Стас сидел в аэропорту и пил кофе. Вчера с помощью знакомых ребят из милиции – в его бизнесе без таких знакомств никуда – удалось выяснить, каким рейсом вылетает Вадим. Заплатив тому же знакомому менту кругленькую сумму, Стасик смог улететь раньше и теперь сидел в аэропорту Рима, ожидая прилета компаньона. Он купил бейсболку и темные очки, взял в аренду машину, и теперь ему оставалось только ждать, исходя злостью из-за безумного желания выпить.

А потом он увидел Вадима. Рядом с ним шла худенькая девочка, при виде которой Стасик сделал стойку. Именно такой он всегда представлял себе Лолиту. Книжку он, честно сказать, не одолел – больно зауми много. Но кино в свое время смотрел. Девочка была хороша эфемерной красотой маленькой феи: длинные светлые волосы, серые глаза, большой рот, худое, еще детское тело. Шла она нога за ногу, на хорошеньком личике застыла гримаска недовольства.

У Стасика вспотели ладони. Он лихорадочно пытался сообразить, зачем Вадим приволок девчонку в Италию. Он же всегда отказывался работать с малолетками, даже Изабеллу снимать не стал. А тут – такую нимфетку где-то отрыл! Ах он гад, точно кинуть Стаса решил! Ну, погоди у меня, бормотал Стасик, нахлобучивая кепку. Он терпеливо дождался, пока Вадим взял машину в прокате и выехал с территории аэропорта. Стасик поехал следом, потея от злости, стараясь не потерять свою цель и не укатать какую-нибудь бабульку на скутере. Вся дорога буквально кишела этими несерьезными транспортными средствами, мужчина ругался в голос, когда кто-нибудь особенно нахальный лез под колеса.


Италия Насте понравилась. Здесь было тепло, пахло югом, то есть водой, цветами и кофе. Из аэропорта они поехали в гостиницу, которая называлась очень красиво: Angeli. Фронтон старинного здания украшали барельефы с ангелочками, поддерживающими витые гирлянды цветов и фруктов. Получив ключи, Вадим и Настя поднялись в номер, мужчина поставил в угол сумки и сразу же ушел, заявив, что у него назначена деловая встреча.

Настя включила телевизор, но там не было ничего интересного, к тому же все на итальянском. Позвонила маме, назвала гостиницу, описала номер, отчиталась, что они поели в самолете и все у нее нормально. Потом села к окну.

Окна отеля выходили на небольшую площадь: несколько уличных кафе, пара магазинчиков на первых этажах зданий. С другой стороны площади начиналась довольно крупная улица, ведущая к центру. Девочка с интересом рассматривала людей, праздно сидящих в кафе, туристов, крутящих головами во все стороны и громко переговаривающихся на многих языках, кошку, которая грелась на карнизе напротив. Кошка ей понравилась, и Настя взялась за рисование. Она притащила к окну альбом и пастель. Черный мягкий карандаш передавал фактуру шерсти животного. Настя, позабыв про все остальное, рисовала крутую спину, плавно переходящую в хвост. Несмотря на неподвижность кошки, хвост продолжал жить своей жизнью, и Настя никак не могла решить, как именно он должен выглядеть на рисунке. Официант в кафе напротив заметил девочку. Некоторое время разглядывал серьезное личико, рассыпанные по плечам белокурые локоны, тонкую руку, старательно выводившую что-то грифелем на бумаге. Потом сбегал в подсобку, принес фотоаппарат и, поднявшись на второй этаж кафе – комната девочки находилась на третьем, – сделал несколько снимков.

Стасик поставил на столик кружку пива и облизал губы. Он решился все же выпить, потому что кофе больше видеть не мог, а всякую сладкую воду типа пепси и прочего отродясь не терпел.

Он без труда проследил за машиной Вадима до гостиницы, видел, как тот через полчаса уехал на той же арендованной тачке. Девчонка осталась в номере. Первым порывом Стасика было последовать за партнером, но он почему-то остался. Его мозг наполнился темной злостью – чертов князь, все дорогу прикидывался чистоплюем, смотрел на него, Стаса, словно он слизняк какой-то, а на деле сам не лучше. И ведь какую девчонку нашел – ангел, настоящий сероглазый ангел! Стасик вытер влажные ладони о штаны и поднялся. Он видел, как Настя рисовала кошку, сидя на подоконнике. Зная этаж, легко отыскать нужный номер. Пройти в гостиницу оказалось и того легче – итальянцы не умеют просто сидеть и присматривать за постояльцами – они сразу же находят себе какое-нибудь приятное и необременительное занятие.

Портье из гостиницы Angeli тоже не скучал. Он как раз просматривал в Интернете ставки на сегодняшних фаворитов на бегах, а потому не обратил ни малейшего внимания на господина, который уверенной походкой поднялся по лестнице.

В коридоре Стасик заколебался. Перед ним оказалось две двери, оба номера выходили на одну сторону, но вот в котором остановились Вадим и девчонка? Он негромко постучал в правую дверь – никто не отозвался. Сделал два шага в сторону и постучал во вторую дверь. Через несколько секунд звонкий голосок спросил:

– Кто там?

На короткий момент мужчина растерялся. Что сказать? Доставка в номер? Нет, она удивится: почему ей ответили по-русски? И он произнес, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и уверенно:

– Я от Вадима. Он забыл кое-какие бумаги и поручил мне за ними заехать.

К его удивлению, дверь распахнулась. Девочка стояла на пороге, рассматривала его большими серыми глазами. У Стасика перехватило дыхание. Она была один в один как Лолита, какой та представлялась ему: короткие потертые джинсики, красный джемпер с капюшоном и карманами на животе. Светлые волосы разметались по плечам и блестят, должно быть, недавно причесывала. Она улыбнулась, сказала: «Здравствуйте», – посторонилась, чтобы он смог войти. Встала у окна, спросила:

– А когда он сам вернется?

– Не знаю… – Стасик провел языком по губам. У него дрожали руки, звенело в ушах. – Работы много. Тебе скучно одной?

– Да нет. Только есть хочется. Он уехал давно, а я ела последний раз в самолете.

– Ах ты, бедный ребенок! – воскликнул Стасик. – Нет ничего проще, сейчас я закажу пиццу в номер…

Звонок мобильного заставил его подпрыгнуть на месте. Девочка достала из кармашка джинсов трубку и капризно сказала:

– Да? В номере я, все нормально. Пришел друг Вадима, так может, хоть поем… Что? Зачем? – Она удивленно взглянула на Стасика и протянула ему трубку: – Марк просит вас.

– Кто такой Марк? – Мужчина медлил брать телефон.

– Мой отчим, – пояснила девочка.

Стас неохотно взял трубку:

– Да?

– Слушай сюда, друг Вадима. – Голос Марка звучал сдавленно, потому что он не хотел, чтобы его услышала Лана. Но по телефону это выглядело угрожающе. – Ты, наверное, Стас Бурин, да? Я в курсе того, чем занимается Вадим и в каком бизнесе вы коллеги. Я уже вылетаю в Рим, и, если с девчонкой что-нибудь случится – я до тебя доберусь, ты понял? Я по профессии врач и больно сделать сумею, ты не сомневайся.

– Вадим девчонку украл? – спросил Стасик, пытаясь сообразить, что к чему. Может, сдать приятеля полиции, да и дело с концом?

– Он ее отец. Но я все равно за ним присматриваю. И за тобой буду присматривать, понял?

Стас молча отключил телефон и вернул его девочке. Машинально бросил взгляд в окно. Под пологом кафе на тротуаре напротив стояли молодой парень с фотоаппаратом и здоровенный бородатый дядька. Они о чем-то спорили, дядька то и дело поглядывал на окна номера. Стас замер. Нет, если его заметут и обвинят в растлении малолетних, это конец. О том, что его в таком случае ждет в тюрьме, он старался не думать. А потому быстро попятился к двери, выскочил в коридор и побежал вниз по лестнице. Настя проводила странного дядю удивленным взглядом. Сперва она разозлилась на Марка, который, видимо, сказал дядьке какую-то гадость, тот ушел, а Настя осталась без пиццы. Но потом девочка подумала, что мужик был весьма подозрительный, и вообще… Зазвонил телефон. Опять Марк.

– Настя! Он ушел?

– Да, я…

– Анастасия! Или тебя мама не учила не открывать дверь кому попало?

– Но он сказал…

– Девочка моя! Он мог говорить все, что угодно, ты не должна никому открывать! Запрись в номере и никого, кроме Вадима, не впускай. Мы с мамой скоро приедем, хорошо?

– Правда? – обрадовалась Настя.

– Да, мама волнуется, я тоже… Вадиму не говори, но мы скоро вылетаем. Я позвоню.

После этой выволочки Настя поняла, что обеда ей не видать. Она обследовала маленький встроенный бар, но там из еды было только два шоколадных батончика и пачка орешков. Девочка уселась на подоконник и принялась питаться чем бог послал, поглядывая на улицу.


А внизу мэтр отчитывал официанта:

– Спиро! Какого черта ты бегаешь и не работаешь? Что ты там делал? За постояльцами подглядывал?

– Клянусь, нет! Это просто снимки.

– Показывай, знаю я твои снимки! У вас одно на уме!

Увидев на фото ребенка, мэтр разозлился еще больше:

– Спиро, ты совсем совесть потерял? Это же девочка!

– Синьор Антос, я не… это для дяди.

– Какого дяди?

– Да вы же знаете моего дядю, синьор Антос! Он почти не ходит, но по-прежнему хорошо рисует, особенно всякие сентиментальные открытки, ангелочков, зайчиков. К Пасхе и Рождеству особенно хорошо разбирают, да и вообще, многие туристы любят такие картинки. Вот я и подумал: дядя сделает из нее ангела.

Синьор Антос еще некоторое время хмурился, потом нехотя сказал:

– Ну, если ангела… Но смотри у меня! Иди работай!

Спиро убежал, а мэтр вышел на улицу, поднял голову и нашел взглядом девочку. Настя грызла орешки и глазела в окно. Она заметила внизу большого дядьку с черной бородой и густыми бровями, как две капли воды похожего на Карабаса-Барабаса из ее детской книжки. Не задумываясь, девочка показала ему язык и, спрыгнув с подоконника, скрылась в номере.

– Ангел, – бормотал сеньор Антос, возвращаясь к работе. – Где они, ангелы? Кругом одни бесенята.


Вадим вернулся поздно вечером, когда Настя заснула, голодная и злая. Все, что они съели в самолете, давно рассосалось, а обеда и ужина она так и не дождалась. Папаше просто не пришло в голову, что девочка двенадцати лет не рискнет одна спуститься в кафе, хотя деньги у нее были: мама дала на всякий случай.

Вадим пришел довольный: он удачно продал очередную партию снимков и получил заказ еще на несколько альбомов. Бросил взгляд на кровать, на которой спала девочка – даже мысленно он не называл ее дочкой. Конечно, ему было приятно сознавать, что из орущего младенца, который, помнится, здорово мешал ему жить, выросла такая красивая девчушка, и в отеле, когда их селили, администратор разулыбалась и что-то ворковала про то, как это мило: папа привез девочку в Италию, чтобы она посмотрела Рим, такая красивая девочка, так похожа на отца…

И само собой, он не обманывал Лану, когда обещал обеспечить девочку. Если старый князь признает их наследниками, денег хватит на всех. Впрочем, когда он будет богат, то решит, как средствами распорядиться и позволить ли Лане по-прежнему встречаться с этим дантистом. Что она в нем нашла?

Вадим поставил будильник, принял душ и лег в кровать. Заснул он быстро. Будильник зазвонил в пять утра. Настя и не подумала просыпаться. Ведь это понятно, что будильник звонит для мамы, которая встанет, приготовит завтрак и будет несколько раз заглядывать в комнату и говорить:

– Вставай, зайчик. Ну, просыпайся, мое солнышко! Настя, подъем, а то Марк сейчас ванную займет!

Потом она подойдет, поцелует, пощекочет пяточки, и от нее будет вкусно пахнуть кофе и духами. Однако в этот раз пробуждение было гораздо менее приятным. Громкий голос вторгся в утреннюю дремоту:

– Вставай, нам выезжать через полчаса! Настя! – Кто-то грубо тряс ее за плечо.

Девочка села в постели, поморгав, наконец разглядела Вадима. Он был уже одет, лицо его выражало недовольство.

– Вставай, сколько можно! Нам надо успеть на самолет!

– Какой самолет? Мы только вчера прилетели!

– До Палермо. Князь живет на Сицилии, мы полетим местным рейсом. Вставай же!

– А завтрак? – Девочка сползла с кровати и направилась в ванную.

– Нет времени.

– Что? Я хочу есть!

– Потерпишь!

Настя остановилась, развернулась лицом к мужчине и выпалила:

– Да ты… Я вчера не ужинала! Ты небось поел? По лицу вижу, не голодаешь! А я есть хочу! Ты что, решил меня голодом заморить? Отец называется! – Ей вдруг стало ужасно себя жалко: она не выспалась, голодная, мама дома плачет – слышно было вчера по телефону. – Вот я расскажу старому князю, какой ты отец, он тебя вообще из завещания вычеркнет. Тогда ты от меня ни копейки не получишь! Понял? Ни цента!

– Ах ты! – Вадим опешил.

Но прежде, чем он успел сказать или сделать что-нибудь, девчонка юркнула в ванную и заперлась там.

Он походил по комнате, злясь на нее и на себя, потом пожал плечами и подошел к двери.

– Если не будешь возиться, успеем поесть в кафе в аэропорту. Так что торопись! Все зависит от тебя.

– Во сколько у нас рейс? – донесся из-за двери недовольный голос.