– Если она ушла в оранжерею, мама, это значит, что она хочет побыть одна. Будет неприлично с моей стороны беспокоить ее там. Особенно если ее никто не сопровождает. Может быть, тебе надо пойти к ней.

Эрнест! - В голосе графини слышались необычные нотки раздражения. - Пора тебе узнать кое-что о женщинах, мой дорогой. Тебе двадцать восемь лет. Женщинам нравится настойчивость. Женщины временами любят, когда их застают одних. А теперь отправляйся к ней.

– Но, мама, а как насчет моих чувств? А что, если я не питаю к ней никаких нежных чувств?

– Эрнест! - воскликнула она настолько громко, что миссис Пирс и леди Ноулз с удивлением посмотрели на них.

– Хорошо, мама. Я иду. Сейчас же. - Он обошел танцующие пары и вышел через балконную дверь.

Графиня кивнула и улыбнулась тем гостям, которые не танцевали, подождала несколько минут, пока к ней не приблизился маркиз Кенвуд, и тронула его за рукав,

– Джек, Диана. - Она понизила голос почти до шепота. - Мне необходимо поговорить с вами не откладывая. Выйдем отсюда.

Графиня повернулась к дверям, и лорд Кенвуд вопросительно взглянул на Диану. Приподняв бровь, он взял ее за локоть, и они вышли вслед за хозяйкой.

– Дорогие мои, - сказала она, когда они оказались в пустом холле, и плотно закрыла двери бального зала. - Мне так жаль портить вам вечер, но, боюсь, вынуждена это сделать. - Она прижала к груди унизанную кольцами руку.

– Мама? - Диана дотронулась до ее руки. - В чем дело? Что случилось?

– Анджела исчезла, - сказала графиня и дрожащей рукой зажала себе рот.

– Исчезла? - Маркиз сдвинул брови. - Вероятно, она бродит около дома или поднялась к себе в комнату.

Графиня затрясла головой.

– Нет. Мы с Эрнестом искали ее. Эрнест пошел в оранжерею и потом осмотрит нижнюю лужайку и сад. Но я только сейчас догадалась, где она может быть.

Слушатели не отрывали от нее глаз.

– Она, должно быть, ушла к реке, в павильон. Ей нравится павильон.

– Но почему ей понадобилось идти так далеко и одной? - спросила Диана.

Графиня прищелкнула языком.

– У них с Эрнестом произошла глупая ссора, и девочка расстроилась. Вы оба должны пойти туда и привести ее. Я места себе не нахожу от беспокойства.

– Мама, а не следует ли сказать об этом миссис Уикенхэм или Кларенсу? - предложила Диана.

– Упаси Боже, дорогая, она такая молодая и такая впечатлительная, а они наверняка будут ругать ее. Я не хотела бы, чтобы вечер был испорчен. Нет, вы должны пойти, если вам не трудно.

– Я пойду один, - поспешил предложить маркиз. - Диана может остаться здесь. Не успеете и оглянуться, как я вернусь вместе с мисс Уикенхэм.

– Нет. - Графиня протянула руку, чтобы задержать его. - Это будет весьма неприлично, Джек, ведь Анджела будет наедине с вами. Диана тоже должна пойти. Ты не против, дорогая? Сделаешь это для меня?

– Конечно, мама, - чуть заметно поколебавшись, согласилась Диана.

Тогда сбегай наверх за шалью, а Джек тем временем возьмет фонарь. Но не задерживайтесь, дорогие. Я не успокоюсь, пока не увижу вас всех троих живыми и невредимыми.

Спустя несколько минут она увидела, как они вышли из боковой двери, и некоторое время стояла, глядя на удаляющиеся огоньки фонарей. Она с беспокойством посмотрела на небо, но, возвращаясь в дом, удовлетворенно улыбнулась. Дождя оставалось ждать недолго.


***

– Диана, - сказал маркиз Кенвуд, - едва ли сейчас время разыгрывать жеманную даму, моя дорогая. Держитесь крепче за мою руку, хорошо? Я не хотел бы, чтобы вы провалились в кроличью нору.

На них обоих были теплые накидки. Ветер усиливался, и становилось холоднее.

– Что заставило Анджелу отправиться сюда одной? - спросила Диана.

Лорд Кенвуд взглянул на нее.

– Я в это не верил и не верю.

– Вы хотите сказать, что с ней кто-то пошел? - нахмурилась Диана.

– Вы очень несообразительны, Диана. Я хотел сказать, что, по-моему, нас послали искать то, чего нет, дорогая.

– Нет?… - Диана отшатнулась от него. - Вы хотите сказать, что графиня, посылая нас, прекрасно знала, что Анджела где-то в другом месте?

– Нельзя сказать, что это не похоже на графиню Ротерхэм, не правда ли? Уже две недели она старается свести нас, Диана. Два последних дня, должно быть, привели ее в отчаяние. Стало ясно, что требуются крайние меры.

– Но этого не может быть, - возмутилась Диана. - Вы думаете, она толкает нас на такой неприличный поступок, хочет, чтобы мы с вами оказались одни в павильоне посреди ночи?

– Ужасно, не так ли? - согласился он. - Особенно когда в любую минуту на нас обрушится ливень. А я уверен, что там вдали сверкнула молния. Если мы затихнем и прислушаемся, то, спорю, мы услышим и гром.

Диана резко остановилась.

– Я возвращаюсь, - сказала она. - Я не позволю манипулировать собой, какими бы умными вы с графиней себя ни считали.

– Я? Вы думаете, я с ней в заговоре? Вы оскорбляете меня, Диана. Даже я не обладаю такой дьявольской изобретательностью.

– Как бы там ни было, я возвращаюсь. Вы будете освещать мне дорогу?

– Нет, и вы никуда не пойдете. Неужели мне еще и объяснять вам, как хитра ваша свекровь, Диана? Видите ли, мы не посмеем вернуться. Может быть, мисс Уикенхэм действительно там совершенно одна. С тех пор как она вышла из дома, стало совсем темно, и вот-вот пойдет дождь. И начнется гроза. Мы не можем рисковать, считая, что графиня обманула нас. Согласны?

Диана стояла, глядя на него и не зная, что сказать. От порывов ветра накидка хлопала ее по ногам. Маркиз плащом прикрывал фонарь, чтобы ветер не задул огонь.

– Я предлагаю идти дальше, - сказал маркиз. - И быстро. Держитесь за мою руку, Диана. Боюсь, я могу удержать фонарь только обеими руками.

Диана ухватилась за его руку.

– Но мы пойдем обратно, как только убедимся, что Анджелы там нет, - потребовала она, и тут же гигантская капля дождя упала на ее лоб и растеклась по носу.

– Я почему-то в этом сомневаюсь, - сказал он, когда они торопливо пробирались между деревьев к реке. - Сейчас хлынет дождь. Думаю, вы должны быть готовой провести со мной бурную ночь в грехе, миссис Ингрэм. Кажется, у нас становится привычкой попадать в такое положение во время дождя.

– Мама, - лорд Кренсфорд дотронулся до плеча матери, разговаривавшей с гостями, - можно тебя на одно слово? - Он улыбнулся и кивнул гостям.

Она оглянулась и, увидев, что он один, тоже улыбнулась гостям и взяла его под руку.

– Где Анджела?

– Где мисс Уикенхэм? - одновременно спросили они, когда благополучно выбрались из зала.

– В оранжереях ее нет, - сказал он. - Разве она не вернулась?

Графиня некоторое время тупо смотрела на него.

– Должно быть, она прошла в свою комнату, - предположила она. - Я пойду и посмотрю, дорогой.

– Пока ты ходишь, я проверю комнаты внизу, мама. Она сказала, что пойдет в оранжерею?

– Именно так и сказала, слово в слово, - растерянно подтвердила графиня и поспешно направилась наверх. Лорд Кренсфорд не остановил ее и не попросил объяснить эти странные слова.

Пятнадцать минут поисков в доме не помогли разгадать тайну исчезновения Анджелы Уикенхэм.

– О Боже мой. - Графиня прижала руку к горлу. - Где же она может быть, Эрнест? Начинается гроза.

– Ты сказала, мама, что она была расстроена? - мрачно спросил лорд Кренсфорд. - Куда бы она пошла, если была расстроена? В ее комнате ее нет. Ее нет ни с матерью, ни с Клодией. Дай подумать.

– А ты абсолютно уверен, что она не прячется в оранжерее?

Лорд Кренсфорд не ответил. Он погрузился в мрачные размышления.

– Ты говоришь, приближается гроза? - спросил он. - Ночная гроза. Тут что-то есть. Ночь и гроза. - Он прижал пальцы ко лбу. - Господи! Она этого не сделает, ведь не сделает? Она этого не сделает!

– Сделает что? - Графиня была явно растеряна.

– Она ушла в замок, чтобы броситься там со стены, - заявил лорд Кренсфорд и побежал к дверям.

– Эрнест, ты с ума сошел? - крикнула ему мать. - Она никогда не пойдет в замок совсем одна.

– Я поеду туда на лошади, - крикнул он в ответ. - Я догоню ее. И сверну ей шею.

Графиня осталась стоять, прижимая ладони ко рту. Что она могла сделать? Испуганная, она вернулась в зал.

Однако, когда она собрала в комнате рядом с залом графа, миссис Уикенхэм и Кларенса с Клодией, оказалось, что они все считают положение не столь ужасным, как она думала. А Клодия даже посмеялась над опасениями Эрнеста, что Анджела отправилась в замок, чтобы покончить с собой.

– Я охотно верю, что она пошла в замок, - сказала она, - хотя это большая глупость, ведь приближается гроза. Она, не сомневаюсь, пошла туда помечтать, это такое романтичное место.

– Посреди бала, когда у нее было столько кавалеров? - с некоторым недоверием спросил лорд Уэнделл.

– Боюсь, это так похоже на Анджелу, - заметила миссис Уикенхэм. - Я думаю, она действительно чувствовала себя несчастной из-за… - Она смутилась. - Ну, молодые девушки часто воображают, что страдают из-за разбитого сердца.

– Может быть, отправиться на поиски большой группой? - спросила графиня.

– Ни в коем случае, - возразила миссис Уикенхэм. - Это испортило бы такой прекрасный бал. Если лорд Кренсфорд осмотрел оранжереи и вы оба обыскали дом, она должна быть или в павильоне или в замке. И если лорд Кенвуд и Диана ищут ее в павильоне, а лорд Кренсфорд поехал в замок, то, я думаю, все в порядке. Нам следует вернуться в зал, прежде чем у гостей возникнут вопросы.

Графиня в нерешительности посмотрела на графа, а лорд Уэнделл покусывал нижнюю губу, проявляя таким образом свое беспокойство. Но слова миссис Уикенхэм казались разумными. Не было причины поддаваться панике.

– Итак, моя дорогая, - обратился граф к графине, вводя ее в бальный зал, - кажется, обеим парам влюбленных предоставляется возможность найти друг друга, если только у них на это хватит сообразительности.

– О, но не таковы были мои намерения, Ротерхэм, - сказала она. - Джек и Диана направляются в павильон, это правда. Но я хотела, чтобы Эрнест и Анджела встретились в оранжерее. Меня все происходящее не радует.

– Но в замке очень романтическая обстановка, - похлопал ее по руке граф.

– А гроза? И она, дорогой, очень молодая леди, чтобы находиться так далеко от дома в обществе единственного мужчины. Им придется пожениться.

– Но ты же этого хотела, не так ли, сердце мое?

– Да, конечно. Но не потому, что должны, а потому, что хотят.

– Я никогда раньше не замечал, чтобы ты сомневалась в своих матримониальных замыслах.

– Но это не мой замысел. На такую смелость я бы никогда не решилась, дорогой мой. С Дианой совсем другое дело. Но Анджела едва вышла из классной комнаты.

– Тогда я могу сказать, что нам остается лишь верить в неизменное торжество истинной любви, - сказал граф, вводя ее в круг начинавших новый танец гостей.

Лорд Кренсфорд задержался лишь для того, чтобы набросить тяжелый плащ и оседлать лошадь. Затем он галопом сломя голову поскакал к замку, не обращая внимания на надвигающуюся грозу и непроглядную темноту, в которой он едва ли видел дальше лошадиного носа. Но его мать всегда утверждала, что и с завязанными глазами он найдет дорогу к замку.

Ветер дул ему в лицо, а дождь, падавший крупными редкими каплями, грозил в любую минуту превратиться в ливень. Вспышки молнии временами освещали ему путь, и раздавались раскаты грома.

Он привязал лошадь, почти инстинктивно найдя место, где можно было укрыться от грозы, и побежал по краю рва, и в этот момент начался сильный дождь. Лорд Кренсфорд окинул быстрым взглядом стены и не обнаружил никакой человеческой фигуры, а заглянув в сухой ров, не заметил в нем никакого тела, хотя было так темно, что он мог чего-то и не разглядеть.

– Мисс Уикенхэм! - вбежав во двор, крикнул он, стараясь перекричать шум ветра. - Мисс Уикенхэм! Анджела!

Что, если он ошибся? Что, если она пошла в другое место? Что, если она уже мертва? Ее тело, может быть, плавает во рву позади замка.

Зигзаг молнии осветил небо, а гром запоздал только на несколько секунд. Дождь усиливался.

– Анд-же-ла-а!

– Да, - ответил вдруг тоненький голосок. - Я здесь. -Где?

– Здесь.

Он повернулся на звук ее голоса к одной из круглых башен. Ощупью найдя вход, он вошел внутрь.

– Где вы? - спросил он.

– З-здесь. - Руки ухватились за его плащ, потом она скользнула под него и, обнимая Эрнеста за талию, прижалась к его груди. - Н-не сердитесь на меня. Не сердитесь на меня. - Зубы у нее стучали, мешая ей говорить.

– Что вы этим хотели доказать, - закричал он на нее без всякой необходимости, поскольку ближе и крепче к себе он уже не мог ее прижать, - глупая, легкомысленная идиотка? Я был уверен, что вас уже нет в живых. Мне следовало бы придушить вас прямо здесь и сейчас. В жизни не встречал такую несносную особу. Подумайте, что бы я чувствовал, если бы мне пришлось принести домой вашей матери ваше бездыханное тело?