Ольга Адилова - На расстоянии взгляда

- Могу специально для тебя поставить танец маленьких утят, – усмехнулась я.

- Боюсь, в моем положении это будет не очень солидно.

- Не зазнавайся, Шуманов, не такой уж ты и крутой бизнесмен, - обернувшись через плечо, произнесла я и заметила очаровательную ямочку на щеке блондина.

Пришлось тут же отвернуться и сделать глубокий вдох, чтобы унять поток эндорфинов.

«Да сколько это будет продолжаться?» - со злостью подумала я, вдавливая кнопку переключения композиций как можно сильнее. Удивительно, как мне удалось не сломать ее.

- Вы репетировали без меня? – спросила, дабы заглушить собственные размышления.

- Один раз, - небрежно кинул мне в спину блондин. – И это было странно.

- Почему?

- Кира видит этот танец немного иначе, нежели я. Иногда ее слишком заносит.

Я обреченно выдохнула, понимая, что надежда остается только на Стаса, который может исполнить все так, как я задумывала. У нас с ним в этом плане случилась полная гармония.

Переключив композицию и заставив все вокруг заиграть новыми красками, шагнула к парню и, постаравшись отключить все прежние эмоции, взялась еще раз показать ему те движения, что он должен был исполнить. На место Киры вставать не решалась, думая о том, что не выдержу такой близости, которую сама же вложила в чересчур личный танец, принадлежащий двум влюбленным людям. Если бы я оказалась на месте сестры, то точно не смогла бы больше скрываться. Даже слепой мог бы догадаться о моей симпатии, если бы я работала в полную силу.

Вместо этого в руки Стасу я вложила длинную диванную подушку, которая в дальнейшем периодически стала кочевать от него ко мне под наш дружный раскатистый смех.

- Знаешь, - все еще негромко смеясь, произнес блондин, глядя мне в глаза, - сейчас мне кажется, что с подушкой работается намного проще, чем с твоей сестрой.

- Как по мне, было бы еще прекраснее, если бы и на месте жениха оказалась она, - поддержала я тему, думая совсем не о танце.

- Вообще-то я потрясающий партнер и отлично веду, ты что, не видишь? – продолжал Стас, вертя в руках мягкое изделие и наклоняя его словно куклу, которую он кружил в легком вальсе.

Я только сокрушенно мотнула головой и потянулась к ноутбуку, чтобы заставить мелодию ненадолго остановиться.

- Не веришь мне? – спросил блондин, делая несколько шагов в мою сторону и подходя ближе. – Может, все-таки хоть раз рискнешь станцевать со мной? Я ведь тоже не знаю, какая из тебя партнерша. Вдруг мы наняли дилетанта.

Поддавшись моменту, громко фыркнула.

- Еще скажи, что хочешь устроить здесь танцевальный баттл.

- Всего лишь хочу увидеть этот шедевр в исполнении маэстро, - ответил он спокойно. – Ну, и хотя бы раз сегодня почувствовать себя полноценным мужчиной, а не мальчишкой с большой фантазией.

- Хорошо, - ответила я так, будто хотела бросить ему вызов. За то время, что мы провели вместе, дурачась и танцуя, словно старые друзья, я совсем забыла, кто стоит передо мной. В этот момент мне было слишком легко перешагнуть черту, которую провела сама же.

И я, вернув мелодию на самое начало, вновь заполнила ею гостиную.

«Раз-два-три», - стала я вести счет, прикрыв глаза.

На счет пять я развернулась и, взмахнув одной рукой, вышла на центр импровизированной сцены, где меня уже ждал жених. Я, представив себя на месте Киры и стараясь раскрепоститься на самый максимум, стала выполнять движения одно за другим, пока еще до краев наполненная духом веселья.

Проходка, взмах руками, обводка вокруг Стаса, слегка коснувшись его плеч ладонью.

Постепенно стало приходить осознание, что наш танец больше не то дурачество, благодаря которому я на него согласилась. И Стас, казалось, тоже стал понимать это, мгновенно преобразившись и убрав с лица ту насмешливость, что была на нем ранее. Он следил за моими движениями так, как я себе и представляла – восхищенно и заинтересованно. Контакт глаз не должен был разрываться. А напряжение, создавшееся на расстоянии этих взглядов, должно было присутствовать практически постоянно. Это был танец нежности и страсти. Танец любви и искренности. Танец, вобравший в себя сразу все.

Поворот, прикосновение к его руке… электрический разряд по моему телу и тяжелый выдох.

Его ладони на моей талии прижимают к себе, а затем, ухватив покрепче, поднимают в воздух, делая два оборота. Чувствую, как разгорается от медленной пытки кожа.

Это больше не шутки.

Зачем я вложила в эти движения столько чувственности? Почему она выглядела такой неподдельной?

Два вальсирующих движения, оборот вокруг себя и отстранение в сторону. Хочется снова быть ближе.

Ощущение Стаса за спиной, поглаживающие движения по моей шее. Разворот и прикосновение к той самой щеке с ямочкой. Новый контакт глаза в глаза, о котором я так много говорила ранее. Он усвоил урок, чему я очень рада. Тем более в этот момент, когда могу почувствовать себя на месте его партнера.

Почувствовать себя последней дрянью, посягнувшей на чужое и гладящей по щеке не своего мужчину, заставляя его так увлеченно смотреть мне в глаза.

Сердце уже трещит по швам. И я не могу удержать его бешеного ритма. Благо, что в этот момент я могла скрыть его за быстро сменяющимися движениями.

Еще одно отстранение и полное осознание кошмарности своего положения.

«Что я наделала?»

Несколько плавных движений и вот уже почти конец композиции.

Музыка замедляется, я делаю два быстрых шага в сторону Стаса и, слегка приподняв одну ногу, обвив ею его бедро, склоняюсь к лицу, глядя на полураскрытые губы, сквозь которые выходит горячий воздух. Желание коснуться их нестерпимо.

Мне показалось, что мелодия закончилась слишком быстро. Со стороны она выглядела намного более долгой и тягучей, почти нескончаемой. Но не в этот момент, не на этом месте.

Я хотела отстраниться и хоть что-то сказать, но не могла пошевелиться, завороженная запретной близостью. И Стас в свою очередь тоже не стремился разрывать ее. Вместо этого он сократил расстояние между нашими лицами и коснулся моих губ своими.

И вместе с этим прикосновением мое сердце разлетелось на части.

Губы Стаса были такими же, как и три года назад. Теплыми и слегка влажными. Только теперь у них не было привкуса клубничных сигарет и шампанского.

Это снова не был полноценный поцелуй, но и он тоже заставил меня на пару секунд потерять голову. Однако прежде, чем я успела ответить, превратив свой повторяющийся изо дня в день сон в реальность, сделала шаг назад и разорвала этот контакт.

Стас, тяжело дыша, несколько секунд ошарашенно смотрел на меня. И я, скорее всего, выглядела точно так же.

Сорвались с места мы практически одновременно, не произнося при этом ни единого слова. И двинулись мы вовсе не по направлению друг к другу. Я, успев первой добраться до выхода из гостиной, ринулась в одну из спален, которая после отъезда мамы была никем не занята, а Стас направился к входной двери, устремляя глаза в пол.

О том, что он покинул квартиру, я узнала лишь по громкому хлопку. От этого звука я вздрогнула и, прижавшись спиной к стене, поднесла руку к губам, слегка проводя по ним пальцами.

«Он снова поцеловал меня, - только и думала я в этот момент, уставившись на распахнутое настежь окно с колышущимися на ветру занавесками. – Он, действительно, это сделал».

Мотнув головой, прогоняя наваждение, в три больших шага пересекла комнату и посмотрела вниз на освещенную палящим летним солнцем улицу. Несколько минут я видела там только мамочек с детьми и пожилую пару, разгуливающую по двору, держась за руку. Мне даже показалось, что Стас решил никуда не уходить и сейчас вернется, чтобы поговорить со мной о случившемся. И от этого мне стало лишь страшнее. Я боялась тех слов, что он мог сказать мне. Но потом вдруг из подъезда появилась светловолосая фигура и, не поднимая головы, направилась к парковке, расположенной неподалеку.

До этого момента я даже не замечала, что там, во дворе дома, все это время стояла его белоснежная Ауди, дожидаясь своего хозяина. Теперь же свысока я могла видеть то, как Стас стремительно идет к ней, будто в бессилии кладет на нее руки и опускает вниз голову.

Его реакцию на произошедшее нельзя было назвать спокойной. Возможно, он и сам не понял, как это случилось. Должно быть, он тоже знал, что делать этого не следовало. Нам вообще не следовало встречаться, когда бы то ни было. А мне не стоило даже начинать работу над этим танцем. Я знала, что все закончится плохо, но не думала, что настолько.

И я не знала, что теперь делать со всем этим. Одно дело скрывать ото всех свои мысли и чувства к кому-то и другое дело пытаться закрыть глаза на действия и… на предательство.

Осознание последнего буквально резануло меня изнутри.

Я всегда боялась стать одной из тех, кто поступает так подло. Но все же мы со Стасом сделали это. Мы оба перешагнули черту и в одно мгновение превратились в предателей.

Дожидаться прихода сестры я не стала, а лишь немного придя в себя, собрала свои вещи и выбежала из ее дома, успев буквально завернуть за угол, в то время как во двор въехала машина с опознавательными знаками такси и из нее вынырнула Кира. Выглядела она отлично. Так, будто только что пришла со свидания, даже не зная о том, что дома ее кто-то ждет.

Я увидела ее совершенно случайно, обернувшись на пару секунд, решая для себя, что делать дальше. И в этот момент поняла, что поступила правильно, трусливо сбежав, как и Стас. Сегодня я бы не смогла сделать иначе.

Вернувшись к себе в общагу, Милану, как водится, не застала. Она наверняка снова ушла куда-то со своими бесконечными друзьями, которых знала всего лишь пару дней. И это было даже к лучшему. Ее галдеж над моим ухом совершенно точно свел бы меня с ума окончательно.

Сейчас же я могла просто залезть на свою кровать с ногами и невидящим взглядом уставиться в стену, прокручивая раз за разом в голове все то, что произошло и пока не собиралось отпускать.

Вот в танце я глажу Стаса по плечам, а он кладет руку мне на талию. Вот он поднимает меня в воздух и кружит вокруг себя, улыбаясь совершенно искренне. А вот он целует меня. Тоже вполне искренне, как мне показалось. И я абсолютно уверена, что первый шаг сделала не я, а он. Я всего лишь исполняла то, что было положено, хотя и задумывалась о том, что могла бы шагнуть чуть дальше, в то время как Стас в свою очередь этот шаг воплотил в реальность.

Только зачем?

Протяжно завыв, взяла в руки подушку и уткнулась в нее носом.

«Зачем он сделал это? Зачем? Зачем?» - терзала я себя, а сама только и пыталась, что заглушить непослушные мысли, что и я ему на самом деле нравлюсь, что он действительно хотел этого поцелуя так же, как и я, что он сидит сейчас где-то и думает обо мне.

А что думает – как всегда загадка. Стас вообще – один сплошной ребус для меня без каких-либо зацепок и подсказок.

Пришедшее сообщение заставило вздрогнуть. Почему-то я решила, что это окажется блондин и что он захочет мне все объяснить. По крайней мере, скажет, что просто был не в себе и представил на моем месте сестру. Это, конечно же, разобьет мне сердце на еще меньшие части, но я хотя бы не буду чувствовать себя такой тварью, которая увела жениха у сестры, соблазнив его, даже этого не заметив.

«А может быть, было что-то еще, кроме этого вальса?» - снова задумалась я, прокручивая в голове все наши встречи со Стасом и заставляя душу заныть еще сильнее, разрываясь пополам от жуткой неопределённости.

О сообщении я как-то быстро забыла, и вспомнила лишь тогда, когда прозвучал новый короткий сигнал. Несмелой рукой приподняв телефон, взглянула на экран, где было совсем не то имя, которое я ожидала и в какой-то степени хотела увидеть.

Это была Кира, и она спрашивала меня насчет репетиции, которая по ее словам должна была только начаться и на которую мы с ее женихом бессовестно опоздали. Ее уверенность в том, что она прибыла домой как никогда вовремя, удивила меня не меньше поцелуя Стаса. И это внесло очередное смутное сомнение в мою голову, тут же подпитавшись нехорошим розовым сиропом, намекающим на то, что блондин мог специально подстроить все так, чтобы мы остались с ним наедине на какое-то время.

От очередного приступа противоречия, вскочила с кровати и подошла к окну, где буквально сразу же наткнулась глазами на какую-то парочку со второго курса. Я не знала их имен, но часто видела стоящими у себя под окнами и самозабвенно целующимися. Порой даже слишком горячо и страстно. Так, будто им было плевать на окружающих, и они были готовы просто сожрать друг друга возле входа в общагу. Между ними все было намного проще, чем между мной и человеком, к которому меня бесконечно влекло. Теперь это казалось несправедливым.