Татьяна Май - Надежда для бандита

Вот так нихера себе.

Проснулась и воспоминания о вчерашнем дне обрушились на меня каменными глыбами. Нос щекотали волосы, а обоняние — запах мужского тела. Я несколько раз моргнула, фокусируя зрение, и поняла, что лежу, уткнувшись носом в грудь Саяра. В ЕГО комнате. На ЕГО кровати. И в ЕГО объятиях.

За неплотно задернутыми шторами виднелось солнце, а значит, я провела здесь всю ночь… Я помнила, как провалилась в сон, после того как всё произошло, а Саяр крепко прижал меня к своей груди, давая понять, что не отпустит. Осторожно отстранившись, больше всего на свете опасаясь разбудить Саяра, я пристально всмотрелась в лицо лежавшего рядом мужчины, впервые имея возможность рассмотреть его спокойно. Относительно спокойно, потому что сердце колотилось как ненормальное. Как и всегда в присутствии сводного брата моего мужа.

Почему-то вспомнился воин на древнем барельефе, который был установлен в одном из выставочных залов музея, где я работала. Волевое лицо, широкие скулы, нос с едва заметной горбинкой… Морщинка между темными, чуть сведенными бровями будто говорит о том, что Саяр постоянно чем-то обеспокоен. Он хмурится даже во сне.

Да, с нервами у него точно все в порядке, раз спит как младенец после вчерашнего. Огромная волосатая грудь ровно вздымается, а костяшки мощных, покрытых выступающими венами рук сбиты в кровь. Вспомнив, как он наносил удары незнакомцу, я зажмурилась и вздрогнула. Жестокий зверь, привыкший выгрызть у жизни свое и брать силой.

А ведь Сашке тоже от него досталось!

Сашка!

Соскочив с кровати, опомнилась, лишь когда увидела свои разорванные трусики и лифчик, валявшиеся на полу. Какой кошмар… Вспомнив, как Саяр разорвал их зубами, нервно вздрогнула. И почему мое тело так реагирует на этого зверя? Он ведь настоящее животное… Такое ощущение, что живет одними инстинктами. Увидел — захотел — получил, не спрашивая согласия. Вот и вчера его агрессия вылилась в какой-то безумный акт совокупления, на который мое тело откликнулось с радостью… Неужели я настолько порочна?

Вспомнив, как сама просила его трахнуть меня, прижала ладони к горевшим щекам… Господи, как грубо! Я даже слов таких никогда не говорила, даже мысленно! И кто я после этого? Занималась сексом как ненормальная в соседней от мужа комнате… Все это неправильно. Этот мужчина будит во мне что-то низменное, грязное, животное… А я так не хочу. Или…

— Не хочу! — упрямо прошептала я, опасаясь разбудить своего мучителя. Подбирая с пола разорванное нижнее белье, увидела свои трусики, с которых началось мое грехопадение, торчавшие из кармана штанов Саяра. Прихватив и их, осторожно вышла из комнаты.

Хоть бы Сашка еще спал… Хоть бы Сашка еще спал…

Едва успела войти в свою комнату и спрятать белье в сумку, как в комнату вошел муж. Светлые волосы взлохмачены, лицо мятое и опухшее. Вздрогнула, увидев на его скуле лиловый синяк, оставленный рукой Саяра.

— А ты где была? — спросил хмуро, избегая моего взгляда. — Проснулся — тебя нет.

Я замялась. Что сказать? В соседней комнате отдавалась твоему сводному брату как в последний раз?.. Но, судя по всему, спросил Сашка без желания узнать ответ.

— Не расскажешь, что вчера было? Кто меня так отмудохал? Рожа на отбивную похожа.

— Саш, надо лед приложить! — шагнула было к нему, потом, вспомнив, что платье на мне мятое и рваное на груди, сложила руки, стараясь прикрыть разрыв, и замерла на месте.

Но муж даже не заметил.

— Так чего случилось-то?

— Твой брат тебя ударил… Чтобы успокоить, — выдавила я. — Ты зачем-то на художника драться полез. Зачем, Саш?

Сашка нахмурил лоб, а потом в глазах забрезжило воспоминание. Он потер виски пальцами и со стоном опустился в кресло.

— Бляяяя…. — протянул он, проводя руками по взъерошенным волосам. — Бляяяяя… Как так-то?

Я подошла к мужу, опустив руку на его светлые волосы, перебирая их пальцами и ощущая сосущую пустоту внутри. Неожиданно муж обхватил мои ноги и, уткнувшись в них головой, зарыдал.

— Надюш, ты прости меня, дурака. Все бухло проклятое. Я ж не специально. Я ж… я ведь…

— Саш, ты чего… — беспомощно пробормотала я, впервые видя мужа таким.

— Когда ребеночка родим, я исправлюсь, обещаю! Да я больше ни капли спиртного в рот не возьму, не сойти мне с места! Клянусь, Надюша, клянусь! Ну прости идиота!

Я до боли закусила губу, мне хотелось кричать. Слезы стыда потекли по щекам. Эх, Сашка, Сашка! Это не ты, а я должна вымаливать прощение и валяться у тебя в ногах! Я! За то, что оказалась неверной женой, за обман, за предательство, за то, что нарушила клятву верности…

— Ну ладно, ладно, Саш, перестань, — глотая слезы, бормотала я, гладя его по волосам.

— Надюш, я ведь не со зла… Бухло все это… Вот увидишь, за ум возьмусь, сегодня же в клинику поедем, Колька скажет, че нам дальше делать… — между всхлипываниями бормотал Сашка. — Будет у нас ребеночек и все хорошо будет, вот тогда заживем… Заживем, Надюш, вот увидишь!

Каждое слово мужа падало на меня, придавливая жгучим стыдом. Нет, нельзя так, не могу больше! Расскажу всю правду мужу, пусть сам примет решение и скажет, нужна ли я ему после всего этого.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Саш, нам надо поговорить… — прошептала я, и тут в дверь постучали. Я вздрогнула, подумав, что это Саяр. Одновременно с этим пришла мысль, что он не стал бы стучать, а вошел сразу.

Словно подтверждая мои мысли, заглянула Наталья.

— Завтрак готов, — бойко начала она, а потом, увидев представшую глазам картину, прошептала: — Извините, не хотела помешать.

Когда домоправительница скрылась за дверью, Сашка поднял на меня красные глаза.

— Прощаешь, Надюш? — спросил с надеждой.

— Конечно, Сашенька, — тихо проговорила я.

— Ну и хорошо. Пойдем завтракать, а потом и в клинику поедем.

Он быстро встал, будто только что и не обнимал мои колени, давясь слезами. Но я не могла вот так просто отпустить его, не сказав главного.

— Саш…

— Ну что еще? — спросил муж уже в дверях. — Жрать хочу.

Я недоверчиво посмотрела на мужа. Такая быстрая перемена…

— Но…

— Потом, — резко сказал он, потом, увидев мое непонимающее лицо, добавил мягче: — Похмелье это долбаное… Супчика бы жирного навернуть… Давай потом, а?

Я не успела ничего ответить, а он уже ушел. Приняв решение во что бы то ни стало рассказать ему правду, я быстро приняла душ, надела джинсы и футболку и спустилась вниз, молясь, чтобы там не было Саяра.

Мои мольбы были услышаны, потому что в столовой не было даже Натальи. Сашка же пил кофе и смотрел телевизор.

— Сто пятьдесят каналов, а показывают одну херню, — хмыкнул он, увидев меня.

— Саш… — Я села напротив мужа, преисполненная решимости поговорить сейчас же.

— Ой, Надюш, знаю это твое лицо… Грузить будешь? Ведь попросил же прощения, ну чего еще надо? — недовольно поинтересовался он, отпивая из кружки.

— Нет, Саш, признаться хочу кое в чем, не могу больше молчать.

Я смотрела прямо в светлые глаза мужа, зная, что через минуту они будут смотреть на меня с презрением. Но я это заслужила.

— Признаться? — протянул муж. — Бабки, что ли, у меня из кошелька без спроса взяла?

— Нет, Саш, — покачала я головой. Слова не шли я языка, я взяла тканую салфетку со стола и нервно мяла ее в руках.

— А че тогда? Неужели ребенка передумала? — ахнул муж, а потом горячо заговорил: — Надюш, мы ж маленького хотели, ты чего! Представляешь, в нашей однушке карапуз появится? Буду учить его ходить, разговаривать, гулять с ним будем. А если дочка, платьев ей накуплю, сейчас же чего только для малышей нет! А если вдруг двойня, представляешь? Мне ж неважно кто, Надюш, лишь бы от тебя, от любимой жены!

Мне захотелось кричать от увиденных картинок той жизни, которую описывал Сашка. Я опустила глаза на свои трясущиеся пальцы, потом снова подняла их на мужа.

— Нет, Саш, не в этом дело. Я…

Громко хлопнувшая входная дверь заставила меня подпрыгнуть от неожиданности. В столовую почти влетел взбешенный Саяр, следом за ним спешил Сергей. Под его глазом расцветал здоровый синяк.

— Надя, выйди, — велел Саяр, замирая перед мужем.

Что-то в его бешеном виде заставило меня остаться на месте.

— А что случилось?

— Выйди! — рыкнул в ответ.

Сашка нервно засмеялся.

— Саяр, брат, говори, у меня от жены секретов нет.

— Уверен? — хмыкнул Саяр. Однако глаза так и остались злыми.

То, с каким бешенством он смотрит на Сашку, рождало в голове самые смутные мысли. Что он задумал?! Откуда в глазах столько злости? Я со страхом посмотрела на мужа и осталась на месте.

— Когда я говорю, что надо уйти, ты встаешь и уходишь, — едва слышно и оттого вдвойне пугающе проговорил Саяр, пронзая меня взглядом черных глаз. Будто кинжалы впились в тело. Видя, что я продолжаю сидеть, велел: — Серый разберись.

— Что это значит? — пролепетала я, не понимая, что значит это его «разберись».

Сергей подошел и, бережно и легко приподняв меня за локти, потащил из столовой. Я забилась в его медвежьих объятиях, напуганная происходящим.

— Что происходит?! Саяр! Сашка! — выкрикнула истерично.

— Брат, ты че? Че началось-то? Нормально ж все было… — донесся удивленный голос мужа.

— Сядь и не рыпайся. Сказал же, разговор есть.

Дальнейшее я не слышала, потому что Сергей молча, не реагируя ни на мои попытки вырваться, ни на вопросы, протащил меня по лестнице и закрыл в комнате, которую мы занимали с мужем.

— Выпустите! На помощь! Сашка! — Я била кулаками в дверь, но мне никто не отвечал. Всхлипнув, опустилась на пол, размазывая по лицу слезы.

Не открывая глаз, начал шарить по кровати. Рука наткнулась на пустоту и оставалось лишь злобно смять простынь. Опять удрала. Что за манеры? Ну ничё, от меня теперь так просто не убежишь. Надо порешать с Саней, а то трахаться за его спиной надоело. Перебор даже для меня. Хер знает с чего начать, но, думаю, в процессе разберусь. Посмотрев на их «семью», понял достаточно. Что он ей даст кроме своей пьяной рожи и кучи долгов? Нихуя. Что дам ей я? По крайней мере, оргазмы, а дальше посмотрим.

Потянулся, вспоминая новые горизонты, которые рассмотрел у Незабудки. Сейчас бы оттрахать её хорошенько, но это сладкая жопа наверно уже около Сани, мысленно вымаливает прощение. Только подумал об этом, как руки сжались в кулаки. Моя! Теперь не могу спокойно думать о том, чтобы она даже разговаривала с другим мужиком, а тут ещё и муж… Моя — и точка. Моя. Только моя.

Стук в дверь вывел из дурманящих собственнических мыслей. Закралась мысль, что вдруг это она…

— Заходи! — прикрылся одеялом на всякий случай.

Хуй там. Серый. От Незабудки не дождёшься таких подкатов.

— Саяр Давидович, извините, что так рано, но есть разговор.

— Чё с рожей? Почему такая серьёзная? Только не говори, что упустили из виду вчерашнего мудоёба! — начал заводиться.

— Нет, босс. С этим делом всё, как надо. Парень рванул за окраину города и скоро выведет нас на Айбата.

— Тогда что? — спросил ещё раз. — Бля, не томи, а! Чё за прелюдии?! Давай выкладывай!

— Полчаса назад ваш брат был замечен у ворот в компании мужика…

— Продолжай.

— Не подумайте, что слежу за ним, но уши погреть решил. Короче, к нему приходил доктор из клиники, где они начали лечение. Просил получить свою долю, а иначе грозился рассказать всё жене. Сказал типа, что так дела не делаются и кинуть его не получится. Ваш брат заверил, что сумму завезёт сам сегодня. Типа они как раз придут на приём, где доктор должен уговорить их на эко. Сошлись на этом. Саня уверил его в том, что дело выгодное и пусть тот не выёбывается, а делает всё так, как договаривались ранее…

Не дослушал Серого, соскочив с кровати. Вплотную подошёл к нему, злобно смотря. Не хотел верить и вьебашил ему, поддаваясь порыву.

— Думай, чё пиздишь! Я на лоха, бля, похож, которого так легко на бабло кинуть?! Ты своими ушами услышал лютую хуйню, понял по-своему и теперь выдаёшь за правду?! Пошёл нахер отсюда!!! — заорал на Серого.

Тот, зная меня, быстро вышел. Ёбнул прикроватную лампу о стену, но легче не стало. Не могу поверить, что Саня меня наёбывает. Этот вечно ноющий парень, которому высылал немалые суммы, решил поиметь меня по-крупному? Или Серый всё не так понял? Достал сигарету, подкуривая. Хотя если выбирать между ним и Серым, то у второго десять очков вперёд по верности и сообразительности.