— Да-а, — выдохнул наконец молодой человек. — Не скрою, я удивлен. Только голову на отсечение даю, что все это — ловкость рук и никакого мошенничества! — Он помотал указательным пальцем в воздухе. — Вот если… если бы вы прям на мне что-то такое показали… тогда остаюсь и лечусь, без базара!

Ляле не слишком нравилось, когда пациенты ставят ей условия. Ну уж если попался такой фрукт… На этот случай у нее имелось немало других фокусов. В конце концов она остановилась на несложном гипнотическом приеме. Она извлекла из стола одноразовую иголку, встала и подошла к пациенту. Тот невольно вжался в кресло. И чуть испуганно спросил:

— Что вы собираетесь делать?

— Не бойтесь, — улыбнулась Ляля. — Сейчас воткну иглу вам в руку. — Девушка выдержала небольшую паузу, чтобы ее слова произвели на пациента должное впечатление. — Но вы не почувствуете ни малейшей боли. Иголка, сами видите, одноразовая. И разумеется, я протру вашу кисть спиртом.

Лицо парня побледнело. Сейчас ему хотелось оказаться где угодно, только не в этом кабинете. Но показать свой испуг он стыдился. Ляля знала, что делает: таких людей легко взять на «слабо». И теперь в глазах пациента читался азарт, смешанный со страхом.

— Если хотите взять меня на понт, то ничего у вас не получится. — Любопытство наконец побороло страх. — Я согласен!

Он сам подставил Ляле свою руку. Гипнотизерша приступила к делу.

— Встаньте, пожалуйста. — Она уверенно потянула пациента к себе.

Парень храбрился, но рука у него все-таки дрожала. Ляля поначалу была абсолютно спокойна. Он добровольно согласился на эксперимент, разве нет? Сейчас, когда они стояли так близко друг к другу, ей почему-то захотелось сделать шаг назад, а лучше — просто убежать. Причина беспокойства ускользала от Ляли. Тогда она еще раз пристально посмотрела в лицо молодому человеку, стараясь сделать свой взгляд как можно более холодным и уверенным. Внутри что-то дернулось. Теперь Ляля не сомневалась — они знают друг друга. Отделаться от наваждения было невозможно. Она вновь зажмурилась, изо всех сил напрягая память. Парень лишь следил за ней в легком недоумении — возможно, он воспринимал это как подготовку к обещанному сеансу. Но вторая попытка оживить воспоминания также окончилась полнейшей неудачей. Видно, в глубине сознания и впрямь таился какой-то негатив, иначе почему голова так упорно отказывалась работать?

Пора было переходить к эксперименту. Ляля открыла глаза, смело посмотрела в лицо пациенту и отрывисто приказала ему сосредоточить взгляд на точке между ее бровей. Девушка потрясла кисть молодого человека, заставляя его расслабиться. А потом принялась рукой, держащей иголку, водить по воздуху — от плеча к пальцам пациента. Разумеется, парень то и дело переводил взгляд на иглу, съеживаясь в ожидании неизбежного укола. Тогда Ляля говорила, с каждым разом все жестче:

— Смотреть мне в лоб! Между бровей! Не отвлекаться!

Через минуту непрерывных пассов молодой человек сидел не шелохнувшись, как приклеенный, не в силах отвести взгляд от Лялиного лица. Улучив момент, Ляля резко (но аккуратно) воткнула иглу ему в руку. Парень понял, что произошло, только когда Ляля указала ему на пластмассовое основание, торчавшее из онемевшей плоти. Иглы даже видно не было, настолько глубоко она вошла.

— Ox! — воскликнул он удивленно. Ляля тем временем столь же стремительно и безболезненно иголку извлекла. На коже не осталось ни капли крови.

Разумеется, для подобного трюка требовалось скорее хорошее знание психологии, нежели сила гипноза. Здесь присутствовало множество хитрых нюансов, обойти которые было невозможно. Но сейчас это не имело значения. Как и следовало ожидать, фокус поразил заядлого скептика, сидевшего перед ней. Это был уже не высокомерный тип с хмурым взглядом, а покорный пациент, готовый во всем подчиняться гипнологу.

Ляля порой думала, что «беспрекословное подчинение» — это все-таки перебор. Однако такое абсолютное доверие пациента врачу было необходимо. Все дело в специфике метода. Чересчур «самостоятельный» пациент неизбежно станет спорить с гипнологом. И часто — не вслух, а про себя, мысленно. И тогда, какие бы методики ни применялись, сеанс обречен на провал. Не так сложен гипноз как таковой, как борьба со скептицизмом и внутренним сопротивлением пациентов. И без хитрых маневров тут не обойтись, девушка прекрасно отдавала себе в этом отчет.

Однако столь упрямые пациенты, как этот знакомый незнакомец, ей, к счастью, попадались редко.

Ляля прошла на свое место, а довольный молодой человек плюхнулся в кресло. Она выдержала минутную паузу, чтобы дать ему прийти в себя, а затем деловито спросила:

— Теперь вы готовы рассказать мне о том, что вас сюда привело?

— Знаете… — Парень замялся. — У меня… сексуальные проблемы. Трудности с дженщинами.

Земля ушла из-под Лялиных ног. Хорошо, что рядом оказался стул и она смогла тяжело рухнуть на него. Комнату словно окутал густой туман. Ляльке казалось, что ее только что ударило током силой в несколько тысяч вольт и ей никогда-никогда уже не прийти в себя. Разумеется, дело было не в признании пациента. А в том, как он произнес слово «дженщины». Небольшой дефект речи мгновенно расставил все по своим местам. Сегодня к ней в кабинет явился вовсе не молодой бизнесмен с проблемами в интимной жизни. Не могло быть и тени сомнения: в кресле напротив расположился Кирилл — подонок, некогда безжалостно избивший и изнасиловавший юную, чистую девушку. Разумеется, он изменился: грубоватые манеры скрывал внешний лоск, Кирилл пополнел, сменил прическу. Но забыть эти глаза, улыбочку было просто невозможно. Как жестоко он бил, как зло ругался, как хладнокровно лишал ее девственности… Ляля почувствовала, что еще немного — и контролировать себя уже не сможет. Нет! Нельзя выдавать своей тайны, нужно спрятать эмоции под маской доброго доктора, так, чтобы ни один мускул не дрогнул… Ведь теперь эта сволочь в ее руках. Усилием воли Ляля заставила себя успокоиться и говорить с пациентом, не меняя тона. Кто знает, может ей просто почудилось? Мало ли на свете людей с дефектами речи?

— Простите, я совсем забыла спросить, как ваше имя. — Ляля старалась говорить спокойно.

— Кирилл Витальевич Марков, — ответил ни о чем не догадывающийся парень. — Вам нужны паспортные данные?

Итак, память Лялю не подвела. Всякая вероятность ошибки исключается. Конечно, фамилию и отчество Кирилла Ляля так и не узнала. Но ей достаточно было имени…

— Нет, Кирилл, спасибо. Я поняла, что у вас возникли проблемы с потенцией. Расскажите поподробнее, это важно для точной постановки диагноза.

— Ну… Это продолжается уже около года. Не каждый раз, но через раз. В моменты половой близости я… в общем, оказываюсь не на высоте. Пробовал разные лекарства. Сначала некоторые из них помогали. Но теперь уже и от них толку чуть. Вот наткнулся на джурнальчик. — Ляля непроизвольно дернулась, а парень продолжил: — Пишут, что гипноз от этого дела хорошо помогает. Это правда? — Он с надеждой посмотрел на Лялю.

— Совершенно верно! — подтвердила та. — Я погружу вас в гипнотический транс. Затем дам вашему мозгу особую команду. И все силы вашего организма будут направлены на борьбу с недугом. — Ляля произносила привычную формулу, уже представляя, как она будет гипнотизировать Кирилла.

— И сколько процедур потребуется для полного восстановления… э-э-э… потенции?

— После первого сеанса мы сделаем недельный перерыв. Посмотрим, как дело пойдет. Будете наблюдать за собой, расскажете мне, какие изменения произошли. А я потом решу, как часто надо будет встречаться. Возможно, сегодняшний ваш визит станет последним…

Ляля лишь через секунду сообразила, что она сказала. Но именно роковая фраза, которую девушка обычно произносила без всякой задней мысли, и предопределила ее дальнейшие действия. Сколько раз бессонными ночами она представляла себе, как именно расправится с Кириллом, и засыпала в слезах, прекрасно понимая, что судьба никогда не предоставит ей шанс поквитаться с обидчиком. Но видимо, повороты судьбы угадать не дано никому. Ее случай уникален, один на миллион, если не на миллиард. Разве можно им не воспользоваться?! И все-таки конкретного плана мести у Ляли не было. Она знала лишь, что заставит насильника по полной заплатить за свою боль — физическую и душевную.

— Если вы готовы, мы могли бы начать, — спокойно продолжила Ляля. В ее голосе проскальзывали ледяные нотки. Когда молодой человек покорно кивнул, Ляля позволила себе слегка улыбнуться. В остальном ее лицо не выражало ни единой эмоции, оно было бледным и сосредоточенным. — Кирилл, пожалуйста, пересядьте вон туда и постарайтесь максимально расслабиться.

Он переместился в специальное «гипнотическое» кресло, спинка которого была сильно опрокинута назад. По сути дела, пациенты в таком «шезлонге» скорее лежали, чем сидели: так им было легче расслабиться. Ляля действовала по всем правилам науки: подошла сбоку и поднесла к лицу Кирилла небольшой кристалл с переливающимися гранями. Казалось, что внутри камня сходится множество линий. Ляля доброжелательно, но властно попросила Кирилла не отрывать взгляда от точки их пересечения. Параллельно Ляля приказывала:

— Смотреть в кристалл. Ни о чем не думать. Не думать ни о чем…

Подготовительная процедура длилась всего десять минут, причем свою монотонную речь Ляля не обрывала ни на секунду. Разумеется, полностью загипнотизированным Кирилла считать было нельзя. То была лишь первая стадия погружения в транс. Веки молодого человека, старательно смотревшего в центр кристалла, налились свинцом, и он с благодарностью подчинился Лялиному приказу закрыть глаза. После этого, опять-таки по ее указанию, он постарался полностью расслабиться и сосредоточился на приятном, медленном погружении в сон. Ляля положила два пальца на опущенные веки Кирилла и слегка надавила на глаза. Нажатие длилось ровно одну минуту, после чего Ляля плавным движением убрала от глаз подушечки пальцев. Настало время приступать непосредственно к гипнозу.

— Я начинаю медленно считать: от одного до двадцати. С каждой новой цифрой вы все сильнее расслабляетесь, все глубже погружаетесь в транс, подобный сну… Один. — Ляля выдержала небольшую паузу. — Два: вы лежите в удобном кресле, отдыхаете, расслабляетесь. Кругом — тишина. Вас ничто не волнует и не тревожит. Вы слышите только мой голос. Три: вы полностью расслаблены. Ваше дыхание становится ровным и глубоким. Четыре: ваши руки лежат свободно, вам удобно. Каждый палец расслаблен и тяжел. Приятная тяжесть распространяется на кисти. Тепло поднимается вверх по рукам, заполняет шею, грудь. Вот уже и локти, и плечи полностью расслаблены. — Ляля продолжала считать по отработанной схеме: — Пять: ваши ноги наливаются тяжестью. Тепло поднимается от пяток к коленям, бедра расслаблены…

К концу отсчета Кирилл полностью расслабился. Легкая судорога, возникшая уже на «десятке», показала, что все идет точно по плану. Ляля говорила медленно, внятно и настойчиво: наступил самый важный момент — погружение в глубокий гипноз. Внушение Ляля закончила резким, отрывистым приказом, чуть повысив голос:

— Двадцать: ваш мозг затуманен, тело погружается в состояние полного покоя. Сейчас вы находитесь в состоянии глубокого гипнотического транса.

Выдержав паузу в тридцать секунд, Лялька подошла к загипнотизированному Кириллу. Она не могла поверить, что все получилось так легко и просто. Может, на всякий пожарный провести несколько дополнительных упражнений? Поэтому для начала она стала проверять мышечные реакции пациента.

Ляля подняла вверх руку молодого человека и отдала команду, чтобы та стала негибкой и жесткой, словно металлический брусок. Потом Ляля предприняла попытку положить руку обратно, но не тут-то было! Казалось, скорее у Кирилла порвется сухожилие, чем рука вернется на подлокотник. Довольная, Ляля отошла к столу и заулыбалась. Сомнений нет: самый страшный ее враг полностью погружен в транс. Она облегченно выдохнула, только сейчас осознав, в каком страшном напряжении находилась все это время. Зато теперь можно было не торопиться и дать волю нахлынувшим эмоциям. От злости Ляля сжала губы и медленно выдохнула через нос. Безжалостный насильник был теперь совершенно беззащитен и полностью ей покорен. Она может избить его до крови, зарезать — и он не проронит ни звука, не сделает даже попытки убежать. Над ним можно издеваться как угодно. Но почему-то такая легкая месть уже не казалась сладкой. И все же беспомощность жертвы вызывала у Ляли лишь отвращение и брезгливость, а уж никак не жалость. Ляля жаждала мести! В памяти вновь возникли яркие картины, которые она (всегда тщетно!) мысленно стремилась вычеркнуть из своего прошлого. Ляля с силой стиснула зубы: все надо хорошенько обдумать, нельзя поддаваться первому же порыву. С другой стороны, у нее в запасе не так уж много времени. Не слыша голоса гипнотизера, пациент скоро придет в себя. Ляля принялась ходить из угла в угол. Изощренные кары, которые она столько раз прокручивала в голове давно минувшими бессонными ночами, никак не подходили к случаю. Ляля перебрала все возможные способы мести, но так ни на одном и не остановилась. В самом деле, может ли даже самое страшное наказание искупить подобное преступление? Как заставить Кирилла почувствовать ее боль, страх, унижение? Как сделать, чтобы он вспомнил, с какой мольбой она молила о пощаде? А в ином случае есть ли вообще смысл мстить?