Татьяна Май - Надежда для бандита

— Да задолбал, будто приклеился, — недовольно проворчал водитель, немолодой седеющий мужчина.

— Что? — переспросила я.

— Да чудила какой-то на «Опеле» от самого кафе за нами тащится, — пояснил водитель.

Я со страхом обернулась. Неужели выследили? Но почему так быстро? Откуда узнали?

Увидев «Опель», выдохнула. Нет, это не человек Саяра. Едва успела подумать об этом, как машина свернула в какой-то проулок. Я покачала головой. Нужно успокоиться, а то такими темпами недалеко до паранойи.

Такси привезло меня в один из спальных районов на окраине Москвы. Там, среди блочных многоэтажек, прятался дешевенький отель.

Я забронировала номер на несколько дней. Сев на опасно скрипнувшую кровать и рассматривая ободранные обои, закусила губу. Это временно. Ничего страшного, все как-нибудь устроится. Я найду работу, рожу, заработаю на квартиру, куплю своему малышу все, что нужно, и все у нас будет хорошо. Да. Именно так.

Только я успела более-менее успокоить себя, как дверь содрогнулась под бешеным грохотом ударов.

Сон мучил всю ночь, не давая проснуться. Раз за разом яркая вспышка забирала моих близких, а я, как всегда, был только наблюдателем. Последний кошмар перед пробуждением — Надя с большим животом, которую поглощает тот же огонь, что и мою мать с братом.

— НЕТ! — громко проорав, открыл глаза.

Бля.

Будто после пробежки — мокрый, с бешено колотящимся сердцем. Сон цепкими когтями вонзился в сердце. Почему она была там? Этот сон не о ней. Это её не касается!

Схватил телефон, набирая Серому. Он успокоил, сказав, что всё в поряде, и через пару часов они будут выезжать. Посмотрел на часы, поняв, что сейчас только шесть утра. Серый снова, как мне показалось, разговаривал со мной с неким презрением. Не дохера ли он себе позволяет?!

Сказал ему глаз не спускать с Незабудки. Не отходить ни на шаг. Хотел спросить, как она, но вовремя заткнулся. Меня это больше не касается. Положив трубку, осознал, что вчера выгнал её. Разорвал контракт, лишив себя её… Но она обманула меня! Ввела в заблуждение! Скакала на мне без презика, зная, что может залететь. Дети — это последнее, что уместно в моей жизни…

Бля. Тошно мне. Не думал, что это так выбьет из колеи. Ну ничего, и не с таким справлялся. Со временем забуду её. Да. Так и будет.

Приняв душ, увидел, что плечо выглядит лучше. На мне всегда всё заживало, как на собаке. Правда боль никуда не делась. Сел в машину, махнув в больницу. Пусть подлатают, да таблеток дадут. Врач неодобрительно зацокал языком, увидев мой лоб. Начал заебывать вопросами и уговаривать остаться, опасаясь, что у меня сотрясение. Отмахнулся от него, сказав, что не первое и не последнее.

Доктору ничего не оставалось, как наложить швы и отпустить меня. Ему ассистировала медсестричка, стрелявшая на меня глазами. При виде её сразу вспомнил Надю, тот халатик и её методы лечения. Бля.

Через час, заштопанный и напичканный обезболивающими, припарковался у дома. Серого с Незабудкой уже не было. Оно и к лучшему. Не нужно больше пересекаться. Кончено, значит, кончено.

Наталья начала хлопотать около меня. Напоила кофе, накормила завтраком. Устроенный мной погром в столовой был устранён. Ничто не напоминало о её присутствии здесь. Почти ничто.

Допивая кофе, вышел на веранду. Подарки, которые были куплены для неё вчера, остались нетронутыми. Распакованы, да, но видно, что она больше не прикасалась к ним после нашего разговора. Не пожелала забрать их с собой. Что ж. Дело хозяйское.

Чувствовал, что гнев снова закипает во мне. Всё шло так хорошо…

Выкурив две сигареты, взял себя в руки. Время. Нужно только время.

Направляясь к себе в комнату, увидел, что дверь комнаты Незабудки приоткрыта. Поддавшись порыву, зашёл внутрь. Комната выглядела так, будто Надя никуда не уезжала. Вещи, подаренные мной, болтались на вешалках. Не взяла ничего. Даже навороченные кружевные трусы и лифчики сиротливо лежали в ящике. А я даже не успел попялиться на неё, облачённую во всё это.

Надина сорочка, которую купили в тот день шопинга, одиноко лежала на кровати. Сел рядом, прислушиваясь к своим чувствам. Хули меня так пробирает? Всего лишь девка. Всего лишь красотка, которую купил на месяц. Всего лишь лучшая из тех, кто у меня был. Всего лишь единственная, кому удавалось отвлечь меня от пиздеца и хаоса, творящегося вокруг.

— Как сопляк малолетний. Пиздец, — сказал самому себе, взяв сорочку в руки и вдыхая запах. Она ещё хранила её аромат. Свежести.

Просидев так минут пять, как идиот, засунув нос в сорочку, понял, что мне срочно нужно увидеть Незабудку. Соскочив с места, зацепился взглядом за повёрнутую к стене картину, чуть заставленную за шкаф. Успела нарисовать, пока была здесь? Интересно.

Взял мазню в руки, перевернув. На ней был изображён мой дом и лабрадор, резвящийся вместе с парой детей. Детей. Опять дети. Сцепил зубы, чувствуя нарастающую злость. Минуты две таращился на картину, изучая каждую деталь.

Хватит!

Один удар коленом разорвал эту фальшь. Эту иллюзию счастья. Швырнул мазню в угол, достал телефон. Набрал Серому, узнать на какой стадии проходит процесс. Может, он уже отвёз Незабудку в новую жизнь? Тот ответил, что так быстро дела не делаются, и она должна будет провести в больнице несколько дней.

— Соберите все вещи в комнате девки! Все до единой! Живо! Всё лишнее в помойку! — сказал прислуге, спускаясь вниз.

Через полчаса, всё еще заведённый, нагрузил машину её шмотьём. Отдам Серому, чтоб всучил ей. Мчался по дороге, как ненормальный, хер пойми почему. Подъехав к больнице, заметил Серого, который курил у входа. Увидев меня и швы на лбу, удивился.

— Где она?

— Второй этаж. Палата номер сорок пять. У неё только взяли анализы…

— Ясно. Шмотки иди забери из моей тачки. Ей отдашь потом вместе с баблом.

— Понял.

Серый пошёл выполнять задачу, а я зашёл внутрь. Зачем? Хуй знает. Ноги сами шли. Может, хочу попрощаться? Или удостовериться, что всё пройдёт гладко и без сюрпризов?

Вошел в палату без стука, но она оказалась пуста. Странно. В коридоре схватил первого попавшегося доктора за ворот халата.

— Где?!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Кто где? — дрожащим голосом, спросил он.

— Девушка это этой палаты!

— С-с-сейчас узнаю, — пискнул он.

Отпустил его, переводя дыхание. Куда она делась? Мерзкое предчувствие разлилось в груди. Ко мне, вопросительно глядя, подошёл Серый.

— Я же сказал не отходить ни на шаг от её палаты! — произнёс сквозь зубы.

Подарил Серому ещё одни синяк под глазом, но легче не стало. Через десять минут во всей больнице был наведён кипиш. Выяснилось, что Незабудки нигде нет. Она пропала, сбежав с тем, что должно быть устранено!

Чуть не разъебал им всю больницу, пока главврач не успокоил тем, что у них на улице установлены камеры видеонаблюдения. Хорошие камеры.

— Вот она, смотрите, — сказал доктор, тыча пальцем в экран, — садится в такси.

Незабудка. Вот дикарка. Сбежала, оставив меня с носом. Внесла нехеровые коррективы в планы. Но ниче. Сейчас порешаем. Облегчение оттого, что теперь найти её проще простого, не заставило себя ждать.

Сели с Серым в тачку, вдарив по газам. Навестим контору этого такси, и всё будет кончено. Дал клич всем своим, чтобы прошерстили все дешёвые хостелы на окраине города. Уверен, что если она хочет залечь на дно, то явно не в навороченном отеле. Думаю, дело не займёт больше двух часов.

Только расслабился, подумав об этом, как заверещал телефон. Новое сообщение. Смс, после которого моя жизнь разделилась на до и после.

Дверь с громким стуком отлетела, ударившись о стену. Я лишь увидела вывернутый «с мясом» замок, а затем взгляд переместился на громилу, который в два шага оказался рядом со мной и схватил за руку.

— Кто вы такой? Что происходит? — пискнула я, но ответа, конечно же, не получила. Такие никогда не отвечают, они приходят и берут то, что им нужно, силой.

Неужели Саяр все-таки выследил меня и прислал этого громилу вернуть обратно? Нет! Ни за что! Не позволю!

— На помощь! Помогите! Убивают! — закричала я во всю мощь легких.

— Заткнись нахуй! — рявкнул незнакомец, рывком притягивая меня ближе и зажимая широкой, пахнущей металлом ладонью рот и нос.

Я задыхалась, но, понимая, что от этого зависит моя жизнь и жизнь будущего ребенка, брыкалась, отбивалась и царапалась, пока бугай тащил меня к выходу. Извернувшись, вцепилась зубами в мякоть ладони и крепко сжала зубы, почувствовав на языке кровь.

— Блядь! Тупая сука! — рявкнул похититель и, сдавив мне ребра так, что они затрещали, а дыхание с хрипом вырвалось из груди, опустил кулак на мое лицо.

Я хотела закричать, позвать на помощь, но острая, тягучая боль вспышкой разлетелась по телу, и черная, непроницаемая пустота опустилась вокруг.

Лицо Саяра будто выплывало из тьмы. Вспыхивали ставшие почти родными черты: жесткая усмешка, от которой начинало быстрее стучать сердце, пристальный, пронизывающий взгляд, от которого невозможно что-то утаить, чуть сведенные брови, будто их обладатель всегда над чем-то размышляет или чем-то обеспокоен… Движение пальцев, когда он курит, легкий наклон головы, когда губы со звериной страстью целуют меня…

Я открыла глаза, потому что видения причиняли почти физическую боль. И хотя вокруг царил полумрак, глаза заслезились, будто от яркого света, а мир вокруг начал вращаться с безумной скоростью. Голова готова была лопнуть и разлететься. И я бы согласилась на такой исход, если бы была уверена, что это принесет облегчение. Не выдержав, я застонала. В висках пульсировало, а тошнота поднималась все выше и выше, подкатывая к горлу.

Проглотив обильно выступившую слюну, я какое-то время просто лежала, давая телу возможность справиться со всем этим. Когда предметы перед глазами заняли свои места, осторожно села и обвела глазами помещение.

Где я?

Комната, в которой из предметов только матрас на полу, на котором я и лежала. Голые пол, стены… и только маленькое, похожее на слуховое, оконце под самым потолком.

Господи, неужели Саяр приказал привезти меня сюда? Руки затряслись при мысли о том, зачем все это нужно. Неужели он настолько жесток?..

Встав и держась за стену, я дошла до металлической двери на другой стороне комнаты и толкнула ее, потому что ручки с этой стороны не было. Закрыто.

— Кто-нибудь! — слабо позвала я. — Помогите!

Словно отвечая моим просьбам, с той стороны двери раздались шаги. Загремел замок, дверь распахнулась, и вошел тот самый громила. Увидев его, я закричала и попыталась отпрыгнуть в сторону, но не успела.

Он схватил меня за волосы и поволок из комнаты. Я ещё сильнее закричала, но теперь рот мне никто не затыкал. Видимо, похитители были уверены в том, что здесь меня не услышит ни одна живая душа.

Втащив меня в комнату с темными обоями и двумя кожаными креслами, громила швырнул меня в одно из них.

— Рыпнешься — придушу, — сказал он так просто, что я не усомнилась, что именно так все и будет. Сказал и отошел к дверям, замерев на манер часового.

Я обхватила себя руками, чтобы унять дрожь, колотившую все тело. Зубы громко стучали, отбивая дробь в такт стучавшим часам на стене.

Господи, что происходит?! Зачем Саяру разыгрывать весь этот спектакль?!

Через какое-то время в комнату вошел еще один незнакомец. Устроившись в кресле напротив, приятно улыбнулся. Худой, но жилистый. Лощеный, причесанный, элегантный, в светлом костюме и дорогой обуви.

— Добрый день, Надежда Алексеевна, — вежливо сказал он, изучая меня взглядом очень светлых голубых глаз. Такие я видела только у сибирских лаек. Но если у собак это смотрелось красиво, то глаза незнакомца вызывали только бег мурашек на коже. — Прошу прощения, что мой человек был груб с вами. Качок, я же просил аккуратно, нельзя так обращаться с дамой, — изучив меня, с сожалением покачал головой голубоглазый. Потом, понизив голос, доверительно сообщил: — Он у меня самый сильный, но не самый сообразительный. Так сложно найти нужных людей…

Незнакомец говорил вкрадчиво, словно извиняясь за своего подчиненного, вот только меня было не обмануть. Тряска во всем теле становилась сильнее. Я видела таких как он на том самом вечере в ресторане… Они вроде бы выглядят как приличные люди, а в глазах — пустота и готовность идти по трупам.

— Что вам от меня нужно? Кто вы такой? — спросила я, чувствуя, как прыгают губы от страха.