Я чувствую себя королем мира, ведь рядом со мной идет потрясающая девушка, которую я смог завоевать. Я лучший в этом деле. Это все знают.

- Я люблю тебя, - шепчет она мне на ухо. Ее блондинистые волосы щекочут мне щеку. И только в этот момент я осознаю, кого она мне все время напоминала. Эта девушка очень похожа на мою мать. Слишком похожа, чтобы я мог верить ее словам. Но я верю ей. Снова. Как и той, что оставила меня одного сидеть до закрытия детского сада и дожидаться приезда непутевого папаши, который с горя решил в тот же вечер напиться.

- Я люблю тебя, - механически отвечают мои губы белокурой девушке перед тем, как позволить ей себя поцеловать.

Еще одна вспышка переносит меня домой, где я, держа в руке бутылку виски, пишу своему старому приятелю-татуировщику.

Я должен выколоть на своем теле обещание держаться от этих трех слов подальше. Я должен перестать идти на поводу у женщин. Принципы всегда для меня будут важнее.

Никаких вспышек больше нет, зато мягкий теплый свет переносит меня гораздо ближе к тому, что есть в моей жизни теперь.

- Я люблю тебя, - говорит та, что заставила меня усомниться во всем, что я до некоторых пор считал правильным. Заставила усомниться в самом себе и верности своих решений.

- Я люблю тебя, - отвечаю я ей с давно несвойственной моему голосу теплотой, уже зная, что это не приведет нас ни к чему хорошему.

- Ты врешь мне, - произносит Юля, чуть отстраняясь. Ее брови нахмуриваются. – Я знаю, что врешь.

- Нет же, нет! – кричу я, а она сползает с моих колен и отходит в сторону, подальше от меня.

- Ты просто использовал меня все это время, - по ее щеке скатывается одинокая злая слезинка. – Ты позволял ей издеваться надо мной. Ты даже не смог отказаться ради меня от этой не нужной никому свадьбы.

- Я хотел! Правда, хотел! – пытаюсь оправдаться.

Мне действительно хотелось покончить со всем этим, когда я понял, насколько сильно погряз, но мне так и не удалось заставить себя сделать это, пожертвовав всем.

- Не верю, - в нежном голосе девушки вдруг появился металл. – Твое сердце уже давно тебе не принадлежит. Ты сам это сделал. Ты сам запретил себе чувствовать.

Ее глаза не были грустными. Они были полны презрения ко мне.

- Прощай, - сказала она, разворачиваясь в сторону двери и спешно удаляясь.

Новая ослепляющая вспышка заставила меня проснуться, не до конца осознавая, где я вообще нахожусь. Границы между сном и реальностью почти полностью стерлись.

Сощурившись от яркого света, взглянул через открытое окно на противоположный дом, в окнах которого отражался яркий солнечный блик, так резко заставивший меня проснуться.

Проведя ладонью по лицу, пытаясь немного взбодриться, широко зевнул, а когда повернул голову в сторону своей гостьи не смог не улыбнуться. Шатенка, спящая на соседней подушке, была прекрасна. Наверно лучшая из всех девушек, что мне когда-либо доводилось видеть спящими.

Не сдержавшись, кончиком пальца аккуратно убрал в сторону упавшую на ее лицо тонкую прядь.

Мы все-таки сделали это. Мы провели эту ночь вместе, как бы я ни пытался оттянуть это событие на более спокойное время для нас обоих. Раньше я не был джентльменом, предпочитая брать желаемое в удобный для меня момент, но именно с Юлей решил, что стоит дать ей немного времени на размышление. Меньше всего я хотел, чтобы она жалела о том, что случилось между нами. Я уж точно не жалел. И, черт возьми, я давно не чувствовал себя с женщиной настолько хорошо, как с ней. Возможно, что даже никогда. Определенно никогда раньше ничего подобного со мной не было, хотя случалось со мной многое.

Все женщины, с которыми я был, пытались показать себя с лучшей стороны, ублажая меня. Только в их страсти было слишком много самолюбования и слишком мало меня. Они любили чувствовать себя теми, кто может возыметь надо мной власть. А эта девушка только лишь отдавала, напрочь забывая о себе. И с ней я тоже забывал о своем эгоизме, не стараясь казаться опытным самцом, лучшим всех остальных. Я просто был с ней самим собой, пользуясь тем, что она может мне это позволить.

То, что происходило со мной, когда я смотрел на нее, было удивительным. Наверно, я мог бы часами просто слушать ее болтовню и смотреть на то, как она смеется…

«Стоп», - остановил я сам себя на полмысли, не желая заходить в своей сентиментальности слишком далеко.

Ядовитым туманом ко мне стал возвращаться сон, мучивший меня под утро.

«Она не такая», - сказал я себе, вспоминая слова Юли из сновидения.

Рука непроизвольно сжалась в кулак от воспоминаний о матери и той девушке, что на самом деле была удивительно на нее похожа. Счастливая улыбка от приятного пробуждения рядом с той, кому я, нарушив обещание, снова сказал те самые три слова, сменилась гримасой раздражения.

«Прекрати сейчас же. Этого не будет», - приказал я себе, рывком поднимаясь с постели. Мне стоило немного успокоиться.

«Это уже началось. Ты оставишь ради нее свои принципы, откажешься от договора с отцом, а она тебя кинет, как и они, - возразил тут же неприятный голос сомнения. – Женщины все такие. Ты же знаешь».

Негромко выругавшись, схватил со столика старую пачку сигарет и зажигалку, которые использовал теперь намного реже, чем раньше. Недолго думая, вышел на балкон и затянулся первой порцией едкого дыма. Я не должен был принимать всерьез этот сон и эти идиотские мысли о прошлом.

Юля – не такая. И никогда такой не станет.

«А ты не тот, кто ей нужен. Когда-нибудь она это поймет и уйдет от тебя», - не преминуло заметить сомнение.

Сделав еще одну затяжку, зажмурился и выдохнул дым куда-то вверх, стараясь успокоиться. Все последние дни я только и делал, что успокаивал себя. Я постоянно ходил по лезвию ножа, ведя эту двойную игру.

«За двумя зайцами погонишься…»

- Заткнись, - неожиданно громко произнес я, ударяя себя по лбу.

Благо, что на улице и в соседних окнах никого не было видно. Никто не мог узнать о моем сумасшествии.

Кофе. Мне срочно нужен был крепкий кофе и оказаться отсюда подальше, чтобы не суметь наделать глупостей с самого утра.

* * *

Проснувшись не в своей привычной неудобной общажной кровати, я сладко потянулась. Это утро обещало стать для меня лучшим из множества предыдущих. Возможно, даже лучше того, что мы со Стасом провели у меня.

Счастье во мне пело прекрасными птицами, играло разноцветными бликами. Хотелось открыть глаза и если не повторить вчерашнее действо, то хотя бы крепко поцеловать виновника сия торжества моей души.

Распахнув глаза и улыбнувшись, огляделась. Стаса нигде не было.

«Возможно, он в ванной», - подумала я, садясь в кровати и стараясь привести свою внешность в порядок. Хотелось выглядеть для него как можно лучше этим утром.

Прислушавшись к звукам квартиры, поняла, что вода нигде не шумит и ни единого звука не выдает присутствия Стаса. Он оставил меня здесь одну и куда-то ушел, ничего при этом не сказав.

Стало как-то обидно. Я, конечно, не девушка из мелодрамы, но при пробуждении мне действительно хотелось видеть рядом парня, с которым я провела прекрасную ночь. Он не мог не понимать этого.

Потянувшись к телефону, уже знала, что там будет от него письмо. И оно, правда, было. Короткое. Всего несколько слов, заставивших мое настроение упасть еще ниже, а сердце похолодеть на несколько градусов.

«Ушел на работу. Скоро вернусь», - вот и все, что там было написано.

Почувствовав себя идиоткой, отбросила мобильник в сторону и уставилась в одну точку, сразу же представив, что на самом деле вместо работы Стас идет к Кире и с напускной усталостью рассказывает ей о том, как тяжела его ноша бизнесмена, проводящего ночь с какими-то бумажками.

- Ненавижу, - со злостью прошептала я, поднимаясь с кровати и направляясь на кухню, чтобы сварить себе самый крепкий на свете кофе.

* * *

Возвращался домой я уже более расслабленным и остынувшим. Я выпил две чашки эспрессо и выкурил три сигареты, прежде чем окончательно пришел в себя и смог разрешить себе вернуться обратно домой, прихватив с собой Юлин любимый латте с карамелью и парочку сэндвичей на завтрак.

Я шел обратно преисполненный надежд на то, что сейчас смогу обнять ее и забыть обо всем, что думал до этого, но застал вместо этого лишь пустой коридор квартиры. Она ко мне даже не вышла, хотя я знал, что уйти она никуда не могла и скорее всего, должна была уже проснуться.


Кое-как разувшись, я прошел в комнату и увидел Юлю, сидящую с альбомом для фотографий в руках. Я не открывал его много лет, забыв о его существовании, а она смогла так просто его найти.

- Привет, - произнес я, глядя на нее и чувствуя, как быстро колотится сердце. То ли от того, как здорово она выглядела без макияжа, то ли от того, что в ее руках сейчас лежало гораздо больше, чем мои рассказы о прошлом. Целая стопка моих воспоминаний была в ее власти. – Я принес тебе кофе.

- Кофе? – подняла она на меня свои прекрасные глаза. Взгляд ее был совсем не таким ласковым, каким я его помнил со вчерашнего вечера. – Ты разве был не с Кирой?

- Нет, - тут же возразил я. – С чего ты взяла?

Черт, она что реально подумала, что я был с ней?

Вот я идиот. Не нужно было никуда уходить.

Юля пожала плечами.

- Не знаю, может потому, что она твоя невеста, а тебя снова не было дома всю ночь.

Не удержавшись, я закатил глаза.

Снова эта песня о свадьбе. Юля совершенно не понимала, о чем говорит.

- Давай не будем снова начинать этот разговор.

- Давай, - ответила она, возвращаясь к созерцанию моих детских фото. На одном из них я держался за руку с Ярославом. Нам было по четыре. – Хотя я пока не понимаю, зачем было ехать куда-то за кофе, если его можно сделать здесь. У тебя даже есть эта дурацкая карамельная добавка!

Глядя на то, как она сердится, я удивился. Такой я ее видел только в тот раз, когда она ушла от меня в кофейне.

Началось. Она уже принялась воплощать последнюю часть моего сна в реальность.

- Мне просто нужно было немного развеяться, - нахмурившись, ответил я.

- Из-за меня? – спросила она ледяным голосом, все так же глядя на фото, нервно их перелистывая.

- Нет, из-за меня.

Замолчав, она поджала губы и провела пальцем по одному из снимков. На нем был мой портрет. Его сделала мама незадолго до того, как бросила нас с отцом. На фото я широко улыбался. У меня не было одного зуба, отчего выглядел я ужасно забавным, но счастливым. Мама в тот день свозила меня в зоопарк, куда я очень долго просился. Она решила дать мне все, чего я хотел, прежде чем оставить. Я только сейчас это понял.

- То, что было ночью… - заговорила вдруг снова Юля. – Стало лучшим моим воспоминанием.

Она подняла глаза на меня.

- А наутро ты все испортил.

«Как всегда», - мысленно добавил за нее я.

* * *

Я смотрела на Стаса, этого разочарованного во всем светловолосого мальчика, который привык скрывать ото всех то, что в себе хранил, а он просто молчал. Глядел мне в глаза и ничего не говорил в свое оправдание.

Хотя с чего я вообще решила, что он должен был передо мной в чем-то оправдываться? Кем я на самом деле для него являлась?

- Останься, - только и произнес он безжизненным голосом, когда я отвела взгляд.

- Я никуда не ухожу, - ответила я, поднимаясь.

- Я же вижу, что уходишь. Не стоит.

Не по-утреннему устало выдохнув, я ответила:

- Я всего лишь хотела отнести еду туда, где ей положено быть.

А затем, взяв из его рук пакет и подставку для кофейных чашек, двинулась в сторону кухни.

- Я не хотел, чтобы все так вышло, - произнес он, следуя по пятам. – Просто приснился плохой сон, и я решил, что мне стоит побыть одному немного.

- Ясно, - безэмоционально ответила я, ставя все, что он принес, на стол.

- Это твое «ясно» пугает меня.

Резко обернувшись, поняла, что нахожусь к Стасу предельно близко. От этого все внутри меня начинало предательски к нему тянуться. Этот парень был чертовски хорош.

- А чего ты хотел, Стас? Мы провели такую ночь вместе, я сказала, что люблю тебя, а наутро ты просто исчез. Как, по-твоему, я должна себя чувствовать?

- Все намного сложнее, чем ты думаешь.

- Сложнее чем то, что ты женишься на моей сестре, хотя признаешься в любви мне?

Стас со стоном зажмурился и поднял голову кверху.

- Да, да, Юль, сложнее. Любовь – еще не все, что существует на этом свете, - он снова посмотрел на меня. – Ты – самое прекрасное, что когда-либо случалось со мной в жизни. Ты красивая, интересная, умная. И ты доводишь меня до безумия одним своим взглядом. Но еще у меня есть то, к чему я очень долго шел и не хотел бы терять.