Георгий Громов - Наизнанку. Московский роман

– Вы уже договорились с ним? – спросила я без особого удивления.

– Я ему предложила вместе время провести. Сказала, что очень нравится его игривая прическа с таким ровным идиотским пробором. Он сказал, что планов до следующего вечера у него нет и он в моем распоряжении.

– Понятно, о чем ты так долго болтала у барной стойки.

– Это классно, Алекс, что мы такие супертелки и можем вот так снимать кого захотим в этом клубе. И мне глубоко плевать, что они обо мне думают. Я не чувствую себя старой неудачницей.

Я закрыла кожаный блокнот с тремястами долларами и тысячей на чай и, в принципе, могла понять, почему у Ани такое игривое настроение. Наверняка парень понравился.

– Конечно, это клево, когда хочешь и получаешь.

В этот момент я заметила его, он не спеша подходил ко мне: высокий, но слегка ссутулившийся, уставший парень.

– Ты чего такой грустный? – спросила я его.

– Грустный? – переспросил он. – Да нет. Просто слегка утомился за ночь.

– Ну да, столько приватных танцев – любой устанет, – язвительно сказала Аня.

– Если ты готов, то мы можем идти, да?

– Да, пойдем.

Я с сел в машину Алекс на холодные кожаные сиденья, и мы поехали к дому Ани.

Первые минут пятнадцать мы ехали молча, но я не выдержал.

– Алекс, ты знаешь, ты мне симпатична очень, я не хочу, чтобы это было вот так, понимаешь, наверно, это не совсем красиво.

– Некрасиво, говоришь? Но с Аней ты хорошо провел время и не рассуждал ни о чем.

– А что ты себя с Аней сравниваешь, ты другая, отличаешься от нее, поэтому и говорю.

– Хитрец. Хорошо, сделаю вид, что верю.

Мы перекинулись еще парой фраз и как-то незаметно подъехали к дому, машина Ани уже была припаркована во дворе.

Поднявшись к ней в квартиру, я почти сразу же прошел в ту комнату, где обычно спала Алекс. Я недолго ждал ее, видимо, ей не терпелось, как и мне, животный инстинкт давал о себе знать. Через считанные секунды мы целовались полуголые на раскладном диване, застланном тонкой белой простыней. Мы перекатывались с одной стороны на другую, как в любовном кино.

– Тихо, тихо, не так быстро, – нежно прошептала Алекс.

Ее руки гладили мою спину, и внутренняя истома пробивала меня изнутри. Бледно-синий свет луны из большого окна аккуратно окутал нас своей пеленой.

– Какая ты красивая. Я не видел девушки красивее, чем ты сейчас. Какой я был дурак, что не увидел тебя сразу.

– Солнышко, мы будем заниматься любовью или ты будешь говорить?

– Я не знаю, Алекс!

Это было искренне, я действительно не знал, как мне быть, такой ступор случился у меня впервые, сейчас я просто хочу ею любоваться, гладить по лицу, и большего не надо. Наверно, это странная картина со стороны: парень сверху, девушка снизу, оба замерли в ожидании чего-то. На самом деле все гораздо проще. Это химия, это то, что с коротким промежутком времени трансформируется в любовь.

– Солнышко, что с тобой? – спросила Алекс.

– Мне кажется, я люблю тебя.

– Тебе кажется?

– Думаю да, я не знал, что так может получиться.

– Малыш, – ласково произнесла Алекс. – Ты мне тоже очень приятен, но сейчас я не верю в любовь, тем более со стриптизером.

– Поверь, я не такой, как все, способен на глубокие чувства и могу доказать.

Алекс ласково мне улыбалась, периодически нежно чмокала в губы, перебирала мои волосы пальцами. От ее губ исходил свежий сладко-молочный аромат. Через какое-то время несостаявшийся секс плавно перешел в теплый разговор. Я сидел на диване абсолютно голый, смотрел на луну и думал, что мир сошел с ума.

Алекс сила рядом, накинув на себя коротенький шелковый халатик красного цвета, медленно затянулась сигаретой.

– У тебя есть кто-нибудь? – тихо спросила она.

– Мы расстались, если честно, некоторое время назад. Я пережил шок, обидно, баба променяла меня на толстый кошелек, а потом до меня дошло, что весь сраный мир пропитан циничностью и эгоизмом.

– Ну и сука твоя бывшая, ноги бы ей пообрывала, что довела тебя до такого состояния.

Я заулыбался:

– Ты имеешь в виду, что у меня член перестал стоять?

– Ха-ха, да нет, я не про член, а про твои рассуждения, ты еще молод для таких выводов о людях. Знаешь, не все уроды, иногда встречаются достойные, но это иногда. Просто нужно общаться и понимать.

– А ты дейтишь с кем-нибудь?

Алекс переспросила, сбрасывая сантиметровый пепел в железную круглую пепельницу.

– По английски a date – значит «свидание», ну я и спросил, ты встречаешься с кем-нибудь или нет?

Она слегка улыбнулась и снова сбросила серый пепел в пепельницу.

– На данный момент ни с кем. Ты похож немного, – она пристально посмотрела на меня, – или он, может, на тебя похож, на одного техасца. Лет пять назад, в начале моей танцевальной карьеры, я познакомилась на соревнованиях по бодибилдингу с одним американцем из Техаса. У него и номер на сцене был ковбойский. И втюрилась в него, чуть было не уехала в Штаты на ПМЖ. Так вот, вы чем-то похожи, не знаю, может, улыбкой, может бровями, только он размером был, как этот шкаф, ты по сравнению с ним просто общипанный цыпленок, Малыш.

Я не обиделся. Алекс так это сказала, что я, наоборот, почувствовал себя крутым.

– Но ты мне и таким нравишься, – добавила она.

Тяжелеющие веки с каждой минутой все больше давали о себе знать, я слегка приткнул голову к подушке и закрыл глаза, я только чувствовал сначала, как Алекс осторожно накрыла меня мягким пледом и тихонечко прилегла сзади, поглаживая мое плечо. Я уснул быстро и, как всегда, незаметно для себя.

Открыв глаза, я снова ощутил темноту, как снаружи комнаты, так и внутри ее. Было около семи или восьми, мне даже будильник не нужен, чтобы это понять. Алекс еще спала, свернувшись, словно котенок под пледом. Я смотрел в окно – на улице лил грустный дождик – и слушал ее дыхание, она вызывала у меня чувство нежности, робости, невинной искренности.

По-моему, Аня тоже спала, так как в большой четырехкомнатной квартире было тихо, как под землей.

Я быстро собрался и незаметно ушел, решил, что поступил правильно и обязательно позвоню ей позже.

Доехав на такси домой, снова уставший и обессиленный, я рухнул на свою одноместную кровать. Валерки дома не оказалось, у нас были выходные, и, скорее всего, он уехал к родителям. Все хорошо, только все мои мысли были о ней и о том, что ждет меня рядом с этой девушкой. Тогда я и представить не мог, к чему все это приведет.

Знаете, иногда говорят: «я был удивлен». Мог ли я сказать самому себе подобные слова этим вечером? Ответ прост, как немытая консервная банка, – нет.

Я уныло шагал по узенькому и темному тротуару, было немного ветрено, и я приподнял ворот своей потертой кожаной куртки. От этого было чуть теплее, ворот прикрыл мою озябшую шею, но озноб не проходил. Не знаю почему, но я вспомнил слова своего первого тренера по боксу, что если ты зябнешь и на теле у тебя появляются мелкие шарики, как у гусика, то обязательно будешь кашлять и появится насморк. Только простудиться мне еще не хватало.

Я шел и тупо смотрел себе под ноги, будто бы боялся поскользнуться и упасть. Как будто какая-то невидимая сила заставила меня поднять голову и взглянуть на человека впереди. Я вгляделся, подходя ближе, и сбавил шаг. Вот, пиздец, – в двух шагах от меня стояла, непонятно откуда взявшаяся, Оля! Я застыл как вкопанный, недоумевая, как же это так получилось?

Она стояла и смотрела на меня своими большими красивыми, и как мне показалось, печальными глазами:

– Привет Миша, ты не ожидал?

– Не ожидал, это слабо сказано!

– Даже так? А как же твое обещание, ты помнишь, что ты говорил, когда уезжал?

– Помню!

– Если помнишь и если ты меня еще любишь и хочешь, чтобы мы были вместе, то давай будем вместе!

– Чего?

– Или ты меня уже не любишь? Ну чего ты молчишь? Ничего не можешь сказать? Хотя бы посмотри мне в глаза, Миша!

– Да что ты, на хрен заладила, одно, блин, и тоже. Думаешь, имеешь право вот так приехать, найти меня, хрен знает как, прийти сюда и устроить мне долбаный допрос про мои обещания? Ты в каких-то мечтах живешь. Сама подумай, я же ни разу тебе даже не позвонил. Какая это любовь? Оля, прости, но все осталось в прошлом!

– Ну ты же обещал, обещал мне быть со мной!

– Хватит! Не надо этих дешевых сцен на улице! Мало ли что я обещал, это было в другой жизни, и, вообще, я нереально замерз тут, весь зад отморозил, и прекрати реветь, ты знаешь, я ненавижу слезы, тем более женские, тем более твои. Да хватит, я сказал!

– Я так и знала, что так получится, зря я тебе поверила!

– Успокойся, Оля, я прошу тебя, хватит! Я правда замерз. Давай ко мне зайдем, раз уж ты приехала, и попьем горячего чаю, и ты успокоишься, и я успокоюсь!

Мне стоило немалых усилий и нервных затрат, чтоб успокоить Олю и заставить зайти домой выпить горячего чаю, хотя я этого и не хотел. У меня не было ни малейшего желания находиться рядом с ней. Какого черта так сошлись эти несчастные звезды, что этот человек не поленился сюда приехать, закатить мне истерику и довести меня до бешенства.

– Боже, так и знала, что ты меня обманешь, подсказывало мне сердце, что не надо ехать! Что все это впустую. Да только сама себе нервы треплю. Тебе уже, видимо, наплевать на меня. Скажи честно, наплевать?

– Я не могу пятнадцать раз повторять одно и то же. Идем.

Я взял ее за руку и повел к себе домой. Она не хотела идти, собиралась выяснить все на месте, но я был против всяческих выяснений.

Дома я налил ей чаю, заварил в кружке обычный пакет якобы зеленого чая. Мы сидели на кухне, я тупо уставился на грязноватую металлическую чайную ложку, которая лежала рядом с моей кружкой, небрежно пальцем по столу рисуя различные невидимые узоры. Оля смотрела на меня и маленькими глотками отпивала из кружки. Я хотел спросить ее, как она меня нашла, но не стал. Тут история слишком простая: мои старики, конечно, знали, где я живу, а так как иногда Оля позванивала им, то узнать мой адрес для нее не составило особого труда.

– У тебя кто-то есть?

– Ну зачем тебе, Оль?

– Ты сам подумай зачем. Ты что, не понимаешь, почему я тут? Посмотри на меня.

– Пей чай, а то остынет!

– Это единственное, что ты можешь ответить?

– Как родители твои?

– Замечательно. Говорят, что я полная дура, что верила тебе!

– Они знают, что ты в Москве?

– Если б они знали, то выгнали бы из дома!

– Почему?

– Потому!

Я нехотя оторвал свой взгляд от ложки и посмотрел на Олю! Если честно, я не испытывал к ней ничего, абсолютно никаких эмоций! Ее красивые и невинные глаза больше не будоражили меня! Она осталась той прежней Олей, которую я хорошо знал, но меня к ней больше не тянуло. Хотя я захотел ее. Странно это или нет, но я захотел заняться с ней сексом. Мы были одни в квартире, Валера находился у своих родителей. Раньше, чтоб заняться нам с Олей сексом, мы с нетерпением ждали, когда ленивый ее батька отправится в ларек купить себе бутылочку пивка. А сейчас мы были одни, и никто не мешал. Я возбудился!

– Пойдем в комнату, немного помассируешь мне шею, по-моему, я ее застудил.

– Болит?

– Немного, поворачиваться сложно, пошли, помнешь меня!

– Хорошо!

В комнате я поудобнее устроился на диване. Когда Оля начала активно проминать пальцами мою шею, приятная истома охватила все мое тело.

Она о чем-то все спрашивала меня, но я ее не слышал. Я повернулся к ней и резким движением руки обнял ее за талию!

– Ты что делаешь?

– Ничего.

– Что ничего?

Я поцеловал ее в шею, потом еще и вскоре совсем разошелся. Больше Оля не задавала мне никаких вопросов. Я чувствовал себя животным и понимал, что в очередной раз делаю ей больно. Но мне было плевать, я хотел только трахнуть ее, не больше! И я это сделал! Я думал, что мне тоже будет больно, но я ошибался. Все, что я ощущал, – это полное безразличие к человеку, и мне даже не было дико от этой мысли. Все, что было у меня к ней когда-то, умерло. Я лежал на кровати и безумно хотел, чтобы Оля прямо сейчас собралась и ушла. Мне даже трогать ее не хотелось, да что трогать, у меня не было желания и смотреть на нее.

– Ты любишь меня? – этот вопрос заставил меня взбеситься, но я не шелохнулся, и даже ни одна мышца на лице не дернулась. Но внутри я чувствовал себя как говно! – Ты молчишь, потому что не любишь? Да зачем я спросила, я и сама знаю ответ.

– Давай, я провожу тебя до вокзала!

Я не видел в эту секунду выражения ее лица, но почувствовал, что она, мягко говоря, опешила!

– Уже вечер, куда я поеду? Я на последний автобус не успею!

Я резко вскочил, меня будто кипятком ошпарили.

– Собирайся и езжай домой! Ты чего, не въезжаешь, что не нужна мне? Бля-я-ядь, Оля, какая ты глупая баба, подумай, неужели я не был бы с тобой, если б любил! Хули ты достаешь меня и мешаешь жить! Приехала и думаешь, что у тебя есть права на меня? Ни хрена у тебя нет никаких прав, так что одевайся и проваливай на хрен из моей жизни!