Вадим Селин - На краю мечты

Учитель сказал вступительное слово и пригласил на сцену первого участника – Дениса.

Денис пел безукоризненно. Преподавательница музыкальной школы Марина Александровна сказала, что у меня проблемы с музыкальным слухом, но даже я с моим проблемным слухом прекрасно понимала, что Денис брал все ноты. Кроме того, он очень щедро использовал вибрато и обильно приправлял пение мелизмами. Он очень уверенно вел себя на сцене. Да и разве может быть по-другому, если он столько лет был участником группы и поэтому сцена для него как родной дом? Денис привычными, свободными жестами обращался с публикой, подмигивал, владел публикой, и было заметно, что у него огромный опыт выступлений. Я смотрела на него и понимала – Полина выберет именно его! Он пел филигранно! Он был настоящей звездой!

Но почему-то чем дольше я слушала Дениса, тем сильнее у меня возникало какое-то странное чувство. Неожиданно для самой себя я поняла, что его пение начинает меня раздражать. Андреев прекрасно брал ноты, через каждое слово использовал мелизмы и вибрато, и именно это насыщенное голосовыми эффектами пение меня раздражало и даже стало вызывать тошноту, будто я переела сливочного масла. Для того чтобы произвести на всех впечатление и непременно выиграть конкурс, Денис запихнул в свое пение все, что только можно было впихнуть, но не вложил самое главное – душу. Он настолько переборщил со всем этим, что мне захотелось открыть все окна и вдохнуть свежий воздух, хотелось перевести дух от этого обилия музыкальных украшательств.

Неожиданно мне вспомнился июньский вечер трехмесячной давности. Я вспомнила, как впервые пришла в караоке и, послушав мое пение, Оксана сказала: «У тебя очень неплохо получается делать вибрато, оно очень украшает песни, но используй его умеренно, не переборщи, все хорошо в меру».

Вот именно это Денис и сделал – переборщил.

Но это только мое впечатление. Судя по восторженным лицам окружающих, у всех было другое мнение.

После Дениса пел хоккеист Серега. Он не стал особо заморачиваться с одеждой и вышел на сцену в своих обычных синих джинсах и зеленой майке с надписью на груди «Хоккейный клуб «Юность». В сравнении с ослепительно одетым Денисом получился настолько сильный контраст, что многие даже улыбнулись, но когда Серега запел, я оцепенела. Он занимался хоккеем, не имел никакого опыта выступлений, но пел так, что у меня глаза на лоб полезли. Его голос разливался по залу, как чистый ручей. Никогда не думала, что этот высокий спортивный широкоплечий парень может так петь! Мне раньше казалось, что он даже родился с клюшкой! Во время его выступления вся публика замерла, а в конце песни раздался шквал аплодисментов.

Когда я его слушала, мне стало так радостно и свободно, что я как будто вырвалась на «свежий воздух», о котором недавно мечтала.

Он выглядел не как звезда, а как обычный парень – в джинсах и майке, разница между Серегой и Денисом была поразительная и в одежде, и в мастерстве, но почему-то больше симпатий во мне вызывало пение Сереги. Он делал все как-то легко и свободно, кажется, он воспринимал этот конкурс не как что-то серьезное, а как развлечение, с его уст не сходила добродушная улыбка.

После него выступили другие – каждый спел первую песню, а затем по очереди вторую.

Вторую песню Денис исполнил тоже замечательно. Если говорить о пении Алены, то пела она довольно неплохо, но все-таки слабее, чем другие участницы. Но недостатки в пении она с лихвой компенсировала своим внешним видом – сегодня она нанесла на веки еще больше перламутровых теней, чем обычно, брови сделала еще чернее, а губы еще розовее. Наверное, ей казалось, что именно так выглядят настоящие певицы.

– Какой концерт, какой концерт! – восхищалась моя мама, сидевшая рядом со мной.

Я многозначительно вздохнула.

И вот настало время объявления победителей.

– Дорогая Полина! – торжественно сказал Арсений Петрович. – Прежде чем мы приступим к подведению итогов нашего конкурса, нам хотелось бы сделать тебе сюрприз! Ребята специально для тебя подготовили мини-фильм о нашей школе!

– Ой, как интересно! Это так трогательно! Спасибо большое!

На сцену спустился большой экран для проектора. Арсений Петрович пощелкал мышкой в ноутбуке, и на огромном полотне появилась картинка.

Я с улыбкой взглянула на экран, устроилась поудобнее в кресле… И похолодела.

Я увидела на экране себя!!

Я стояла на сцене этого зала и держала в руках микрофон.

В первую секунду я не могла ничего понять, а потом до меня дошло – Арсений Петрович включил то самое видео, которое второго сентября снимал во время кастинга на свою видеокамеру! До сих пор помню тот чудовищный отбор – сначала учитель поставил не ту мелодию, потом неожиданно выключился свет и мне пришлось исполнять песню без музыки!

Зачем он показал это видео?!

Я стояла на сцене жутко растерянная и покрасневшая. Такой вид у меня был потому, что я видела перед собой Дениса, который сидел в кресле и смотрел прямо на меня. А еще у меня, оказывается, некрасиво торчала прядь волос на голове…

Я, экранная, открыла рот и начала петь:

Нас встретило море прибоем,

Лазурью сверкала волна.

Ты мне подарил жемчужные бусы,

Я верила, что у тебя я одна…

Экран резко погас.

– Прошу прощения, это не то видео, – смутился Арсений Петрович. – Я уже говорил детям, что у меня с компьютером какие-то проблемы, вирус, наверное… Названия файлов меняются… Сейчас я найду нужный. Простите!

– А кто эта девушка? – спросила Полина.

– Какая девушка?

– На экране.

– Да это одна из участниц, – нехотя ответил учитель. – Так, где же нужная запись?..

– А включите его.

– Кого?

– Кастинг с этой участницей! Я хочу на нее посмотреть!

– Полина, зачем? Она никуда не прошла!

– Пожалуйста, включите! – настаивала певица.

– Ну хорошо… – сдался Корнилов и снова поставил это ужасное видео.

Я вновь увидела себя на экране.

– Ты что, ходила на прослушивание? – шепнула мне мама

– Ходила… – выдавила я и еще глубже вжалась в кресло.

Все смотрели на экран. На экран, который в огромном формате демонстрировал торчащую прядь и весь мой позор. Особенно странно было себя слушать, когда я пела а капелла. Голос дрожал и срывался. Еще бы, тогда передо мной сидел Денис…

На меня стали оглядываться присутствующие.

– Ну а теперь посмотрим видеоролик об истории нашей школы, – воодушевленно начал Корнилов, но Полина его остановила:

– Арсений Петрович, секунду! А где эта девушка?

– Не знаю… Мне пришлось ее исключить из состава участников. Она портила отношения в нашем коллективе.

– Ничего я не портила! – вскочила я с места. – Меня подставили!

Все головы повернулись ко мне.

На меня направили софит. Я оказалась в круге света.

Ко мне подскочил оператор и начал меня снимать.

– Не знаю, про какие еще раздоры в коллективе вы говорите, но ты меня чем-то зацепила, – задумчиво сказала Полина и стала внимательно меня рассматривать. – Как тебя зовут?

– Ира… Проводникова…

Меня снимала камера! От волнения я обливалась потом.

– А ты можешь вот прямо сейчас выйти на сцену и что-нибудь спеть?

– На сцену? – опешила я.

– Мне хочется тебя послушать. Ну а что? Ребята, вы хотите, чтобы Ирина вам спела? – возвысила голос Полина. – Давайте ее поддержим! Поддержите Ирину!

– И-ра! И-ра! – начал скандировать заведенный зал.

Все стали кричать и свистеть, все просили, чтобы я вышла на сцену. Я была в полуобморочном состоянии, у меня зашумело в ушах.

– Да что ты стоишь! – шепнула мне мама и подтолкнула меня.

Не ощущая под ногами пола, я выбралась из ряда, взошла по ступенькам и стала на сцене. Кто-то сунул мне микрофон. В глаза больно бил яркий свет, я почти не видела, что происходит в темном зале. Но вскоре зрение начало привыкать.

– Какую песню ты можешь спеть? – спросила Полина, по-прежнему сидя в кресле.

Я не могла ничего сообразить, но постаралась максимально взять себя в руки.

– «Woman in love».

– Включите музыку. Арсений Петрович, у вас есть этот минус?

– Найдется…

У меня страшно тряслись коленки.

Заиграла музыка. На меня было нацелено несколько камер.

Эта песня, которую нужно исполнить, одна из самых красивых песен на нашей планете. Ее нужно не просто петь, а ей нужно проникнуться, ее нужно на себя «надеть», нужно самой стать этой песней.

Я начала вслушиваться в мелодию, чтобы как можно сильнее в нее погрузиться.

И я погрузилась.

Я начала петь.

Сейчас, в эту секунду, наступил настоящий взрыв, извержение вулкана эмоций.

Пять лет во мне копились страдания, муки из-за того, что мне запретили петь, а в последние дни к этим мукам прибавились еще и терзания по поводу Дениса. Я была на пределе переживаний, и сейчас все эмоции нашли себе выход.

В моей жизни есть две главные любви – любовь к Денису и любовь к пению, но и то и другое у меня отобрали! С Денисом я быть не могу, он верит Алене, но я могу попытаться себе вернуть пение, которое у меня чуть не отобрала Марина Александровна! Я хочу петь! Я должна петь! Пения никто у меня не отнимет!

«Я хочу петь! Я очень хочу петь! – усиленно думала я, выводя ноты. – Я хочу петь за себя, хочу петь за прабабушку, я хочу петь за всех! За всех тех, кто хочет петь, но у кого по каким-то причинам не получилось осуществить свои желания! Я буду петь! Я пою!!»

Я пела с таким напором, с такой невероятной силой, как будто желала пробить какую-то стену. Я вложила в песню все свои чувства, все то, что испытала за эти пять лет и за последние восемь дней. Я вспоминала прабабушку, вспоминала, как ее приняли в музыкальное училище, но началась война, представляла, как она страдала, как ей было больно из-за того, что все сложилось не так, как она мечтала, я полностью отдалась песне и даже не спела, а именно прожила ее, вложила в песню всю свою боль. Боль из-за того, что я не певица, и боль из-за того, что Денис не со мной!

Я пела и не понимала, где нахожусь – то ли на сцене, то ли в космосе, я словно куда-то провалилась, в какой-то другой мир, в мир этой песни, у меня потерялось ощущение времени и пространства.

Постепенно темп песни нарастал, я чувствовала, что в зале тоже нарастает напряжение. Все ждали последнего припева, в который заложен ну просто атомный взрыв самых разнообразных эмоций.

И вот я добралась до этих поразительных строк.

Я запела.

Зал вытянулся в струнку, а в конце песни все в изнеможении опустились в свои кресла, будто корабль, пребывающий в шторме, резко перестало трясти.

Песня закончилась. Зал окутала тишина. Я смотрела на зрителей и мало что понимала, потому что мысленно все еще пребывала в песне.

И вдруг произошло то, чего я не ожидала.

Зал разразился аплодисментами.

А в следующую секунду я удивилась еще сильнее.

Полина резко вскочила с кресла и объявила:

– Друзья, я делаю заявление! Я приняла свое решение! Из женской части вашего коллектива я выбираю Ирину! В нашем проекте будет участвовать она!

– Проводникова?! – раздался в зале громкий крик. С кресла вскочила Алена. – Да ее же выгнали из передачи!

– Прошу прощения, но наставник этого проекта я, – резко заметила Полина. – И выступление Иры мне понравилось больше всего.

– Я в шоке! – по лицу Алены пошли красные пятна, и она медленно опустилась в кресло. – Скажи им что-нибудь! – зашипела она на Дениса.

– А что я скажу?!

– Ничего! – гаркнула Леонова.

– Через две недели тебе нужно быть в Москве, – сказала мне Полина. – Присаживайся в зрительный зал, скоро я объявлю имя второго победителя.

Не ощущая пола под ногами, я вернулась на место.

– Ира, это что, правда? – дрожащим голосом спросила мама. – Я ничего не понимаю… Тебе же говорили, что ты плохо поешь!

– Я уже сама ничего не понимаю… – искренне сказала я.

– Ирочка, доченька, как же я за тебя рада! – мама крепко меня обняла. – А может, у тебя все-таки получится стать певицей? А может, та преподавательница из музыкальной школы просто плохо тебя расслышала? Доченька ты моя милая!

У меня защипало в носу. Мама лучше всех понимала, какие чувства я сейчас испытываю, ведь преподавательница сказала именно ей, что у меня нет ни голоса, ни слуха. Но я не понимаю, если у меня нет ни голоса, ни слуха, то почему тогда Оксана в начале этого лета в день открытия караоке сказала, что я неплохо пою? Почему директору консерватории тоже понравился мой голос, когда я пела в ресторане? И почему мое пение понравилось сейчас Полине?!

«А может, за эти годы у меня появился голос и улучшился слух?» – озарила меня догадка.

Наверное…

Точно! За эти пять лет у меня просто улучшился голос и изменился слух! Вот в чем все дело!