Ремика замерла и, не мигая, уставилась на Артью. Тот изобразил плачевную мимику и несколько раз приподнял брови, показывая ей за спину. Ремика очень медленно обернулась и сразу же издала испуганный крик. В нескольких шагах от фонтана стояли герцог с герцогиней. Оба бросали на Ремику гневные взгляды. Ремика опустила голову. Она понимала, что все её слова были услышаны. Как осознавала, что именно Артью спровоцировал эту сцену.

– Выходи оттуда! – резко приказала ей мать. Ремика молча повиновалась. Пока она выбиралась из фонтана, раздался слабый голос Артью:

– А вот я самостоятельно не смогу выбраться. Кажется, я повредил ногу, когда ваша дочь сбрасывала меня в бассейн!

– Что такое? – возмутилась, было Ремика, но тут же последовал новый окрик матери. Ей ничего не оставалось, как подчиниться. Вся мокрая, она выбралась из фонтана. Выжимая рукав платья, она угрюмо следила за отцом. Тот помогал выбраться Артью. Наконец, с огромным трудом и совместными усилиями им удалось это сделать. Выбравшись, Артью сразу же охнул и, приподняв правую ногу, запрыгал на месте. Герцог, увидев это, хотел подставить ему плечо, но Артью вежливо отказался. При этом на его лице появилась гримаса боли. Герцог с сочувствием посмотрел на него, а потом перевёл взгляд на дочь.

– Три дня в своей комнате. И чтобы шагу никуда не ступала! – гневно приказал дочери герцог.

– Но, отец, – попыталась, было возразить Ремика, но он тут же оборвал её.

– Ещё одно слово, Ремика, и этот срок продлиться до недели! – пригрозил герцог.

В этот момент раздался голос Артью:

– Поговори, милая! Это же твой отец!

Ремика незаметно бросила на него угрожающий взгляд, а вслед за этим покорно кивнула головой. Герцог молча взял супругу под руку и повелительным взглядом указал Ремике на дом.

– Я только попрошу прощения у своего супруга и сразу иду за вами!

– Надеюсь, что ты это сделаешь! – высокомерно ответил герцог. Они двинулись вдоль аллеи по направлению к дому. А Ремика в это время с мрачным лицом подошла к Артью. Тот изобразил злорадную гримасу и помахал ей рукой.

– Я буду без вас скучать, миледи!

– Ты поплатишься за сегодняшний день! – гневно процедила сквозь зубы Ремика. Она бросила на Артью убийственный взгляд и…услышала его громкий, очень громкий голос:

– Миледи, вы же хотели попросить прощения?

Герцог и герцогиня услышали эти слова. Они остановились и повернулись в их сторону. Ремике ничего не оставалось, как громко попросить прощения и удалиться. Прежде чем удалиться, она бросила на Артью глубоко мрачный взгляд.

– Какая потеря…не приведи господи, – философски пробормотал Артью, провожая её взглядом. – А не пора ли отпраздновать эту потерю? Как ты думаешь, Артью? Вот и я так думаю!

Глава 31

«Ах ты…низкий, мстительный, коварный…Артью!»

Оставшись одна в своих покоях, Ремика начала мерить комнату короткими шагами. С каждым шагом она выплёскивала бурлившую в ней ярость.

– Да как он посмел? Мало того, что оскорблял всё время, да ещё эту идиотскую сцену подстроил. А отец тоже хорош. Кому он поверил? Этому обманщику? Как он мог? Ведь я его дочь. Даже слова не дал сказать. Мерзавец,… я, конечно же, имею в виду Артью, – сочла должной внести поправку Ремика и продолжала гневным голосом бормотать. – Да кем он себя возомнил? Ну и что из того, что он лучше меня владеет шпагой? Что из того, что я женила его на себе обманом? У меня, кстати, в этом случае есть веские доводы…графиня на моей стороне,…да и я его люблю, очень люблю,…хотя он и не заслуживает…, – Ремика осеклась и подошла к зеркалу. Лицо Ремики выглядело весьма свирепо. – А, кстати, почему он не заслуживает моей любви? С чего ты взяла? Верно, ты завидуешь его умению владеть шпагой. И ещё ты ревнуешь его ко всем женщинам. И ещё ты не можешь сравниться с ним в красноречии. И ещё…как ты, вообще, можешь говорить о любви, если, по меньшей мере, уже четыре раза пыталась убить его. Разве это любовь, Ремика…? – Ремика с минуту удивлённо смотрела в зеркало, а потом с глубоким недоумением спросила, обращаясь к своему отражению. – Как ты можешь защищать этого мерзавца? Как? Четыре раза едва не убила? – передразнила она свои же слова и тут же вскричала с негодованием. – Ты знаешь, что первые два раза я и не собиралась его убить…впрочем, как и следующие два раза. Но дело в другом. Он собирался мне изменить. Потом собирался побить…ну, может, я слегка преувеличиваю…Слегка?… Именно. Слегка. Он ведь грозился спустить с меня шкуру или ты уже забыла эти слова? Помнишь? Вот и хорошо… За что? А вот это уже тебя не касается. Имелось намерение, а причины не столь важны. Интересно, чтобы ты мне говорила, если б он осуществил своё намерение? Заслужила? Ну всё, с меня достаточно…вокруг одни враги, да и ты ещё со своими упрёками… – Ремика упрямо тряхнула головой и демонстративно отвернулась от зеркала. Так же демонстративно она направилась в сторону балкона. Ей нужен глоток свежего воздуха. И тогда она успокоится. Тогда она сможет трезво оценить создавшуюся ситуацию и найдёт причины, которые позволят ей простить Артью. Она ведь должна любить своего супруга, уважать, и, конечно, слушаться. Она просто не имеет права злиться на него. И уж тем более награждать всеми этими…некрасивыми эпитетами. Решено. С этой минуты всё изменится. Она будет покорной и молчаливой. Она будет называть его «мой милый Артью»… – Ремика вышла на балкон и сразу же развела руками в разные стороны. Запрокинув голову, она с наслаждением вдыхала свежие потоки воздуха, несущиеся с гор. Откуда-то снизу раздался весёлый, а главное очень знакомый голос:

– Стереги эту ведьму до моего возвращения, Карто. В особенности следи за окном. От неё всего можно ожидать… – последовала короткая пауза, и снова раздался тот же голос. – Так я на тебя надеюсь? Отлично, – голос явно повеселел. – А теперь подскажи мне, дружище,…где здесь можно повеселиться? Ну, ты понимаешь меня…женщины, хорошее вино… – снова последовала пауза, а вслед за ней раздался тот же голос. – «Обитель гетеры»? Мне уже начинает нравиться это местечко. Надеюсь, я сумею найти там всё необходимое как для души, так и для всего остального. Держи ворота открытыми, Карто. Я вернусь поздно. А главное не забывай про эту ведьму. Моё настроение ничто не должно испортить.

Наступила тишина. Послышалось ржание, а вслед за ним и цокот копыт. Ремика быстро отступила назад и уже из глубины комнаты наблюдала за всадником, который неторопливо выехал за ворота.

– Ах ты, мерзавец, – гневно пробормотала Ремика, – я тут пытаюсь наши семейные отношения наладить, простить его утреннюю выходку, а он…изменить мне хочет…я тебе покажу ведьму…я тебе покажу…для всего остального…низменный, похотливый, отвратительный осёл. Что ж, если ты хочешь войну,…значит так и будет. Ещё посмотрим, кто выйдет победителем…Я научу тебя, с уважением относится к собственной супруге.

Ремика позвонила в колокольчик. У неё в голове возник план действий. На зов сразу же прибежала горничная. Ремика приказала ей привести к ней слугу по имени Карто. Сказала, что у неё есть к нему срочное поручение. Сразу после ухода горничной, Ремика приступила к осуществлению своего плана. Для начала следовало выдворить из дома этого Карто. Он мог выдать её Артью или отцу. С этой целью Ремика достала из шкатулки несколько серебряных монет. Дождавшись появления слуги, она вручила деньги со словами благодарности. Она так же сообщила Карто о том, что ему предоставляется два дня на отдых. При этом она недвусмысленно намекнула, что тому следует незамедлительно отправляться к своей семье. Последние слова были совершенно излишне. Слуга, получив вознаграждение, только и думал о том, как бы покинуть дворец. От радости, он совершенно забыл о принятых на себя обязательствах. Отправив слугу, Ремика почувствовала удовлетворение. Появилось чувство некоего самодовольства. Ей снова удалось переиграть Артью. Однако, оставались ещё родители. И это являлось самой главной преградой на пути. План подразумевал уход Ремики из дома. А ведь родители могли хватиться её в любую минуту. Вот уж тогда она не оберётся серьёзных неприятностей. Следовало найти способ, позволяющий свести на нет эту угрозу. Ремика думала недолго. Узнав от горничной, что родители находятся в «золотой» гостиной, она без промедления ринулась туда. Стены, потолки, даже мебель в гостиной были украшены позолотой, отчего она излучала лёгкое желтоватое сияние, лишний раз подчёркивая роскошь, царившую во дворце. Завидев приближающуюся дочь, герцог Мендоса нахмурился и уже собирался высказать нечто нелицеприятное, когда услышал покаянный голос:

– Отец, вы правильно поступили, наказав меня. Я поступила очень плохо по отношению к вам, а так же по отношению к графу. Мне очень стыдно. Очень. Я бы очень хотела извиниться, но слишком хорошо понимаю, что недостойна вашего прощения. Я вполне заслужила наказание. И даже считаю его слишком мягким. Я не выйду из своей комнаты ни при каких обстоятельствах. Можете быть в этом уверены. – Ремика почувствовала, что не совсем искренна с отцом. Однако, это чувство не помешало ей изобразить печаль на своём лице и опустить голову в знак глубокого раскаяния. «После этих слов родители и не подумает ко мне зайти, – не поднимая головы, с уверенностью думала Ремика. – они, наверняка, дадут мне время для размышлений. Как бы я должна осмыслить неподобающее поведение по отношению к моему…коварному супругу». Ремика не поднимала головы, иначе бы заметила, как родители обменялись друг с другом довольными улыбками. Но она расслышала голос отца:

– Думаю, на этот раз, мы можем простить тебя. Самое важное состоит в том, что ты осознаёшь свои ошибки и делаешь правильные выводы. Твой супруг прекрасный человек. Я сумел в этом убедиться. Он нравится мне и герцогине, твоей матери. По этой причине нас огорчают любые выпады в его адрес. Будь с ним ласкова, Ремика. Граф вполне заслуживает наше уважение, равно, как и уважение собственной супруги.

«И за что же его уважать? – подумала Ремика, – уж не за то ли, что, оставив супругу в заточение, или вернее сказать, отправив её в заточение, он поехал развлекаться…»

– Ты свободна от наказания, дитя моё. Постарайся впредь не допускать поступков, подобных сегодняшним.

– Благодарю вас, отец, – Ремика присела в реверансе с опущенной головой, – право, я не заслуживала подобного снисхождения с вашей стороны. Однако…использую вашу милость, дабы воздать моему супругу должное…уважение.

Сопровождаемая милостивыми взглядами родителей, Ремика покинула гостиную. Вернувшись в комнату, она без промедления принялась за дело. Благо, положение изменилось в положительную сторону. Она надеялась своим визитом оградить себя от внимания родителей, а получилось гораздо лучше. Она может спокойно покинуть дом, не думая о возможных последствиях. В следующий час Ремика облачилась в мужской костюм. Обулась в высокие чёрные сапоги. Затем с помощью горничной аккуратно убрала волосы под шляпу. Завершив перевоплощение, Ремика подошла к зеркалу. Слишком стройная фигура и слишком…очаровательное лицо, – с некоторым разочарованием думала она, разглядывая себя в зеркале. Хотя, если ходить в развалку и прятать лицо под полами шляпы, её могут принять за мужчину. Во всяком случае, она надеялась на это. И, самое важное, чтобы её не узнал Артью. Справлюсь, – уверенно думала Ремика, покидая свою комнату. Ещё через четверть часа она выезжала из ворот верхом на своей любимой лошади. В отличие от своего супруга, она прекрасно знала, где именно находится таверна под названием «Обитель гетеры». Не задумываясь о последствиях своего поступка и движимая лишь гневом, Ремика направила лошадь в сторону злополучной таверны.

Прибыв к таверне, она спешилась и оглянулась. Заметив изгородь с правой стороны таверны, она отвела туда лошадь, держа её под уздцы. Привязав лошадь, Ремика надвинула шляпу низко на лоб и двинулась к входной двери. Шум, крики, непристойные выражения резанули по ушам Ремики, едва она оказалась внутри таверны. Опустив голову, она незаметно прошмыгнула в угол, где стоял пустой столик с опрокинутой бутылкой. Не успела она усесться за стол, как рядом раздался громкий мужской бас. Бас, по всей видимости, принадлежал хозяину харчевни, полному толстячку с незамысловатым фартучком.

– Чего желает сеньор? Вина? Доброго жаркого? А может жаркую…женщину?

Ремика лишь одно мгновение созерцала круглую тушу, заслонившую собой весь обзор на таверну. Ей показалось, что она покраснела при словах «жаркую женщину». Меньше всего ей хотелось обращать на себя внимание. По этой причине, она заговорила так же громко, придавая голосу одновременно хрипотцу и развязность завзятого повесы:

– Что может быть приятнее доброго вина? Когда пропустим пару бутылочек, тогда можно подумать и о женщинах. Неси самое лучшее вино и добрую кружку! – Ремика положила на стол золотой дублон. Увидев деньги, хозяин несколько раз поклонился, затем с услужливой улыбкой засеменил к стойке, не забыв прихватить с собой звонкую монету. Ремика выдохнула свободно. Напряжение, сковывающее тело, стало спадать. Она осмотрела таверну. К её счастью, в таверне находилось полно народу. Как мужчин, так и женщин. Женщины в основном сидели на коленях мужчин и, попивая вино, развязно хохотали. Мужчины же обнимали их за талии и целовали в…губы. Почти за каждым столом картина повторялась. Повсюду царило веселье.