- У вас, наверно, много вопросов ко мне? Давайте, я расскажу, все, что знаю, а вы потом спросите, если я что-то упущу. Рассказчик я неважный, поэтому вы меня останавливайте, если не по делу говорить буду.

Женя согласился и, обхватив коробку с фотографиями, приготовился внимательно слушать. Надя, молча, сидела и смотрела на Вячеслава Ивановича, а тот положил сахар в свою чашку, размешал, отпил и повел свой рассказ:

Мы познакомились с Иришей в больнице. Мне тогда аппендицит вырезали и она приходила уколы делать. Мне она очень понравилась: спокойная, скромная, только глаза какие-то грустные, даже когда улыбалась - губы улыбаются, а глаза все равно остаются грустными. Я выяснил, через других медсестер, что она не замужем и начал за ней ухаживать. Ириша поначалу очень настороженно ко мне отнеслась, сказала, что больше никому не доверяет, что все ее любовные истории заканчивались разочарованиями и сейчас она одна воспитывает семилетнего сына. Даже на первые встречи со мной она приходила с сыном, - усмехнулся Вячеслав Иванович, - Но у меня были самые серьезные намерения и после того как мы с Максимом подружились, она сдалась и мы вскорости поженились.

Он снова отпил чай, предложил им последовать его примеру и продолжил:

- Мы с ней хорошо жили, я инженером на судостроительном заводе работал, неплохо зарабатывал, с Максимкой отлично ладили, Иришу я любил.

Вячеслав Иванович помолчал, посмотрел поочередно на Женю и Надю, которые так и не притронулись к чаю, и сообщил:

- Подождите, сейчас перейду к сути. Однажды, она мне призналась, что у нее не один сын, а два. Старшего она родила еще будучи школьницей. С родителями у нее всегда были сложные отношения, она их очень боялась, поэтому, когда узнала, что беременна, то, сильно испугавшись, скрывала от матери, пока это было возможно. Когда родители узнали, то закрыли ее дома и перевели на домашнее обучение.

- Может, вы знаете, кто был моим отцом? - хрипло спросил Женя.

- Имени я не знаю, - ответил ему Вячеслав Иванович, - Ириша только упомянула, что это была какой-то молоденький матросик, который однажды ушел в рейс и больше она его не видела.

Когда ты появился на свет, твоя мама все еще была несовершеннолетней, поэтому ее родители оформили на тебя опекунство. Это было еще в Петропавловске-Камчатском, где они тогда жили. У ее отца на службе даже какие-то проблемы из-за этой истории начались. Скандалы были такие, что ей тогда хотелось руки на себя наложить. Но школу она все-таки закончила и даже поступила в медицинское училище.

Ежедневно ей говорили, что она опозорила семью и чуть не разрушила карьеру отцу, а однажды сообщив, что, так как, по ее вине, жизнь в городе стала невыносима, отец переводится в Хабаровск и они уезжают, забирая с собой полугодовалого Женю, а она сама может приехать, когда закончит учебу.

Родители устроили ее в общежитие, пообещали сообщить свой адрес, как устроятся, быстро собрались и уехали.

Свой адрес они так и не сообщили. Изредка она получала денежные переводы от матери, по почтовому штемпелю и обратному адресу на них, она не сомневалась, что родители и Женя действительно находятся в Хабаровске. Она писала им письма, но те возвращались по причине отсутствия адресата. Закончив училище, она отправилась в Хабаровск и окончательно убедилась, что по адресу, с которого ей приходили телеграфные переводы родители никогда не жили, но она решила остаться в городе, чтобы найти родителей и сына.

- Боже, что ей пришлось пережить, - ужаснулась Надя.

- Ну, а дальше, - нетерпеливо торопил с рассказом Женя.

Вячеслав Иванович откашлялся и продолжил:

- Здесь она устроилась на работу медсестрой в больнице, встретила отца Максима и вскоре ушла от него сама, потому, что он был груб с ней, родила сына, познакомилась со мной и вышла за меня замуж.

- Ты не думай, что она тебя не искала, - погрозил он пальцем Жене. - Она всегда тебя искала, только это сейчас мобильные телефоны и интернет, а тогда ничего этого не было. Тогда можно было обратиться или в горсправку, или самостоятельно рассылать запросы по различным организациям, что она и делала. Она даже планомерно объезжала все детские сады, а потом и школы города.

- Мне Максим рассказал, что бабушка однажды приезжала к ним, - перебила рассказчика Надя.

- Да, было такое, - подтвердил Вячеслав Иванович, - Ириша нашла дальнюю родственницу и через нее выяснила, что несколько лет тому назад та поддерживала отношения с ее матерью и она изредка навещала ее.

- Видимо, когда она к ней приезжала, то тайком от мужа отправляла дочери переводы. Но это уже наши с ней догадки, - пояснил он.

- Так вот, через эту родственницу она выяснила, что родители никогда здесь не жили, а искать их следует во Владивостоке. Ей даже удалось получить их телефон. Она звонила, но родители не хотели с ней разговаривать и каждый раз уверяли, что такие здесь не живут. А через некоторое время внезапно к ней приехала мать.

Ничего хорошего из их разговора не получилось. Мать обвиняла ее, что она подорвала здоровье отцу и тот ничего не хочет о ней слышать, что сын считает ее умершей и ей не следует с ним встречаться, так как это плохо отразится на неокрепшей детской психике, а мальчик и так, не совсем здоровый, так как она неизвестно от кого его нагуляла, да еще в таком юном возрасте. Что у нее теперь есть другой ребенок, пусть его и воспитывает, а о первом она должна забыть. У него только одна мать и это она сама.

- Извини, что тебе приходится слышать такое, но как сказано "из песни слов не выкинешь", - участливо произнес, обращаясь к Жене, Вячеслав Иванович.

- Все нормально, - ответил Женя. - Мне важно это знать!

- Твоя мама после того разговора, убедила себя, что возможно ее собственная мать и права, что ребенка не стоит травмировать и решила отложить встречу с тобой, когда ты немного повзрослеешь. Через несколько лет мы с ней познакомились и, когда она мне все это рассказала, я убедил ее, что она все-таки мать и имеет право видеть собственного сына, поэтому мы начали искать вас во Владивостоке, а после того, как нашли, твои бабушка с дедушкой заявили, что ты не хочешь ее видеть и знать, а потом внезапно уехали и никто не знал куда именно. Так мы вас и не нашли, - грустно подвел итог Вячеслав Иванович.

Некоторое время все сидели в абсолютном молчании, потрясенные рассказом.

- Я думаю, что эту историю нужно запить чем-то покрепче чая, - предложил Вячеслав Иванович, встал, сходил на кухню и вернулся с тремя рюмками и пузатой бутылкой.

Разлил темную жидкость и все трое молча выпили.

- А ты сам, что-нибудь знал о матери? - спросил Вячеслав Иванович Женю.

- Крайне мало, - ответил он, - эта тема всегда была под запретом в нашем доме. Мне говорили, что она бросила меня и пропала. Я всегда хотел ее найти, но сначала не знал как, а потом у меня ничего не вышло.

- Бабушка совсем ничего тебе не рассказывала? - удивился он.

- Она начала рассказывать, лишь тогда, когда разум стал покидать ее, - усмехнулся Женя.

- Она что, еще жива? - еще больше удивился Вячеслав Иванович.

- Да, - пожал плечами Женя и задумался. - Наверно она меня по-своему любила, раз с таким упорством скрывала от родной матери.

- Извини Женя, если я тебя обижу, - возмутилась Надя, - но, то, что вытворяли твои родственники, это можно назвать как угодно, но только не любовью. Так не любят, это все слишком жестоко.

- Ну ладно, - хлопнул ладонями себя по коленям Вячеслав Иванович, - Хватит грустить, мы надеялись и верили, что обязательно найдем друг друга и я рад, что так и случилось. Я думаю, что Ириша "там" тоже теперь счастлива.

- А что с ней случилось? - осторожно поинтересовалась Надя.

- У нее была тяжелая жизнь и это сильно подорвало ей здоровье, - печально пояснил Вячеслав Иванович, - У Ириши было слабое сердце. Она очень переживала, а однажды уснула и больше не проснулась.

Он еще раз наполнил рюмки, выпил, закусил лимоном, крякнул и со словами "сейчас" скрылся в другой комнате.

- Вот, возьми, - вернувшись в гостиную, протянул он Жене небольшую поделку из соленого теста в рамке, - Ириша незадолго до смерти сделала, она любила таким творчеством заниматься.

Надя поднялась с дивана, подошла к Жене, присела на подлокотник его кресла и вместе с ним начала рассматривать "мукосольку". На той была изображена семья, сидевшая за обеденным столом, и рядом с каждым подписано его имя: папу звали Слава, маму - Ира, а двух мальчиков Максим и Женя.

Не сдержав слез, Надя всхлипнула и уткнулась Жене в плечо, а он лишь поднял глаза на Вячеслава Ивановича и уточнил, может ли оставить это себе.

- Разумеется, я же тебе и принес, - подтвердил тот и разрешил, - Если хочешь, можешь и фотографии себе выбрать.

От разговора их отвлек телефонный звонок. Вячеслав Иванович прошел к стационарному аппарату, висевшему на кухне, и вскоре оттуда донеслось его радостное "Ура-а-а!" и громкий окрик "Женя, иди сюда быстрее".

Женя побежал к нему на кухню, а Надя осталась в гостиной, рассеянно рассматривая фотографии.

Вскоре они вернулись оба: счастливые и с сияющими глазами.

- Представляешь, - радостно начал Женя с порога, - у меня племянник родился, весом 3550 грамм и ростом 52 сантиметра, зовут Виктор.

Мужчины подошли к столу и на радостях снова выпили.

- Так, дорогие мои, - остановила их Надя, - вы тут, смотрите, не переусердствуйте от переизбытка чувств. Думаю, что нам всем уже нужно поужинать.

С согласия Вячеслава Ивановича она ушла на кухню хозяйничать, оставив его с Женей обсуждать радостное событие.

Из гостей они вышли далеко за полночь. Женя уже назвал Вячеслава Ивановича "дядей Славой", тот его "сынок" и оба плохо стояли на ногах. Заверив друг друга, что скоро встретятся снова, они договорились, что возьмут Максима и поедут куда-то на рыбалку все вместе.

Надя с усмешкой смотрела на их прощание и тянула Женю за руку вниз, на улицу, где ждало их такси.

В машине его моментально разморило и он уснул, растолкать его удалось только с помощью таксиста, который высадил их у гостиницы.



-25-




С трудом добравшись до гостиничного номера, Надя завела внутрь и уложила Женю на кровать. Раздела как смогла и решила, что сегодня переночует в собственном номере, раз уж Женька в полубессознательном состоянии.

Находясь в своей комнате, она завела будильник на телефоне, чтобы не проспать вылет и легла спать. В четыре часа утра ее разбудил стук в дверь, Надя поднялась, открыла дверь и увидела за ней полусонного взъерошенного Женю в футболке и трусах. Он, как ни в чем не бывало, прошел в ее номер, растянулся на кровати и тут же захрапел.

Она похихикала над ним, легла рядом, обняла и тоже продолжила спать.

Разбудил ее звонок будильника. Надя потерла глаза, соскочила, сбегала в душ и, вернувшись, попыталась растолкать крепко спящего Женю.

- Женя..., - тормошила она его, - Вставай, нам нужно собираться на самолет.

- Куда мы летим? - сквозь сон пробормотал он.

- Домой, - ответила она.

- А где у нас дом? - невнятно переспросил он.

Надя начала одеваться и сообщила, что их вылеты с разницей в пару часов. Тут уж он окончательно проснулся, поднял голову с подушки и с сомнением спросил:

-- Мы, что, летим по отдельности?

- Да, Женя, ты к себе домой, я к себе.

- Почему? - не понял он, усаживаясь на кровати, - Я думал, что мы теперь вместе. Я не могу себе представить по-другому!

- Ну, хочешь, - засмеялась Надя, - полетели со мной. Моя мама будет рада тебя видеть.

- Хочу! - сказал он, немного подумал и добавил, - Но пока не могу. Мне нужно дела уладить.

- Ну, хорошо, - согласилась Надя, - улаживай свои дела и прилетай.

Она пошла к нему, обняла за шею, поцеловала и прошептала:

- Как можно быстрее! Я тоже не представляю, как буду жить вдали от тебя.

Он подхватил ее и опрокинул обратно на кровать, но Надя укоризненно сказала "самолет", Женя смешно выругался и поплелся в ванную комнату.

Наскоро позавтракав в полюбившемся им ресторане, Надя с Женей отправились в аэропорт, где все время до вылета обсуждали, как им следует поступить дальше. О том, чтобы продолжать жить в разных городах и время от времени встречаться и речи быть не могло.

В аэропорту Хабаровска они расстались, как будто возвращались не по своим городам, а провожали друг друга на работу, зная, что вечером снова увидятся. За два дня, проведенные в этом городе они стали друг другу совсем родными и близкими, все сомнения, стеснения, страхи были не просто разрушены, а перемолоты в муку и развеяны над Амуром. Для полноты счастья им не хватало только решить вопрос со скорейшим переездом Жени.

Первым переехал его Стасик. Пока Женя мотался между городами, решая квартирный вопрос, его рыжий мохнатый котейка уже чувствовал себя полноправным хозяином в Надиной квартире. Он привязался к Надиной маме, бегал за ней по пятам и предпочитал ее общество всему прочему.