Все это произошло далеко не впервые. Элли работала в лондонском агентстве, оказывающем эскорт-услуги – поставляющем красивых девушек на корпоративные вечеринки, на которые не приглашались жены, на бизнес-выставки, на спортивные соревнования… В настоящее время Элли находилась в Мадриде, куда ее вместе с шестью другим и девушками вызвали на выставку спортивных машин. Их задача заключалась в том, чтобы принимать соблазнительные позы, сидя на капотах машин, и этим побуждать перспективных клиентов расставаться с крупными суммами денег. На прошлой неделе они работали на компьютерной выставке в Швеции, где должны были играть роль очаровательных интеллектуалок, а на следующей их везли в Рим, на выставку-продажу офисного оборудования. Но чаще всего девушкам приходилось работать на Британских островах.

Агентство придерживалось весьма строгих моральных принципов: оно тщательно заботилось о своей репутации, и девушкам запрещалось вступать с клиентами в сексуальные отношения на работе. Но если Элли сильно напивалась – как прошлой ночью, – то иногда нарушала это правило.

Голова раскалывалась. Элли села и обхватила ее руками. Одежда лежала на полу возле кровати. Полупрозрачные шторы па открытом окне, словно паруса, развевались на ветру, выгибаясь в сторону улицы. Элли увидела за окном каменный балкон. Ярко светило солнце, и было уже очень тепло – особенно если учесть, что был май.

«Интересно, какая здесь погода летом?» – подумала Элли.

Снаружи доносились голоса и плеск воды в бассейне.

Из номера вели две двери, одна из которых, в ванную комнату, была открыта. Элли встала, приняла душ, надела обтягивающую белую юбку и красную блузку – свою униформу на время проведения автовыставки. Одежда была довольно грязной, а на юбке расплылось красное пятно от вина. Девушка решила, что ей лучше не дожидаться появления хозяина номера – если он вообще вернется. Никаких признаков того, что здесь кто-то живет, не было – ни чемодана, ни вещей, ни гигиенических принадлежностей. Возможно, этот человек только что выписался.

Открыв сумочку, чтобы достать косметику, Элли обнаружила, что там полно купюр, а именно испанских песет. Она понятия не имела, каково соотношение песеты и фунта, но денег здесь явно было немало. Видимо, человек, с которым она переспала, решил, что она проститутка.

Немного смутившись, Элли вновь села на постель, но потом решила, что ничего страшного не произошло. Деньги ей не помешают, и, возможно, мужчина просто хотел дать понять, что она ему понравилась. Однако Элли несколько пугало то, что она провела ночь с мужчиной, которого совсем не помнила. Он мог быть кем угодно – громилой обезьяньего вида или каким-нибудь извращенцем.

В дверь постучали, и Элли внутренне сжалась.

– Кто там? – спросила она.

– Это Барри, дорогая.

Девушки шутя называли шестидесятилетнего Барри своей дуэньей. Он заказывал номера в отелях и билеты, организовывал стол и следил за соблюдением рабочего расписания. Это был худенький, почти абсолютно лысый коротышка, и у него была ослепительная улыбка, которая, впрочем, никогда не распространялась на глаза. Элли считала Барри двуличным, но то же самое можно было сказать о большинстве людей, с которыми она имела дело в последнее время.

– Как ты меня нашел? – спросила Элли, впустив его.

– Прошлой ночью вы с Бруно Пинелли явно нашли общий язык. Это его номер, поэтому первым делом я отправился сюда. Бруно Пинелли, – продолжил Барри, заметив на лице Элли удивление, – был вчера на выставке и раздавал автографы. Он профессиональный гонщик из Италии, очень привлекательный. Бруно пригласил кое-кого из наших в бар в фойе отеля, а потом все это перешло в вечеринку. Затем вы с Бруно одновременно исчезли. Чтобы найти тебя, достаточно было сложить два и два.

В мозгу Элли всплыло нечеткое воспоминание о темных сверкающих глазах и чрезвычайно энергичном сексе.

– Похоже, я вчера немного перебрала, – пробормотала она.

– Ты называешь это «немного»? Попридержи коней – не успеешь оглянуться, как станешь алкоголичкой.

– Барри, не неси чушь, – рассмеялась Элли. – Я пью только по случаю и никогда – в течение дня.

– Может, и так, но, когда ты оказываешься в баре, краснеют даже стены. Это что? – Барри взял пепельницу и с хмурым видом стал рассматривать ее содержимое. – Ты курила травку?

Элли ничего не помнила.

– Может быть… – сказала она.

– И ты даже не позаботилась о том, чтобы замести следы!

Барри понес пепельницу в ванную и смыл ее содержимое в унитаз. Вернувшись, он резким тоном произнес:

– Мало того, что ты спишь с клиентами и надираешься до беспамятства, ты еще и куришь запрещенные наркотические вещества. Дорогая, если ты не образумишься, мне придется порекомендовать дирекции агентства уволить тебя.

– Спасибо, дорогой, это очень мило с твоей стороны, – ледяным тоном ответила Элли.

– Я не обязан был предупреждать тебя, – так же холодно сказал Барри. – Я мог бы связаться с дирекцией прямо сегодня.

– Намек понят.

– Рад это слышать, – одними губами улыбнулся мужчина. – До открытия выставки осталось два часа, а выглядишь ты, мягко говоря, паршиво. Я попрошу, чтобы тебе принесли в номер завтрак, черный кофе, новую форму. Пока же попытайся привести свое лицо в более или менее приличный вид. Я позвоню прямо сейчас, – добавил он, подняв трубку.

– А как насчет этого Бруно? Он вернется сюда?

– Нет, он выписался еще рано утром.

– Спасибо, Барри, – за все.

Элли не нравилось чувствовать себя обязанной, но ведь Барри мог ее и уволить!

«А даже если бы и уволил, невелика потеря», – подумала она, когда Барри ушел. Это была паршивая работа, и, хотя вначале она показалась Элли отличной, теперь девушка откровенно скучала. Впрочем, рано или поздно она начинала скучать на любой работе.

Сев за туалетный столик, она начала наносить макияж. Это было непросто – ее руки заметно тряслись. Барри был прав – она и впрямь выглядела отвратительно.

Пришел официант с кофе и булками.

– Пожалуйста, оплатите этот счет, – учтиво обратился он к Элли. – Сеньор Пинелли уже расплатился за номер.

– А сколько это будет в фунтах?

– Около десяти.

Десять фунтов за кофе с булочками! Элли побледнела. Ей уже не хотелось есть, и страшно было даже подумать, сколько может стоить такой номер. Удовлетворившись двумя банкнотами из тех, которые ей дал Бруно Пинелли, официант ушел. Элли закончила наносить макияж и села пить кофе за столик у окна. Номер располагался на первом этаже отеля, окно выходило во двор. Снаружи сверкал на солнце огромный бассейн с голубой водой, на его края отбрасывали густую тень высокие деревья. Какой-то мужчина учил мальчика плавать, а на дальнем конце бассейна на краю трамплина стоял юноша. Затем он поднял руки, оттолкнулся и полетел вниз, войдя в воду почти без брызг. Кучка подростков и немногочисленные пока постояльцы отеля, сидевшие в шезлонгах в тени деревьев, одобрительно зашумели.

Элли ощутила укол зависти. Этим людям не приходится проводить весь день в вонючем душном зале и улыбаться всем подряд лишь для того, чтобы кто-то купил какую-то машину. Ну почему у нее нет денег на то, чтобы останавливаться в подобных местах? Что она делает неправильно?

Ей было уже двадцать шесть лет, а будущее по-прежнему казалось туманным. Убежав из дому во второй раз, она некоторое время крутилась возле поп-сцены, надеясь устроиться промоутером или подыскать себе теплое местечко в рекламном агентстве, но ее надеждам не суждено было сбыться. Ничего существенного не дала и работа в журнале мод – несмотря на то что Элли была красивее многих успешных моделей, ей так никто и не предложил поработать в модельном бизнесе. Не заметили ее и в одной телекомпании, в офисе которой девушка целый год заполняла бумаги и готовила своему начальству чай – правда, она все же сыграла несколько эпизодических ролей в телефильмах, самой крупной из которых была роль официантки. Поэтому когда два года назад Элли устроилась на работу в агентство, это казалось ей шагом вперед – по крайней мере ее взяли на работу, оценив внешность и фигуру, а также личные качества. Но эта работа была абсолютно бесперспективной в плане карьерного роста.

Барри ошибался, когда говорил, что Элли может стать алкоголичкой, но сейчас она не возражала бы против рюмки чего-нибудь покрепче – это прочистило бы ей мозги. Проблема была в том, что иногда одна рюмка не срабатывала и девушке приходилось пить вторую, потом третью – ив итоге она напивалась до положения риз.

В дверь опять постучали. На этот раз пришла девушка из агентства, Триша, и принесла новую форму.

– Барри попросил занести это тебе. Хорошо погуляли? – спросила Триша. Вчера она не пошла на вечеринку. Ей было восемнадцать лет, это была симпатичная девчонка со свежим личиком. Элли вдруг почувствовала себя старой и потасканной.

– Отлично.

– Ну ладно, готовься. Увидимся позже.

– Ага.

Переодевшись, Элли соорудила у себя на голове нечто вроде прически. Ей стало немного легче, и она решила съесть одну из булочек, которые, если судить по их цене, были сделаны из золота. Налив себе еще чашечку кофе из кофейника, Элли вышла на балкон. В бассейне уже было много людей, и она стала с завистью рассматривать их. К шезлонгу под зонтиком приближалась женщина с некрасивыми рыжими волосами и с отвратительной грузной фигурой, облаченной в напоминающее мешок полосатое платье. Толстуха опустилась в шезлонге глухим треском, который Элли скорее ощутила, чем услышала.

«Лучше быть бедной, как церковная крыса, чем жить с такой фигурой», – сказала она себе.

Женщина оглядела окружающих и, нацепив солнцезащитные очки, откинулась на спинку шезлонга. В ее движениях и цвете волос было что-то неуловимо знакомое, и несколько секунд спустя Элли поняла, что перед ней ее двоюродная сестра Дэйзи.

Запихнув остаток булки в рот, Элли запила ее кофе и еще раз посмотрела на свое отражение в зеркале. Она вновь стала сама собой – элегантной красивой девушкой с длинными темными волосами и мастерски нанесенным макияжем. Схватив сумочку, Элли выскочила в фойе, нашла дверь, ведущую к бассейну, и подошла к своей кузине.

В прошлом внешность Дэйзи всегда напоминала Элли как ей все-таки повезло в жизни, нечто подобное произошло и на этот раз.

– Привет, Дэйз!

– Элли? – изумленно проговорила Дэйзи, сняв очки. Ее веснушчатое лицо было обрюзгшим и еще более некрасивым, чем раньше, а кожа блестела от пота.

– Какая приятная неожиданность! – воскликнула она. – Как ты здесь очутилась?

– Я сейчас работаю в Мадриде. Я модель, разъезжаю по всей Европе.

– Вот здорово! – восхитилась Дэйзи. – Так ты манекенщица? Наверное, приехала на очередной показ мод или фотосессию?

– Да, – не моргнув глазом, ответила Элли. – Как дела дома? Я уже давно не писала, хотя все время собиралась…

Она замолчала.

– После твоего отъезда у нас произошло много интересного, – сказала Дэйзи, вытирая лицо носовым платком.

«Как, должно быть, неприятно быть толстой в такую жаркую погоду, – подумала ее двоюродная сестра. – Ничего удивительного, что Дэйзи прячется под зонтиком, – она всегда быстро обгорала на солнце».

– Во-первых, вышла замуж твоя сестра Мойра, – рассказывала Дэйзи. – Ее муж Сэм очень милый и ужасно умный. Он преподаватель, они живут в Кембридже. У них растут двое детей, девочка и мальчик.

Элли в который раз за это утро ощутила укол зависти: Мойра добилась в жизни большего, чем она. Ее сестра-близняшка всегда хотела стать учителем, что, по мнению Элли, было самой скучной профессией на земле. Но брак с преподавателем Кембриджского университета, что ни говори, был немалым достижением!

– Да, а еще у тебя есть сестра.

– Ты только что рассказала мне о ней, – бросила Элли, подумав про себя, что Дэйзи безвозвратно потеряла не только фигуру, но и остатки мозгов – если они вообще у нее когда-нибудь были.

– Я хочу сказать, еще одна сестра. За те годы, пока тебя не было, тетя Грета и Мэттью Дойл развелись, и твоя мама снова вышла замуж – за Фрэнка Флетчера. Все, в том числе и твоя мама, очень удивились, когда у нее в сорок шесть лет родился ребенок – девочка, которую назвали Сафрон. Ей сейчас три года. Милое имя, правда?

– Милое… – ошеломленно проговорила Элли. – Как там бабушка?

– В полном порядке, – ответила Дэйзи, как-то странно на нее посмотрев. – Как и Брэндан. Через месяц ему исполнится восемь, и он просто вылитый Лайам Конвэй – такой же красивый.

По правде говоря, о сыне Элли совсем забыла – просто у нее в жизни были более важные заботы.

– Так, что же у нас еще произошло? – произнесла Дэйзи, почесывая пухлый подбородок. – Моя мама теперь работает адвокатом.

– Да ты что?! – округлила глаза Элли.

– Мэттью Дойл уже много лет работает в Саудовской Аравии… Пожалуй, это все. А ты чем занималась все это время?

– Веселилась по полной, – пожала плечами Элли. – Некоторое время я работала в музыкальной сфере, потом в одном журнале и в телекомпании. Я даже снялась в нескольких фильмах – правда, в небольших ролях, – торопливо добавила она на тот случай, если бы Дэйзи решила выведать у нее подробности. – А потом я стала моделью и работаю ею до сих пор. А как ты, Дэйз? Вы с Клинтом поженились?