Рэдклифф - На страже чести

– Не от тебя. Просто…ото всего этого.

– Тогда я понаблюдаю за тем, как ты рисуешь, – улыбнулась Кэм, – Кажется я уже говорила тебе, что раньше я много времени проводила с мамой и ее друзьями, когда они работали. У нее дома всегда была студия и у нее часто бывали ученики, которые торчали там с ней неделями, а иногда и месяцами. Время от времени я им позировала.

– Ты? – Блэр одарила Кэм оценивающим взглядом, – Командир Робертс, вы полны сюрпризов.

Попозируешь мне?

– Конечно.

– Обнаженная?

Кэм вскинула правую бровь, – Если ты пожелаешь.

– Если задуматься, – размышляла Блэр, – Я не уверена, что буду в состоянии сосредоточиться, – Она снова взглянула на Кэм. – Тебя взволнует то, что ты будешь позировать мне обнаженной?

– Да.

– Я думаю…, – на лице Блэр появилось оценивающее выражение, – Я хочу говорить тебе какой части тебя я касаюсь, когда рисую. Ты сможешь почувствовать мои руки на себе?

– Да, – голос Кэм стал глубоким и тягостным, вторя импульсу возбуждения внизу живота, – Ты точно увидишь румянец на моей коже и моих сос…

– Хватит! – Блэр издала легкий стон, – Хорошо, мне нельзя думать об этом сейчас. Но я не собираюсь забывать это предложение.

– Тебе не о чем волноваться. Я не стану отказываться.

От Рю де Риволи, они свернули на путь, который ведет к огромному пространству, некогда благодатных садов Екатерины Медичи. Многие формальные насаждения и деревья были уничтожены во времена упадка, в следующие пятьсот лет, но, в течение последних десяти лет,

зеленые насаждения интенсивно реабилитировались, и многое, из былой красоты, красоты было восстановлено.

Рядом с одним из больших восьмигранных фонтанов, Блэр нашла свободную и довольно уединенную скамейку.

– Подойдёт?

– Выглядит отлично, – согласилась Кэм, затем негромко отдала в микрофон команды агентам и

присела на скамейке рядом с Блэр. Воздух был теплым, но она не могла снять пиджак, так как под ним было оружие. Она уже привыкла к этому неудобству и быстро забыла об этом.

– Думаю это одна из моих любимых вещей, – отметила Блэр, вытаскивая блокнот и карандаш из портфеля.

– Рисовать на открытом воздухе?

– Ммм, – Блэр уже склонилась над блокнотом, быстро бросая четкие линии на бумагу, – Особенно рядом с тобой. Ты правда не против?

– Нет, это одно из самых приятных ощущений, которые я когда-либо испытывала, – Я вспомнила…

– Что? – спросила Блэр, обеспокоенная задумчивым тоном Кэм, – Что, дорогая?

Кэм покачала головой, – Извини. Я не хочу тебя отвлекать. Просто я вспмнила о своем детстве, в

Италии. Это было… – она пожала плечами, – Я думаю мое детство, как и у большинства людей, было идеальным, но порой невыносимым.

Блэр вытянула руку сквозь пространство между ними, провела ею вниз, пока не коснулась пальцев Кэм и легонько стиснула их, – Я люблю тебя.

Кэм улыбнулась, сжала руку Блэр, а затем отпустила, – Рисуйте, мисс Пауэлл.

Блэр улыбнулась, – Как пожелаете, Командир.

В 11:50, худой темнокожий мужчина, с короткими каштановыми волосами, одетый в серый комбинезон, с небольшим ящиком для инструментов в руке, шел по узкой аллее, позади офисного знания, в пятнадцать этажей. У веренным, легким шагом, он приблизился к служебному входу.

Возле дверной рамы была установлена клавиатура, и он не колеблясь набрал комбинацию из семи цифр. Затем потянулся к ручке, легко поддавшейся давлению его руки и проскользнул внутрь.

– Блэр, – тихо сказала Кэм.

– Ммм?

– Уже почти полдень.

Блэр, не поднимая головы, продолжала рисовать еще несколько секунд. Затем положила карандаш рядом и расслабила напряженные плечи. Проведя рукой по волосам она окинула взглядом сад. Тут и там, воодушевленные группы туристов, и семьи, прогуливались с фотоаппаратами или камерами.

Она повернулась к возлюбленной, которая сидела, вытянув перед собой свои длинные ноги и скрестив лодыжки, а её руки свободно свисали с обеих сторон скамьи. Если бы Блэр не знала ее лучше, она подумала бы, что Кэмерон полностью расслаблена. Она также могла бы поставить любую сумму на то, что Кэм знала точное размещение каждого человека в пределах досягаемости, как долго каждый из них был там и сколько времени потребуется любому из трех ее невидимых агентов, чтобы оказаться рядом с Блэр, – Ты можешь просто наслаждаться всем этим?

Медленно, Кэм протянула левую руку, пока ее пальцы не встретились с пальцами Блэр, – Я вижу тебя, Блэр. Даже когда я работаю. Я всегда вижу тебя.

– Прости – Блэр криво улыбнулась, – Боже, не могу поверить, что сейчас я ревную тебя к твоей работе.

– Нам нужно просто немного привыкнуть быть вместе.

Блэр засмеялась, – Ты думаешь? – Она сунула альбом для рисования обратно в портфель, вложив в него карандаш, – Я полнейший новичок в этом. Я не имею понятия о том, что я делаю, – Она взглянула на любимую, и встретила ее серьезное выражение лица, – Единственное в чем я абсолютно

уверена, так это то что я хочу быть с тобой.

– Тогда мы в полном согласии, – Она встала, поднесла левую руку к губам, и сообщила агентам, что они уходят.

Служебный вход открывал путь к лабиринтам служебных помещений, и лифтам, в конце длинного коридора. Рядом с лифтами располагался знак, указывающий на лестницу. Мужчина в форме электрика, дернул за ручку и дверь на лестничную клетку бесшумно открылась. Шаг за шагом, он начал подниматься на крышу. В главном холле здания, два скучающих французских офицера,

отвечающих за безопасность, сидели вразвалку за столом информации, беседуя с портье,

распределяющим звонки гостей в различные инстанции, которые могли им понадобиться.

Реми Франсуа взглянул на часы.

– Хочешь пойти на обход первым или мне идти?

Анри Бушар пожал плечами, – Я пойду первым, а потом ты. – Как хочешь.

Генри направился к лифту, чтобы начать осмотр здания с пятнадцатого этажа. Он должен был обойти каждый коридор, от одного конца к другому, а также всю лестницу и лестничные проемы между этажами. Большинство офисов были заняты, и он выборочно проверял их, в том числе и те,

которые располагались со стороны института Густава Русси. Он вздохнул, наблюдая, как над дверями лифта идет отсчет этажей к первому. Столько суеты из-за одной женщины. Если она американка… Когда человек с ящиком инструментов, добрался до пятнадцатого этажа, он обнаружил слева от себя

дверь, ведущую к коридору и офисам. Справа, узкая стальная лестница вела к двери на крышу. Он забрался наверх и остановился в нескольких ступеньках от двери. Красный знак указывал на то, что любая попытка открыть дверь вызовет активацию центральной сигнализации. Не спеша, он открыл ящик с инструментами и достал оттуда набор отверток, инструмент для зачистки проводов и тонкие плоскогубцы. Работая быстро, но спокойно, он снял лицевую панель коробки сигнализации,

осмотрел упрощенный дизайн убеждаясь в отсутствии резервных аварийных сигналов и перенаправил сигнал связи в обход двери на крышу. Затем установил на место переднюю панель,

убрал свои инструменты и толкнул дверь. Ему потребовалось ровно шесть минут, чтобы добраться до крыши с улицы.

12:00, 16 августа 2001 RedDog:Я на месте.

Ровно в 12:00, Бушар вышел из лифта в восточном крыле пятнадцатого этажа и направился по коридору быстрым шагом. Из-за частично открытых дверей раздавался негромкий шум голосов и монотонный гул бесчисленных электронных устройств. Он обратил особое внимание на офисы в северной части здания, окна которых выходят на широкий бульвар и медицинский центр, напротив.

На утреннем брифинге ему был предоставлен список мест на каждом этаже, на безопасность которых стоило обратить особое внимание, но тщательная проверка ничего не выявила. Дойдя до западного конца коридора, он толкнул пожарную дверь и вышел на лестничную площадку шесть на шесть футов. Слева от него располагалась узкая крутая лестница, по которой он поднялся, чтобы проверить дверь на крышу. Как он знал из строительных спецификаций, предоставленных его

команде капитаном, дверь была подключена к основной сигнализации, выходящей в центральное фойе. Его партнер в этот момент наблюдал за монитором. Убедившись, что все в порядке, он начал спускаться вниз по лестнице к четырнадцатому этажу. Взглянув на часы, когда спустился на следующий этаж он самодовольно отметил, что действовал строго по графику.

– Мы выдвигаемся в 15:30, – сказала Кэм, когда Блэр входила в номер. Трудно было так быстро расставаться с ней, но они обе были на работе, – Я буду в командном центре, если тебе что-то понадобится.

– Хорошо, – мягко ответила Блэр, помня о других агентах, находящихся сзади, – Я хочу переодеться

и сделать несколько звонков, – Понизив голос она поймала глазами взгляд Кэм, – Спасибо за прошлую ночь и за прошедшие несколько часов.

Кэм кивнула. Она легонько коснулась руки Блэр, после чего развернулась к двери с другой стороны коридора. К тому времени как она дошла до двери, Блэр исчезла.

Войдя внутрь, Кэм подошла к Маку, который был на своем обычном месте – в центре электронной деятельности. Она вытащила табурет и села рядом с ним, игнорируя мерцающие мониторы, с их головокружительным калейдоскопом меняющихся изображений. Её интерес был обращен к стопке компьютерных распечаток у её левой руки, – Что слышно от СМИ?

– Ну, – протянул Мак, откинувшись на его крутящемся стуле, – это не вершина рейтинга, но статья появилась на первой полосе в большинстве крупных городов Штатов.

– Как и ожидалось, – мрачно заметила Кэм, – Слышно что-нибудь из Белого Дома?

– Люсинда Уошберн звонила и оставила Блэр сообщение, с просьбой перезвонить ей как можно скорее, – Мак искоса глянул на Кэм, – Я не счел это поводом прерывать вас, во время работы на улице.

– Спасибо. Думаю, ей нужна была небольшая пауза, – Кэм благодарно улыбнулась ему, – Я отправлю начальству запрос.

Мак лишь хмыкнул. Он не имел ничего против Люсинды Уошберн, пожалуй второму по величине человеку в стране, но он был предан лишь своей команде. И Блэр Пауэлл, – Я думаю пресс-секретарь Белого Дома сделает какое-то заявление на вечернем брифинге.

– Полагаю, когда Аарон официально подтвердит объявление Блэр, каждый крупный выход новостей будет говорить об этом, – Кэм вздохнула, – Я не думаю, что мы столкнемся с обширной реакцией СМИ сегодня в больнице, но у нее будет встреча с министром здравоохранения и представителями всемирной организации здравоохранения утром. Это вероятно будет как-то освещено.

– Вы знаете, – отметил Мак, – Административный статус Цапли скорее Первой леди, нежели П ервой дочери, так как большинство обязанностей, которые она выполняет были бы возложены на ее мать.

– Да. И из-за этого она намного заметнее для мира в целом, «И гораздо более уязвима», подумалось ей, но она не сказала этого вслух. Взгляд Кэм стал жестким, – Мы должны обеспечивать ее безопасность в режиме полной боевой готовности все время.

– Вас понял, Командир.

– Наши передовые группы на месте?

– Да, Мэм. Я должен получить первые отчеты в ближайшее время.

– Хорошо. Держи меня в курсе. Как только ведущая группа вернется, у нас будет брифинг.

– Да, мэм.

– Я хочу знать все необычное, и вообще что угодно из любого источника.

– Хорошо, Командир.

Паула Старк резко проснулась и отчаянно заморгала. Первое, что она подумала: «Светло. Слишком светло». Она снова закрыла глаза. Затем уловила необычные ощущения, под ее щекой. «Мягко.

Тепло». Она вдохнула. «Вкусно пахнет. Корица?» Паула приоткрыла один глаз. В ее поле зрения врезалась длинная шея жирафа. Снова закрыв глаз, она перевернулась на спину, осознавая, что действительно лежит на спине, а под ее головой – что-то пластичное, но твердое. Осторожно взглянув наверх, она наконец смогла сфокусироваться на голубых глазах, в паре футов от ее собственных, которые смотрят на нее, с нежной ухмылкой.

Старк моргнула, – Рене?

– Ты ожидала увидеть кого-то другого?

Паула моргнула еще раз. Последнее, что она отчетливо помнила – Командир сказала ей не заступать в смену после утреннего брифинга. Потом она позвонила Рене, сказала ей что свободна на несколько часов и они договорились вместе позавтракать, – Оох… Завтрак?