Мама ушла, и Ляля начала подниматься. Наткнувшись взглядом на знакомые серьги, она подумала, что надо бы их сегодня в водке подержать или на худой конец спиртом протереть. Ей казалось, будто цыганка осквернила их своим прикосновением. Дойдя до ванной комнаты, чья дверь соседствовала с кухней, Ляля спросила у мамы, есть ли в доме горячительное. Алла Николаевна недоверчиво посмотрела на дочь.

— Да мне головки в магнитофоне протереть надо, — поспешила оправдаться Ляля.

— Кажется, оставалось что-то. — Ее взгляд торопливо пробежался по кухонным шкафчикам. — Хотя не факт… может, уже выветрилась… — Алла Николаевна разговаривала уже сама с собой. Из ванной комнаты донесся шум воды и зубная щетка звякнула о стеклянный стаканчик.

Кухня привычно наполнялась утренними запахами. На сковородке жарилась яичница, по дому разносился аромат вареного кофе, ломтики копченой колбаски лежали поверх «Бородинского». Мама напевала себе под нос какую-то песенку. Тут раздался звонок в дверь. За Лялей по дороге в школу зашла ее лучшая подруга, живущая в соседнем доме.

— Здравствуйте, тетя Алла. А Лё уже готова?

— Привет, Света. Проходи, тебе придется подождать, потому что Лялька собирается и еще не завтракала, — строгим тоном ответила Алла Николаевна и направилась на кухню. Она недолюбливала рыжую, смешливую и озорную Светку. От таких жди неприятностей. Однако дочка имела полное право выбирать себе подруг, которые нравятся ей, а не ее маме.

В этот момент, услышав голос Светы, из ванны выглянула Ляля. Длинные волосы были гладко зачесаны назад в хвост.

— Привет, ты чего это так рано? — спросила она удивленно.

— Слушай, вчера та-а-акое было… — И Света покачала головой, закатив глаза.

— Ну хоть намекни, что стряслось?

— Помнишь Влада? Черненький такой, я с ним познакомилась на той неделе. Ну так вот, вчера… — Тут Света осеклась, словно ее одернули. Она боязливо покосилась в сторону кухни. — Слушай, у тебя там мама, давай я тебя внизу подожду и по дороге все расскажу.

— О’кей! Я выйду минут через десять.

Света открыла дверь и, уже выходя, обернулась.

— А рассказать мне есть что. — Она произнесла это загадочным полушепотом и, улыбнувшись, подмигнула Ляле. Та немедленно смекнула, что речь пойдет об очередном Светкином любовном приключении и повествование не обойдется без пикантных подробностей.

— Во дела! — усмехнулась Лялька, закрывая дверь. Не успев дойти до кухни, она услышала мамин голос:

— Дочка, что это за дурацкое прозвище «Лё»?

— Прозвище как прозвище, — пожала плечами Ляля.

— Но у тебя же есть имя!

— Какое? Ляля? — капризно переспросила Лялька.

— А чем оно тебе не нравится?

— Мама, это ж такое же прозвище, как и Лё. А зовут меня Люд-ми-ла, — продолжила она с ноткой нетерпения в голосе.

— Ну не знаю, — решила не спорить Алла Николаевна.


По дороге в школу Светка тарахтела без перерыва. Ее приключениям, пожалуй, могла бы позавидовать иная зрелая женщина. Лялька догадывалась, что подружка порой несколько преувеличивает свои подвиги, но при этом понимала — на Светлану и впрямь западает чуть не каждый встречный парень. Неотразимой ее делали рыжие кудри, собранные в эффектный причесон, заманчивые формы, которые Светка всячески подчеркивала с помощью обтягивающих кофточек и коротких юбочек, задорный характер и отменное чувство юмора. В классе трудно было найти мальчика, с которым Светка «еще не гуляла». Ее отличало полное отсутствие комплексов: девушка легко могла подойти к парню и завязать с ним непринужденную беседу, а на вечер «забить стрелку» где-нибудь в парке или клубе и тусоваться до утра. Ляля советовала подруге быть поразборчивее, но втайне завидовала. Куда уж ей, с ее платьями а-ля девятнадцатый век, сдержанностью и скромностью до бесшабашной подруги? С другой стороны, со Светой всегда было весело, и ни одни совместные выходные не обходились без похода в какой-нибудь клуб или к Светиным приятелям. Дружба девчонок началась еще в первом классе и продолжилась в средней школе, когда Ляля благородно давала подруге, за амурными делами забывавшей обо всем на свете, списывать домашние задания. Затем настал черед Светки, которая училась не так уж плохо, знакомить приятельницу с секретами флирта и современного «этикета» и даже просвещать по поводу сигарет, наркоты и спиртного. У самой Ляли в доме разговоры на эти темы считались как минимум неприличными, Светка же умела доходчиво объяснять весьма важные вещи. Но Ляля такими вещами интересовалась мало. А на молодых людей почти не заглядывалась: разве тот самый нежный, любимый и единственный принц на белом коне, который так часто являлся девушке во сне, не должен найти ее сам, без подсказки?


Ляля наконец заставила себя прислушаться к Светкиным излияниям. А та старалась вовсю:

— Ну так вот. Позвонил мне вчера этот придурок, ну, ты понимаешь, про кого я, и предложил прошвырнуться в тот бар, в котором мы зависали на Восьмое марта. Ну как его там? — И она начала щелкать пальцами, ожидая от Ляли подсказку.

— Ну да, я поняла. И чего?

— Короче, пришли мы туда, и угадай, кого я там встретила? — Света посмотрела на Лялю долгим вопросительным взглядом. — Ну, угадай, угадай.

— Откуда ж я знаю? Ну не томи, колись!

— Сяву! — Судя по Светкиному тону, Ляля должна была сделать круглые глаза и закричать на всю улицу: «Вот это да!» Однако имя Сява было для Ляльки пустым звуком, и она лишь безмятежно спросила:

— А кто это такой?

— Ну ты даешь, мать. Тебе напомнить?

— Валяй, — скучающим тоном предложила Ляля и зевнула. Девчонки уже подходили к школе, как вдруг Ляля вспомнила, что совершенно не подготовилась к алгебре. Забыла про домашнее задание из-за всех вчерашних неприятностей.

— Черт! — вырвалось у нее.

— Вспомнила? — обрадовалась Света.

— Да нет, — задумчиво протянула Ляля. — Слушай, ты решила задачи с интегралами?

— Да.

— Будь другом, дай списать.

— Да что это с тобой? Ты — и списывать? — Светка засмеялась. — Дам, конечно, держи тетрадку!

Они поднялись по ступенькам и зашли в здание. Необычная школа из красно-белого кирпича считалась элитной гуманитарной гимназией, и простых смертных сюда принимали в виде исключения, только если им посчастливится жить в этом районе. Так что Ляле со Светой повезло. Каждый раз, когда Светке приходилось корпеть над сложной работой по английскому, она вслух принималась жаловаться на то, как жизнь несправедлива. Учились бы в обычном учебном заведении и горюшка не знали. С другой стороны, она не упускала возможности «захомутать» очередного богатенького мальчика из параллельного класса, чтобы тот вечерком покатал ее на папочкином авто.

Сейчас в просторном холле было подозрительно тихо. Взглянув на большие настенные часы, Ляля тихонько охнула: звонок прозвенел несколько минут назад. Девчонки понеслись по широкой лестнице вверх, перепрыгивая через ступеньку. На цыпочках подойдя к кабинету алгебры, он же по совместительству и кабинет геометрии, они стали прислушиваться к происходящему внутри. Пожилая, с рыжей башней на голове учительница делала перекличку и отмечала отсутствующих.

— Я что-то не вижу неразлучную парочку — Соколову и Гладкову.

— Мы здесь, Градислава Юрьевна, — в один голос закричали девчонки, стоя под дверью. В классе послышалось хихиканье.

— Может быть, вы все-таки одарите меня счастьем наблюдать вас, — строгим тоном произнесла учительница. Градислава Юрьевна была, в сущности, преподавательницей неплохой и понимающей, но при этом свято старалась блюсти «гимназические традиции». Несмотря на годы (злые языки поговаривали, что сама она в школе училась еще до революции), Градислава Юрьевна сохранила прямую горделивую осанку и властный взгляд, поневоле заставлявший любого ученика, уличенного в смертном грехе, вжимать голову в плечи. К таковым относились злостные опоздания, хроническая неуспеваемость и даже отсутствие сменной обуви зимой. В настоящую ярость Градислава Юрьевна приходила, если нерадивый школьник неверно выговаривал ее имя-отчество: покраснев и надув щеки, сверкая глазами, она немедленно направлялась к классному журналу, чтобы поставить бедняге заслуженный кол. Но особый колорит ей добавляла манера говорить в нос, картавить «по-французски». Редкий ученик избежал соблазна исподтишка передразнить педагога. Хотя долг свой перед образованием эта женщина давно выполнила, уходить на пенсию она не собиралась, считая, что без нее «тут все развалится». Но годы брали свое, а потому Градиславу Юрьевну все сильнее раздражали гомонящие дети, а также их непонятливость и невежливость. Порой она взрывалась из-за сущих пустяков, и потому Лялька со Светой сейчас чувствовали себя крайне неуютно.

Вдвоем они с виноватым видом зашли в класс и начали перетаптываться с ноги на ногу.

— И в чем же причина вашего опоздания на этот раз? — спросила учительница, всматриваясь в девушек пронизывающим взглядом поверх опущенных на нос очков.

Девчонкам, как назло, ничего не приходило на ум, они лишь с глупым видом переглядывались. В классе воцарилась тишина.

— Что ж, садитесь. С вами будет отдельный разговор на перемене. А вас, Гладкова, я бы впредь попросила не являться в школу с такими яркими ногтями. Потрудитесь дома стереть это безобразие, здесь вам не публичный дом.

Свету уже давно нельзя было смутить подобным замечанием, и в ответ она только ухмыльнулась. А потом тихонько шепнула Ляльке:

— И чего Града злобится? Лак как лак… Я сегодня хотела зеленым накрасить, под цвет кофточки, только лень было искать.

Все уроки геометрии проходили по одному и тому же сценарию: проверка домашнего задания, иногда — небольшая контрольная, а затем вялое решение заданий из учебника — смельчаки мучились у доски, все остальные пытались справиться с математическими премудростями в тетрадях. Ляльке все давалось легко: она могла весь урок проболтать на задней парте и все равно к концу занятий знала новую тему лучше всех. Вот и сейчас, закончив переписывать у Светки нерешенное дома, она приготовилась слушать подругу.

— Ну, ты вспомнила Сяву? — шепотом спросила Света, прижимаясь к парте. Плечи Бориса, крупного парня, сидевшего впереди, надежно скрывали девушек от взгляда Грады.

— Не-а.

— Год назад, — Светка не выдержала и решила освежить Лялину память, — в ночном клубе в центре мы познакомились с парнями, мажорными такими. Вспоминаешь? Был этот Сява с другом. Они еще в каком-то блатном вузе учились, у Сявы тачка такая путевая — то ли «хонда», то ли «мерс». И прическа у него бабская была, кажется, каре называется. Он на меня повелся, а другу, по-моему, вообще ничего не надо было. Холеные такие, прикид, все дела… Вот уж у кого денег куры не клюют.

— A-а, что-то припоминаю, — протяжно прошептала Ляля. Вообще-то это было не первое такое знакомство в клубе: у Светки талант сходиться с людьми. Особенно если это молодые парни с деньгой в кармане.

— Сейчас ты окончательно вспомнишь. Мы выходили из клуба в тачку кокаин нюхать. Ты еще отказалась, а зря — толковый был.

— Да, вспомнила, — утвердительно кивнула Ляля. — Да я боялась, что накроют.

— Ерунда, они все кичились, что папочки отмажут.

— Ну, их-то, может, и отмажут, а мои бы не выдержали. Ну, что вчера все-таки случилось?

— Я его встретила в баре. Я там с нынешним была, с Владом. Сява меня узнал, разболтались, телефончик попросил, говорит, что тогда потерял, ну я и дала. А Влад стоит и за всей этой картиной наблюдает… Ой…

Девчонки были так увлечены разговором, что не заметили, как над ними склонилась Градислава Юрьевна.

— Девочки, можете сколько угодно обсуждать ваши приключения на уроках, но пять на экзамене за красивые глазки я вам не поставлю. Людочка, это и вас касается. Я понимаю, что вы претендуете на медаль, но у меня хорошую оценку нужно заработать. — С гордым видом победителя она развернулась и пошла к доске.

Честно говоря, Ляля немного нервничала по поводу медали. Ох уж эти экзамены, никогда не знаешь, чем все закончится. А родители считают, что аттестат с отличием у нее уже в кармане. Что делать, придется постараться…

За геометрией прошла алгебра, затем скучный урок русского языка. Продолжения Светкиного рассказа Ляля так и не услышала: Граду они старались больше не раздражать, а на русском им, как двум завзятым болтушкам, уже давно сидеть вместе не разрешали.

Пришло время идти на физкультуру, и девчонки побежали в раздевалку. Не то чтобы они считали баскетбол самым увлекательным занятием на свете, но играть в спортзале все-таки веселее, чем сидеть за партой в душном классе. Света расстегнула кофточку, и взору Ляли предстали багровевшие на шее засосы. В ответ на вопросительный взгляд подруги Светка продолжила рассказ: