Дальше Андрей решил не слушать: что-то второй говорил, что можно без отчества, а первый – что-то про традиции. Муть, короче. Мутный какой-то разговор. Ни о чем.

Дальше еще было про успех конкурса, про то, что идея хоть и была экспериментальной (Ни фига себе заявочки! Мы тут что теперь, белые мыши, что ли, для экспериментов?), но неожиданно получилось хорошо.

И тут в двери вваливается огромный букет на ножках. За букетом служитель несется в форме и кричит, что сюда с букетами нельзя.

– А это еще что за чудное видение? – удивляется начальник из Департамента.

А букет с ножками семенит в сторону блаженной и падает ей в руки. Хорошо, что их обоих компьютерщик поддержал, а то они бы все упали – и букет, и блаженная.

Тут опять все стали ржать.

– У вас так много поклонников, Катерина Александровна! – это начальник из Департамента, галантный козел.

– Да, что-то многовато, – а это компьютерщик брови сдвинул.

– А я, признаться, тоже хотел цветочков купить по дороге, но не нашел… к счастью, – это опять Анатолий Михайлович, и опять давай ржать.

Нет, ну просто зла на них не хватает!

А на месте букета вдруг оказалась девушка нормальная. Глазками, бедная, хлопает, не понимает, чего тут все ржут. А тут, лапушка, и понимать нечего. Больные они!

– Это от Тины, – пояснила Катерина. – А это Сашенька, она у Тины в магазине работает. С Новым годом вас, Сашенька! Спасибо.

– Может, не от Тины, а от этого… голого? – спросил непонятное компьютерщик.

Тут уже и начальник перестал смеяться. Тоже не понял. А блондиночка глазками перестала хлопать и заторопилась:

– Это от Валентины Викторовны и Дмитрия Викторовича. То есть от Дмитрия Морозова.

– О, Катерина Александровна, так это благодаря вам Дмитрий Морозов пришел на наше мероприятие? – оживился начальник из Департамента.

– Вы про Митю? – обрадовалась неизвестно чему полоумная Катерина. – Я Митю Морозова с детских лет знаю. Он у меня подшефным был. Я ему должна была историю рассказывать, а на самом деле он мне рассказывал географию.

И опять все: ха-ха-ха! Вежливенько так. Хотя, если вдуматься, то что ж тут смешного? Вот девушка стоит нормальная и не ржет, как они. Потому что смеяться нечему. А Ваш Митя Морозов – просто папуас с микрофоном.

До чего же они все медийность любят! Вот и когда конкурс был, никто на капитанов команд и не смотрел. Все так уставились на этого папуаса, что вообще конкурс пошел псу под хвост. А чего ради тогда все? Зачем тогда было, спрашивается, делать вид, что тебя интересует, чем там занимаются эти сумасшедшие, разговаривать с ними, в дела их мутные вникать?

Андрей украдкой посмотрел на девушку. Как ее зовут? Сашенька? Сашенька тоже смотрела на него, потому что не очень понимала, что там за разговор затеяли эти трое, а как от них уйти, не знала.

О, как он ее понимал! Ведь они вечно так! Затеют какой-нибудь базар, и стоишь возле них дурак дураком, не знаешь, как выбраться.

А она вон какая хорошенькая: ножки у нее длинные, а волосы как будто летят по ветру. И одета так, что ее можно в любой момент на картинку любого журнала, ну, на страницу светской хроники – точно! Он так загляделся, что совсем перестал слушать, о чем говорят эти трое.

– А когда защититесь и будет у вас степень, можно будет подумать и о руководящей работе. Вы ведь теперь музейную работу знаете как никто – от самых основ, можно сказать.

Это говорил, конечно, иуда-начальник из Департамента. Это что же получается, Академия управления больше ничего не значит? А нужны им степени? Хрен вам в глотку.

Андрей подошел решительно к нормальной барышне Сашеньке и вежливо сказал:

– С Новым годом!

И она ему ответила:

– С Новым годом!

Улыбнулась, но нормально, по-человечески, и глаза сразу опустила.

Это значит, что теперь можно ее без помех оглядеть. Андрей сделал шаг вперед и заглянул в декольте. Отличное было декольте. Все бы такие носили.

«А ну их совсем, – неожиданно решил он. – Ведь что страшно-то с ними, с уродами? С ними пообщаешься и вправду начнешь думать, что не все равно, с чего текст читать. В общем, никто не гарантировал, что это не заразно».

– Вы не хотите выпить чашечку кофе? – между тем спрашивал он у девушки с летящими без ветра волосами.

– О, даже и не знаю – столько дел, столько дел… – ответила Сашенька и улыбнулась.

Стало понятно, что кофе она будет пить, и не только кофе.

Андрей приободрился.

«Вернусь-ка я лучше в бизнес, – неожиданно решил он. – Как было хорошо в Омске шинами торговать! А здесь, в Москве, ведь получится еще лучше. Уж про шины-то я все знаю, это не книжонки мутные, рухлядь старая.

Всё! Счастливо оставаться с вашими книгами, музейными крысами и статьями, которые по вам плачут. Ауфидерзейн, уроды, я приду плюнуть на ваши могилы!»


Роза Самуиловна Берензон,

главный бухгалтер магазина модной одежды

Ох, сколько путаницы было! Путали всё, путали… путаники. Хорошо, что пришел умный человек и все распутал.

Тетя Роза с нежностью посмотрела на Макса.

А по виду не скажешь. Волосы длинные, штаны спадают. Кто их только выдумал, эти спадающие штаны? И волосы, скажите пожалуйста, и когда им только надоест?

Тетя Роза хмыкнула и подула на чай.

Дети-то повзрослели, поумнели, посадили тетю Розу в самый центр – прямо в кресло для посетителей. Это Валя когда-то придумала, как в американских фильмах: только там папа сидит, смотрит, как дочка платья на выпускной бал меряет, а у нас не папа, а «папик» – гадость-то какая. Вот вместо того, чтобы американцев ругать, лучше бы и сделали давно, как у них. Только пап бы настоящих в центр сажали или уж мужей. Потому что в жизни главное – это семья!

Казалось бы, такая простая вещь, а они все никак не додумаются.

Первым делом надо что? Уважать старших, не отделяться от них. Тогда дедушка книжку ребенку почитает, бабушка в парк его сводит, мама обедом накормит, папа гвозди забивать научит. А молодым – пожалуйста! Во-первых, рожайте, сколько хотите, мы всех вырастим, а во-вторых, им тогда время будет и в кино сходить, и ребеночка сделать.

Им скажи, они только смеются. Но, смейся не смейся, детей-то нету. А все почему? Потому что простых вещей не понимают.

Вот, например, Сережа. Сколько лет ждал, не женился, выбирал. А потом выбрал Валю. Хотя за Валю тетя Роза ничего плохого не может сказать. Валю, положим, он правильно выбрал. Серьезная девочка, из хорошей семьи. Только все им, молодым, не живется. Пожили-пожили и разошлись! А почему, спрашивается? Потому что детей вовремя не родили! Потому что бабушку с собой жить не позвали! Она бы их по разным углам развела и отругала бы. Потом дети бы отвлекли. Глядишь, и не до развода бы им стало.

А они развелись. И что, я вас спрашиваю, из этого вышло? Она отдельно мучается, он отдельно. Правду сказать, мужчинам иногда бывает неплохо холостяками пожить. Сережа вон как в гору пошел, зарабатывать стал! Это еще мама тети Розы говорила: хочешь проверить жениха – дай ему от ворот поворот. Если стоящий, он сразу в карьеру бросится, работать будет как зверь, доказывать себе, что он человек. Тогда и бери его уже со всем готовеньким. А если запьет, значит, и не нужен он в мужья. Только пить будет.

Так жених тети Розы и запил. Мама сразу говорила: бери еврея, а этот никудышный совсем гой, только пить умеет. Так и получилось. Мама потом умерла, Розочка пошла учиться, потом работать, потом быстро пошла на повышение – так и осталась без семьи.

Но зато теперь, слава богу, всё. Валечка с Сережей снова вместе. Она на него не надышится, он на нее не наглядится. Может, оно и к лучшему, что так у них все вышло. Теперь будут ценить то, что им Бог дал. Раньше все куда-то бегали, а сейчас успокоятся.

Кстати, а что им сейчас-то на месте не сидится?

– Что это вы взбегались? – Тетя Роза отставила чашку чая. – Не пропадет ваш магазин без вас. Я уж пригляжу.

Сережа, хороший мальчик, сразу остановился.

– С вами, Роза Самуиловна, не пропадет.

– Вот то-то! – важно кивнула тетя Роза. – А куда вы взбаламутились все с утра?

– Мы, Роза Самуиловна, собираемся в Подмосковье на несколько дней, пока снежок.

Тетя Роза вместе с креслом повернулась к Кате. А уж она-то, ласточка, как настрадалась. Мама у нее в раннем детстве погибла – поехала молодым специалистом по распределению, и рвануло что-то у них там, в Уральских горах. Девочка осталась сиротой. Про отца тетя Роза не знала ничего. Катина бабушка забрала ребенка к себе, и дело с концом. Так и вырастила.

«Только мы ж не вечные. Вот помрем, а как они без нас? Бестолковые!» – Тетя Роза покачала головой.

– Что, Роза Самуиловна, вы не уважаете лыжные прогулки? – весело спросил Максим, дай Бог ему здоровья.

Тетя Роза погрозила ему пальцем.

– Знаю, знаю уже, что ты моих девочек тащил куда-то в горы. Что, у нас тут места мало?

– В Альпах тоже хорошо, я там каждый год на сноуборде катаюсь. Сноуборд – это такая доска, чтобы с гор по снегу кататься, как лыжа, только одна, – пустился в объяснения Максим. Вежливый мальчик, хороший.

– А то я не знаю, – гордо ответила она, – каждый год соревнования смотрю.

– Роза Самуиловна сама на лыжах каталась в юности. Даже соревнования выигрывала! – сказала Валечка. Надо же, помнит!

– Ну, Роза Самуиловна, тогда вам надо попробовать на горные лыжи встать, вам понравится!

– Еще чего! – возмутилась тетя Роза. – Мало мне магазина, так мне еще и на лыжах за вас кататься? Нет, это уж вы сами как-нибудь, без меня. И потом, эти ваши лыжи – страх один, только шеи ломать.

– Розочка Самуиловна! – вдруг воскликнула Тина. – Вы это теперь заберите, пожалуйста, обратно.

– Что? – удивились все.

– То, что вы сказали! Роза Самуиловна как скажет, так и будет – это уже сколько раз проверено, – быстро заговорила Валентина. – Так что, Розочка Самуиловна, вы, пожалуйста, не обижайтесь, а просто скажите, что мы не будем шеи ломать на лыжах.

Все молчали и смотрели на неузнаваемую Тину.

– А то я на лыжах кататься очень люблю.

Тетя Роза улыбнулась и покачала головой. Вот иногда думаешь, что они совсем несмышленые, а они вон что – все замечают!

Тетя Роза была растрогана.

– Это я неправильно сказала. Вы теперь умные, взрослые, будете кататься там как следует, и все будет хорошо.

– Уф, – выдохнула Валентина, – спасибо.

– А что? – заинтересовался Максим. – Правда вот это все? Как тетя Роза скажет, так и будет?

– М-гм, – покивала головой Валечка, – давно замечено и проверено.

– Это точно, – подтвердил Сережа.

– А что с нами будет? – спросил Максим.

«Ох, смелый парень! Молодец!» – подумала тетя Роза.

– Вы теперь моя семья, – серьезно сказала она, – поэтому про детей ничего не буду говорить… Больно мне охота малышей понянчить, так что я боюсь сглазить. Но вы ж и сами понимаете, что семьи без детей не бывает, так? Вот и думайте.

– Теперь про вас, раз уж вы спросили, – продолжала тетя Роза. – Катюша, тебе пора взяться за себя серьезно. Ты же научную работу писала, пока твоя бабушка не заболела, так? Думаешь, она бы обрадовалась, если бы узнала, что ты все бросила? Молчи, я все знаю, но так это когда было. А теперь-то что? Дописывай быстрее работу, защищайся, и будешь своим музеем руководить. А то сколько можно этого вашего деятеля держать директором?

– Да, мне уже наш начальник из Департамента говорил… – задумчиво сказала Катя. – Но вы-то как догадались, Роза Самуиловна?

– А она все знает, я же тебе говорила! – торжествующе объявила Валентина.

– Валечка! У тебя ума в голове больше, чем нужно для магазина. Пойди еще поучись. А то что это за образование такое – колледж? Тебе в нормальный университет нужно, пойди вон на заочный или вечерний. Станешь хорошим психологом. Я в психологию не верю, потому что туда всякий дурак лезет, а ты будешь на своем месте. Поняла? – строго спросила тетя Роза.

– Да, – тихо ответила Валентина.

– Сережа, ну ты молодец, тебя только не сглазить. Валечку держи крепко, она хорошая девочка, но увлекается. А ты будь мудрее.

– Я постараюсь, Роза Самуиловна.

– Максим, ну пойди сюда. Я тебя не знаю совсем, но должна тебе спасибо сказать: ты великое дело сделал. Видишь, что у них тут творилось? А ты, я так понимаю, человек решительный, умный, пришел и сразу разобрался. Невеста тебе досталась – дай бог, я всегда говорила, повезет тому, кому она достанется. Вот тебе и повезло. Но тебя еще много всего интересного ждет. Ты многим людям работу дашь, много полезного сделаешь. Понятно?

Молодежь стояла молча и смотрела на Розу Самуиловну во все глаза.

– И вообще, что вы ко мне пристали? – рассердилась она сама на себя. – Езжайте уже быстрее в свое Подмосковье и побыстрее привозите мне оттуда детишек. Беленьких, как снег. А на лыжах я их сама научу кататься, без ваших гор и горок.