Подойдя к ней сзади, я обернул руки вокруг её талии и поцеловал солоноватую кожу её шеи.

— Важно, потому что ты для меня много значишь. Я приложу все усилия, чтобы сделать тебя счастливой и всё время находиться рядом.

Повернувшись, Кэт неожиданно прижалась ко мне. Тепло её тела подействовало на меня успокаивающе.

— Тогда доставь мне удовольствие, — сказала она, осторожно запустив руки мне под футболку.

Потянув её за волосы, тем самым приподнимая голову девушки, я принялся изучать её лицо в поисках подсказки. Но какой бы секрет она ни утаивала, намеренно или нет, Кэт скрывала его за выражением страсти на своём лице. Моё тело тут же отреагировало на её призыв. Все ещё удерживая Кэт за волосы, я приподнял её подбородок и пленил рот. Если она не хочет использовать его для разговора, то я найду ему другое применение.

Отстранившись от девушки, я бросил на неё пристальный взгляд и положил руку ей на затылок, побуждая опуститься вниз. Глаза Кэт сверкнули пониманием, но вместо того, чтобы покачать головой и заставить меня опуститься вниз, как я того ожидал, она, удивляя меня, медленно начала становиться на колени. Стянув с меня штаны, Кэт без прелюдии обернула свои губы вокруг моего члена.

Я хотел остановить её, помня, что моей целью было понять причину её раздумий, но ощущение тёплого влажного рта девушки снесло мне крышу. Единственной, кого я видел и кем жил, была Кэт. А ещё её губы и её язык.

— Чёрт, да! — простонал я, как верёвку накручивая пряди её волос на руку и держась изо всех сил. Даже учитывая вырванные из памяти фрагменты, я точно могу сказать, что это лучший секс в моей жизни. С Кэт мои ощущения усиливались из-за чувств к ней. Именно из-за этого каждый поцелуй, каждое прикосновение были более возбуждающими и жизненно важными.

Отстранившись, я опустился рядом с ней и, удерживая её за затылок, соединил наши губы. Мой язык ласкал её снова и снова, этим поцелуем я хотел выразить каждую частичку своих чувств, чтобы она никогда не сомневалась в моей любви. Ни разу в своей жизни я не чувствовал чего-то подобного, и потребность выразить это горела в моих венах. Возможно, Кэт никогда не поймёт, насколько я в ней нуждаюсь, но я приложу все усилия, чтобы показать ей это.

Бережно придерживая за затылок, я мягко опустил её на ковёр. Неторопливо разглядывая Кэт, я раздел её, тщательно проводя трясущими пальцами вдоль её все ещё ослабленного после тренировок тела.

Её голубые глаза следили за моей рукой, которая уже касалась её между ног. Кэт тяжело задышала, когда я плавно скользнул двумя пальцами внутрь неё. Когда я проник ещё глубже, лаская её точку «G», бёдра девушки оторвались от пола. Она прикрыла глаза и сморщила в экстазе лобик, пока я трахал её пальцами.

В этот момент Кэт была такой красивой, такой открытой и искренней. Наклонившись, я коснулся губами одного из прекрасных сосков, слегка щёлкнув по нему языком, и мягко прикусил.

— Войди в меня, — выдохнула она. — Сейчас же.

Ей не нужно было просить дважды. Я погрузился в неё, закрыв глаза и стиснув зубы от переполняющих меня чувств и тепла её плоти. Удовольствие быстро разлилось по моим венам. Ощущение от того, что находишься внутри женщины, никогда не казалось более приятным, чем в этот момент.

— Вэст.

Я открыл глаза и понял, почему раньше не чувствовал ничего подобного. Я попытался выйти из неё, чтобы исправить ситуацию, но Кэт сжала ноги за моей спиной, удерживая меня на месте. С глазами полными тоски, она покачала головой.

— Всё в порядке.

Я кивнул.

— Я никогда не делал этого без…

Кэт кивнула и, приподняв голову от пола, поцеловала меня, давая тем самым понять, что до этого не была ни с кем так близка.

Медленно я начал двигать бёдрами, лёгкое трение от каждого движения и толчка быстрее подвело меня к кульминации. Мне надо замедлиться, запомнить это ощущение и достичь его последним.

Кэт, сжимая мне спину и ногтями царапая кожу, целовала меня в шею, подбородок, плечо. В её движениях было что-то безнадёжное, словно я спасательный круг, за который она отчаянно цепляется.

Через несколько мгновений она с мягким стоном вздрогнула и достигла оргазма, сжимаясь вокруг меня. Не меняя темпа, я боролся с примитивной жаждой начать импульсивно вколачиваться в неё. Взяв лицо девушки в ладони, я ласкал подушечками больших пальцев её щёки.

— Ощущения такой близости я не испытывал ни с кем, — сказал я ей.

Кэт накрыла мои руки своими, и её голубые глаза наполнились болью, когда она взглянула на меня.

— Я должна тебе кое-что сказать.

Я замер, моё сердце стучало так сильно, что я мог чувствовать его биение в горле.

— Что такое?

— Дрю нашёл твою машину.

Я был в таком шоковом состоянии, что едва заметил, как сел и выскользнул из неё.

— Где?

— Примерно в полутора километрах от города, за Айаше, — сказала Кэт, приподнимаясь на локтях. — Это было… Он сказал, что, похоже, ты съехал с дороги и въехал в хвойное дерево.

Присев на корточки, я попытался включить мозг, чтобы слова Кэт приобрели хоть какой-то смысл, но как бы ни старался, я не мог вспомнить о машине или аварии.

— Дрю сказал, что машина разбита, но ему удалось спасти некоторые вещи, например, твой бумажник, — произнесла Кэт, кивая в сторону коричневого пластикового пакета, лежащего на кофейном столике.

Сглотнув сухой ком в горле, я спросил:

— Ты уже посмотрела?

Моргнув несколько раз, Кэт кивнула.

Вот оно, начало неминуемого конца.

— Так ты знаешь моё имя. — Это был не вопрос, но в подтексте этих слов была отчаянная мольба. Не отсылай меня обратно. Не сейчас.

— Да, твоё имя...

— Люк Харрингтон.

Потрясённо уставившись на меня, Кэт в подозрении сузила глаза.

— И как давно ты знаешь?

— С сегодняшнего утра.

Она подскочила с пола и впопыхах начала собирать свою одежду.

— И ты не подумал о том, чтобы рассказать мне? Ты же говорил, что я могу тебе доверять, Люк, — произнесла Кэт.

Моё настоящее имя казалось чужим на её языке. Я одновременно и признавал его своим собственным, и ненавидел за само его существование.

— Я собирался сказать тебе.

— Когда? Когда вернулся бы в Нью-Йорк? — Она вытащила из пакета бумажник и бросила его мне.

Я поймал квадратный кожаный свёрток у своей груди и сразу же узнал его вес и текстуру. Это был дорогой подарок, но от кого он получен, я сказать не мог. Однако я вспомнил, почему его не было в моём кармане, когда Кэт нашла меня. Мне никогда не нравилось ездить на большие расстояния с бумажником в заднем кармане. И я всегда его вынимал и откладывал в сторону, чтобы не усугублять старую травму позвоночника.

Мои глаза в момент озарения метнулись к лицу Кэт.

— Когда мне было двадцать два, я попал в авиакатастрофу. — Отложив бумажник в сторону, я опустил взгляд на белые шрамы, покрывавшие моё тело, прослеживая их пальцем. — Мы с отцом летели в Вегас на его самолёте компании «Сессна», собираясь повеселиться и выпить. Помню, как мы летели над горами, над пустыней, но во время посадки что-то пошло не так. И следующее, что я помню, это как самолёт отклонился от взлётно-посадочной полосы и развалился на части.

Мою грудь стеснило от воспоминаний о катастрофе. Я находился в полнейшем ужасе, вспоминая, как мой отец, мой герой, испустил рядом со мной свой последний вздох.

— Он был далеко не идеальным. Изменял моей маме и ушёл от неё к молодой женщине. Но он делал всё, чтобы мы ни в чём не нуждались. Отец дал намного больше, чем было необходимо, несмотря на то, что моя мама, я полностью в этом уверен, и сама была богатой. И он всегда находил время, чтобы увидеться со мной, со своим единственным сыном.

Когда я поднял голову, Кэт была расплывчатой и только по истечении нескольких секунд я понял, что это из-за пелены слез на моих глазах.

Она подошла ко мне и, обняв за плечи, уткнулась мне в спину.

Я склонил голову и поцеловал её руку, лежащую на моей ключице.

— После того, как отец умер, я его возненавидел. После катастрофы я провёл долгое время в больнице и только после долгой реабилитации смог ходить. Я ненавидел его за то, что он заставил меня это пережить, за то, что превратил мою жизнь в ад. Я ненавидел его за то, что он умер.

И в этот момент я осознал то, что раньше был не в состоянии понять: смерть моего отца сильно повлияла на ход моей жизни. Долгое время я обвинял папу, используя его смерть как предлог, чтобы вести себя словно придурок. Забавно, что это привело ещё к одному происшествию, которое помогло мне взглянуть в другом направлении и наконец-то все осознать.

Слушая мой рассказ, Кэт прижалась губами к моей шее, передавая мне часть своего тепла. Чем больше я говорил, тем быстрее ко мне возвращались воспоминания, словно мой рот и разум больше не были связаны.

— Проходя реабилитацию, я думал, что не хочу умирать, не прожив свою жизнь. И поэтому, поправившись, я совершал рискованные и глупые поступки. Поступки, которые могли меня убить, не будь я таким счастливчиком. — Развернувшись, я взглянул на Кэт. — У меня не было цели в жизни, я дрейфовал и плыл по течению. Пока не встретил тебя.

Кэт закрыла глаза.

— Ты всё вспомнил, — сказала она сдавленным голосом. — Теперь ты действительно Люк Харрингтон.

Дотронувшись ладонью до её щеки, я крепко поцеловал девушку. Соприкоснувшись лбом с её собственным, я пытался удержать её взгляд.

— Не беспокойся о нём. Насколько я могу судить, я по-прежнему Вэст.

19

КЭТ

Часть меня хотела верить, что Вэст останется, но я буду полнейшей тупицей, если действительно в это поверю. Он, Люк, невзирая ни на что, покинет Аляску. Ведь на другом конце страны его ожидает настоящая жизнь.

Я хотела изучить его бумажник, пока он был на работе, но добралась только до удостоверения. Держа в руках пластиковый прямоугольник с изображением симпатичного лица, я не могла сомневаться, что Вэст действительно этот Люк Харрингтон из штата Нью-Йорк, г. Нью-Йорк, 20-ой Восточной улицы, и согласно удостоверению, десятого августа ему исполнится тридцать лет.

У меня не хватило сил посмотреть ещё что-то из его вещей. Я боялась того, что смогу найти. Каждый новый кусочек информации, который я находила, уводил меня всё дальше и дальше от человека, которого, как думала, я знала.

И, казалось, я не единственная, кто думал так же. Вэст тоже не особо спешил заглянуть внутрь бумажника. Он просто положил его обратно в пластиковый пакет, взял меня за руку и повёл в ванную. Остановившись напротив зеркала, он встал за моей спиной и обхватил руками мою талию.

— Что ты видишь? — спросил он, прожигая взглядом наше отражение в зеркале.

— Я вижу глупца и самозванца, — сказала я, потому что мне было больно, и я хотела, чтобы кто-то ощутил такую же боль.

Его ноздри раздулись, и он прильнул ко мне чуть ближе.

— Взгляни ещё раз. Посмотри на меня и скажи, что я не твой Вэст.

— Ты не мой Вэст.

— Я всё тот же, неужели ты этого не видишь?

Я уставилась на его лицо: угловатая линия подбородка, крепкий нос, яркие серые глаза и постоянно нахмуренные брови. Мне хотелось верить ему, но чувство самосохранения твердило, что это опасно.

Вэст скользнул ладонью вверх по моему животу и остановился у груди, рядом с моим сомневающимся сердцем.

— Вэст я или Люк, но один факт остаётся неопровержимым — я тебя люблю.

Я слегка кивнула, как бы подтверждая его слова.

Взяв мою руку в свою, он повёл меня в душ и заботливо искупал, вырисовывая губкой мыльные круги по телу. Повернув меня спиной к струям горячей воды, Вэст намылил мне волосы, приподняв моё лицо поближе к себе, пока с нежностью, которую я никогда не испытывала, массировал мне голову, пропуская волосы через пальцы. Молча я наблюдала за тем, как он заботился обо мне, как своими действиями пытался доказать то, что не могли передать слова. И в этот тихий безмолвный момент, когда стеклянные стены и плотный пар укрывали нас от всего мира, я поняла, что безнадёжно влюбилась.

Вытерев нас насухо, Вэст отнёс меня в спальню и положил на кровать, вытягивая своё мускулистое тело надо мной. Я открылась ему, и он, надев презерватив, плавно вошёл в меня, доставляя мне неземное удовольствие.