Молча он протянул ей свою руку, и она пошла с ним и даже не удивилась, когда он наклонил свою голову и поцеловал ее. Его губы были прохладны, однако в них была страсть, от которой у нее подкосились ноги. Потом он поднял голову и стал внимательно рассматривать ее лицо в бледном серебристом свете луны, проникавшем сквозь деревья; затем протянул руку и откинул прядь волос с ее щеки удивительно властным жестом, который должен был бы насторожить, но который лишь невероятно возбудил ее. Единственное, чего она желала в тот момент, — принадлежать ему, однако, когда это случилось, то превратилось в кошмар.

— Разве ты еще не готова, Мэгги? Она чуть не подскочила, вырванная из прошлого звуком голоса Дениса, и воспоминания в ее голове разматались, как осколки. Она судорожно вздохнула, бросила использованный кусочек ваты в корзину для мусора и вышла из-за ширмы, избегая его довольно пытливого взгляда.

— С тобой действительно все в порядке, дорогая? Ты сегодня сама не своя.

Ей захотелось засмеяться и заплакать одновременно, сказать, что нет, с ней не все в порядке, раз ее жизнь вновь на грани разрушения, но она сдержалась, спрятала боль за одной из своих масок, которые выучилась надевать за эти последние годы.

— У меня все хорошо… Честно. Извини, если со мной было трудно работать сегодня, но, как уже говорила, я устала. — Она легко засмеялась, отметив с грустью про себя, какой прекрасной актрисой стала благодаря Мэтью. — Обещаю на следующей неделе исправиться, ладно?

Денис передернул плечами, снимая с вешалки свой пиджак.

— Не волнуйся. У нас у веек бывают не очень удачные дни, а поскольку ты обычно всегда на высоте, то я не очень-то имею право ворчать. Кстати, как насчет того, чтобы пообедать вместе, чтобы поднять тебе настроение? Мы можем пойти к Луиджи.

— Видишь ли, я не… — Она заколебалась; что-то в выражении его лица заставило ее воздержаться от категорического отказа. Если кому и надо было взбодриться, так это самому Денису. Она никогда не видела его таким грустным. — Я с удовольствием, но у меня мало времени. Мне нужно сделать уйму вещей.

— Бурная светская жизнь. Я завидую тебе, Мэгз. Это как раз то, чего мне сейчас не хватает.

Денис грустно улыбнулся, пропуская ее в дверь, а Мэгги лишь кивнула, не пытаясь доказать ему, что весь ее перечень «светской жизни» уместился бы на обратной стороне почтовой марки! Единственное, что она должна была сделать сегодня в первой половине, — это забрать Джейни от няньки и отправиться домой, чтобы успеть постирать. Ведь никому, кроме Мэри, она не рассказывала о своей дочке, предпочитая, чтобы ее работа и личная жизнь никаким образом не пересекались. В свое время ей казалось, что таким образом Мэтью никогда ничего не узнает, но теперь вся эта таинственность казалась просто смешной.

Боль сковала сердце, но она старалась ее побороть, спускаясь по крутой лестнице из студии на улицу. Ресторан находился всего лишь в квартале от них, поэтому они решили прогуляться пешком. Мэгги задрожала, когда ветер пронизал ее сквозь свитерок.

— На, возьми мой пиджак. Не хватает только, чтобы ты простудилась.

Галантным жестом Денис накинул на нее свой тяжелый кожаный пиджак, а сам глубже втянул плечи, оставшись в старой поношенной водолазке и столь же старых обтрепанных джинсах. Никому даже в момент самого благоприятного расположения духа не пришло бы в голову назвать этот стиль элегантным, но Денис был хорошим человеком, добрым и отзывчивым, и Мэгги молча помолилась, чтобы ее подруга это осознала и не упустила его. Спокойные, уравновешенные люди, такие как Денис, — такая же редкость, как алмазы, и Мэри сваляет дурака, если потеряет его, играя в эти глупые игры.

В ресторане было много народу; небольшие столики заставлены тарелками с блюдами, которые источали изумительный аромат. Мэгги одобрительно принюхалась и неожиданно поняла, насколько голодна. Она была так потрясена, и ей стало так нехорошо сегодня утром, что она выпила лишь чашку черного кофе, прежде чем отвезти Джейни к няне.

Мэгги повернулась к Денису, чтобы сказать ему, какой он молодец, что привел ее сюда, но слова замерли у нее на губах, когда она увидела человека, сидевшего за столиком у окна. Зал поплыл у нее перед глазами, когда она встретила этот полный гнева взгляд. Мэтью поднял свой бокал в насмешливом молчаливом тосте.

Подошел хозяин заведения.

— Мисс Дункан, мистер Моррис, приятно вновь видеть вас. Проходите сюда, пожалуйста, здесь как раз остался один столик, он вам двоим прекрасно подойдет.

Она последовала за Луиджи, как в тумане, ощущая, что Мэтью следит за каждым ее шагом. Она чувствовала, как его взгляд буквально впивается ей в спину, и, сев на стул, судорожно вздохнула, отводя глаза от столика у окна. Она никак не ожидала увидеть Мэтью здесь, так что шок от встречи был как бы велик вдвойне. Когда бы они ни ходили куда-нибудь обедать, ресторан всегда выбирал он. Это были дорогие аристократические рестораны, где он был известным и ценимым клиентом. Мэтью, каким она его знала три года назад, никогда бы не выбрал этот обыкновенный маленький тракнар с его теплой и дружеской атмосферой; в какой-то степени это поколебало ее представление о нем и взволновало это больше, чем того можно было ожидать.

— Мэгги Г Голос Дениса вернул ее к действительности, и она покраснела, когда повернулась к нему и обнаружила, что он разглядывает ее с нескрываемым любопытством.

— Я бы и гроша ломаного не дал за эти твои мысли. Ты была где-то далеко-далеко, дорогая, и судя по тому, как ты выглядела, тебе там было не очень приятно.

Она с трудом улыбнулась, обрадовавшись, когда Луиджи принес им от руки написанное меню, и это отвлекло внимание Дениса. Она склонилась над своим экземпляром, заставляя себя сосредоточиться на написанном, но буквы прыгали перед глазами. Медленно ее взгляд проследовал по залу, влекомый силой, которая была выше ее, и она почувствовала, как сердце подскочило в груди, когда она встретилась глазами с Мэтью. Она поспешно отвела взгляд, с трудом понимая Луиджи, предлагавшего какие-то блюда.

Почему именно сегодня Мэтью попал сюда? Ей нужно лишь немного отдышаться в спокойном месте после вчерашнего вечера, и она опять была бы в форме, готовая встретиться с ним и справиться со всем, что он ей преподнесет. Теперь будет немного труднее прийти в себя.

— По-моему, это здорово. А как ты считаешь, Мэгз? Закажем это на двоих?

— Что? Ах да, конечно. Спасибо. Она понятия не имела о том, что заказала, но ей это было безразлично. Она хотела лишь поесть и уйти как можно быстрее. Даже сейчас она чувствовала, что Мэтью продолжает смотреть на нее, и от того ее пульс учащенно бился, а кровь стучала в висках так, как будто и не было этих трех лет.

— Это не Джеф ли Грэхэм там? Помнишь его, Мэгги? Я сделал ему несколько снимков пару месяцев назад, когда ты демонстрировала один из вечерних туалетов.

Денис помахал приветственно рукой, и Мэгги сделала то же самое, заметив этого человека сидящим за столиком вместе с компанией у дальней стены.

— Ты не против, если я оставлю тебя на минуту и подойду к ним, а, дорогая? Мне кое о чем нужно спросить его, сейчас как раз прекрасная возможность сделать это.

Не дождавшись ответа, Денис встал и направился в дальний конец зала, оставив Мэгги в замешательстве. По крайней мере пока Денис находился рядом, у нее было ощущение хоть какой-то защищенности, а теперь она почувствовала себя совсем одинокой и беззащитной. Она бросила нервный взгляд из-под ресниц в сторону окна и чуть не подскочила на месте, когда увидела, что Мэтью отодвинул стул и встал. Она отвернулась, чувствуя, что сердце у нее буквально выскакивает из груди и кружится голова. Нет, он не станет подходить к ней. Он просто встал, чтобы уйти; возможно, ему также тяжело находиться с ней в одном помещении после того, что случилось вчера вечером. Кроме того, Мэтью никогда не станет устраивать сцены в общественном месте.

— Кажется, нам суждено встречаться и встречаться, Мэгги.

Она вздрогнула, когда он заговорил. Она как будто застыла. Как это ему так легко удавалось заставлять ее всю дрожать? Если бы она знала ответ, то знала бы и как с этим бороться. Она раз и навсегда стала бы невосприимчивой ко всему, что говорил или делал Мэтью Кейн.

Нарочито медленно она повернула голову и посмотрела на него, заставив себя встретить его взгляд как можно спокойнее. Раньше, когда встречались их глаза, ее лицо было открытым, доверчивым, теперь она могла смотреть на Мэтью только сквозь маску.

— Действительно. Честно говоря, я удивлена, что встретила тебя здесь. — Она оглянулась на залитый светом зал, почти не замечая гула голосов, почти не видя других людей — для нее существовал только один человек, который стоял рядом с ней так близко, что она могла протянуть руку и потрогать его, если бы захотела. Но три года отсутствия Мэтью, страдания и боль навсегда уничтожили в ней подобное желание. — По-моему, это не то место, которое могло бы понравиться тебе.

В прохладном тоне ее голоса слышалась ирония, и глаза Мэтью сверкнули, как она и ожидала. Подбор нужных слов и все оттенки человеческого голоса были по его части. Он прекрасно знал, как придать максимум выразительности короткой фразе. Именно эта способность влиять на суд присяжных несколькими тщательно продуманными отточенными фразами привели его на вершину адвокатской практики. Ей не надо было играть с ним в его же игру, Мэгги понимала это, но не смогла не испытать определенного удовлетворения, когда заметила, что задела его.

— А почему ты так говоришь? — Его голос звучал спокойно, но под этим спокойствием скрывался гнев, а какой-то бесенок внутри нее все толкал ее и толкал.

— Почему? Да потому что Мэтью Кейн, которого я знала, никогда бы не унизился до того, чтобы обедать в ресторане, где официанты не одеты надлежащим образом и обслуживание не на высшем уровне!

Он помрачнел от оскорбления, которое подразумевалось в насмешливых словах, и стоял, возвышаясь над ней в прекрасно сшитом костюме цвета «антрацит», который подчеркивал его рост и ширину плеч.

— Да и Мэгги, которую я знал, скорее умерла бы, чем появилась на публике в одеянии, в котором она находится сейчас! — Он бросил презрительный взгляд на потертый кожаный пиджак, который все еще был у нее на плечах. — Похоже мы оба изменились, не так ли?

Его слова попали в точку, и она покраснела, жалея, что не одета во что-либо более впечатляющее, чем джинсы в обтяжку и свитер с этим кожаным пиджаком поверх.

— Собственно говоря, он не мой. Мне дал его Денис, — быстро проговорила Мэгги в порядке объяснения, но тут же сердце ее тревожно екнуло, когда она увидела, как сразу же напряглось его лицо.

Протянув руку, он резким движением снял пиджак с ее плеч и бросил на стоявший рядом стул. Мэгги попыталась остановить его, но отшатнулась, когда он наклонился ближе; его горящий взгляд был устремлен на нее, и она почувствовала, что этот огонь ее пожирает.

— Я не хочу, чтобы ты носила такие вещи, Мэгги. Понятно?

— Я… я… — Она сглотнула, почувствовав, как в ее груди поднимается гнев. — Это ты не хочешь, Мэтью? Неужели ты в самом деле считаешь, что имеешь право диктовать мне? — Она насмешливо рассмеялась, получая удовольствие от того, как кровь прилила к его щекам. — Извини, Мэтью, но ты опоздал на несколько лет, чтобы приказывать мне, что я могу и что не могу делать? А теперь, если не возражаешь, я бы предпочла, чтобы ты оставил меня. Я хочу поесть, а до тех пор пока ты рядом, мне это вряд ли удастся.

— И что же, Дэвид знает об этом… о нем? Он посмотрел через зал на Дениса, который оживленно беседовал за дальним столиком, блаженно не ведая о том, что происходило, затем вновь обернулся к Мэгги, и губы его презрительно скривились.

— Или это одно из твоих многочисленных увлечений, Мэгги? Это больше похоже на правду, не правда ли, учитывая твой послужной список? Я был удивлен, что ты и Дэвид еще вместе. Три года — слишком большой срок для тебя, чтобы довольствоваться одним мужчиной, но ведь, я полагаю, и с девочкой надо считаться; даже ты не настолько эгоистична, чтобы лишить ее отца в таком нежном возрасте. Так, значит, ты таким образом подавляешь скуку, встречаешься с мужчинами в обеденное время, а бедный доверчивый Давид понятия ни о чем не имеет? Пожалуй, мне надо поговорить с братом и предупредить его, какая ты, Мэгги. В конце концов он мне — родная кровь, и я не хочу, чтобы он попал в ту же ловушку, что и я, даже после всего, что случилось.

Как он мог такое говорить? Как он мог даже подумать такое о ней, не говоря уж о том, чтобы произносить это. Она вскочила с посеревшим лицом. Ее всю затрясло, как будто ее избили.

— Будь ты проклят, Мэтью, — сказала она глухо; голос ее дрожал, она едва сдерживалась, чтобы не расплакаться. — Будь ты проклят за то, что смеешь говорить такие вещи!

Он схватил ее за руки, остановив, когда она попыталась пройти мимо него, и его пальцы больно впились ей в тело сквозь мягкую тонкую шерсть свитера.