— Прости, — вздохнула я, приподнявшись. Мне стало неловко от того, что я превратила его в подушку.

— Всё хорошо, — ответил он. — Тебе нужен отдых.

Неожиданно у меня в животе заурчало, напоминая о том, что я ничего не ела с самого утра. Залившись краской, я снова пробормотала:

— Прости.

Блейн только хмыкнул.

— Похоже, кому-то пора ужинать, — поддразнил он. — Давай ты переоденешься и придёшь на кухню?

Я кивнула.

— Хорошо.

Вернувшись в свою спальню, я сменила платье на шорты и футболку, а потом смыла макияж, причесалась и спустилась на первый этаж. На кухне я ожидала встретить Мону с Джералдом, но их не было.

— А где Мона? — спросила я, подойдя к Блейну, резавшему овощи.

— У них с Джералдом праздничный ужин в честь годовщины свадьбы, — ответил он, оглянувшись.

Я удивлённо вскинула брови.

— Ох. Понятно… а я могу тебе чем-то помочь? — Мои кулинарные возможности были скромными, но Блейн никогда не придавал этому значения.

Положив нож, он вытер руки полотенцем, а потом подхватил меня за талию и усадил на стойку.

— Конечно, можешь. Составь мне компанию. — Его глаза блестели от смеха.

Не сдержавшись, я тоже рассмеялась.

— Понятно. Я бы тоже не подпустила себя к плите.

Вошедший на кухню Тигр потёрся о ноги Блейна в надежде, что ему что-то перепадёт. Не обращая на кота внимания, Блейн измельчал зелень, пока на плите варились спагетти.

Блейн и раньше готовил для нас ужин, но не часто. Обычно, он возвращался с работы поздно, и если Моны не было, мы ужинали где-нибудь в городе.

— Что ты делаешь? — спросила я, наблюдая, как он ловко работает острым ножом.

— Спагетти с овощным соусом, — ответил Блейн. — Думаю, тебе нужна здоровая пища.

Его внимательность тронула до глубины души, и я заулыбалась. Блейн бросил на меня взгляд.

— Что? Я выгляжу смешно, нарезая цуккини?

Я рассмеялась.

— Нет! Просто я подумала, что ты совсем не такой, каким я представляла тебя, когда устроилась работать в фирму.

— О нет, началось, — тихо рассмеялся Блейн. — А можно подробнее?

Пожав плечами, я поддразнила:

— Тебе известно, что все сотрудницы офиса влюблены в тебя, верно? Они наблюдают за каждым твоим шагом.

— Наблюдают? — переспросил он, нахмурившись.

Я кивнула.

— Да-а, например, им нравится каждое утро смотреть, как ты идёшь по коридору к лифту. Это своего рода ритуал. И, конечно, все обсуждают, в чём ты пришёл. Некоторым костюмам даже имя присвоили в лучших традициях Элвиса Пресли!

Блейн перестал резать овощи.

— И ты тоже в этом участвовала?

Закусив губу, я сказала:

— Ну, это своего рода… коллективная работа.

Блейн нахмурился.

— Знаешь… у меня десятки костюмов.

— Знаю, — кивнула я с притворной серьёзностью. — Это был нелёгкий труд, особенно когда ты спешил, и мы не успевали хорошо рассмотреть.

Блейн снова взялся за нож.

— Теперь мне стало любопытно. Скажи хотя бы пару мм… названий.

— Хорошо. Но обещай, что не выдашь меня.

Блейн только посмотрел в мою сторону.

— Серьёзно, — настаивала я с напускной строгостью. — Рассказывая об этом, я нарушаю женскую солидарность.

Блейн вздохнул.

— Обещаю.

Я усмехнулась.

— Ну что ж, ты сам захотел узнать. Помнишь серый костюм в чёрную полоску? Так вот, мы назвали его «Адвокат дьявола». Синий двубортный от "Дольче энд Габбана" получил драматичное название… «Битва желаний».

Блейн покачал головой, словно не мог поверить. А я уже не могла остановиться.

— Один из чёрных костюмов с атласными лацканами называется «Богемное настроение». А другой с накладными карманами «Силовая игра».

— Ладно. Звучит лучше, чем я ожидал, — заметил Блейн с лёгким удивлением.

Я проглотила улыбку. То ли ещё будет…

— А помнишь бежевый костюм-тройку?

Блейн кивнул.

— Это «ХВТП».

— Хватит трепаться? — сухо предположил Блейн.

— Нет. «Хочу В Твою Постель».

Его брови взлетели вверх, а губы насмешливо дрогнули.

— Понятно.

Я прерывисто вздохнула.

— Ну а теперь наступил черёд моего любимого. Ручной пошив, чёрный кашемир, смокинг «Том Форд»… Его мы назвали «Иду за тобой!». — Я легкомысленно рассмеялась. Было до нелепого смешно рассказывать ему о подобных вещах.

Блейн снова покачал головой, но на этот раз уже с улыбкой. Высыпав овощи на противень, он установил таймер, а потом вернулся ко мне. Потянувшись за бутылкой вина, стоявшей на столе, Блейн наполнил свой бокал, а я, вдыхая терпкий запах его одеколона, старалась не замечать его близость.

— А ты лично придумала какое-нибудь название? — спросил он, взглянув на меня.

Мои щёки предательски загорелись прежде, чем я успела возразить.

Блейн хмыкнул.

— Признавайся. Для которого из костюмов?

Я знала, что не должна отвечать, но не устояла.

— Светло-серый «Том Форд»…

Блейн медленно кивнул.

— Я был в нём в тот вечер, когда впервые поцеловал тебя.

Как будто я нуждалась в напоминании.

— Да, я назвала этот костюм.

Он вскинул бровь.

— И как?

Я помедлила, но всё же ответила:

— «Притяжение». — Так и было. В тот момент я чувствовала к нему невероятное притяжение.

Блейн медленно отпил вино, не отрывая от меня глаз.

— Скажи мне кое-что, — наконец произнёс он.

Мои брови взлетели вверх в молчаливом вопросе.

— В ту ночь, когда Шейла была убита. Я остался с тобой, потому что тебе снились кошмары, помнишь?

Я кивнула. Об этом невозможно было забыть. Не только из-за убийства, но и из-за неожиданного появления Блейна.

Он прислонился бедром к стойке.

— На следующее утро, когда мы проснулись…

Мой пульс ускорился, потому что события тех дней были словно выжжены в памяти. Глаза Блейна подёрнулись тревожным штормовым оттенком, и я не смогла отвести взгляда.

— Я обнимал тебя, — продолжил он, понизив голос, — касался тебя… И хотя ты не поощряла меня, но и не сказала «нет». Я часто думал потом, почему? Потому что ты боялась меня? Считала, что должна как своему боссу? Или всё же потому, что не хотела… чтобы я останавливался?

От нахлынувших воспоминаний моё сердце болезненно сжалось.

— Мне всегда было интересно, — улыбнулся Блейн, слегка пожав плечами. — Может быть, сейчас ты утолишь моё любопытство?

Сглотнув, я призналась:

— Да, я боялась тебя немного, это правда. Но в основном… я не хотела, чтобы ты останавливался.

Повисла осязаемая тишина, и мы замерли, глядя друг другу в глаза. Приблизившись, Блейн опустил взгляд к моим внезапно пересохшим губам, но зазвеневший таймер разбил окутавшее нас наваждение. Резко отпрянув назад, я отвела глаза в сторону.

Да, Блейн до сих пор опасен для моего душевного покоя. Слишком легко поддаться привычному влечению. Легко сдаться в плен его обаянию. Притяжение между нами не исчезло и достаточно чиркнуть спичкой, чтобы пламя вновь разгорелось.

Но я не могла.

Кейд сделал всё, чтобы я не хотела быть с другим. Мысли о нём лишали меня воли, отравляя, но я не хотела принимать противоядие.

Во время ужина я почти не говорила. Блейн хорошо готовил, и я не заметила, как съела две порции спагетти с овощным соусом. Убрав со стола тарелки, я собиралась вымыть посуду, но Блейн настоял на том, чтобы сделать всё самому.

После ужина я поймала себя на мысли, что хочу принять ванну. Поколебавшись, я спросила Блейна, можно ли воспользоваться ванной в его спальне, потому что она была больше, чем в моей комнате.

В ответ Блейн почти отчитал меня.

— Тебе не нужно спрашивать. Всё что есть у меня принадлежит и тебе тоже.

От непередаваемых эмоций к моему горлу подступил ком. Какими бы ни были его ошибки в прошлом, сейчас Блейн возмещал их с торицей.

Через полчаса расслабившись в горячей ванне, я почти заснула. И только когда кожа разомлела, я наконец выбралась из воды. Промокнув волосы полотенцем и надев белую ночную, я вернулась в спальню.

Блейн стоял спиной ко мне, расстегивая рубашку. Бросив её на стул, он снял через голову белую футболку, обнажая бугристые мышцы рук и спины. Когда его руки опустились к поясу, у меня вероятно вырвался приглушённый вздох, потому что он обернулся.

— Прости… — пробормотала я, отводя глаза в сторону. — Я уже приняла ванну и собираюсь уходить. — Боже, какая глупость! Мисс сама очевидность. Злясь на себя, я направилась к двери.

— Подожди, Кэт, куда ты? — Блейн поймал меня за руку, не позволив сбежать.

Обернувшись, я наткнулась взглядом на его обнажённый торс и, тихо охнув, подняла глаза. Блейн нахмурился.

— Может быть, посмотрим ещё один фильм? — предложил он. — Или я могу найти для тебя книгу? Всё что угодно.

Я нервно сглотнула.

— Спасибо, но, думаю, мне лучше лечь пораньше…

На его лице промелькнула досада или даже боль.

— Ясно. Просто я думал… что ты останешься со мной.

Мои глаза удивлённо расширились. Прошлой ночью я была в отчаянии и нуждалась в его поддержке, но остаться с ним сейчас… было бы неправильно. Тем не менее, его взгляд не отпускал меня, пробуждая чувство вины.

— Если ты хочешь, конечно, — добавил Блейн, и его лицо стало непроницаемым.

Прерывисто вздохнув, я кивнула:

— Рядом с тобой мне… будет спокойнее. — И это стоило того, потому что лицо Блейна озарилось улыбкой.

Пытаясь подавить нервозность, я подошла к кровати и забралась под одеяло. Сейчас я чувствовала себя слишком уязвимой, чтобы спать рядом с Блейном. Меня мучили опасения, что это большая ошибка, но я не хотела ранить его отказом.

Свет выключился, и послышался шелест одежды, в то время как я отодвигалась на самый край кровати. Блейн лёг, а я не отрываясь смотрела в потолок, испытывая замешательство. Я тосковала по Кейду, его отсутствие причиняло мне физическую боль, но несмотря на это, рядом с Блейном я чувствовала себя как в убежище. Неизвестность пугала. Я не понимала, куда идти и что делать дальше.

Повернувшись на бок, Блейн накрыл своей ладонью мою. Слеза сама собой скатилась по моей щеке на подушку, и я закрыла глаза. Его доброта была удивительной. И неожиданной.

— Ты завтра расскажешь мне ещё что-нибудь о костюмах? — спросил Блейн в ночной темноте.

Вопреки самой себе я улыбнулась.

— Я уже нарушила кодекс чести, так что… думаю, вреда большого в этом не будет.

От его тихого смеха по телу пробежали мурашки, что было очень плохо.

— Спокойной ночи, Кэт, — мягко произнёс он.

— Спокойной ночи, Блейн, — отозвалась я, испытывая облегчение от того, что он не пытался меня обнять. Вопреки неспокойной совести и душевным терзаниям, я очень скоро заснула.

Когда я проснулась, в спальне было всё ещё темно. Постепенно я поняла, что лежу на Блейне и прижимаюсь щекой к его груди, а он обнимает меня за талию. Ночная сорочка задралась до середины бёдер, и я ощущала, что даже если Блейн спит, его тело совершенно точно бодрствует.

Меня охватил не поддающийся объяснению жар. Замерев, я пыталась взять под контроль обезумевшие гормоны, но неожиданно лишилась возможности дышать, потому что Блейн накрыл мой рот своим в голодном поцелуе. Всё происходило так стремительно, словно зажженную спичку поднесли к фитилю. Его поцелуи были отчаянными, лишавшими меня остатка здравого смысла. Его пальцы путались в моих волосах, а я ничего не видела в кромешной темноте, только повсюду чувствовала его руки и рот.

Стянув ночную сорочку, Блейн перевернул меня на спину и прижал к кровати. Я простонала, когда его рот припал к моей груди. Впившись ногтями в его плечи, я слышала, как грохочет моё сердце. Прошло не так много времени с тех пор как мы расстались. Наши тела всё ещё помнили друг друга. Его поцелуи затягивали меня в омут привычного желания… Но когда его рука опустилась, проникая под кружево нижнего белья, я замерла. В сумбурном вихре мыслей я ошеломлённо осознала, что если его не остановить, он займётся со мной любовью прямо сейчас! Самое печальное, что где-то в глубине души я даже хотела этого, но знала, что потом умру от угрызений совести. Впервые я безоговорочно радовалась тому, что была беременна, потому что только ребёнок убережёт меня от глупых поступков.

— Нет, Блейн! — выдохнула я, вцепившись в его запястье.

Его рука замерла, но пальцы продолжали мучительно медленно поглаживать моё бедро. Я проглотила невольный стон, а Блейн, оторвавшись от моей груди, прижался губами к изгибу шеи.

— Что такое, Кэт? — хрипло спросил он.

— Мы не можем!.. — прошептала я, пытаясь вынырнуть из наваждения. — Я не могу.

Блейн застыл.

— Прости, — пробормотала я, зажмурившись. — Знаю, что поступаю с тобой ужасно. Прости, но я… не могу!

Вскочив с постели, я, спотыкаясь, выбежала из его спальни. Добравшись до своей комнаты, я нашла в комоде футболку и, быстро надев её через голову, забралась в постель. Сердце разрывалось на части от стыда и боли.