– Лера! – раздалось с балкона.

Они отпрянули друг от друга.

– На страже чести дочери, – пробормотала она и чмокнула его в щеку. – Пока!

– Пока! – ответил Володя и быстро ушел.

Когда Лера зашла в квартиру, Валентина Ивановна ждала ее в коридоре.

– Дочка, что это за Володя? Сколько ему лет? Где ты с ним познакомилась? Из какой он семьи? – посыпались вопросы. – Я только что видела, как вы целовались!

– Мама, не наседай! – рассмеялась Лера. – Дай, я хоть душ приму.

– Ужинать будешь? – со вздохом поинтересовалась Валентина Ивановна. – Или любовью сыта?

– Что за сарказм? – весело ответила Лера. – Конечно, буду!

Она чмокнула маму в щеку и скрылась в ванной. Стянув сарафан, хотела забраться под душ, и тут ее взгляд упал на какую-то поблескивающую маленькую вещицу. Она нагнулась и увидела под ванной серебряный медальон в виде сердечка. Он был без цепочки. Лера изумилась, откуда он тут взялся?

– Неужели Володя потерял? – пробормотала она и с любопытством раскрыла медальон.

В одной его половине была вставлена крохотная черно-белая фотография, в другой – свернутая в колечко тонкая прядка светлых волос. Лера, начиная волноваться, впилась взглядом в изображение обычной на вид совсем юной девушки: большие светлые глаза, тонкие изогнутые брови, прямой нос, пухлые красивой формы губы, растрепанные, словно от ветра, светлые волосы – Лера изучала это лицо и ощущала, как ревность сжимает сердце. Если Володя носил при себе медальон – а Лера уже не сомневалась, что именно из его кармана он выпал, – то эта неизвестная ей девушка много для него значит. Она закрыла «сердечко» и положила медальон на полочку. Забравшись под душ, не сводила с него глаз. Ей было неприятно до слез, ревность жгла, причиняя боль.

«Но ведь он неоднократно говорил мне, что сторонник исключительно свободных отношений! – старалась она себя успокоить. – И я соглашалась. Так почему мне сейчас так больно? Неужели я – собственница? Но ведь я всегда думала, что каждый человек должен быть свободен во всем, иначе он остановится в развитии. И если кто-то из пары хочет новых отношений, то так и должно быть и не нужно ему препятствовать! И уж тем более творческой личности, которая питается сильными эмоциями и постоянно их ищет. Но как же мне больно! Не хочу, чтобы он любил кого-то, кроме меня! И в то же время Володя ни разу не сказал мне этих заветных слов. Так чего же я жду?»

Лера всхлипнула и отвела глаза от медальона. Она просто не знала, что ей делать. Напрашивалось решение позвонить Володе, сообщить о находке и послушать, что он скажет в ответ. Или просто ждать, когда он сам спохватится и начнет искать пропажу. Тогда можно будет понять, насколько ему дорог этот медальон. Лера подставила залитое слезами лицо под тугие струи прохладного душа и попыталась успокоиться. Ведь пока ничего еще не произошло. Мало ли, что это за девушка! Может, сестра? Лера вдруг поняла, что совсем ничего не знает о его семье. Володя никогда не касался этой темы. Она знала лишь, что он живет один, но квартиру снимает, причем у какого-то своего друга-художника, который постоянно живет в деревне. Но вот где родители Володи и есть ли у него братья, сестры, Лера не знала. Она решила не звонить первой, а выждать. Окончательно успокоившись, девушка выбралась из душа, тщательно вытерлась, затем накинула халатик, зажала медальон в кулачке и вышла из ванной. Она сразу отправилась в свою комнату, хотя мама окликнула ее из кухни. Спрятав медальон в ящик стола, расчесала перед зеркалом мокрые волосы, приняла невозмутимый вид и отправилась на кухню.

Родители сидели за столом с одинаково озабоченными выражениями лиц. Она уселась напротив и пододвинула к себе кружку молока и тарелку с пирожками. С аппетитом принялась за еду. Родители молчали, наблюдая за ней, и она быстро почувствовала себя как на заседании суда. Съев пару пирожков с яблоками, Лера подняла голову.

– Долго вы будете сверлить меня взглядами? – поинтересовалась она.

– Что это за парень? – спросила Валентина Ивановна.

– Почему ты утаиваешь от нас правду? – продолжил Павел Петрович.

– Что я от вас утаиваю? – удивилась она.

– Моя давняя приятельница работает преподавателем в колледже культуры, – сурово проговорила Валентина Ивановна. – И именно на режиссерском факультете!

– И ты ей немедленно позвонила? – начала раздражаться Лера. – Вот это контроль!

– Дочка, ты не злись, – миролюбиво произнес Павел Петрович. – Мы же о тебе заботимся! Возраст у тебя сейчас такой…

– И что же сообщила твоя приятельница? – хмуро спросила Лера.

Она была уверена, что обычный парень Володя, с которым познакомились сегодня ее родители, никак не может ассоциироваться у них с «великим и ужасным» Мраком Мраковичем. Откуда бы они узнали о его второй сущности? Идентификация была невозможна. Именно так думала Лера, но она ошибалась.

– Дочка, мы все знаем, – более спокойно ответила Валентина Ивановна. – Шила в мешке не утаишь! Моя приятельница в курсе, что Володя и некий Мрак Мракович – одно лицо. Ведь она преподаватель. И видела личное дело с фотографией. Мало того, она поведала мне, что иногда заглядывает на персональный сайт этого парня, все-таки он ее студент. И как-то видела там твою фотографию с ним в компании, что ее очень удивило. Она даже хотела мне звонить. Так что сопоставить все нам с папой не составило труда. Мы знаем, что ты встречаешься с актером Театра Ужасов, весьма эксцентричной и скандальной личностью.

– И что? – недовольно поинтересовалась Лера. – Володя хороший парень, к тому же мы держим наши отношения в строжайшем секрете. Надеюсь, твоя приятельница не собирается…

– Об этом можешь не беспокоиться, – уверенно ответила Валентина Ивановна. – Это не в интересах колледжа. И тем более театра, так что преподаватели тоже скрывают от назойливых девиц то, как на самом деле выглядит парень. Хотя атакуют их постоянно. Девушкам очень хочется добыть фотографии Мрака Мраковича без грима… Ну и имечко он себе выбрал!

– Нормальный сценический псевдоним, – пробормотала Лера.

– Понимаешь, дочурка, – мягко начал Павел Петрович, – мы просто боимся, что такое знакомство принесет тебе одни лишь проблемы. Нам с мамой это понравиться не может. Девицы буквально преследуют твоего нового знакомого.

– Вот же заняться им нечем! – хмуро добавила Валентина Ивановна. – Моя приятельница настойчиво рекомендовала поговорить с тобой, вернее, отговорить тебя от продолжения знакомства.

Они одновременно вздохнули и пристально посмотрели на Леру. Ситуация начала ее напрягать. Ее личное дело превращалось в публичное. Ей было так хорошо с Володей, их все возрастающая близость волновала и заставляла при одном только воспоминании об откровенных ласках учащенно биться сердце. И сейчас отказаться от всего? Из-за каких-то необоснованных родительских опасений?

– Бесполезно! – неожиданно сказал Павел Петрович. – Ты же видишь, наша дочь и не думает прислушиваться к советам старших.

– Я учла ваши пожелания, – ответила Лера. – Но не собираюсь отказываться от Володи! Вам кажется, что он мне не подходит, но, может, я сама буду решать? Это моя жизнь!

Она резко встала.

– Я же говорил! – вздохнул Павел Петрович.

– Конечно, пусть мальчик приходит к нам в гости, – сказала Валентина Ивановна.

«Еще бы! – подумала Лера. – Чтобы мы были у них на глазах!»

– Я ему передам, – ответила она и мило улыбнулась. – Спасибо за ужин.

Лера отправилась в свою комнату, хотя отец звал ее в гостиную посмотреть какой-то фильм. Было уже почти двенадцать, она сказала, что хочет спать, но сама уселась за ноутбук. Ей не терпелось зайти в блоги и посмотреть, не появились ли новые фотографии. Хотя Василиса и Алиса обещали не выкладывать больше ее снимки, в это верилось с трудом. Она вообще считала, что фанатизм – это диагноз, и расценивала такое поведение как ненормальное. Первым делом Лера зашла в блог сестер, но новых записей не было, как и фотографий. Она вздохнула с облегчением. Значит, Василиса и Алиса сумели сдержать слово. Затем она заглянула на страничку фан-клуба. Верхней была запись следующего содержания:

«Хотим принести публичные извинения девушке по имени Лера. То, что ее пару раз видели в компании Мрака Мраковича, было нами неверно истолковано. Сейчас мы точно знаем, что между ними нет никаких романтических отношений. У Леры имеется парень по имени Андрей, симпатичный, спортивный, но самый обычный на первый взгляд. Они явно подходят друг другу. Просим прощения у Леры за все причиненные ей неудобства и за постоянное преследование Василисой и Алисой».

Лера вздохнула и улыбнулась. После небольшого раздумья она решила откомментировать запись, но тут же обнаружила, что незарегистрированным пользователям эта функция недоступна. Регистрироваться ей было неохота, да и особо незачем, поэтому она закрыла страничку.

Лера достала из ящика стола медальон и раскрыла его. Лицо девушки снова показалось ей красивым, и она снова ощутила приступ ревности. Володя так и не звонил, хотя давно должен был быть дома. Неужели его не волновала пропажа медальона? Может, Лера зря так нервничала из-за этой вещицы? Она погладила серебряную крышку и убрала украшение обратно в стол. Ее раздражало то, что она так остро реагирует. До этого Лера ни разу не испытывала такую сильную ревность, даже Марка ревновала меньше, к нему у нее были более сильные чувства, чем ко всем остальным, и когда он вернулся к своей бывшей девушке Саше, Лера испытала боль, но эта боль была несколько другого свойства. Да и тогда Лера ревновала не так остро, как сейчас.

«Наверное, это потому, – размышляла она, – что с Марком у меня не было таких близких отношений. Мы ведь просто целовались, и ничего более. А вот с Володей мы уже далеко зашли».

Она неожиданно вспомнила, как они сегодня страстно целовались на пляже. Ее захлестнуло возбуждение, жар побежал волной от груди к животу, Лера закрыла глаза и отдалась этим ощущениям.

«Так, может, все дело именно в степени близости между парнем и девушкой! – пришло на ум. – Что же я буду чувствовать, когда мы станем окончательно близки? Да я тогда вообще сойду с ума! Выходит, так!»

Лере хотелось во всем досконально разобраться, и она, недолго думая, прибегла к уже привычному для всех способу: открыла Интернет.

Valeria. Без стука не входить.

Заголовок: Гормон привязанности

Доступ: Публичная

«Окситоцин – один из многих гормонов, вырабатывающихся в нашем организме. Он присутствует как у мужчин, так и у женщин, его назначение до сих пор точно не известно, но его содержание увеличивается во время оргазма (у обоих полов), а также у женщин во время родов (именно он привязывает матерей к их детям). Также, по словам медиков, он вырабатывается в крови женщины, когда ее ласкают.

Кроме этого, он повышает уровень доверия и сильнее привязывает нас к другим людям. Именно по этой причине после любовных ласк мы чувствуем необъяснимую привязанность к человеку, с которым у нас был контакт, пусть и мимолетный. Зачастую бывает так, что эта привязанность окрашена сильнее, чем, скажем, привязанность к человеку, более близкому нам духовно, но с которым у нас никакого физического контакта не имелось. Окситоцин – самая настоящая обманка, так как мы (особенно совсем неопытные девушки) можем принять чувство привязанности за настоящую любовь.

Но необходимо знать, что выброс окситоцина – это бессознательная реакция организма. Все происходит в автономной нервной системе, и человеку сложно что-либо изменить. Но уж точно стоит относиться с осторожностью к своим чувствам и всегда следует разбираться, что же на самом деле происходит с вами. Этот гормон выполняет роль самого настоящего «цемента привязанности», и поэтому чем чаще партнеры касаются друг друга, тем больше вырабатывается окситоцина и тем крепче отношения. Влюбленные становятся «наркотически зависимы» друг от друга, им хочется снова и снова быть вместе, чтобы приятные эмоции повторялись как можно чаще.

Стоит также знать, что, по некоторым данным, эстроген (женский гормон) может повышать успокаивающий и привязывающий эффект окситоцина, а вот тестостерон (мужской гормон), наоборот, – заглушать. Вот почему женщины после интимных ласк намного сильнее привязываются к партнеру.

Так что, милые дамы, будьте предельно осторожны и четко понимайте, ваш ли это мужчина, или просто вы попали в ловушку природы».


Эта информация оказалась для Леры словно ушат холодной воды. Так все дело в гормонах! После ласк в кровь выбрасывался окситоцин, и лишь поэтому Лера чувствовала такую привязанность и нежность к этому, в сущности, малознакомому ей парню! Для Леры это было ужасным открытием. Она почти уверилась, что сильно влюблена, что Володя именно «тот самый, единственный». Она была сбита с толку и растеряна.

«Без паники! – сказала она сама себе. – Не может же быть, что все дело только в химии нашего организма. А как же душа? Мне кажется, я тянусь к Володе не только телом, но и душой! Он милый, мне с ним хорошо!»