Луи Бриньон - Наказание свадьбой

— Помолчи, — прикрикнул на него граф. Но конь и не собирался его слушать.

— Ах, так, — Луи окунул морду коня в воду. Конь начал громко фыркать, крутя головой во все стороны. По-видимому, в ноздри попала вода, и он никак не мог от неё освободиться.

— Так тебе и надо, — засмеялся Луи и тут же получил толчок в грудь.

Не удержав равновесия, он свалился в воду. Вынырнув, Луи легонько стукнул своего коня, но тут его внимание привлекло мелькнувшее невдалеке пёстрое платье. Присмотревшись, Луи заметил девушку, которая, спрятавшись за валуном, следила за его движениями. Оставаясь в воде, граф поманил девушку пальцем. Понимая, что её застали на месте преступления, девушка вышла из-за валуна и с виноватым видом подошла к кромке воды, напротив того места, где стоял Луи.

Луи опытным взглядом определил стройные очертания её тела. Да и лицо было миловидным. Луи не сомневался, что по одному его слову девушка сделает всё, что угодно. Он почувствовал прилив желания.

— Хочешь искупаться?

От его слов щёки девушки вспыхнули огнём. Сбросив обувь, она медленно вошла в воду при этом она не сводила заворожённого взгляда с Луи, который легко засмеялся.

— Может, лучше оставить одежду на берегу?

Девушка послушно выбралась из воды, сбросила одежду и обнажённая вошла снова в воду. Луи не сводил взгляда с набухающих сосков, которые покрылись гусиной кожей. Луп протянул руки навстречу девушке. Она вложила свои руки в его руки, и вслед за этим Луи притянул её к себе.

— Я нравлюсь тебе? — негромко спросил у неё Луи.

— Очень, — еле слышно ответила она.

— Обними меня!

Девушка с лёгким вздохом обвила руками шею Луи, прижимая набухшие соски к его груди.

— Атеперь следует попробовать вкус твоих губ, — Луи мягко прижался к её губам. Его рука опустилась на бедро девушки и начала поглаживать внутреннюю сторону.

— Ах! — вырвало сь у девушки.

Это восклицание подстегнуло желание Луи. Он подхватил девушку за ноги и одним движением вошёл в неё. Глядя в её затуманенные страстью глаза, Луи начал двигаться, время от времени ускоряя свои движения.

Он снова прижался к её губам и, оторвавшись, прохрипел:

— У тебя губы сладки, словно мёд! Девушка изо всех сил обнимала Луи.

— Луи, — раздался невдалеке голос виконта де Вали-ньи.

— Чтоб тебе провалиться в преисподнюю, Антуан, — вырвалось у Луи, он ускорил движения. Долгожданное освобождение наступило, как только на берегу показалась фигура де Валиньи.

— Так я и думал! — раздался вновь его голос. Луи нежно поцеловал девушку в губы.

— Мне с тобой было очень хорошо!

— Вы говорите правду, монсеньор? — девушка и не пыталась скрыть свою наготу от виконта де Валиньи. Её полный надежды взгляд был устремлён на Луи.

— Называй меня просто Луи! Кстати, я даже не спросил твоего имени.

— Катерина, господин! — Луи!

— Я уверен, мы обязательно встретимся ещё раз, — пообещал Луи, — и тогда мы с тобой в полной мере насладимся любовью.

— Я буду ждать, господин!

Оставив Катерину в воде, Луи вышел, торопливо оделся и, уже усаживаясь в седло, спросил у де Валиньи:

— Что случилось?

— Гонец из Парижа, — коротко сообщил де Валиньи. — Гони его в шею!

— Он не один! С ним стража, — де Валиньи с глубоким сочувствием посмотрел на друга и закончил: — Тебя хочет видеть король!

— Я ждал этого, — спокойно произнёс Луи, — ну что ж, Париж так Париж, — он пришпорил коня.

В сопровождении королевской стражи Луи вели по коридору королевского дворца. Чего он не понимал, так это странных взглядов и хихиканья придворных, попадавшихся по пути следования маленького кортежа. Он не сомневался, что его ждёт наказание. Скорее всего, изгнание, потому что это являлось излюбленным методом наказания короля. Хотя могло быть намного хуже. Луи чувствовал полное безразличие к предстоящему наказанию. Он не жалел о содеянном и уж точно не собирался обращаться за помощью к своему дядюшке. Больше того, он решил, что в случае, если дядюшка заступится за него, он откажется от помощи. Таким образом размышляя, он очутился у дверей личного кабинета короля. Один из личной охраны короля провёл его через приёмную, открыл дверь, ведущую в кабинет короля, и, пропустив Луи, затворил её за ним. Первыми, кого обнаружил с удивлением Луи, были герцог Бурбонский и герцог Орлеанский, стоявшие рядом с королём Франции, который сидел за столом и что-то писал.

При виде вошедшего Луи король оторвался от своего занятия и устремил на Луи нахмуренный взгляд.

— Ваше величество! — Луи поклонился королю. — Монсеньоры! — он по очереди отвесил поклоны двум герцогам и, выпрямившись, стал ожидать, когда заговорит король.

— По вашему виду не скажешь, что вы раскаиваетесь в содеянном!

— Мне не в чем раскаиваться, сир! — спокойно ответил Луи.

Король недоумённо приподнял брови.

— Вот как? Может, вас оклеветали, граф? Может, вы не переодевались в рясу священника и не пробирались в покои баронессы дю Рено? Вы обесчестили баронессу, сделали посмешищем барона. Неужели всё это ложь?

— Правда, сир!

— Правда? — переспросил король. — И тем не менее вы имеете наглость заявлять, что не раскаиваетесь в содеянном?

— Именно так, сир, — не теряя хладнокровия, подтвердил Луи.

— Возможно, у вас были причины ненавидеть барона? Если так-я выслушаю их!

— Я считаю, что дю Рено получил по заслугам, но оправдываться за свой поступок не собираюсь. Я приму любое наказание, которое сочтёт справедливым ваше величество.

Спокойствие графа поражало короля.

«Да он ничего не боится», — внезапно понял король.

— За свой поступок вы, граф, заслуживаете самого строго наказания и осуждения, однако, — король сделал паузу, а затем продолжал, — принимая во внимание просьбу герцога Орлеанского, мы решили заменить изгнание более мягким наказанием.

«С чего это он вздумал защищать меня?» — с недоумением думал Луи, почему-то его покинуло привычное спокойствие и охватило волнение.

— Прежде чем я оглашу ваше наказание, вы не хотите высказать какую-либо просьбу? — спросил у Луи король.

— Нет, сир, — твёрдо повторил Луи, — я приму любое наказание.

— Так тому и быть, — король встал со своего места, — повелеваю вам, граф де Сансер, взять в жёны мою возлюбленную племянницу Генриетту!

«В яблочко!» — подумал с некоторым злорадством король, увидев, как бледнеет граф де Сансер.

Он обменялся взглядами с герцогами Бурбонским и Орлеанским.

Луи перехватил эти взгляды и, хотя и не понял их значения, осознал, что против него затеяна какая-то игра, в которой замешаны все трое, находящиеся в кабинете. Его мозг лихорадочно рассуждал, ища выход из создавшейся ситуации. А глаза следили за противниками.

«Они знают, что мне ненавистен брак, и ждут от меня возражений, — понял Луи. — Ну что же, я не знаю, какую игру вы затеяли, однако…»

— Благодарю от души, ваше величество!

Никто не ожидал от него слов, подобных тем, что он произнёс, и меньше всего герцог Бурбонский, у которого буквально отвисла челюсть.

— Так вы согласны жениться? — уточнил король.

— Если вы спрашиваете моего мнения, то нет, — ответил Луи, — если вы приказываете — у меня не остаётся выбора, сир!

— Я приказываю, — довольный собой, сказал король. — И искренне сочувствую вам, но вы должны будете жениться, — в голосе короля не было и намёка на сочувствие.

Неожиданно для всех Луи улыбнулся. В голову пришла спасительная мысль.

— Сир, а как быть в случае, если ваша племянница не захочет выходить за меня замуж?

Теперь побледнел герцог Орлеанский. Он с мольбой посмотрел на короля, тот ответил успокаивающим взглядом.

— С вашими несомненными талантами это вряд ли случится.

Уловив неуверенные нотки в голосе короля, Луи сразу же понял, что избрал правильный путь. Чтобы закрепить маленькую победу, он бросился в атаку:

— И всё же сир, как мне быть в случае, если мне откажут?

— Гм… гм… В вашем вопросе, граф, кроется подвох!

— Отнюдь, сир, — возразил Луи, — я лишь хочу знать, как мне поступить в случае отказа.

— Полагаю, — после некоторого молчания ответил король, — что в случае отказа моей племянницы мы освободим вас от наказания.

— Благодарю вас, сир, — Луи не мог скрыть своей радости.

— Однако, — король поднял кверху палец, — с одним непременным условием. Вы в течение одного месяца будете находиться рядом с Генриеттой, вы, граф, приложите все усилия для того, чтобы Генриетта согласилась стать вашей супругой. Наказание будет отменено только в том случае, если по истечении срока вы предъявите неопровержимые доказательства своей настойчивости. Я лично приеду в Орлеан убедиться в тщетности ваших усилий. Поэтому не советую предпринимать какие-либо действия против вашего предстоящего брака.

— Сир, — Луи поклонился.

— И помните, граф, я буду постоянно следить за вами! Можете идти. Вам надлежит в течение недели прибыть в Орлеан.

— Слушаюсь, сир, — откланявшись, Луи покинул кабинет.

Выйдя в коридор, он сразу же столкнулся с виконтом де Валиньи, весь вид которого изображал вопрос.

— Плохо, — коротко бросил мрачно Луп.

— Изгнание?

Не отвечая, Луи зашагал прочь от де Валиньи, над ухом которого прозвучал женский голос:

— Ваш друг женится, виконт!

Тем временем, довольный разговором, король вёл оживлённую беседу с двумя герцогами, бурно обсуждая возможные последствия предстоящего союза.

— Я пошлю своего личного секретаря в Орлеан, — говорил король, — он будет сообщать мне даже самые незначительные детали происходящего.

— Она откажет ему, — вздыхал герцог Орлеанский.

— Он не женится, — вторил ему герцог Бурбонский. Подвёл итог король.

— Сражение началось, монсеньоры, и нам остаётся лишь следить за тем, кто выиграет первую битву.

— Генриетта! — Луи!

— Пари? — предложил герцог Орлеанский.

В ответ герцог Бурбонский насмешливо улыбнулся.

— Любое! И примите совет друга — отдайте деньги сразу!

Ровно через неделю после описанных событий Генриетта, пребывавшая в прекрасном расположении духа, облачилась в охотничий костюм и, взяв стрелы и арбалет, спустилась во двор. Там её уже ожидали двое слуг с корзинами, полными яблок. Генриетта отмерила десять шагов от места, где стояли слуги и, натянув тетиву, подала знак. Слуга по её знаку подбросил яблоко в воздух, Генриетта метнула в него стрелу, которая пролетела довольно далеко от цели.

— Олух! — вне себя закричала Генриетта. — Подбрасывай выше.

Следующее яблоко взмыло высоко вверх, но Генриетта опять не попала.

— Неужели вокруг меня одни болваны? — в сердцах высказалась Генриетта.

Две горничные протирали окна второго этажа и внимательно сверху следили за действиями своей хозяйки.

— Олух? — сказала одна другой. — Да откуда он может знать, где пролетит стрела?

— Ей ничем не угодишь, — вздохнула вторая. — Настоящая ведьма, прости меня, господи, за грешные слова.

Генриетта продолжала кричать на слуг, так как ей ни разу не удалось поразить цель, впрочем, как и за все последние месяцы.

— Ровнее бросайте, идиоты! — кричала она, вновь натягивая тетиву.

Возле неё раздалось деликатное покашливание. Опустив арбалет, Генриетта с неудовольствием посмотрела на управляющего Журдена. Журден, седовласый мужчина преклонного возраста с едва заметным брюшком, был опрятно одет в скромную одежду. Его морщинистое лицо выражало глубокое почтение. Журден встал в нескольких шагах от герцогини и, согнувшись в поклоне, ожидал, когда она заговорит с ним. — Чего тебе?

— Прошу прощения, миледи, я не осмелился бы вас побеспокоить, но пришло письмо от герцога Орлеанского. В нём он просит известить вас о приезде графа де Сансера.

— Какого чёрта ему надо? — Генриетта метнула очередную стрелу.

— То же, что и всем остальным, — вырвалось у управляющего.

— Жених, — догадалась Генриетта, — пусть приезжает. Я ему окажу такой приём, что его не забудет ни он, ни мой отец. Шевелитесь, лентяи! — прикрикнула Генриетта застывшим слугам.

Спохватившись, они снова начали подбрасывать в воздух яблоки. Метнув безрезультатно ещё две стрелы, Генриетта отшвырнула от себя арбалет и вошла во дворец. Поднимаясь на второй этаж, Генриетта услышала заливистый смех и уловила имя де Сансера. Притаившись на лестнице, она прислушалась. До неё донеслись женские голоса. Один из них говорил:

— Этот тот самый граф де Сансер, который переоделся священником и под самым носом барона дю Рено переспал с его женой. Говорят, он писаный красавец. Все женщины в Париже мечтают заполучить его к себе в постель.