Это было жгучее сумасшествие... Я цеплялась за Тима, как за последний шанс выжить, и ни собиралась отпускать его ни на минуту. Никогда не представляла, что можно так по кому-то изголодаться и так неконтролируемо кого-то желать. Сейчас я бы отдала многое, чтобы остаться в этом сладостном мгновении странной тяги, чтобы мой Тим никогда не разжимал своих объятий.

      Этот поцелуй был чем-то нереальным... Слишком чувственным, слишком резким, и слишком нежным... В голове была только одна мысль, что если он сейчас остановиться, я попросту погибну.

      Но... всё закончилось так же неожиданно, как и началось.

      Резко оторвавшись от меня, Тим развернулся и медленно отошёл к противоположной стене. Я же обнаружила, что стою у стола, почти не дыша, и внимательно наблюдаю за его действиями. Говорить что-либо сил не было, да и вообще, я до сих пор прибывала в состоянии прострации от того, что сейчас произошло. Но никак не могла понять, почему так злюсь... Потому что он меня поцеловал, или потому что так резко остановился?

      Хотя, ответ был уже не важен, потому что свои эмоции я больше не контролировала. И вся нереальная злость и обида снова всплыла на поверхность. Хотелось сделать хоть что-то... Ударить его, или обнять, или послать куда подальше. Но только чтобы прекратилось это тягостное молчание.

      - Доволен?! - спросила я самым ядовитым тоном, какой только был в моём арсенале.

      - Нет, - неожиданно спокойно ответил Тим, поворачиваясь ко мне.

      - И чего же тебе не хватает для того чтобы радоваться победе?! - всё так же злобно усмехнулась я. - Ты сильнее, это факт... Ты можешь заставить меня подчиняться твоей воле! А я что... всего лишь слабая девушка...

      - Рина, замолчи, иначе я за себя не ручаюсь, - процедил он сквозь зубы. И если б в этот момент я была хоть чуточку спокойнее и рассудительнее, то обязательно бы заметила, что он сдерживается из последних сил. Но... игра уже шла. И её главной целью было вывести из себя этого самоуверенного индюка.

      - Да?! И что же ты сделаешь?! Ударишь?! - продолжала насмехаться я, и даже двинулась к нему навстречу. - Давай! Ты же сильнее. Тебе ведь всё можно!

      Он резко развернулся и направился в мою сторону. И в его потемневших глазах светилась такая решимость, что на миг я правда подумала, что сейчас он меня попросту разорвёт на кучу маленьких кусочков. И снова попыталась отступить назад, но... опять упёрлась всё в тот же пресловутый стол.

      Тут же попыталась рвануть вбок, но меня резко дёрнули за руку и тут же вернули на место.

      - Стой. И пожалуйста, молчи... иначе будет хуже, - выговорил он, снова прижимая меня своим телом. И теперь я снова не знала, чего хочу больше, вырваться и убежать или, наоборот, стать ещё ближе...

      Наши взгляды встретились... и это стало началом конца.

      В этот раз я сама его поцеловала, потому что больше не могла находиться в бездействии. И целовала так, как будто больше никогда такого шанса у меня не будет. Теперь я не собиралась отпускать его хоть на миллиметр. Мне было мало поцелуев. Мало объятий... Мне нужно было всё и сразу.

      И, если честно, это было взаимно. Потому что таким Тимура я ещё не видела.

      Раньше он всегда был хозяином положения... всегда знал, что делает, и никогда не позволял процессу пойти на самотёк. А сейчас... он, как и я попросту отдавался этому обоюдному сумасшествию.

      Нас обоих палило странным желанием обладать. Мысли ушли, остались одни инстинкты и дикие чувства.

      Я никогда не думала, что могу с такой лёгкостью сорвать с кого-то рубашку. А оказалось, что нужно всего лишь посильнее рвануть, и все пуговицы тут же разлетятся в разные стороны. Что стало с моим платьем даже представить страшно, потому что сквозь пелену жажды я точно слышала треск рвущейся ткани, а после этого горячее тело Тима стало ещё ближе.

      Дальше хуже...

      Если б мне хватило сил порвать его джинсы, я бы и это сделала, но... ткань оказалась гуда более прочной, и благодаря этому только они и остались целы. Всё остальное было уничтожено.

      Меня накрывало, да так, что передать невозможно. Когда мир вокруг просто уплывает, когда нет ничего важного, кроме человека, в чьих объятиях ты тонешь. Это было так странно и так ярко...

      Я помню, что укусила его за шею... да так, что из маленькой ранки показалась кровь. Но на это никто не отреагировал. Объятия были грубыми, прикосновения обжигали, а движения казались такими... правильными, такими чёткими, что все мысли окончательно покинули голову.


      Когда эта дикая сладкая пытка закончилась, я ещё долго не могла отпустить его от себя, крепко обхватив ногами. Мы дышали прерывисто и как-то надрывно, а сердца стучали так, как будто были готовы выпрыгнуть. Было очень хорошо и спокойно вот так прижиматься к такой родной и тёплой груди... перебирать пальцами спутавшиеся светлые волосы... и молчать.

      Я почувствовала, что он касается губами моей шеи... медленно продвигается выше, к уху...

      - Рина, - прошептал он, крепче прижимая меня к себе. - Как видишь... мне совсем не нужно прибегать к грубости... у меня другие способы приручения.

      В этот момент весь ужас происходящего навалился на меня огромной каменной глыбой.

      Да как вообще я могла совершить такую глупость?!

      Попытавшись отстраниться, я стала отталкивать его от себя, но... отпускать меня никто не собирался.

      - Тише, детка, - сказал он с усмешкой. - Ещё минуту назад ты сама не хотела меня отпускать.

      И тут у меня неожиданно включился здравый смысл. Хотя, скорее я просто почувствовала неладное, потому что в следующую секунду перестала вырываться и со странной надеждой уставилась на Тима. От такого взгляда он даже опешил, но язвить не стал.

      - Всё потом, Тим. Скажи... Прошу, скажи, что мы предохранялись! - голос мой был бесцветным и тихим, потому что я уже знала ответ. А по странному шоку в его глазах тут же поняла... что он будет отрицательным. - Скажи! - закричала я.

      - Я - идиот! - выпалил он вместо ответа.

      - Да кто бы сомневался! - воскликнула я, выползая из кольца его рук. - И я - дура! Да, правду говорят, два дебила - это сила.

      Я металась по гримёрке пытаясь найти свою одежду, а в голове пульсировала только одна мысль: "Что же мы наделали?" Тим не мешал, и сейчас показался мне таким поникшим, что я тут же пришла в себя от странной паники. И в голове появилась самая ужасная мысль за весь день...

      Ведь у произошедшего здесь, могут быть такие последствия, что мало не покажется никому.

      - Тварь! - закричала я, неожиданно для себя самой поддаваясь собственной панике. - Ты же спишь со всем, что шевелится! У тебя же болячек там по любому целый вагон! Спид?! Сифилис?! Твою мать, Тимур, если ты меня чем-нибудь заразил, я придушу тебя собственными руками!

      - Не гони! - воскликнул он в ответ. - Нет у меня ничего такого!

      - Не верю! Я тебе вообще не верю! - меня понесло так, что уже было не остановить. И только остатки здравого смысла позволили всё-таки натянуть одежду, и быстро отсюда убежать! Оставаться наедине с этим... даже не знаю, как его теперь назвать... было выше моих сил.

      Он не пытался меня задержать, или остановить... Просто сидел и молча наблюдал за моими метаниями. Я же была даже благодарна ему за это, и только оказавшись на прохладной улице, смогла вздохнуть чуть спокойнее...

      Потом было душное такси... вход в подъезд... дверь квартиры... И слепой автопилот, на котором я передвигалась. Мыслей в голове отсутствовали - я все прогнала, решив, что сейчас не в состоянии принимать здравые решения. Единственное, на что оказалась способна, это забиться в угол и тихо разрыдаться. От жалости к себе... от обиды на свою глупость и странной пустоты, от очередной игры Тимура, в которой я снова оказалась проигравшей.


      Глава 7. Если долго пить незнакомые коктейли - можно проснуться в незнакомом месте.

     


      Что есть наша жизнь?! Череда поступков и событий... побед и поражений... грусти и улыбок...

      Некоторые считают, что это путь, по которому мы идём сквозь время... Кто-то думает, что это дар.

      Для меня же жизнь стала чередой ошибок. Ведь, если посмотреть правде в глаза, в моём случае она только из них и состояла.

      Сначала были не те подруги... потом не та компания. Не тот парень и не та любовь. Потом из чистого противоречия я поступила не в тот институт и не на ту специальность. И, как следствие, ушла со своего пути. А когда этот самый путь решил сам меня догнать, началось хрен знает что!

      Хотя нет... всё началось гораздо раньше, а я просто отказывалась это видеть. Ошибки были всегда, и, цепляясь друг за друга, они неотвратимо меняли меня, превращая в ту, кем я быть не желала.

      Но, та же жизнь снова предоставила мне шанс найти себя, и, поддавшись глупому порыву, я решилась... и даже получила, что желала. Да только заплатить за это мне пришлось собственной любовью.

      В последнее время я всё чаще стала думать, что Тимур - ни что иное, как наказание за все мои ошибки. Своеобразный приз, который призван заставить меня понять свою суть. И что-то мне подсказывало, что все эти его поступки и мои душевные терзания являются только началом. А о том, какой подвох ожидает в конце, даже думать не хотелось.

      Сидя на полу под окном в своей комнате я напряжённо думала, пытаясь найти хоть какой-то выход из этого странного лабиринта судьбы. Ведь даже если в сей раз всё обойдётся, ничего не закончится. Меня тянет к этой сволочи, как огромным магнитом. Он мой личный соблазн, рядом с которым я напрочь теряю адекватность и совершенно себя не контролирую.

      И как в таком случае нам с ним работать вместе?!

      Выхода я не видела. С одной стороны нельзя было снова бросить группу, но с другой, находиться рядом с Тимом было выше моих сил. Поговорить с ним не получится, потому что любой разговор у нас неизбежно заканчивается или постелью или травмами.

      Но мне необходимо было что-то решить... как-то от него отгородиться. Ведь терпеть это наваждение стало совершенно невозможно. Да только здравых мыслей в голове не было... ни одной.

      После того злополучного концерта я неделю не выходила из квартиры. Слишком многое нужно было понять и решить, а поэтому пришлось сослаться на неожиданную простуду и засесть в своей комнате.

      Благо никто из местных не знал меня настолько хорошо, чтобы понять истинную причину моего добровольного заточения. И только Катя всё время косилась на меня с подозрением. Если честно, мне очень хотелось рассказать кому-то о своих переживаниях, да попросту выговориться. Но... пока доверять мне было некому.

      На семь дней я совершенно выпала из жизни. Трубку не брала, отвечая на пропущенные вызовы исключительно сообщениями, в которых писала, что говорить не могу из-за больного горла. Есть не хотела... ограничиваясь только тем, что Кэт запихивала в меня почти насильно. Наверно, если б не она, я бы за эту неделю зачахла окончательно. Хотя, так было бы куда проще.

      За всё это время Тим ни разу мне не позвонил и не написал. А я, хоть и была уверена, что он этого не сделает, всё равно со странным трепетом каждый раз смотрела на телефон.

      В общем, когда по прошествии недели, я проснулась в боевом настроении, всё снова вернулось на круги своя. И первым, что я решила сделать, это сдать анализы на самые страшные болезни, которыми меня мог наградить мой личный хронический вирус по имени Тимур. Обратиться решила в частную клинику, которая гарантировала мне полную анонимность.

      Разговор с врачом дался нелегко, если честно я вообще не любила кому-то рассказывать о своей личной жизни, а здесь пришлось чистосердечно признаться в том, что случилось неделю назад.

      К моему счастью госпожа доктор отреагировала практически безразлично, и сообщила мне, что для определения присутствия ВИЧ в крови должно пройти минимум десять дней с момента предполагаемого заражения, но лучше всего, когда проходит около трёх месяцев. И предложила мне либо притащить сюда партнёра, либо прийти самой, но только позже.

      В общем, из клиники я вышла со странным настроением, и огромным желанием придушить Тимурчика. Возможности ждать несколько месяцев у меня не было, поэтому пришлось думать, как теперь уговорить виновника моей проблемы приехать сюда по собственной воле.