— Должно быть, с твоего концерта… Хотя под рояль ты не поешь…

Валерия посмотрела вначале на Андрея, следившего за Настиными перемещениями по кафе, потом на Людмилу. В ее взгляде мелькнуло что-то вроде сочувствия:

— Ну хорошо… Давай договоримся так. Я делаю статью о твоем мальчике, а ты организуешь по своему «ящику» парочку сюжетов о журнале… Эфир бесплатный.

— Принято.

— Только вот что: нужен информационный повод… Какой-нибудь поступок. Сташевский, например, кажется, прыгал с какой-то башни…

— Ясно! Он тоже прыгнет…

— Фиг вам, не дождетесь! — Выяснилось, что Андрей слышал их беседу. И теперь смотрел прямо в глаза Валерии, хитро прищурившись… На какое-то мгновение она смешалась, уловив в его взгляде не только иронию, но и ум, заподозрить который в Славине ей, пожалуй, и в голову бы не пришло…

— Или, — она подчеркнуто повернулась к Людмиле, — можно, например, жениться на какой-нибудь перезрелой бабенке!

— Ну ладно прыгну! — И, словно в подтверждение своего выбора, Андрей не то чтобы прыгнул, но подпрыгнул и… устремился вслед за Настей. Не в силах больше выносить его мимическое соло, Настя решительно забрала у Маринки швабру и направилась в парикмахерский зал.

Лиза обрадовалась появлению Насти. Ей не терпелось поделиться последними событиями личной жизни… Увидев Настю, она быстро спровадила клиентку.

— Представляешь? Так глупо получилось: клиентка мне на мужа жалуется, какой он ужасный у нее, а я стою и улыбаюсь, как блаженная…

— Чему улыбаешься? — не поняла Настя.

— А разве непонятно? Мне кажется, весь салон понимает…

— И Лева в том числе…

— Настя… — Лиза опустила глаза. — Я не знаю, что со мной… Я даже как будто легче стала, представляешь? Вот… Кажется, сейчас разбегусь, подпрыгну и — полечу!

— Что ж… — Настя вздохнула. — Смотри только, чтоб не упасть.

Лиза подняла глаза на подругу и только теперь увидела выражение ее лица.

— А ты почему такая?

— Какая?

— Невеселая… Случилось что-то?

— Да так… Проблемы в личной жизни.

— Ну поздравляю.

— С чем? — Настя посмотрела на Лизу, как на сумасшедшую.

— С ее началом.

— С чьим?!

— Личной жизни, конечно!

— В том-то и дело, что никак она не начнется, заело что-то в глубине механизма… Как шпунтик у пылесоса…

— А я бесстыдно счастлива! Может, это наваждение какое-то?

Настя присела в Лизино парикмахерское кресло и увидела ее отражение, сияющее счастьем.

— Мне Либидовский, между прочим, говорил, что Боб твой — колдун!

— Так и есть… Маг и волшебник!

— По виду не скажешь.

— Насть, запомни на всю жизнь: в мужчинах главное — отнюдь не внешность… Зря фыркаешь! И не то, о чем ты сейчас подумала!

— Я не…

— Не ври! Главное — характер… Понимаешь, у нас с ним действительно какая-то мистика: стоит мне о нем подумать — он тут же появляется!.. Не веришь? Вижу, что не веришь. А я докажу, идет? Вот сейчас о нем подумаю, и… Вот сейчас… сейчас… Ты что?!

Настя издала такой звук, будто увидела за окном парикмахерской привидение.

Проследив за взглядом подруги, Лиза недоуменно уставилась на высокого длинноволосого парня, маячившего за окном. Ничего себе паренек, наверное, лет двадцати пяти — двадцати семи. Глаза грустные, но на призрак не похож, и вообще ничего страшного Лиза в нем не углядела. А потому вновь повернулась к своей побледневшей подруге:

— Фу, испугала! Это кто?

— Это мой… Которого заело…

— Шпунтик, что ли?

— Вроде того…

Настя вылетела из кресла с такой скоростью, словно ею выстрелили из рогатки. И оказалась в холле как раз вовремя. Обязанности администратора включали в себя индивидуальное приветствие каждого нового посетителя салона. И Светлана ответственно относилась к ним.

В тот момент, когда Настя достигла холла, Светлана как раз предлагала Паше поудобнее расположиться на диванчике для посетителей.

— Светлана Юрьевна, это ко мне! — запыхавшаяся девушка, не глядя на Павла и не слушая что-то говорившую Светлану, оттащила его в сторону без излишних церемоний.

— Я на минутку… — Павел тоже старался не смотреть на Настю. — Звонил Кедыч. У Капитана сегодня день рождения, мы собираемся к нему в больницу… Ты пойдешь?

— Нет, к сожалению, не смогу. — Настя огорченно покачала головой. — У меня после работы курсы и именно сегодня последнее занятие. Я получу сертификат. Но мне очень хочется пойти…

— Нет-нет, что ты, это важнее! Не пропускай…

Они неловко помолчали. И, конечно, первой не выдержала Настя:

— Ты только из-за этого и пришел?

— Конечно нет… Я… думал о тебе всю ночь.

— И что же ты надумал?

— Мне кажется, я…

— Только не начинай! — Настя прижала ладони к своим вдруг запылавшим щекам. — Ты меня любишь?

Павел прерывисто вздохнул и почти силой отвел ее руки от лица.

— Не знаю. Во всяком случае, я за тебя боюсь… Нет, не то… Мне кажется, я делаю тебя несчастной.

— Такой вот роковой мужчина? — она улыбнулась.

— Я не шучу. Со мной такое в первый раз, словно что-то невидимое останавливает…

— Значит, ты меня любишь!

— Странная логика, — он тоже улыбнулся и повеселел.

— Нисколько! Ты же не со всеми девушками такой?

— Не со всеми.

— Ты, похоже, с ними особо не церемонишься…

— Ну, в общем… нет.

— Вот! А ко мне у тебя трепетное отношение!

Он не выдержал и рассмеялся:

— Похоже, я дурак?

Настя не успела ответить, так как в этот момент к ним подошел Славин. Он уже несколько минут наблюдал за Настей с Павлом и слышал их разговор.

— Простите, что перебиваю, но я тоже дурак! Настена, я — склеротик! Забыл отдать тебе билет… прошу!

— Какой еще билет? — Она с недоумением уставилась на Андрея.

— Видно, не только у меня! Ты что, не помнишь? Мы же с тобой договорились, ночное шоу в «Золотом драконе», пою только для тебя! Бай-бай…

И недолго думая, этот шут гороховый, этот проклятый провокатор, поцеловал остолбеневшую Настю в губы…

Такого бледного лица она не видела у доктора еще никогда!

— Так вот он, твой сертификат? — изменившимся голосом проговорил он.

— Паша…

— Только не вздумай меня провожать! Я тороплюсь, бай-бай!..

С трудом, переведя дыхание, Настя в отчаянии смотрела ему вслед, пока кто-то не тронул ее за руку… Маринка!

— Какая же ты счастливая, — прошептала она.

— Еще какая! — саркастически подтвердила Настя.

— …И как он на тебя смотрел!

— Кто?

— Он… Андрюша Славин… А тот, второй, кто был?

— Мой парень, — вздохнула Настя.

— Тоже хорошенький, — робко заметила Марина.

— Это твой Славин «хорошенький», а Павел — просто хороший. Хоть и дурак.

— Я видела, он просто бешено ревнивый! Так на Славина смотрел, думала, ударит!

— Ты это серьезно? — с надеждой в голосе спросила Настя.

— Конечно! А что ты невеселая такая?

— Сама не знаю… А ты бы на это шоу хотела пойти?

— Я?!

— Ты, ты… На, держи!

И, сунув оторопевшей Маринке пригласительный билет Славина, Настя, круто развернувшись, направилась к раздевалке. Что бы там ни происходило с ее личной жизнью, учеба по-прежнему остается самым важным делом. И, разумеется, сертификат, который ей должны были сегодня вручить.


Виктория пристально посмотрела на Панкратова и усмехнулась:

— Знаешь, у меня складывается впечатление, что ты под предлогом следствия просто-напросто решил у меня поселиться.

— Хорошая идея, лично я не против, — Панкратов словно и не заметил прозвучавшую в ее голосе иронию. — А если ты намекаешь на то, что результатов пока нет… Кстати, вчера я был у Стаса.

— В курсе… И как?

— Мило побеседовали. Разве он тебе не рассказывал?

— Он мне не все говорит. Так о чем был разговор?

— О Дроне.

— Ого! — Виктория автоматически достала сигаретку. — Забираешься все выше…

— Дрон «выше» Стаса?

— Я этого не говорила. А подлавливать меня не надо…

— Извини, такая уж у нас работа — подлавливать. Говорят, если кого-то не можешь обнаружить в дальнем круге — ищи в ближнем… Вика, давай откровенно: Дрон может ненавидеть Стаса?

— Чего ради? — Она пожала плечами. — Они партнеры, полностью зависят друг от друга.

— Ну и я о том же: что, если одному из них эта зависимость надоела? Вообще, кроме денег их что-нибудь связывает?

— Что может связывать людей, знакомых столько лет? Жизнь!..

— Жизнь связывает очень разными вещами: деньгами, кровью, женщиной…

Виктория нервно затушила сигарету и подобралась:

— Так вот ты куда клонишь… Не боишься, что Стас узнает, о чем именно ты меня расспрашивал?

— Я и его об этом расспрашивал.

— И что же он?

— Разъярился… Правда, тут же взял себя в руки.

— Смелый ты человек, Валя, — Виктория извлекла из ящика еще одну сигарету. — Не боишься, что мой муж тебя уволит?

— Что-то не припомню, разве он меня нанимал?

В глазах Панкратова мелькнул холодок.

— Ну, мы-то с тобой ведь знаем…

— Я ничего не знаю.

— Брось! — Виктория ядовито усмехнулась. — Год назад — помнишь?.. Некий майор Панкратов проводил следственный эксперимент. И у него сбежал подозреваемый… Кажется, весьма серьезный и небедный человек… Если не ошибаюсь, киллер…

— Точно… — Валентин вздохнул и посмотрел в окно, ожидая продолжения.

— Вот с тех-то самых пор майор Панкратов и попал в черный список и в любой момент может вылететь из своей оч-чень серьезной организации… И когда ты, Валечка, оттуда все же вылетишь, тебе, несомненно, нужно будет где-нибудь приземляться. Например, у Стаса, ты ведь вполне сможешь возглавить его службу безопасности?..

— Да, ты уже как-то об этом говорила… Я должен понимать сказанное как деловое предложение?

— Ну, за мужа я, конечно, решать не могу…

— Совсем в этом не уверен… Ну ладно. Поболтали — и хватит, давай к делу! — Майор резко поднялся с места. — Где-то тут у вас должна быть каморка бабы-Дунина с тряпками и прочим. Могу я ее осмотреть?

— Да ради бога! — Виктория равнодушно пожала плечами и нажала клавишу селектора. — Светлана? Пошли кого-нибудь ко мне, нужно проводить майора Панкратова в кладовку бабы Дуни… Да, ту, что под лестницей… Давай!


К великому Настиному изумлению телевизионная дамочка Людмила оказалась обладательницей неплохой памяти. Во всяком случае, не только преотлично запомнила, что талант рисовальщицы достался Насте по наследству, но еще и заинтересовалась, от кого именно, причем настолько, что пригласила девушку вместе с собой в тренажерный зал.

— Единственное, что я знаю, — это то, что мой папа окончил Строгановку, а потом уехал из Москвы к нам в Лихославль…

— Зря, — качнула головой Людмила, при этом не сбавляя темп, в котором крутила педали «велосипеда».

— Почему?

— Потеря времени…

— Не скажите! — возразила девушка. — Во-первых, он работал, преподавал в школе рисование. Во-вторых, познакомился с моей мамой, после чего родилась я…

— А, ну конечно, — Людмила улыбнулась, — это вполне можно признать результатом… Настенька, ближе к делу: времени почти нет!

— Я еще хотела сказать… — Настя замялась и посмотрела на нее нерешительно. — Если вы интересуетесь художниками, то можете его знать…

— Нет, милая. Я интересуюсь не художниками, а картинами. А художники, как правило, эгоцентричны, неумны и инфантильны! Делят мир на тех, кто покупает их произведения и, следовательно, является истинным ценителем искусства, и остальных. То есть недоумков… У них обычно куча брошенных детей, как вот и у твоего папы… Как, говоришь, его фамилия?

— Петров. Виктор Петров.

Людмила перевела дыхание.

— Я так понимаю, что ты хочешь его найти? Вообще-то что-то я о каком-то Викторе Петрове слышала… Довольно давно… Но от кого?

Настя посмотрела на нее с надеждой, и Людмила сдалась:

— Ну ладно, помню я от кого и позвоню непременно. Сегодня же… Да не смотри же на меня так! Не исключено, что это еще и не твой папаша! Знаешь, сколько Петровых на свете?

— Знаю… — Настя вздохнула и медленно побрела прочь из тренажерного зала. Она поняла: никакому знакомому Людмила звонить не будет. Да и с какой стати? Кто ей Настя? Не родственница и даже не то чтобы знакомая: так, уборщица в салоне.