– А вы что? – охнула Инга.

– Да ничего, – пожала плечами секретарь. – Рисуют они хорошо, пусть идут. Только, по правде говоря, я думала, что они врачами станут.

Инга Константиновна посмотрела на Татьяну Александровну. С одной стороны, ей не хотелось выслушивать историю непоседливых близнецов, но и оставаться в одиночестве Инга не могла. Казалось, в пустом кабинете кто-то подходит и кладет холодную руку ей на плечо. А когда Татьяна говорила, то боль в висках утихала. И мысли постепенно начинали крутиться вокруг сына. Если бы он послушал мать в самом начале, то ничего бы не было. К ней на работу не врывалась бы наглая старушенция, пытающаяся запугать ответственного работника, обремененного заботами целого города. Но если он считает себя самым умным, то пусть... Пусть встречается со своей каракатицей... А когда будет поздно, когда она устроит ему сладкую супружескую жизнь, когда эта старушка начнет пугать и самого Димку, он прибежит к матери. Прибежит! Тогда и посмотрим, кто прав, кто виноват.


В этот раз их соседями по купе оказались не благообразные старушки, а молодая большегрудая девица лет двадцати пяти и мальчишка школьного возраста – не то ее брат, не то племянник. Когда начали раскладывать вещи, девушка нагибалась так, что из-под ее короткой юбки чуть ли не становились видны трусики, а из глубокого выреза – грудь.

Женька внутренне напряглась, но промолчала. А Димке вспомнилась Катерина. Иногда в училище она ему снилась, а однажды ему даже захотелось поехать к ней и выяснить – чем же именно он не угодил бабушкиной соседке.

Игорь еще на первом курсе продемонстрировал Димке, что девушки всегда обращают внимание на военных и грех не пользоваться этим. И Димка последовал совету Игоря. Несколько раз, еще учась на первом курсе, он водил девушек с дискотеки в одно укромное местечко, которым все пользовались, чтобы «справить половую нужду».

Потом, когда в Краснодар приехала Женя, он изменил ей всего один раз, да и то совершенно случайно. Но поскольку Женя ничего не узнала, то он особо и не переживал.

А сейчас Димке захотелось сорвать блузку с этой пышной груди, которая, казалось, жаждала мужских рук.

Женька сразу обратила внимание на взгляды, которые соседка бросала на Диму, и подумала, что их даже на пять минут опасно оставлять наедине. И когда девушка вышла из купе, Женька зашептала Димке в ухо:

– Ты что, на всех девушек так смотришь? Тебя и этому научили в училище?

Димка чмокнул Женю в щеку:

– Ревнивица ты моя, успокойся.

– Это не я начала, а ты... Ты пялился на эту девицу...

– Началось... – Димка вздохнул. – Мне что, с закрытыми глазами сидеть все время?

Девушка посмотрела на третьего обитателя купе, вздохнула и сердито забормотала о том, что она, Женька, не слепая и не глупая, и если он думает, что может на ее глазах заигрывать с какой-то шалавой, то он глубоко ошибается...

Через некоторое время соседка вернулась и сразу сделала замечание мальчишке, который, пока Димка и Женька сердито перешептывались, забрался на верхнюю полку и, свесив голову, глазел в окно:

– Веди себя прилично. А то я тебя знаю.

Она была явно навеселе. Женя почувствовала запах спиртного и презрительно сморщила носик. Но на нее соседка даже не глядела. Она обратилась к Диме:

– Вы не могли бы часок присмотреть за мальчиком?

– Без проблем, – согласился Дмитрий.

Соседка извинилась и потянулась через Диму к своей сумочке в углу нижней полки. Женька встрепенулась. Груди молодой женщины почти касались лица ее суженого.

– Позвольте... – сердито заговорила Женя, но в этот момент поезд дернулся, и соседка свалилась на Дмитрия.

Он вскинул руки, чтобы удержать ее, и нечаянно задрал ей юбку. Женя хорошо видела, как его рука с силой проехалась по розовым трусикам, чуть не разорвав нежную ткань.

– Ох, простите, ради бога! – елейным голосом сказала соседка, приводя себя в порядок.

– Да нет, ничего особенного... – промямлил в ответ Дмитрий.

Женя почувствовала, как щеки ее краснеют от праведного гнева. Дима кашлянул и посмотрел Женьке в глаза, словно ничего не случилось.

Как только женщина вышла, мальчик слез с верхней полки и сообщил:

– Меня зовут Коля. А моя тетя теперь не скоро появится. Она пить будет с какой-то знакомой тетенькой.

Дима обрадовался, что мальчик отвлечет Женьку от мрачных мыслей.

– И куда же вы едете? – сердито поинтересовалась Женя.

– Домой. Я на лето к бабушке ездил. А тетя Лариса сначала не хотела со мной ехать. Да я бы и один смог бы. Я уже не маленький.

– Ты любишь ездить в поезде? – Димка всегда легко находил общий язык не только со своей сестрой, но и с другими детьми.

– Не знаю, – пожал плечами ребенок. – Я всего второй раз еду. Только с тетей скучно. В прошлый раз с нами в купе тоже ехали дядя и тетя, так они втроем всю дорогу пили водку. И никто не захотел играть со мной в карты. – Мальчик насупился, вспоминая невеселую дорогу.

– А ты уже умеешь играть в карты? – притворно удивился Дима.

– Умею! Я уже большой. В третий класс перешел. У нас все мальчишки играют. А вы умеете?

– Конечно. Все взрослые умеют играть в карты.

– Сыграем? – Глаза у мальчика загорелись.

– С удовольствием. Ева, ты как?

– Играйте без меня, – буркнула Женька.

– Вдвоем тоже хорошо! – беззаботно сказал Коля.

– Как играть будем? – спросил Дима.

– В пьяницу! – радостно провозгласил мальчик.

– В пьяницу?

– Игра такая есть. Очень интересная. Карты раздаются поровну. А потом я беру верхнюю карту из своей половинки, кладу вот сюда, а рядышком ты кладешь свою. Чья карта главнее, тот и забирает себе обе карты. А у кого кончились все карты – тот проиграл.

– Ну что ж, давай сыграем, – улыбнулся Димка.

И двое мальчишек – один взрослый, а другой маленький – с увлечением принялись за незамысловатую карточную игру. Коля рассказывал о своих школьных проблемах, о том, что Маргарита Павловна у них сильно строгая и заставляет в столовую ходить строем. И стихи часто задает учить.

– Большие. Таких стихов в книжке нет, а она каждому дает на бумажке написанные и заставляет учить. Мне попал такой длинный про природу... – Коля наморщил лоб, вспоминая. – А, вот: «Короче становился день, лесов таинственная сень...» А дальше забыл. Это мы перед самыми каникулами учили.

А папа к ним приходит два раза в неделю и приносит вкусное мороженое с орешками. А еще он подрался с Ленькой, потому что тот дразнил Кольку лопоухим. А с дедушкой они два раза за лето ходили на рыбалку. Колька хотел бы почаще, только дедушка пил много, а бабушка внука с пьяным на речку не отпускала.

Часа через два в купе заглянула тетя Лариса. Она была уже совсем веселая и раскрасневшаяся от водки.

– Как Колька? Не надоел?

– Нет, он спокойный мальчик, – вежливо отозвался Дима.

– Кто? Колька спокойный? – расхохоталась Лариса. – Спокойный племянничек, ты голоден?

– Не знаю.

Лариса полезла в сумку и достала стандартный дорожный набор: курицу, огурцы, вареные яйца, несколько котлет и хлеб.

– Если он вам не мешает, то пусть сидит, я ненадолго еще отлучусь.

– Без проблем. Мы присмотрим за вашим племянником, – согласился Дмитрий. И, достав собственные съестные припасы, пригласил: – Давай, Николай, перекусим немного. Ева, слезай, кушать подано.

– Я не голодна, – пробормотала Женя.

Димка посмотрел на Колю:

– Ты согласен немного повременить с едой? В дурака умеешь играть?

– Ага, – обрадовался Коля.

Через час Димка снова предложил:

– Ева, спускайся, поедим.

– Я не голодна, – довольно сердито ответила девушка.

Дима подмигнул мальчику:

– Ох уж эти женщины. Ты что, заболела? Тогда мы вдвоем пообедаем. Согласен?

Ребята быстро управились с курицей и огурцами. Димка сходил за чаем, размешал и себе и Коле сахар, но мальчик неудачно взялся за подстаканник, и жидкость выплеснулась ему на ногу. Чай был не очень горячий, но брюки оказались мокрыми.

– Дима, пойдем со мной Ларису поищем. А то я боюсь между вагонами ходить, – доверительно шепнул Коля.

– Ева, я на минутку, Николаю надо помочь найти тетушку.

– Приятного вам динь-диня, – буркнула Женька, не поворачивая головы.

– Ева, милая, ну что с тобой? Пойдем все втроем, если хочешь.

– А вещи? – окрысилась Женька. – Хочешь, чтобы нас ограбили?

– Мы быстро, одна нога там, другая здесь. Правда, Николай?

– Ага.

– Надо говорить «так точно, товарищ командир».

– Так точно, товарищ командир! – крикнул мальчик.

Лариса в соседнем плацкартном вагоне нашлась быстро. В компании двух девушек и троих юношей она не быстро, но уверенно пила водку. Увидев племянника с соседом по купе, она обрадовалась:

– Присоединиться решили?

– Нет, Николай штаны чаем облил. А где запасные, не знает.

– Без проблем, щас пойдем, найдем. Вот только выйду покурю, и пойдем. Составь мне компанию, – и Лариса посмотрела Димке в глаза. – А ты посиди тут, мы быстро.

Один из ребят пробормотал, что на троих тоже неплохо было бы сообразить, гости-то в купе едут... Но Лариса одернула говорившего:

– Я, к вашему сведению, с племянником еду. И в нашем купе еще и четвертый пассажир есть.

Парочка отправилась в тамбур, но возле туалета Лариса придержала Димку, шепнув ему: «Может, тут покурим? Тут никто не помешает». Дима кивнул. Они юркнули в туалет и заперли дверь.

Димке никогда в жизни не доводилось заниматься сексом в таких жутких антисанитарных условиях. Но в тот момент ему было все равно. Если Женька не понимает, что своей ревностью сама толкнула его в объятия пышногрудой Ларисы, то это ее проблемы. Димка прижал к себе женщину, потом отстранил и наклонился к ее груди.

– Черт, здесь даже развернуться негде, – засмеялась Лариса, и Димка вдохнул крепкий парок спиртного, долетевший от ее влажного рта.

Он расстегнул брюки и приказал:

– Давай тогда так... Поработай губами...

Димка подумал, что наконец-то в этом грязном, пропахшем мочой вагоне он получит то, чего ему хотелось. Он получит женщину, которой ничего от него, кроме секса, не надо. Уже само осознание этого доставляло ему наслаждение, которого он никогда не испытывал раньше.

Когда они вернулись к Ларисиным собутыльникам, девушка объяснила племяннику, в какой именно сумке лежат сменные брюки.

– Коля, ты тайны хранить умеешь? – спросил Дима по дороге в их купе.

– Так точно, – по-военному ответил мальчик.

– Тогда не говори тете Еве, что я ходил с твоей тетей курить, она и так себя плохо чувствует. А если узнает, еще сильнее расстроится. Договорились?

Мальчик кивнул.

Женя сидела за столиком, апатично жуя куриную ножку.

– Лезь теперь на полку, полежи спокойно, – приказал Дима мальчику.

Коля послушно полез на полку.

– Зачем ты согласился присматривать за мальчишкой? Я всегда подозревала, что тебе нравятся такие грудастые бесстыжие девицы. Особенно если их зовут Ларисами. Ну и как, отблагодарила она тебя? Заплатила няньке? – Женька все же стеснялась говорить громко и лишь злобно шептала, пока мальчишка наверху пыхтел, пытаясь переодеться так, чтобы Димкина девушка не видела.

– Ева, не говори глупостей.

– Ты всегда говоришь одно и то же. У меня глаза не на затылке. Я видела, как ты пялился на эту... У нее же на морде написано: «давалка».

– Ева, это ребенок, – раздельно проговорил Дима. – Он не виноват, что его тетя предпочитает выпивать в соседнем вагоне, а не присматривать за мальчиком. Разве ты не видишь, ему скучно. Он всего-навсего ре-бе-нок, – последнее слово он произнес по слогам.

– Ну и поцелуйся с ним, а меня оставь в покое. – Женька отвернулась к стенке.

Димка нахмурился. Он просто хотел помочь одинокому ребенку. И если бы Евгения не донимала его, то он вряд ли бы уединился с Ларисой в том жутком туалете. По крайней мере, теперь он не чувствует себя виноватым.

На вокзале мальчик с гордостью, пожав руку, попрощался с Дмитрием. Курсант проводил Ларису с племянником взглядом и, когда те растворились в толпе пассажиров, повернулся к Жене:

– Что на тебя нашло, Ева?

– Димочка, мне так хотелось побыть с тобой вдвоем, – всхлипнула Женька. – И если бы этот Коля пошел со своей распутной теткой, мы бы замечательно провели время.

– Но ты же видела – она сразу напилась. Разве можно посылать ребенка в пьяную компанию?

– Нельзя. Ты прав. Давай забудем все. Ты меня проводишь до общежития, правда? – Женя посмотрела на него.

– Конечно, – улыбнулся он и заметил саркастически: – Я же не могу позволить любимой девушке тащить тяжелые чемоданы.

Женька, словно подводя итог размолвке, сказала:

– Я иногда думаю: лучше бы ты был кривым и глухим, тогда бы на тебя никто не зарился.

– Ревнивица ты моя. – Димка прижал девушку к себе, и они слились в долгом поцелуе, пользуясь тем, что на перроне на целующихся никто не обращает внимания.