- Должна скоро прийти.

Я перевела взгляд на Стаса.

- Ты тут один?

- Один, - кивнул он.

- А как же…

- Юль, мне не пять лет, чтобы за мной было необходимо присматривать, - улыбнулся он.

- Как ты добрался сюда? Тебе же наверно нельзя за руль.

- Мы с твоей сестрой договорились, что я пока поживу здесь, с ней. К тому же она давно просила, чтобы мы съехались, а у меня все как-то не получалось это организовать.

- Спасибо Ярославу, - кисло пробормотала я, но на этот раз Стас, видимо, меня не услышал или просто решил не обращать внимание.

Вместо этого он оперся на одну руку и чуть пошатнувшись, сел.

- Эй, тебе наверно пока нельзя вставать, - не подумав, кинулась я к нему и остановилась буквально в одном шаге.

- Не хочу прирасти к этому дивану. Он конечно миленький и очень удобный, но я не привык столько времени проводить в бездействии.

- А что сказали тебе врачи? – решила не униматься я, глядя в блестящие глаза Стаса. – У тебя ведь голова была вся в крови.

- Ну, как видишь, уже нет, - чуть склонил он ее, показывая мне со всех сторон. – Сотрясение средней степени тяжести, хотя один из врачей настаивал на тяжелой. Но я все же смог убедить его, что он не прав. В остальном со мной все в порядке, как я вчера и писал. Скоро приду в норму.

- А рана…

- Всего лишь царапина. Наверно из-за шока тебе показалось, что все намного хуже.


- Конечно, я так подумала! Ты чуть не утонул там! У нас еле как получилось дотащить тебя до берега, - воскликнула я довольно громко, заставляя Стаса поморщиться и схватиться за голову.

Я тут же сделала тот шаг, что был между нами и, упав прямо на пол, посмотрела на парня снизу вверх, думая, чем могу помочь в случае, если ему резко стало хуже.

- Стас, что с тобой? – спросила обеспокоенно я, получив в ответ странную улыбочку из личного арсенала блондина.

- Если можешь, не кричи так больше. Буду признателен, - сказал он, поднимая болезненные глаза на меня.

Я знала, что ему плохо. Только не понимала насколько. Он ведь пытался казаться мне настоящим мужчиной, который держит все под контролем. Только об этом он должен был позаботиться еще вчера, когда лез в море с воинственным настроем, до того, как я увидела, в каком он находился состоянии.

- Хорошо, - произнесла я тихо. – Может быть, тебе что-нибудь нужно? Какая-то таблетка или стакан сока… - мой взгляд вдруг упал на смартфон, мирно лежащий на диване. – Ты с ума сошел? – едва не повысила я вновь голос. – Тебе же нельзя сейчас даже в руки его брать, - указала я пальцем на черную коробочку, только в этот момент вспомнив рекомендации врача одной из моих подружек, которая тоже однажды слегла с сотрясением мозга.

- Когда работаешь на себя, и твой бизнес летит к чертям, можно все, - хмыкнул Шуманов.

- Нет, нельзя, - тут же возразила я, задумываясь о том, что он сказал про свою кофейню.

Неужели все действительно настолько плохо, что Стас может лишиться того, во что вложил столько сил?

- Я уберу его подальше, - сказала я, чуть привставая и протягивая руку за мобильником.

- Не надо, - произнес блондин, перехватывая мое запястье и слегка уводя его в сторону.

Горячая волна, опалившая вены, заставила повернуться и снова взглянуть на Стаса. Он смотрел на меня какими-то странными полупьяными блестящими глазами, пытаясь медленно водить головой из стороны в сторону, говоря, чтобы я этого не делала.

- Стас, - сглотнув образовавшийся в горле ком, произнесла я негромко.

- Юля, - шепнул он. – Не стоит.

- Я хочу помочь тебе.

- Обо мне есть кому позаботиться, - глухо произнес он, так и не отпуская мою руку, хотя особенно ее и не удерживая.

Произнесенные им слова будто окатили меня ледяной водой, и как только до меня дошел их смысл, я вырвала из его пальцев свое запястье и отпрянула.

«Он не нуждается во мне», - с горечью подумала я, все еще глядя на него, не отпускающего меня своим зеленоглазым взглядом.

- Хорошо, - только и ответила я, поднимаясь с пола. – Поступай, как знаешь.

А затем, схватив со стола свой ноутбук, прошла в дальнюю часть помещения, туда, где располагалась кухня, и стала заниматься тем, за чем сюда и пришла, негромко включая музыку и стараясь представить себе то, какие движения могли бы с ней сочетаться.

Когда Кира все-таки вернулась домой, придраться ей было не к чему. Стас мирно спал на диване в гостиной, а я в этот момент задумчиво прокручивала составленный плейлист раз за разом и пыталась появившиеся в моей голове образы воплотить на бумаге блокнота.

- Ты уже здесь, - удивилась сестра, увидев меня сидящую за кухонным столом и что-то усердно расписывающую.

- Да, и решила не терять времени, - криво улыбнувшись, ответила я, ожидая, что сестра сейчас начнет предъявлять мне что-либо по поводу нахождения вместе с ее женихом в одиночестве на общих квадратных метрах.

- Молодец, - вместо этого произнесла она, теперь уже заставляя удивляться меня саму. – И что ты уже приготовила? – попыталась заглянуть она ко мне в листок, где естественно ничего не поняла.

- Приготовила музыку и некоторые наброски, подходящие под любую из них. Послушаешь?

- Давай, - махнула она рукой, присаживаясь рядом.

По комнате распространились нежные звуки мелодий, слившихся для меня за это время в одну единую композицию. Я чувствовала почти каждую из них и хотела, чтобы Кира смогла прочувствовать их тоже. Все они не особенно напоминали мне ее. Они не были в том стиле, что были в ее вкусе раньше. Они скорее выражали мое личное душевное состояние, которое я, как ни старалась, не могла куда-либо спрятать.

- Мне понравилась вторая, - услышала я слабый мужской голос и нетвердую поступь.

Глаза мои взметнулись в сторону Стаса как раз в тот момент, когда Кира уже поднималась, чтобы обнять жениха обеими руками и запечатлеть на его губах поцелуй. На тех самых губах, которые по-прежнему имели в моей памяти вкус шампанского и клубники, ставший в этот момент слишком явным.

«Что я здесь делаю? - думала я, отворачиваясь и глядя на свой исписанный листок. – Я же влюблена в этого парня, что уж тут отрицать, но должна видеть и слышать все это, ставя танец для его же свадьбы. Было бы логичнее отказаться и вовсе на нее не идти. Отношения с сестрой это все равно уже никак не изменит».

- Как твое самочувствие? – заворковала тут же Кира, гладя парня по щеке и прикладывая ненадолго ладонь к его лбу, чтобы проверить, нет ли жара.

- Все отлично, - как заведенный ответил он, отодвигая стул напротив меня и усаживаясь на него. – Включи еще раз вторую, пожалуйста, - обратился он ко мне.

Я, не поднимая головы, включила еще раз ту мелодию, которую он просил.

Из динамика полилась медленная, но чувственная иностранная песня, которую я и сама бы выбрала, позволь мне кто-нибудь хоть что-то решать. В этой фортепьянной мелодии для меня слились все чувства, которые я хотела бы показать миру, но просто не могла этого сделать. Она была для меня воплощением любви и нежности к человеку, с которым я хотела быть, но имела права. И на самом деле мне не хотелось делиться ею с сестрой, но моя рука буквально сама решила все за меня, дернувшись и включив эту композицию в плейлист.

- Тебе она, правда, нравится? – с некоторой долей сомнения спросила сестра. Я знала, что мы с ней слишком не похожи, чтобы она смогла понять то, что я люблю. Остальные мелодии были подобраны, исключительно учитывая ее предыдущие предпочтения. – Мне вот больше третья по душе. Или первая. Включи их.

Все так же не поднимая глаз, я исполнила ее просьбу и включила заинтересовавшие ее песни.

- Нет, вторая все равно лучше. Давай танцевать под нее? – настаивал Стас впервые за все время. До этого момента ему и дела не было до свадьбы.

- Почему именно она? – воспротивилась сестра. – Те две намного лучше.

Тоже желая узнать ответ на этот вопрос, я подняла глаза и взглянула на парня, подложившего под щеку свою ладонь и глядящего на меня.

- Она кажется мне наиболее подходящей. И мне нравятся слова, - сказал он, не отводя от меня глаз. Будто в этот момент он изучал меня, хотел увидеть во мне что-то такое, чего раньше никогда не замечал. Узнать, почему я выбрала именно эту песню, включая ее для себя по несколько раз подряд. Возможно, он и не спал все это время, прислушиваясь к тому, что я делаю на кухне. Может быть, он понял, что мне хотелось бы, чтобы выбор пал именно на нее, а потому и принял такое решение, заставив сестру все-таки с ним согласиться, впервые в своей жизни уступая хоть кому-то.


От автора:

Песня, которую выбрал Стас: Skylar Grey - I know you

После этой встречи я стала приходить к Кире и Стасу буквально каждый день, не особенно отдавая себе отчета, зачем вообще это делаю. Зачем встаю ранним утром и пытаюсь придумать что-то грандиозное, к вечеру несясь со своими идеями к ним и заставляя выслушивать мои задумки, исполняя что-то сходу, пока я не успела уже все забыть, а они еще не успели выучить. Зачем слушаю одну и ту же песню, пытаясь разобрать в ее тексте что-то такое, что смогло задеть Стаса и могло бы заставить прочувствовать его мой танец так же, как и я сама. Можно сказать, что он одним своим решением сделал за меня выбор и тем самым поспособствовал вдохновению, которое теперь накрывало меня с головой, не давая спокойно вздохнуть.

Закрывая глаза, я видела различные связки из танца. Оставаясь в тишине, продолжала прокручивать в голове мелодию. Я погрузилась в этот танец настолько, будто должна была сама исполнить его и не ударить при этом в грязь лицом. И на самом деле я исполняла его тысячу раз, стоя перед зеркалом с большой подушкой, принадлежащей Милане.

Киреева вообще, глядя на меня в эти несколько дней, только крутила у виска и закатывала глаза. Ей было не понятно мое рвение вновь и вновь спешить на помощь сестре, максимумом благодарности которой служило простое «спасибо», вставленное не всегда к месту.

- Ты сумасшедшая, - твердила она, отрывая глаза от своего смартфона и рассматривая то, как я закидываю ногу на ее подушку, изображая чувственность, на которую только могла быть способна.

Я в ответ на упреки только отмахивалась от нее и продолжала делать свое дело. Мне хотелось, чтобы этот танец увидел свет. Пусть на моем месте и будет совершенно другой человек, хотя и со схожей ДНК.

Кира на мое удивление вела себя довольно прилично. Не без привычных капризов, но все-таки вполне адекватно. Наверное, так на ней сказывалось присутствие Стаса при каждой нашей репетиции. Она действительно очень старалась повторять придуманные мной движения в точности и даже хвалила меня в своей собственной манере, но потом, стоило ей в очередной раз запутаться в ногах и руках, психовала и уходила в свою комнату, где дулась весь остаток вечера. Однако это было самым меньшим из того, что она могла сделать, если бы ее что-то не устраивало в моей работе.

И тогда у нас со Стасом появлялось время на индивидуальные занятия. Если можно так назвать то, что танцовщик все время сидит или лежит, а хореограф рассказывает ему свою задумку буквально на пальцах.

- Вот здесь ты кладешь свою руку ей на плечо и проводишь линию вниз. А потом делаешь вот так, - показывала я как-то раз одно из несложных движений, которое все время вызывало у него смех. Он не мог понять, что в связке с партнершей все выйдет просто идеально. Стоит ему только прийти в себя и встать на ноги.

- Я все сделаю, - отвечал он мне с улыбкой, взмахивая в воздухе одной рукой и изображая то, как нежно он будет проводить ею по плечу сестры. Но в тот момент, когда ее не было рядом, для меня это выглядело даже забавным, так что я продолжала свой неполноценный урок хореографии, стараясь смеяться как можно тише, дабы не разгневать королеву.

А после репетиции мы все вместе ужинали и пили чай, обсуждая насущные дела и самочувствие Стаса, что каждый раз выводило парня из себя. Он считал, что не нуждается в нашей опеке и убеждал, что чувствует себя так, что готов свернуть горы, а я только умилялась тому, как он злился и пытался доказать, что с его головой все в порядке. И в этот момент я понимала, что нашей точкой соприкосновения с сестрой, как ни странно, оказался ее жених, над которым мы могли вместе весело подшучивать, забывая о том, что наши отношения даже дружескими вообще-то не назовешь.

Ярослава эти мои занятия с Кирой и Стасом совершенно не волновали. Он продолжал писать мне несколько слов каждое утро и каждый вечер, а после просто пропадал куда-то на остаток дня или ночи. После того, что произошло тогда на море, его будто подменили и все, что я теперь чувствовала от него по отношению ко мне – это ничем не объяснимый холод, возникший почти так же внезапно, как и вспыхнувшая симпатия.