Джули Дейс - Наша цель

— Мэдисон, он не даст тебе конфет, — строгим тоном говорит Лизи, когда маленькие ручки обнимают мою ногу, а голубые глаза заглядывают прямо в душу. Я готов отдать ей всё, даже последние носки и меня пугает такая лёгкая отдача с моей стороны. Один взгляд и я готов сдаться, купив ей всё, что она пожелает.

Мэди обращает взгляд к Лизи и смешно надувает щёчки, выпучив нижнюю губу.

— Не пытайся, это не работает, — продолжает Лизи, пока Джаред тихо посмеивается рядом, а Мэйс кусает сосиску, смотря на сестрёнку.

Топнув ножкой, она бежит к Джареду и умещается на второй ноге. Эта маленькая хитрюга знает, что он не сможет отказать ей точно так же, как и я. Она — наша общая слабость. Косым взглядом я вижу, как на них смотрит Фрэнк и как на его губах играет улыбка. Алекс протягивает Мэди ладонь и что-то тихо щебечет ей с улыбкой, пока Лизи щурит глаза, смотря на подругу. Хоть Мэйс и молчит, все мы знаем, насколько страшен его союз с сестрой. Лизи и Джаред иногда готовы взвыть, но терпят и переносят их проказы с дёргающимися глазами. Это не удивление, что у них такие дети, было бы странно, если бы в этой семье родилась парочка послушных тихонь.

— Скажите маме, что вы любите её, и мы пойдём спать, — говорит Джаред, переглядываясь между детьми.

— Я люблю маму, — кивает Мэйс, заключая шею Лизи в кольцо своих рук и оставляя след от гриля на щеке.

— Не буду, — хмурится Мэди, скрестив руки под грудью, — она не даёт конфетки.

— Мама дала тебе сегодня часть своей шоколадки, а этого она не делает даже для меня, потому что мама любит шоколадки. И если ты не любишь маму, значит, мы поделим с Мэйсом твою часть маминой любви. Да?

Мэйс тут же согласно кивает, а брови Мэди ещё ближе сводятся друг к другу, из-за чего все тихо начинают посмеиваться. Джаред тянется к Лизи и обоюдно с Мэйсом, они начинают целовать её щёку.

— Наша мама, теперь у нас больше мамы, — улыбается Джаред, добиваясь нужной реакции от дочери и это работает.

— Это моя мама! — восклицает Мэди, начав отгонять их, но они продолжают настойчиво целовать щёку Лизи, из-за чего Мэди начинает брыкаться и хныкать, — отдайте, это моя мама!

— Твоя-твоя, но если ты не будешь обижаться на маму. Мы договаривались, что ты получаешь две конфеты в день. Так?

Мэди кивает, смотря на Джареда с обиженным лицом.

— Сколько ты сегодня съела?

В ответ, она показывает два пальца.

— Значит, на сегодня всё.

— Но дядя обещал!

— Вот завтра он тебе и даст, а сегодня уже всё.

— Обещаешь? — протягивает Мэди, смотря на меня.

— Обещаю, — киваю я, — только ради этого остаюсь у вас.

Личико Мэди вновь озаряет улыбка, после чего она целует Лизи столько же раз, сколько и Джаред с Мэйсом, а то и больше, затем эта тройка вышагивает к дому. Пока Мэди подпрыгивает, держа его ладонь, Мэйс поднял голову и слушает.

— Он — хороший отец, — улыбается Фрэнк.

— Да, — с улыбкой, кивает Лизи.

Поймав секундный взгляд Алекс, которая заговорила с Лизи и Ками, а Фрэнк в это время общался с парнями, я поднялся со стула и зашагал следом за Джаредом. Находится рядом с ней и понимать, что сам потерял и выбрал этот путь — становится невыносимо, но я должен разобраться с самим собой, чтобы не повторять ошибок прошлого. Она нужна мне, как вода для жизни, но пока я не излечил самого себя, не думаю, что смогу осчастливить её. Возвращаться к тому, от чего мы ушли — значит, повторить этот круг ада. Я хочу видеть ту девушку, которая была со мной всегда, а не ту, кого я сделал из неё за год.

Тёплый мягкий свет освещал угол комнаты, взгляд нашёл Джареда, который лежал на постели Мэди, а она на его груди. Мэйс же всегда засыпал сам, сколько я его помню. Он вообще самостоятельный, Джаред категорически против того, чтобы с ним сюсюкались как с девочкой, но сам обнимает и целует его, что порой очень смешно. Но это даже не дело воспитания Джареда, а то, что Мэйс сам по себе такой, он всё любит делать сам и не любит получать помощь со стороны. И это кое-кого очень напоминает. Мне страшно, потому что он не просто внешняя копия Джареда, но и внутренняя. Я надеюсь только на взросление, которое поменяет его характер.

Оперевшись боком на дверной проём, я потёр шею, смотря на брата, черты лица которого, можно едва различить при тусклом свете ночника в розетке.

— Тебе повезло, — шепчет он.

— В плане чего?

— В плане того, что он по мужским задницам спец. Но это ещё ничего не означает.

— С какой стати?

— С такой, что он не единственный мужик на планете.

— Я не могу вернуться к ней таким.

— Каким?

Выдохнув, я пожал плечами и упёрся взглядом в окно.

— Запутавшимся в самом себе.

— Советую шевелить задницей в поисках, иначе опомнишься слишком поздно.

— С какого момента ты начал думать головой, а не членом?

— Я всегда думал ею, придурок.

— Да, когда познакомился с ней. Кровь от члена в голову ударила, благодаря чему заработал мозг.

— Сейчас я встану, выйду из комнаты, посмеюсь и заеду тебе в челюсть, — с улыбкой в голосе, шепчет Джаред.

— Буду не против, сам хотел попросить.

— Не будь идиотом, Том. Брось свою Чарли и вернись к Алекс.

— Ты всё-таки запомнил её имя, — посмеиваюсь я.

— Я же не конченый идиот с проплешиной в башке.

— Мне не нужно никого бросать, я уже говорил, что мы не вместе.

— Хочешь сказать, ничего не было?

— Не было… раз поцеловал… может пару раз… — вздыхаю я, — вот дерьмо.

— Алекс лучше об этом не знать.

— Я не буду ей врать.

— Не начинай с этого, иначе можешь даже не рассчитывать на дальнейший разговор.

— Я в курсе, но кто знает, может, она тоже пошла на подобный шаг.

— Не пошла.

— Тебе откуда знать?

— Потому что они похожи, сам знаешь. Слава Богу, что мы — нет.

— С чего ты взял?

— С того, что я не пытался забыть Лизи или заменить кем-то. Я знал, что хочу её и то, что она будет только со мной.

— Я на боковую.

Со своими словами, я медленно побрел в гостевую комнату, оставляя Джареда с детьми.

— Не хочешь побыть с ней? — слышится из комнаты.

— В том то и дело, что хочу, — выдыхаю я, после чего закрываю дверь и падаю на кровать.

Находится с ней в одной компании не трудно, трудно понимать, что я не могу коснуться её или хотя бы просто заговорить с ней. Может, Алекс и улыбается, поздравила меня, но я знаю её восемь лет. Я вижу в этом взгляде обиду и разочарование, из-за чего хочется рвать и метать. Это только моя вина, Алекс тут не при чём, это я загубил отношения. Это я уничтожил нас.

Когда я думал о том, что мне лучше найти такую же, как я сам — я глубоко заблуждался. Оказывается, что мне нужна буря. Как жаль, что осознание и понимание ценности в ком-то, приходит именно тогда, когда теряешь. Смотря на неё, я готов кусать локти, потому что собственноручно отказался от самого себя. Хотя, кажется, что я совсем себя не знаю, а это то, с чем должен разобраться. Сейчас я чётко осознаю свою ошибку. Алекс хотела говорить и пыталась поговорить со мной, но я совершенно ополоумел и не слышал её.

Смотря в зелёные глаза, которые были на несколько оттенков темней тех, что принадлежат Алекс, я посмотрел за спину Чарли и протянуто выдохнул, потерев пальцами глаза и лицо. Я тупо не знаю с чего начать, поэтому завёл разговор с того, что завтра у меня тренировка.

— Я могла бы пойти с тобой, — улыбнулась она, подхватив вилкой ломтик помидора и курицы, которые затерялись среди сыра.

— Нет, — отрицательно закрутив головой, я вернул внимание к Чарли, которая занимала стул напротив.

Посылая мне короткую улыбку, она дальше занялась салатом, пока я не решался притронуться к заказу. Я неустанно сравниваю Чарли и Алекс, насколько они разные, между ними буквально пропасть. Алекс напоминает бурю, которая разжигает во мне пожар лишь одним взглядом, в то время как Чарли спокойная, даже через-чур. Когда я сказал о том, что уволился, я, было подумал, что она хоть немного покажет себя, но ничего, Чарли молча приняла и не сказала ни слова, разве только единожды при разговоре по телефону. Может, это хорошо, но ощущение того, что рядом пытается быть человек, которого я просто напросто не представляю в виде того, с кем пройду жизнь — гложет и терзает. Я не звоню ей сам, не пишу, я вообще ничего не делаю, в то время как она тянется ко мне всеми возможными способами. Я и сам не понял, как всё дошло до того, где мы сходили несколько раз в кино и поужинали вместе. Сегодня ко всему добавляется обед, но сейчас я планировал остановить то, чего не желал.

Единственным человеком, который приходил со мной на тренировки — Алекс. Я не хочу очернять эти воспоминания, когда она переживала и верила в меня больше, чем я сам. Попытка уйти — громко провалилась, сейчас я, наконец-то, чётко осознаю свою ошибку и понимаю, что совершил самую большую глупость за всю свою жизнь: я ушёл от человека, без которого жизнь теряет всякий смысл. Никто и никогда не заменит её. Я согласен на всё: пусть она упирается, идёт мне наперекор, ведёт себя, словно ребёнок, что угодно, потому что мне до безумия не хватает именно этого. Я прожил три месяца в тумане. С уходом, я наивно полагал, что так будет лучше, но оказался идиотом, потому что жизнь стала настолько серой и едкой, что я практически задыхался в кругу собственного ада в виде работы. Приходя в наш дом, я хотя бы получал объятия, когда замертво падал на кровать, тут же нет ничего. Я остаюсь наедине с самим собой.

— Том? — голос Чарли помог вернуться из собственных мыслей и сфокусировать на ней взгляд.

Собравшись с силами, я знал, что сейчас могу разбить чьё-то сердце, но это мой крест и только мне его нести, потому что именно я позволил подобному случиться.

— Нам нужно прекратить это.

— Что? — сведя брови, Чарли начала бегать по моему лицу глазами в поисках ответов.

— Прекратить общение.

— Прекратить общаться? Хочешь сделать перерыв?

— Нет.

— Я не понимаю, Том.

— Нам нужно прекратить общение и встречи.

Смотря в глаза девушки, я видел, как в них медленно раскалывается её сердце, и таким ублюдком мне ещё никогда не доводилось себя ощущать. Хотя, было хуже, когда я просто ушёл от Алекс без слов и объяснений, посчитав это правильным.

— Но почему? — дрожь в голосе лишь подтверждала мои догадки, и из-за этого становилось только хуже.

— Потому что я не могу дать тебе того, что ты хочешь.

— Я ничего не прошу.

— Посмотри правде в глаза. Ты ищешь встречи со мной, для чего это делается? Для того чтобы быть рядом.

— Но…

— Мы не будем парой, Чарли.

— Я ничего не понимаю, — всхлипнула она, когда по щекам девушки покатились слёзы.

В эту же секунду силы начали испаряться. Отвратительно быть причиной чьих-то слёз и разбитых надежд. Прочистив горло, я тяжело выдохнул и напомнил себе слова Джареда. Я не хочу получить приглашение на свадьбу Алекс, потому что мне должна быть отдана совершенно иная роль в этом событии. Пока я тут идиотничаю, как говорит Джаред, мою девушку может обнимать кто-то другой. Но я не могу прийти к ней таким, не она должна собирать меня и наставлять на путь истинный, хотя у неё получается это и на расстоянии.

— У меня есть человек, которого я люблю.

— Почему ты тогда не с ней?

— Потому что я совершил глупость.

Впившись в меня глазами, из-за которых струились слёзы, Чарли открыла рот, но её нижняя губа задрожала и она тут же его закрыла. С трудом я пытался оставаться беспрекословным, дать слабину — значит, из желтого цвета перейти в зелёный, а я желаю уйти в красный раз и навсегда.

— Я должен уйти, — выдохнул я, поднимаясь из-за стола, — прости.

Сунув в руки в карманы, я вышагивал к двери, но позади раздался грохот, заставивший обернуться.

— Вот так просто? — закричала Чарли, тут же получая внимание каждого человека в кафе, — ты бросаешь меня?

Стул валялся на полу, а сама она казалась той, которая только что совершила побег из психушки.

— Мы даже не были вместе, Чарли.

— Это для тебя ничего не значило? — продолжает вопить она.

— Не делай из этого трагедию, между нами ничего не было. Ты всё выдумала.

— Я выдумала? — теперь эта девушка грузными шагами направляется ко мне и, ткнув пальцем в мою грудь, кричит так, что звенит в ушах, — выдумала? Ты чёртов придурок! Это ты дал мне повод так думать, а сейчас разрушаешь меня!

— Ты права, но я ошибся. Больше никаких лживых надежд. Ничего нет, и не будет.