- Тебе настолько не понравилось там работать? – поинтересовался он, не обращая внимания на то, что я разглядываю его кисти.


- Просто я настолько люблю каникулы, - ответила я спокойно. – А ты, как я вижу, просто живешь здесь, и отдыхать совершенно не умеешь.

- Почему же? Умею. Вот, к примеру, вчера пришлось взять выходной и заняться танцами.

- Новый хореограф?

- Хореограф на всю голову я бы сказал, - скривился он. – И уж лучше бы с нами остался Риккардо. Тот хотя бы Киру устраивал. А для Тимура мы слишком бездарны, - Стас возвел глаза к потолку. – И где она их только берет?

«На форумах таких же сумасшедших невест», - подумала я, но на деле лишь пожала плечами и, взяв в руки свою чашку кофе, сделала большой глоток.

- Ты никогда не рассказывала мне, почему берешь именно его, - наблюдая за мной, произнес блондин. – Что в нем особенного для тебя?

- Даже не знаю, - ответила я, глядя на дно и вспоминая, как в подростковом возрасте любила с подружками гадать на кофейной гуще, ничего в этом смысля. – Наверное, этот карамельный вкус. Бабушка раньше делала домашнюю карамель для нас с сестрой. Я могла есть ее не переставая, в то время как Кира все время воротила от нее нос.

- Мне она сказала, что тоже любит этот вкус.

Лгунья.

- Наверно мнение со временем поменялось, - с улыбкой ответила я.

- Возможно, - улыбнулся в ответ Стас, складывая пальцы в замок и опираясь на них подбородком.

Взгляд его был направлен куда-то через мое плечо на улицу, так что мне стало казаться, что наш любезный и ни к чему не обязывающий разговор на этом окончится и вскоре блондин пойдет по своим делам, а я останусь сидеть здесь в гордом одиночестве.

- Если я попрошу тебя об одолжении, ты исполнишь мою просьбу? – спросил он меня вдруг, все так же глядя в сторону окна, за которым светило яркое, по-настоящему летнее солнце.

- Постараюсь, - ответила я, рассматривая его задумчивое лицо.

- С твоей ногой все в порядке? Врач вроде говорил, что реабилитация должна пройти довольно быстро.

Если эти несколько беспокойных недель считать таковыми, то да. Она прошла быстро.

- Все хорошо. К чему ты клонишь?

Стас, вернув взгляд на меня, лукаво прищурился.

- Ты только не пойми меня неправильно, - произнес он, проводя пальцами по подбородку и оставляя их на пару секунд у своих губ. – Иногда, когда мы с тобой пересекаемся вот так, мне вспоминается та ночь, когда мы познакомились.

«Мне тоже! Мне тоже!» - взревел мой внутренний голос в одночасье.

- Вообще-то я не вспоминал о ней все это время, пока мы вновь не встретились, а теперь постоянно об этом думаю. Знаешь, ведь это, наверное, был один из последних дней, когда я мог вот так просто гулять с незнакомкой по набережной, пить шампанское и спорить о том, кто быстрее свалится с бордюра, - с теплой улыбкой продолжал он. – После той ночи я больше не мог себе этого позволить. Ушел с головой в свои идеи, чтобы что-то доказать самому себе и всем вокруг. Стал создавать какие-то планы, искать деньги и прочее. Меня будто переклинило после того как проснулся, и я стал скучен даже себе, понимаешь?

Я мотнула головой.

Нет, я не понимала его. Для меня он был все тем же парнем с ночной набережной, пусть и успевшим заработать за это время несколько миллионов для своего состояния.

- Ладно, забудь об этом, - отмахнулся он. – Просто пойдем со мной. Мне нужно немного отвлечься, а ты можешь помочь мне в этом.

- И куда ты хочешь пойти?

Стас пожал плечами.

- В центре сегодня праздник. Там должно быть весело.

«А как же Кира?» - хотела задать я нам обоим вопрос, но эгоистично подумав о том, что тем самым могу лишить себя этой прогулки, не стала его озвучивать.

Это ведь всего лишь дружеский жест и ничего более.

- Хорошо, - ответила я. – Если ты этого хочешь, пойдем.

- Подожди меня возле выхода. Я только скажу ребятам, что ухожу и подойду к тебе.

Я кивнула и, сделав еще один глоток кофе, поднялась со своего места.

«Это ведь ничего не значит?» – спрашивала я сама себя, глядя на чистое летнее небо. Очень хотелось убедить себя в том, что поступаю правильно.

Но когда следом вышел Стас вопросов больше не осталось. Остались только мы вдвоем, обогретый теплыми лучами город и тот внутренний свет, который я едва ли могла сдерживать, идя вдоль широкого проспекта с человеком, который действительно волновал меня вопреки всем запретам.

Наш путь был проложен в сторону центральной городской площади, где по словам Стаса сегодня должно было произойти нечто грандиозное. И на всем его протяжении мы шли бок о бок, словно давние друзья, говорили обо всем на свете и смеялись, вспоминая какие-нибудь особенно забавные истории.

- Смотри! – воскликнула я в какой-то момент, тыча пальцем в высоких ростовых кукол, идущих прямо по центральной улице, маша прохожим своими огромными руками. Перед ними ехали, сигналя, разноцветные машины с высунутыми из окон флагами, а чуть дальше слышался звук барабанов. – Что это?


- Это день города, - с каким-то детским озорством ответил Стас, глядя на меня. – Эти парни на ходулях прогуливаются тут каждый год. В детстве я их ужасно боялся. Они казались мне жуткими.

- А по-моему они милые, - возразила я, тоже поворачиваясь к нему лицом и отмечая то, как светятся в этот момент его глаза. Такими они мне нравились даже больше, чем обычно.

- В шесть лет мне так не казалось, - хмыкнул он, вновь уводя взгляд куда-то в сторону. – Слушай, Юль, ты не подождешь меня здесь немного? Мне нужно отлучиться на пару минут.

- Ладно, - непонимающе кивнула я, решив, что он наверно узнал кого-то в толпе и решил подойти поздороваться. Только в этот момент я подумала, что наша прогулка может быть кем-то неверно интерпретирована.

- Только стой здесь, чтобы я не потерял тебя. Хорошо?

- Конечно.

Стас немного загадочно мне улыбнулся и куда-то убежал, скрываясь в образовавшейся на улице толпе. Я была готова к тому, что он может вернуться еще нескоро, а потом сказать, что ему нужно срочно куда-то бежать, но все вышло совсем иначе. Его белокурая голова вновь оказалась в поле моего зрения уже через пять минут, а в руке он теперь нес ярко-оранжевое сахарное облачко, которое с довольным лицом протянул мне.

- Вот, что я всегда любил в дне города, - произнес он, отрывая для себя большую порцию ваты и кладя ее в рот. – Попробуй.

- Здорово, - отозвалась я, распробовав сладкое лакомство с легким привкусом апельсина. – Что еще ты любил?

- Скоро увидишь, - ответил он, продолжая лучезарно улыбаться.

И мы зашагали дальше по улице, деля на двоих мой любимый десерт. Из-за плотно окружающей нас толпы, приходилось идти очень близко друг к другу, чтобы кто-нибудь из нас, а именно я, и вовсе не потерялся где-то посреди дороги. И каждый раз, когда наши со Стасом руки соприкасались, я начинала улыбаться еще шире, хотя думала, что это уже невозможно.

Когда мы все-таки смогли добраться до центральной площади, там начинался какой-то концерт. Музыка, летящая из колонок, заставляла толпу двигаться, а меня покачивать головой в такт, все больше восхищаясь происходящим.

- Вот это моя самая любимая часть, - говорил как можно громче Стас, склоняясь ближе ко мне и заставляя сердце замирать. – Пойдем ближе к сцене.

Все это было каким-то сплошным безумием, объединенным всеобщим весельем. Я не понимала, как так произошло, что я ни разу за все время так и не побывала на этом празднике. И к тому же я не знала, в чем был секрет его успешности. Ведь ни в одном городе, где я бывала, подобные мероприятия не создавали такого ажиотажа. Наверно все дело было в южном солнце, заряжающем всех позитивом, и в музыке, отличающейся своим качеством.

В какой-то момент я вдруг заметила, что уже не стою на месте, а прыгаю под мелодию, разливающуюся по всей округе. И Стас, находящийся рядом, делает практически то же самое, выкрикивая слова какой-то неизвестной мне песни и громко хлопая выступающим на сцене артистам.

И тогда я вновь невольно сравнила его с Ярославом. Ту ночь и этот день. Руки на моей талии, которые вызывали лишь прохладное покалывание и глаза, даже на расстоянии вызывающие искреннюю улыбку и теплые чувства в грудной клетке. Ночь и день. Холод и тепло. Черное и белое. Такие разные и одновременно похожие.

- Все в порядке? – вывел меня из задумчивости голос Стаса. Кажется, я вновь немного зависла и перестала так энергично двигаться.

- Да, - как можно громче ответила я. – Только устала немного.

- Пойдем, - решительно произнес он, крепко беря меня за руку и ведя за собой сквозь толпу.

- Куда мы? – спросила я как можно увереннее, хотя сама думала лишь о том, какая большая у него ладонь.

- Я тоже устал от этого шума, - произнес он, указывая пальцем свободной руки куда-то в сторону. – Там должно быть поспокойнее. Не против, если переместимся туда?

Я мотнула головой и покорно пошла дальше, пока Стас, раздвигая толпу своим телом, пробивал нам путь к выходу.

- Боже, - сказала я, стиснув виски меж двух ладоней, когда мы оказались в парке, расположенном неподалеку. – Не думала, что музыка может так сильно воздействовать на мозг.

- Уверен, что ты слушаешь исключительно классику, - смеясь, отозвался Стас, сходя с дорожки на газон.

- С чего ты взял? – делано возмутилась я.

- Не знаю, - пожал плечами он, плюхаясь прямо на землю. – Образ у тебя такой – правильный что ли. Думаю, тебе подошло бы слушать Баха, например. Или Бетховена. В крайнем случае, Чайковского.

По его глазам было видно, что он издевается, поэтому я не нашла ничего лучше, кроме как усесться рядом и слегка ударить его по плечу.

- Ну вот, все как я и сказал. Так бьют правильные девочки, - продолжал веселиться Шуманов. И в этот момент он смотрел на меня так, будто это я была его невестой. Будто для меня одной горели эти глаза, и только мне посвящалась улыбка. Это было всего лишь мимолетное чувство, но оно было таким ярким, что сумело в одно мгновение осветить мою израненную душу, заставив поверить в то, чего на самом деле не могло быть. Правда уже следующим своим вопросом я сама же все и разрушила, возвращая нас обоих в реальность.

- И как же бьют плохие девочки? – спросила я, глядя в ярко-зеленые глаза парня.

- Они бьют как твоя сестра, - хмыкнул он, укладываясь на траву и подкладывая под голову руки.

Он действительно выглядел немного утомившимся, хотя и намного более живым и веселым, нежели раньше.

- Как же давно я тут не был, - расслабленно произнес слегка охрипшим голосом Стас, глядя в чистое небо, которое пересекал самолет, оставляя на нем четкую белую полосу. Я проследила за ним вплоть до того момента, как он скрылся из виду.

- Вы с Кирой никогда не гуляли здесь? – спросила я зачем-то, медленно теряя весь свой прежний запал.

- Времени нет, - ответил блондин, потирая глаза рукой. – Да она и не любитель вроде.

«Конечно. Теперь ей больше по душе дорогие рестораны», - решила я, продолжая разглядывать белый след, оставшийся от пролетевшей мимо железной птицы.

- А ты любитель?

- Был когда-то, - ответил равнодушно Стас. – Мог целыми днями проводить на улице, лишь бы не возвращаться домой.

- Почему? – поймав на себе его взгляд, спросила я, в глубине души понимая, что это не лучшая тема, чтобы поддержать нашу прежнюю непринужденную беседу. Вот только слишком уж мне хотелось узнать его лучше, чтобы я могла себе позволить упустить такой шанс.

- У меня достаточно строгий отец, - коротко сказал блондин. – Этого хватало, чтобы не появляться дома неделями.

Его улыбка из искренней превратилась в натянутую, а зелень глаз заволокла серая дымка.

- Ты убегал из дома?

«Прямо как Кира», - подумала я.

- Не убегал. Отец всегда был в курсе и никогда не просил остаться.

- Ему было все равно?

Стас только пожал плечами.

- А мама? – забыв о том, что эта история для него табу, поинтересовалась я.

- А маме стало все равно еще раньше, - тем не менее, ответил парень спокойно, явно не желая развивать эту тему.

Между нами против моей воли повисла продолжительная пауза.

В какой-то момент мне даже показалось, что Стас уснул, но когда повернулась к нему лицом, заметила, что его задумчивые глаза все это время изучали мой профиль.

- Что? – спросила я с легкой улыбкой.

- Ничего, - улыбнулся он мне в ответ и вновь вгляделся в небесную синеву.

Не знаю, сколько времени мы провели вот так, просто молча любуясь природой – час, два, а может быть целый день. Мне было хорошо и спокойно рядом со Стасом, а он выглядел умиротворенным рядом со мной. Или, по крайней мере, мне хотелось так думать.