– Джон Апдайк, – пояснила она. – Он отличается от Сильвии Плат.

– Хорошо, послушаю. – Джастин пошел рядом. – Хочу, чтобы ты знала, что эта затея меня тревожит. В последнее время я стараюсь избегать риска.

Дарси задумалась.

– То есть ты не куришь, ешь фрукты и не занимаешься уголовно наказуемыми делами?

– Именно.

– Тогда это может быть единственной опасной затеей, в которой ты поучаствуешь в этом году.

– Ловлю тебя на слове. Хотя я уже вижу закономерность.

– Какую?

– Когда меня ловят на нарушении закона, ты всегда оказываешься общим знаменателем.

Дарси рассмеялась.

– Как мило! Немного математической терминологии, чтобы прийти в себя после прослушивания произведения Плат. Теперь тебе лучше?

Джастин ухмыльнулся.

– Да, намного, спасибо. – Они прошли еще несколько метров. – Я хотел сказать тебе, что на днях видел Нелл. Выглядит так же. Хотя немного похудела.

– Ты хотел с ней поговорить? – обеспокоенно спросила Дарси.

– Нет. Мы были в супермаркете, я открыл холодильник с десертами и смотрел в него, пока она не ушла.

Дарси улыбнулась.

– Ловко придумано.

Они подошли к дальней стене школы, справа от которой располагалось еще несколько зданий. Рядом находилась просторная стоянка, посыпанная щебнем. Когда-то Дарси каждый день внимательно осматривала стоянку в поисках машины Тодда и очень сильно расстраивалась, если не находила.

Джастин схватил ее за руку и повел по заасфальтированной дорожке, которая пересекала стоянку.

– Мы же не хотим шуметь, – шепнул он.

Прошла еще минута, и они оказались у задней стены школы, за которой находились теннисные корты, а слева – спортивная площадка, вокруг которой расположились мастерские, театр и музыкальные классы. Справа была драматическая студия, окруженная густыми кустами, как и восемнадцать лет назад.

– Ух ты! – воскликнул Джастин. – Очень странно снова оказаться здесь.

– Да, точно, – выдохнула Дарси. – Я представляю, как ты ходил здесь в ковбойских сапогах…

– А Соня Лэрд капала мне на мозги.

– И заставлял всех девушек падать в обморок от восхищения.

Наступила пауза. Они подошли к студии. Стояла полная тишина, даже ветер замер в листве деревьев.

Дарси посмотрела на кусты.

– Пойдем туда.

– Куда?

– В наше секретное место, – напомнила она и пошла вдоль стены студии.

Хотя тропинка еще оставалась, различить ее было сложно. Трава очень сильно разрослась, и приходилось сквозь нее продираться. Наконец они подошли к полностью утонувшей в траве деревянной скамейке, покрытой зеленым мхом и серо-синим лишайником.

Джастин сломал несколько веток, чтобы можно было сесть.

– Бедная Пегги, – сказал он, читая надпись на бронзовой табличке, потемневшей от времени и дождей. – Ей так нравилось это место, но теперь отсюда видно еще меньше, чем прежде. И она совсем не следит за собой.

Дарси хихикнула.

– По крайней мере, мы сможем составить ей компанию.

– Я думаю, кроме нас здесь никто не был. Слушай, надо почитать о ней, ведь теперь есть Википедия. Кем была Пегги? Какое преступление против танцев она совершила, что заставило ее найти пристанище в этих кустах?

– Любовный треугольник Хэдли Холл?

Джастин сделал вид, что разозлился.

– Не Хэдли! Только не в Хэдли!

Они сели на лавку, вдыхая запах почвы и зеленых листьев. Подняв голову, Дарси увидела пригоршню звезд, разбросанных по темному небу.

– Когда мы в последний раз здесь сидели, ты пытался отделаться от меня, насколько я помню, – заметила Дарси, глядя на небо.

– Да, еще до того, как все началось. У меня была подготовлена речь и все такое.

Она закрыла глаза, пытаясь вспомнить, что он говорил.

– Кажется, ты тогда начал с того, что сказал, будто субботний вечер был ошибкой.

Дарси попыталась говорить, подражая его голосу, и Джастин рассмеялся.

– Уверен, что я не мог сказать такую банальность.

– Нет, мог. Помню, я долго смеялась, когда ты это сказал.

– Похоже на правду. – Он улыбнулся.

Наступила короткая пауза.

«Я должна ему рассказать. Я должна предупредить его насчет Зака».

Дарси нахмурилась.

– Послушай, Джастин, мне нужно кое-что тебе сказать.

Он внимательно посмотрел на Дарси.

– Ты хочешь сказать, что у тебя герпес или что нам больше не стоит встречаться?

Она улыбнулась.

– А что ты предпочитаешь?

– Герпес, – тут же ответил он. – Определенно герпес. Продолжай, пожалуйста. Удиви меня какой-нибудь неожиданностью.

– Зак предложил мне переехать к нему в Лондон, – ответила Дарси, раздумывая, как сказать то, что она обязана была сказать.

Он кивнул.

– Иззи рассказала мне, что твоя сестра продает дом. Да, и что она предложила тебе пожить у нас, пока ты не подыщешь жилье. – Он поморщился. – Должен сказать, что я чуть со стула не рухнул от удивления. Не пойми меня неправильно, Дарс. Я очень хотел бы жить с тобой, но…

Дарси улыбнулась.

– Не паникуй. Я отказалась. Вежливо, конечно.

Джастин благодарно улыбнулся.

– Так что ты ответила Заку насчет переезда в Лондон?

Дарси колебалась. Где-то вдалеке проехала машина, и этот звук показался ей приятным. Он как бы напоминал: никто не знает, что они здесь. За ними никто не наблюдает. Мысль об этом заставляла Дарси ликовать.

Джастин поднял голову, посмотрел на россыпь звезд на небе и решил не дожидаться ответа.

– Слушай, я понимаю, что у меня нет права так говорить, но я очень надеюсь, что ты отказалась.

– Переехать жить к нему?

– Переехать к нему. И даже думать об этом.

Дарси ждала, что он продолжит. Она гадала, в какой момент сможет его прервать.

– Он не кажется мне хорошим парнем. Я понимаю, что это говорит такой человек, как я, поэтому ты можешь рассмеяться и не заморачиваться по поводу моих слов, но…

– Я буду заморачиваться, – ответила она. – То есть, ну, ты понял.

Он похлопал ее по плечу.

– Послушай, Дарс, я уверен, что он нормальный, но я не думаю, что тебе стоит быть с кем-то, кто просто нормальный, кто сойдет лишь потому, что у него есть дом, а у тебя его нет. Я думаю, что ты должна быть с тем, кто искренне тебя любит.

«С тем, кто искренне меня любит… С тобой?»

Дарси очень хотелось задать Джастину этот вопрос, но она этого не сделала, потому что где-то глубоко в душе боялась того, что он ответит. Вместо этого она сказала:

– Ну, я всегда считала, что принципы – это хорошо при условии, что ты можешь позволить себе им следовать.

«Он шантажирует меня, Джастин!»

Джастин покачал головой.

– Хорошо, все это бред. И чтобы уберечь твое достоинство, я говорю, что в этом случае ты можешь их себе позволить. Я готов лично пойти и купить каких-нибудь приятных принципов для тебя. Предоставь это мне. Я подумаю над этим.

Дарси решила попробовать зайти с другой стороны.

– Джастин, ты никогда не чувствовал себя… на краю? Когда хочется все бросить… и начать сначала.

Он нахмурился.

– Что?

– Нет, я не о себе. Я просто гадала, не было ли у тебя такого… – Она замолчала, надеясь, что он решится рассказать ей о передозировке именно сейчас. И тогда она смогла бы рассказать ему про Зака.

– Ты думаешь о своей матери?

– Что? Нет.

Она редко позволяла себе думать о матери.

– Когда мы приехали сюда, на тебя навалились какие-то воспоминания?

– Нет, – ответила она. – Дело не в этом.

Откуда-то сзади из-за забора послышалось тихое уханье неясыти.

– Я виню себя, – тихо признался он. – За то, что случилось с твоей мамой.

Дарси сглотнула.

– Не надо, – ответила она. – Ты же знаешь, какой она была.

– Но то, что мы сделали, должно быть, стало последней каплей.

Возможно, он был прав, но никто не мог винить его в этом. Перед тем как покончить с собой, ее мать так глубоко увязла в алкоголе и порожденных им страхах, что назад дороги уже не было.

– Я думаю, она хотела уйти, – сказала Дарси и почувствовала, как к горлу подступил тугой комок. – Она искала причину, Джастин. Она устала…

Снова заухала неясыть.

– От чего?

Все было просто.

– От жизни.

Джастин посмотрел на свои руки и нахмурился.

– Почему ты постоянно пытаешься меня утешить, Дарс?

– Разве лучше было бы, если бы я пыталась тебя расстроить?

– Мне не было бы лучше, но, возможно, это помогло бы тебе. Попробуй как-нибудь.

– Боже, зачем? – негромко спросила она. – Я люблю тебя.

Повисла долгая пауза. Когда Джастин нарушил молчание, то говорил очень медленно, осторожно подбирая слова, словно ходил босиком по битому стеклу.

– Нам нужно разобраться с этим, верно?

«Я должна рассказать тебе о Заке. Просто позволь мне подобрать подходящие слова!»

Вместо этого Дарси слабо улыбнулась.

– Есть идеи?

– Нет. А у тебя?

Она покачала головой.

– Ни одной.

– Отлично. Хорошее начало.

– Это да, – согласилась она, – если под «хорошим» ты понимаешь «хуже некуда».

Она снова улыбнулась, и Джастин благодарно посмотрел на нее. Дарси представила, что они вместе, и задумалась, возможно ли такое.

– Может быть, если я поеду домой и подумаю об этом, и ты поедешь домой и подумаешь об этом, – сказал он, – мы сможем придумать что-то, что не обречено на провал с самого начала.

Дарси опустила голову.

– В чем этот провал может выразиться?

– Пострадает кто-то из нас.

Наступила короткая пауза.

– Думаю, это нам уже не грозит, – заметила она.

Джастин притворился рассерженным.

– Ну, Дарс, я вообще-то пытался подойти к вопросу с оптимистическим настроем, но ты вольна игнорировать это. Как хочешь. Можешь даже послать меня, если тебе станет легче.

Он взял ее за руку и сжал, давая понять, что шутит.

– Прости, – сказала она, положив голову ему на плечо. – Сила привычки.

– В этом я с тобой заодно. Добро пожаловать в мир крайнего пессимизма! Между прочим, знай, что я в нем самый главный.

– Ну, – ответила она спустя пару секунд, – возможно, это поможет. – Она засунула руку в карман. – У меня для тебя подарок ко дню рождения.

– Спасибо, но не думаю, что он будет лучше предыдущего твоего подарка, – мягко заметил он. Джастин посмотрел на небольшую коробочку, которую протянула Дарси, и улыбнулся, словно снова был ее учителем, а она сдавала ему выполненное задание по тригонометрии. – Постой. Это же компакт-диск. Тогда это может мне понравиться. В твоей музыкальной коллекции есть настоящие сокровища. В частности, Леона Льюис и Джеймс Блант.

Дарси улыбнулась. Джастин развернул подарок и радостно засмеялся.

– «Лучшие песни “UB40”». Спасибо, Дарс. – Он помахал диском. – Это то, что я всегда хотел. Смогу поставить на одну полку с Нене Черри и «Genesis».

– Ну, мне показалось, что ты плохо знаком с их работами, поэтому…

Он кивнул.

– Это недопустимо. Потому что это классика.

– Да, классика.

Он протянул руку и погладил Дарси по голове.

– Кстати, спасибо за сообщение на день рождения. Прости, что не ответил. Я отмечаю дни рождения, напиваясь в хлам. – Он криво усмехнулся. – К счастью, Иззи считает, что я патологически боюсь среднего возраста, поэтому не дарит мне открыток, где упоминается восхождение на холм или пересчет свечей. Хорошо, что она не знает правду.

С грустью подумав о сороковом дне рождения Джастина и о том, как Зак смеялся над тем, что его привезли в отделение интенсивной терапии с лицом, покрытым рвотными массами с остатками непереваренного парацетамола, Дарси решила, что готова рассказать про Зака. А после она, возможно, не сможет остановиться и признается во всем. Покончит с этим. Наконец сможет поговорить о чувстве вины, которое не давало ей покоя с тех пор, как он сбил ее.

Но только она начала говорить, как Джастин, похоже, не заметив этого, сказал:

– Мне уже пора. В это время суток дольше находиться в магазине нельзя, это будет выглядеть подозрительно.

Дарси кивнула, но внутри у нее все сжалось.

– Особенно с лишайником на футболке, – добавила она.

Он потянул край футболки и посмотрел на ярко-зеленое пятно на плече.

– Не уверен, что смогу объяснить это Иззи. В нашем магазине не так много лишайников. – Он повернулся к Дарси. – Слушай, у меня идея.

Дарси ждала.

– Мы можем сделать для Пегги кое-что хорошее. Спустя столько-то лет.


Они подхватили скамейку и потащили ее по влажной траве к росшим невдалеке тополям, собираясь установить в таком месте, откуда открывался бы вид на здание школы и луг, а не на лавровый куст, как прежде.

Не пройдя и полпути, они услышали голоса, а потом быстрые шаги, словно кто-то пытался их догнать. Сверкнул луч фонарика. Джастин и Дарси опустили скамейку на землю и обернулись. К ним на удивление быстро бежали два тучных охранника.