Когда-то, раньше, когда Тине нужен был гид по Италии, она брала с собой Катю. То есть сначала Тина и Катя не очень-то дружили, но когда Тине понадобился переводчик для поездок в Италию, кто-то из одноклассников сообщил, что Катя Дашкова, оказывается, работала в Италии, но вернулась недавно из-за бабушки. Катя легко согласилась ездить (если ненадолго, сразу уточнила она), отказалась от гонорара, сказав, что оплаты дороги и гостиницы ей вполне достаточно.

– Я скучаю по Италии, – простодушно призналась она. – Понимаю, что это очень странно, но все равно скучаю.

Тина тоже скучала по своему международному колледжу. Товарищей по учебе давно разнесло ветром по всему миру, увидеть их было невозможно, поэтому Тина еще больше скучала.

А Катю она так полюбила, что уже не могла понять, как это в классе никто ее не замечал. Или она, Тина, не замечала?

– Ну и что, зато теперь заметила, – говорила себе Тина. Она всегда старалась мыслить позитивно.

Скоро Катя уже не смогла никуда ездить (бабушке становилось все хуже), Тина научилась управляться сама, но за Катей она приглядывала.

Тина обвела взглядом магазин и уставилась на потолок. И зачем она сюда приехала? Ах да, посмотреть, не нарушают ли подчиненные рекомендованное расположение платьев и сумочек.

– Да, Саша, и правда, сходи за чайком, – густым басом сказала Роза Самуиловна. – Заодно и булочек разных купи, зефира, пирожных. Денежку только возьми.

– У меня есть, – пискнула Саша и мгновенно исчезла.

– А вас, Валентина Викторовна, тут дожидаются.

Тина сразу же перестала разглядывать потолок и подобралась.

– Кто? Финансовая проверка? ДЭЗ? Пожарные? – очень тихо и напряженно стала спрашивать Тина.

– Лучше! – провозгласила Роза Самуиловна и широко повела рукой. – Братец ваш, Валентина Викторовна!

И вот оттуда, из святая святых, из очень советского кабинета Розы Самуиловны, в который она никого не пускала, вдруг появился Митя. Брат был, как всегда, в своем репертуаре: в пестрых штанах, похожих на юбку (шальвары, шаровары – как же они называются?), в расшитой бисером рубахе, меховом жилете. Полголовы у Мити оказалось выбрито, а уцелевшие волосы были изрядно длинны и заплетены в косу. В остальном братец выглядел прежним: загорелый, глаза блестят, крылья породистого носа раздуваются – манят его запахи и дальние ветры, жить ему интересно. Если бы он хотя бы иногда одевался во что-то приличное, Тина, пожалуй, хвасталась бы им напропалую. Братец был хорош. Но он не только не одевался как следует, но и в Москве почти не бывал.

– Сестренка! – завопил одичавший в своих экспедициях братец. – Я тебе что привез с Алтая!

– Мы, собственно, поэтому и без чая, – с плохо скрытой гордостью добавила Роза Самуиловна. Митю она почему-то любила как родного, ревниво следила за его успехами и опекала как могла. В скобках надо заметить, что к Тине «тетка-бухгалтерша» относилась прохладно.

– Да, сейчас выпьем по паре стаканчиков, и я пойду корректуру вычитывать. Остальные материалы я уже сдал. А завтра я снова уезжаю. В тундру! Скажи, да?

– Столько работает Митенька, а вот нашел время сестру проведать, – пробасила Роза Самуиловна, и в ее голосе Тине послышалось неодобрение. Тина не знала, есть ли у бухгалтерши женатые сыновья, но если они были, то их женам приходилось несладко.

– Митя, ну скажи ты мне, пожалуйста, что можно делать в тундре? – иногда Тина делала попытки поговорить с братом серьезно. Публика в партере сегодня очень мешала, но что же делать.

– Валя! (Тина поморщилась.) В тундре сейчас как раз все самое интересное. Туда едет этнографическая экспедиция, и я вместе с ней со съемочной группой.

– Его будущий фильм уже заказал канал «Дискавери», – старательно произнесла сложное название Роза Самуиловна.

– Да, книжку уже ждут переводчики, – продолжал Митя.

– И следующая книга выйдет сначала на финском – как это увлекательно! – мечтательно закатила глаза Роза Самуиловна.

– И главное: столько работы еще впереди! – Митя радовался работе, как ребенок новой игрушке. – Ну ты знаешь, как это бывает у нас, географов!

– Ты единственный профессиональный географ, которого я знаю, – сухо заметила Тина.

– Тебе повезло! Ну иди сюда, я тебя обниму наконец! – радостно заключил брат и полез обниматься. Митин энтузиазм пер впереди него, как хороший локомотив.

– Это тебе повезло, Митя. Ты пошел на географический, потому что все ломились на юридический и экономический, а на географическом брали кого попало, – решила не поддаваться обаянию брата Тина.

– Я пошел на географический, потому что мне там было интересно. А вам объяснил так, чтобы поняли, – неожиданно серьезно ответил Митя. И сразу же снова просиял улыбкой. – Наконец-то Сашенька вернулась! Ну что, барышни, по чуть-чуть?

За спиной у Тины послышался грохот. Тина стояла не двигаясь, пока там что-то долго рушилось, и когда оно дорушилось, она твердо решила, что с нее хватит. Они все сговорились, что ли?

– Делайте что хотите, выпивайте хоть целый день и магазин закрывайте – чего уж там! А я ухожу.

– Идите себе спокойно, – невозмутимо пробасила Роза Самуиловна, – мы здесь отлично справимся. У нас все под контролем.

– Сестра! – уже вслед ей прокричал Митя. – Хватит дурочку валять! Наконец-то вокруг тебя приятная компания, а не толпа поклонников. Дай и мне жизни порадоваться!

– Ты и так все время радуешься жизни, – обернувшись уже от Патриарших прудов, крикнула Тина, – иди, порадуйся без меня! – Но все-таки улыбнулась и помахала рукой.

Брат кивнул и большими скачками вернулся в магазин.

«А все-таки холодно ему в этой дурацкой рубахе, – с удовлетворением подумала Тина. – Зато я теперь знаю, что делать. Не нужны мне новые поклонники. У меня полно старых. Вот среди них и найдем подходящего».

Тина расправила плечи и зашагала по дорожке Патриарших. По не замерзшему еще пруду плавал одинокий лебедь. Но ведь где-то же есть ему пара? Обязательно должна быть.

Максим

– Макс, можно к тебе?

Макс качал ногой и грыз карандаш. «Работничкам» он сегодня с утра не отвечал. Макс еще раз оттолкнулся ногой, крутанулся в кресле и снова кликнул мышкой «обновить» на своей странице в Ю-Тубе. За те десять секунд, что прошли между одним обновлением и другим, у видео с Максом и волшебной Золушкой прибавилось просмотров и лайков, но Золушки среди комментаторов не появилось.

Макс снова запустил видео. Вот он опять падает, вот запускает руку в лужу, вот отъезжает камера и появляется она.

За последние три дня Макс прошел уже все стадии – от лихорадочной активности до пассивного отчаяния.

Сначала он сделал все, чтобы Золушка смогла найти его и идентифицировать: сфотографировался в той же одежде, в которой она его видела, конечно же, рядом с велосипедом, и поставил эту фотографию в свой профиль.

Его «работнички» не за страх, а за совесть продвигали видео. За каких-нибудь три дня падение Макса в грязную лужу набрало в Интернете несколько тысяч просмотров.

– Если бы вы так еще работу работали, – не удержался Макс на последней летучке, целиком посвященной личной жизни начальника.

– Так мы же от души, шеф! – чуть не обиделись подчиненные.

Видео гуляло по Интернету. Весь мир любовался на грязного Макса с выловленной подметкой в руке, а Золушки как не было, так и нету. Спору нет, у Макса оставалась ее подметка, но она мало чем могла помочь. Разве что выставить ее на продажу на eВay?

Макс сфотографировал подметку в фас и профиль, и через несколько секунд в интерент-аукционе прибавился новый лот: подметка Золушки.

Ну и что?

Ничего.

– Макс, а по договору с «Омегой» когда мы должны?..

Он, не глядя, запулил ручкой в сторону двери. Та закрылась.

«Будем рассуждать логически, – сказал себе Макс, – не видеть видео она не могла. Все его видели. Не заметить, кто ролик разместил, она тоже не могла. Мое мнение о ней, волшебной Золушке, должна была прочитать. Нормальной девушке стало бы приятно. Но она не написала никакого комментария. Даже пресловутое «мне нравится» не поставила». Макс проверил и перепроверил всех, кто кликнул по значку «лайк». Или он плохо проверил? Тогда надо сейчас снова перепроверять.

Дверь снова открылась.

– Макс?

Он снова запустил в сторону двери первым попавшимся предметом. Но звука падения не услышал. Значит, это зашла Таня и поймала на лету брошенный в нее карандаш.

– Макс, не кидайся, надо поговорить.

Макс вздохнул и повернулся. Про Таню было заранее известно, что она не отстанет.

– Макс, мы не умеем без тебя работать. То есть умеем, но не очень. Ты нас разбаловал, ты прав, ну уж как есть. А тут накопилось…

Макс молча отобрал у Тани карандаш и снова отправил его себе в рот, прикусив ровными белыми зубами. Ну нравилось ему грызть карандаши!

– Макс, пока мы твою волшебницу не найдем, все равно от тебя толку не будет, поэтому послушай…

Он посмотрел на Таню с интересом.

– Макс, я тут долго думала и поняла. Мы ничего не пропустили. Это волшебница пропустила. Ты бровями не двигай, ты послушай. А что, если у нее нет Фейсбука? И Твиттера тоже? Может же быть такое, что все ее общение с компьютером сводится к просматриванию почты раз в… ну, скажем, неделю! (Большего срока не смогла вообразить себе даже Таня.)

– А так бывает? – поинтересовался Макс, подтянул к себе клочок бумаги и начал рисовать буквочки и чертиков.

– Ну, наверное! То есть теоретически должно быть. Если посчитать народонаселение Земли и сравнить с числом пользователей соцсетей, то получится, что не у каждого есть аккаунт. Догоняешь?

– Допустим, – согласился Макс. – И что тогда?

– Тогда тебе надо искать другие пути! – воскликнула Таня. – Где была эта лужа? Что она сказала? Не лужа, конечно, а эта твоя волшебница… Куда она шла? Во сколько это было? Собери данные, просчитай алгоритм и начинай пескарить твою кудесницу офлайн, то есть в реальной жизни… ну, ты меня понимаешь.

Макс задумчиво почесал карандашом подбородок.

– То есть ты хочешь сказать, что я раньше не влюблялся, потому что мне была судьба найти девушку, не общающуюся с компьютером?

– Этого я тебе не говорила, – неожиданно сухо ответила Таня и повернулась, чтобы уходить.

Макс поймал ее за рукав. Точнее, он хотел поймать ее за рукав, а вместо рукава ему попалась такая длинная и тонкая штука, которую язык не поворачивался назвать кофтой. Поймал и немножко придержал.

– Тань, если все получится, то на мальчишник я позову только тебя. Ты, Танька, настоящий друг.

Макс немножко помолчал.

И Таня тоже.

– Ну друг так друг, – сказала Таня без всякого выражения.

– Ничего себе «друг так друг», – передразнил Макс. – Друг – это круто! Друг – это, кроме шуток, Тань, на всю жизнь. Девушку можно разлюбить, с женой можно развестись, а друг будет всегда. Вот я, – Макс встал и повел плечами, – буду у тебя всегда.

Таня оценивающе на него смотрела, как будто решала, достоин он в друзья или нет. Или, может быть, размышляла, сказать ему что-то или нет?

Таня слегка ткнула его кулаком в живот.

– Воздух выпусти!

Он послушно выпустил воздух.

– Макс, тут такая тема есть… Да ты садись!

– А ты?

– Я постою, сил уже нет сидеть.

– Тогда я не могу, буду теперь воспитанным.

– У тебя все равно не получится.

Таня посмотрела на Макса.

Макс посмотрел на Таню. И сел.

– Никто меня не слушается, даже в собственной конторе, – пробурчал он себе под нос.

– Итак, тема: мы хотим, чтобы ты поучаствовал в конкурсе «Начальник года».

Старательно приготовленное Максом серьезное выражение с него немедленно съехало. А холодный кофе, который он не вовремя хлебнул из своей кружки, попал в нос.

– Нечего тут хмыкать, – велела Таня.

– Господи, что ж я так распустил вас? – страдальчески закатил глаза кандидат в «начальники года».

– Мы сами распустились. Не отвлекайся. Короче, это такая мулька правительства Москвы, кажется. Вообще-то конкурс придумали для чиновников – наверное, чтобы они хоть как-то начали общаться с подчиненными. Но объявили его для всех. Начальник должен написать маленькую презентацию. А его «команда» должна дополнить это все своими комментариями и пожеланиями. Народ будет голосовать за лучшую команду. Потом состоится еще какая-то «командная встреча», но тут уж мы точно окажемся круче всех.

– А нам зачем это надо? – с искренним интересом спросил Макс.

Таня снова немножко помолчала. «Как-то непонятно она сегодня молчит», – мельком отметил для себя Макс.

– Раз у нас сегодня день риторики… – начала она.

– День чего? – совсем уж удивился Макс.

– Риторики. Ты же сегодня про дружбу речь произносил? Очень торжественную. Ну вот, поэтому я тоже… у тебя, Макс, конечно, есть недостатки. У тебя чувствительность, как у африканского слона. Или индийского. И вообще. Но начальник ты и вправду хороший. Вот ребята и говорят: а покажем этим уродам, какие бывают начальники и как весело может быть работать вместе. Они это от души. Так что ты начинай писать презентацию, – тут Таня наконец-то улыбнулась. – Тем более там еще и премию дают. И команде, и начальнику. Так что ты соберись и пиши, – припечатала Таня и ушла.