подумаешь! Вот сейчас она позвонит, выйдут мама или папа, Сашка быстро передаст им в руки сверток и уйдет. Всего-то минута дела! Можно даже и не говорить ничего! Только «Здравствуйте!» и «До свидания!»

-3-

– Здравствуйте!

Двери открыла бабушка Игната, после прицельного досмотра в глазок, и одного приветствия оказалось мало. С Сашки сошло семь потов, пока она подробно объясняла пожилой женщине кто она, откуда и зачем пришла. К удивлению последней, девочка передала подарок и наотрез отказалась от приглашения зайти в квартиру. Она уже попрощалась и направилась к лестнице, когда вдруг услышала за спиной:

– Аля? Аля!

Игнат, в легкой футболке и спортивных штанах, стоял в прихожей. Он позвал негромко, но с надеждой:

– Аля, не уходи. Пожалуйста!

Сашка обернулась. Мальчишка подошел ближе, чуть прихрамывая, и еще раз попросил:

– Не уходи!

Они смотрели друг на друга, кажется, не зная, что сказать. С юным любопытством и несмелой радостью ощупывая взглядами лица. Первой озадаченно хмыкнула бабушка, и мальчишка оживился.

– Аля, а ты… Ты можешь зайти ко мне в гости? – спросил и снова добавил: – Пожалуйста. Я буду очень рад.

Он улыбнулся, и Сашка сама шагнула навстречу. Поняла, что поздно говорить «нет», только когда переступила порог дома Савиных и остановилась перед Игнатом.

– Только я ненадолго.

– Пошли! Я покажу тебе свою комнату! Как хорошо, что ты пришла!

Мальчишка нашел Сашкину руку и провел по квартире – по уютному дому состоятельной семьи, с новым ремонтом и дорогой мебелью. Девочка сняла в прихожей тапочки и ступала по коврам так, словно боялась их испачкать – здесь совершенно точно не стоило опасаться холода. Если бы не пальцы Игната, сжавшие ее ладонь, она бы сбежала, а так старалась смотреть в темно-русый затылок и не замечать ничего вокруг. Так было легче помнить, откуда она пришла, и легче вернуться в мир с пьяным отцом и недовольной Ксюшей.

И только в комнате Игната она позволила себе поднять глаза и осмотреться.

Комната оказалась светлой и очень просторной для детской спальни. Раза в два больше Сашкиной. Красивые шкафы, телевизор, книги, широкая кровать, компьютер… В этой комнате новым и современным было все, даже немецкое пианино из красного дерева с дорогой инкрустацией и надписью «August Forster» на откидной крышке, блестящее темной полировкой и медными пластинами. Сашка остановилась, в восхищении глядя на инструмент.

– Неужели оно твое? – искренне удивилась.

– Да, подарок бабушки, – кивнул мальчишка. – Она у меня в прошлом известный концертмейстер, а мама преподаватель музыки. Ну а папа врач. Я учусь играть на фортепиано с пяти лет.

– Какое красивое, – восхитилась Сашка.

– Очень! И акустика хорошая. Хочешь, я для тебя что-нибудь сыграю? Я как раз разучил новую пьесу. Хочешь? – загорелся желанием Игнат. – Я могу и веселое.

Девочка даже испугалась.

– Для меня? Нет, ты что! – замотала головой, отступая. – Не хочу! – она растерянно оглянулась, не зная, куда себя деть. Спрятала руки за спину, словно Игнат мог силой заставить ее стать причастной к чему-то грандиозному, волшебному и необыкновенному. Взгляд Сашки упал на книжную полку, где стояло не так уж много книг, но все в красивом серийном оформлении и девочка с надеждой спросила, пытаясь перевести внимание: