Ольга Никифоровна вспомнила, как в январе к ней приехала испуганная деточка, ее Женечка. Опять внучке начали сниться кошмары... Хотя ведь, по правде, эти сны с красным страшилищем – не столько кошмары, сколько предупреждение о предстоящих неприятностях, о больших изменениях в жизни. Если бы только Женька научилась разбираться, что именно означают ее сны. Но внучка не умеет, и научить ее Ольге Никифоровне не дано.

Бабушка, как могла, зимой успокоила внучку, но помочь не сумела. Только травок дала с собой – попить для успокоения нервов. И помолилась, чтобы внучке пореже снились кошмары.

– Ну вот что, прополите мне помидорную грядку и можете считать, что деньги – это плата за работу, – сказала Ольга Никифоровна совсем невесело.

Женьке даже пошутить не захотелось над словами бабушки. «Димка ведь сугубо городской человек, он помидоры только в магазине и на рынке видел. Интересно, сколько кустов он срубит и сильно ли будет ругаться бабушка?» – только и подумала девушка.


После безуспешного похода по кассам железнодорожного вокзала Димка понял, что без помощи матери поездка в горы может не состояться. Ему очень не хотелось просить и унижаться, но в разгар лета билеты достать не так-то просто.

Вечером за ужином, когда все уже пили чай, Дима сказал:

– Мам, мне надо два билета до Минеральных Вод. Чем быстрее, тем лучше.

Инга не стала спрашивать, для кого второй билет. И так понятно: для мерзавки, которая спит с ее сыном. Но, поскольку они до сих пор не расписаны, уж лучше отправить их отдыхать, чем пытаться увернуться от разговоров о свадьбе.

– Быстрее – это сегодня вечером? – поинтересовалась она язвительно.

– Можно и завтра, – пожал плечами Димка.

– Хорошо, я сделаю. А деньги где ты взял для веселого времяпрепровождения? – Инга разговаривала со своими домашними так же, как и на работе с подчиненными.

– У бабушки.

– Понятно. И сколько же ты у нее выпросил?

– Пять тысяч.

– Но учти, на эти деньги сильно не покутишь.

Димка дипломатично промолчал, что они с Женькой будут жить не на пять, а на десять тысяч рублей.

– И не забудь, когда пойдешь за билетами, взять с собой коробку конфет. Там у нас в буфете есть неплохие, вчера принесла. Пора тебе учиться нормально общаться с людьми, дорогой мой.

Через два дня Димка с Женей были на турбазе. Правда, в пансионате, где они планировали остановиться, сказали, что мест нет, их бронируют минимум за месяц. А рядом, на турбазе, свободные места нашлись. Правда, комнаты в корпусах были с такой прекрасной слышимостью, что Женька там чихать боялась, не то что заниматься с Димой любовью. В общежитии и то проще было – музычку погромче включил, и никаких проблем.

И еда была отвратительной, наверное, специально для того, чтобы туристы побольше покупали молока и брынзы у местных же работников. Выручало то, что каждый день на турбазе организовывались мини-походы по окружающим горам и ущельям с раннего утра и до полудня. Туристам выдавали сухой паек в виде консервов, поэтому особо никто не роптал.

На пятый день «культурного отдыха» Женька заявила, что ей надоело ходить группой, что они почти не бывают наедине, и предложила:

– Давай сами пойдем в лес, найдем там поляну и позагораем, а?

– А возле домика нельзя загорать?

– Дим, я хочу, чтобы у меня попка была такого же цвета, как и спина.

– Но кое-что у тебя все равно не загорит, – подмигнул парень.

– У тебя тоже, – расхохоталась Женя, – разве что обгорит и придет в совершенно нерабочее состояние.

– Вот я тебе покажу на полянке, что у меня работает, а что нет. – Димка ущипнул девушку за то место, которое она собиралась подставлять лучам солнца. – Я тебе морзянку продемонстрирую.

– Дим, купим брынзы, возьмем побольше хлеба и до самого обеда сюда не вернемся. А может, и дольше, хорошо? Жаль, Эльки с Максимом нет. Вчетвером бы веселее было. Я ее почти и не видела. Она денежки поехала зарабатывать в лагерь. Вожатой. Кажется, у них будет ребенок. Только я не уверена, что правильно поняла Элькин намек. Хотя, с другой стороны, мы в лесу вдвоем тоже не соскучимся. Правда? – Женя скромно опустила глаза, чтобы не выглядеть совсем бесстыжей.

После недолгих сборов влюбленные отправились в лес. На поиски подходящей поляны ушел почти час, после чего Дима и Женя радовались тому, что никто не мешает им заниматься самым сладким делом в жизни.

Было тепло, они лежали совершенно голые на простыне посреди тихой поляны и слушали пение птиц. Наконец в животе у Димы заурчало.

– Все, пора к жилью выбираться, – сказал курсант и стал одеваться.

После часа усердной ходьбы по лесу Димка начал подозревать, что они заблудились. По его расчетам, они минут десять как должны были выйти на тропинку, которая ведет к турбазе. Он незаметно попытался повернуть в другую сторону, так, чтобы Женька не задавала никаких вопросов. Но девушка совсем не обращала внимания на то, куда они идут, она полностью полагалась на Диму. Еще минут через сорок он понял, что найти дорогу в ближайшее время вряд ли удастся. И сообщил об этом любимой.

– Дим, а может, тогда лучше сесть на одном месте и ждать, пока нас найдут?

– Глупости. Кто нас искать станет и главное – когда? Через день? Или через два?

Женька устала, желание посидеть на травке заглушало голос здравого смысла, но она понимала, что Дима прав, сегодня их никто не хватится, поэтому им самим надо искать дорогу к базе.

Часа через два Женька жалобно застонала:

– Я кушать хочу. У нас ничего не осталось?

– Так ты же и съела последний кусочек брынзы, – буркнул Димка, у которого в животе уже давно звучали военные марши.

Женька почувствовала себя неловко, она действительно все доела, хотя Димка предлагал оставить кусочек на обратную дорогу. Голодным бродить по лесу невесело. Девушка скисла и через каждые пять минут говорила, что хочет полежать и отдохнуть.

– Но мы должны найти тропинку до темноты, – упорствовал Дмитрий.

– Ну, пожалуйста, ну чуть-чуть посидим.

– Некогда нам рассиживаться, – стоял на своем Димка. За два года армейской жизни он привык к физическим нагрузкам и твердо усвоил, что в подобных ситуациях после кратковременного отдыха очень тяжело заставить себя подняться. – Мы же медленно идем, а не бежим. Не ной.

– А я не ною, – ныла Женька. – Я устала.

– Я тоже. Но терплю. И ты потерпишь.

– Надо было лучше смотреть, когда мы сюда шли.

– Вот и смотрела бы, – огрызнулся Дмитрий.

Женька надулась и замолчала.

Дмитрий подумал, что иногда Евин авантюризм ставит их в идиотское положение. Она никогда не задумывается всерьез о последствиях того, что делает. И чертовски легко идет на поводу у всех. У Галки, которая затянула ее в тир, у Марины, которая без утренних ста граммов не обходится, у собственной бабки, которая все время смотрела на Димку так, словно он преступник... Единственный, кого она никогда не слушает, это он, Димка. И вечно втягивает его в неприятности. Вот к этому у нее прирожденная склонность, а не к стрельбе или к этим ее тычинкам с пестиками.

Дмитрий в очередной раз посмотрел на часы. Совсем скоро стемнеет. Если в течение часа они не найдут дорогу, то вынуждены будут спать голодные на голой земле.

– Это твоя затея – зайти в лес поглубже, чтобы никто нас не увидел, – напомнил Димка своей возлюбленной.

– Но ты же не возражал. – Женька устала и ругаться ей не хотелось.

– Тебе что возражай, что нет, результат один и тот же. Ты умеешь добиваться того, чего тебе хочется.

– Нет, не всегда, – задумчиво сказала девушка. – Вот, например, фамилия... Ты такой упертый...

– Кто? Я? – окончательно разозлился Димка. – Это не я, это ты упертая, как ослица.

– Что? Кто ослица? – Женькин тон из усталого стал грозным.

Но огонек ссоры погас, не успев разгореться.

– Смотри! Смотри! Вон домик какой-то! – закричал Димка, увидев черепичную крышу. – Кажется, это наша база.

Но это оказалась не турбаза, а одинокий дом с пристройкой-сараем. Возле сарая молодая женщина доила козу. Ребята подошли ближе, и Женя поинтересовалась, далеко ли до турбазы.

– Четыре километра, – сказала женщина и улыбнулась незваным гостям. – Вы заблудились?

Дима и Женя кивнули. Они были очень рады увидеть в лесу живого человека.

– Погодите, я вас сейчас молоком угощу. Молоко хорошее, полезное. От нашей козочки.

Втроем они прошли на веранду, хозяйка отрезала им по большому ломтю черного хлеба и налила два полных стакана молока. За день Димка и Женька так проголодались, что выпили молоко, не обращая внимания ни на своеобразный запах, ни на непривычный вкус.

– Не подскажете, как выйти к турбазе? – спросил Дмитрий.

– Подскажу, конечно, но уже поздно, вы снова собьетесь с пути. Оставайтесь, переночуете. И мне веселее будет, – улыбнулась хозяйка. – Меня зовут Анна. А вас?

– Женя и Дима. Ну, раз уж вы приглашаете, то мы останемся. – Женька посмотрела на Диму. – У меня, если честно, ноги гудят, находилась сегодня.

– Вот и хорошо, – обрадовалась Анна, – сейчас и поужинаем. Яичницу будете?

– Да мы сейчас что угодно проглотим! – ответил Дима.

Гости сели за стол, а радушная хозяйка поставила перед ними огурцы, помидоры, брынзу.

– Муж уехал в город, – будто оправдываясь, заговорила Анна. – Дом покупать там будем. У нас двое близняшек. Не хочется уезжать, мне здесь нравится, и до работы недалеко. Я на турбазе работала дежурной, неделю назад уволилась. Мальчикам в этом году в школу, каждый день их возить в город – как? Сорок километров, а машины у нас нету. Да и дороги тут никакой нету, вы же видели... В интернат сдавать разве ж можно при живых-то родителях? Вот и приходится переезжать. У мужа в городе брат с сестрой, они и дом помогли найти подходящий, там, конечно, ремонтировать и ремонтировать, зато недорого. Муж поехал документы оформлять, а мальчишки за ним увязались. Ничего страшного, они ему мешать не будут, они у Седы поживут, у сестры...

Анна не сразу обратила внимание, что девушка сидит за столом с закрытыми глазами.

– Ой, совсем я вас заболтала. Сейчас я вам постелю, ляжете. Вы где хотите спать, в доме или на сеновале? Вы женаты?

– Недавно, – соврал Димка.

Женщина заметила, что у гостей нет обручальных колец, но тактично промолчала. «Хоть не с чужими женами-мужьями приехали, и то уже хорошо», – сказала она себе.

– Ой, Аня, спасибо вам большое, так неудобно получилось, свалились вам на голову, – пробормотала Женька, разлепив ресницы.

– Ничего, ничего, и мне веселее. Пожалуй, я вам на сеновале постелю.

– Ага, там лучше, – приободрилась Женька от мысли, что скоро сможет упасть в гору сена и наконец-то вытянуть усталые ноги.

Гости разделись, упали на сооруженную Анной постель и сразу же уснули.


После обеда Инга Константиновна решила съездить на рынок, посмотреть – давно не бывала, тем более позавчера жалоба пришла на неудовлетворительный вывоз мусора, надо посмотреть, а заодно купить вишен, которых ей захотелось внезапно и очень сильно.

Меньше всего на рынке заместитель мэра ожидала встретить эту пигалицу, которая цепляется за ее сына. Мерзавка шла, видно о чем-то глубоко задумавшись, потому что даже не поздоровалась.

Женька действительно не обращала внимания на окружающих. Она размышляла о том, что сегодня свидание с Димкой отменяется – она должна отвезти бабушке два килограмма плодов гранатового дерева для какой-то настойки. Женька никогда не пыталась вникнуть в то, как и когда бабушка собирает травы, не интересовалась составами приготовленных ею жидкостей. А бабушка не настаивала.

Она шла по ряду с зеленью, потихоньку приближаясь к Инге Константиновне.

Инга решила не упускать возможности поговорить с этой девицей с глазу на глаз и высказать ей все, что считала нужным.

– Женя, – окликнула Инга Константиновна девушку.

Та закрутила головой и, когда увидела Димкину мать, остановилась, глядя испуганно.

– Женя, я давно хотела с тобой поговорить, – тихо сказала Инга. – Отойдем в сторонку. Не будем мешать людям спокойно покупать петрушку и кинзу.

Евгения пошла за Ингой Константиновной с большой неохотой. Но отказываться от разговора она и не думала, не желая показывать свой страх.

– Как съездили, хорошо отдохнули? – Инга даже не пыталась придать голосу радушие.

– Хорошо. – Женька не понимала, о чем с ней собирается разговаривать Димкина мать.

– Надеюсь, это было в первый и последний раз. Наша семья не намерена тратить на тебя деньги.

– А вы и не тратили. Мне бабушка дала, – возразила Женя.

Инга Константиновна не отреагировала на реплику девушки и продолжила:

– Послушай, ты хотя бы раз задумалась о своем поведении? О том, что существуют правила приличия? Или о том, что есть такое понятие, как девичья гордость? Хотя куда тебе... Ты небось и слова-то такого не слыхала. Я тебе настоятельно советую оставить моего сына в покое. Я не позволю испортить парню жизнь.