Ева Маршал - Наследник для босса

Стоило мне развернуться, как Арсений ухватил меня за руку, подтягивая к себе.

— Ну взгляни, хотя бы одним глазком. Чего тебе стоит?

— Не хочу я на это позорище глядеть! — я зажмурилась что есть силы. — Отпустите меня. Я сейчас закричу!

— Хм. Не знал, что ты так стесняешься выбирать белье. Извини, — Батрухин выпустил мою руку.

— Белье? — от удивления я даже открыла глаза и уставилась сначала на зама, а потом на монитор.

Батрухин обезоруживающе улыбнулся.

— Ну да. Какой комплект лучше, белый или черный?

Это действительно было просто белье. Утонченное, эротичное с гипюром, но все же просто женское нижнее белье. Два комплекта. Может, это и смутило бы меня несколько минут назад, но не теперь, после того как я ожидала увидеть страницу с резиновыми членами.

Оба комплекта выглядели одинаково шикарно, как и одетые в него модели. Я ткнула в первую попавшуюся.

— Белое.

— Думаешь?

— Не знаю. Черное тоже красивое. Сложно выбрать.

— Вот и мне сложно. А размер какой нужен?

— Это вам лучше знать. Ваша ведь девушка, — хмыкнула я.

— Ну, она еще не совсем моя, но очень скоро ею станет. А у тебя какой размер?

— А какая разница?

— Машка! Ну что ты такая закомплексованная? Просто ужас! Просто вы одинаковой комплекции, потому я и спрашиваю.

Я нехотя назвала размер бюстгалтера, пояснив, что это еще ничего не значит. Белье может не подойти по форме и, вообще. Без примерки такое советовать сложно. Батрухин искренне удивился, поцокал языком и наконец отпустил меня. Все еще пылая красной мордой, я выскочила из его кабинета, снова едва не столкнувшись с Даниловым. Тот проводил меня взглядом, но не окликнул. слава богу!

После обеда меня ждали сплошь приятные сюрпризы. Михаил Степанович выдал корпоративный мобильник, огласив лимит, который я могу тратить в месяц. Все, что сверх, я должна буду оплачивать сама. Это оказался вполне приличный смартфон с доступом к интернету, какой не каждый у нас в поселке себе мог позволить. Я достала его с легким трепетом, переживая, что обязательно уроню такую ценность, и даже решила было оставлять в комнате, но ахэчист сказал, что он всегда должен быть при мне.

Вторым сюрпризом стал вызов в бухгалтерию, пока моя карта была не готова, аванс мне выдали на руки. И пусть он был не полный, зато для моего бедственного положения прямо-таки существенный. Настроение взлетело до небес.

И третий сюрприз преподнесла погода. После обеда дождь прекратился, и на мгновение даже выглянуло солнце. У меня вдруг образовалось свободное время, и я решила потратить его на поход в торговый центр. Можно было сделать это и вечером, но я сильно соскучилась по прогулкам при дневном свете, а сегодня в обед никуда выйти не удалось. И что уж душой кривить то самое платье так и не выходило у меня из головы.

Я еще не привыкла к яркому свету, скользкому кафельному полу, в котором можно было видеть собственное отражение, резким запахам духов, украшенным витринам и красиво одетым людям, которые неспеша разгуливали, или наоборот быстро шагали мимо, не замечая красоты витрин. Не могу сказать, что она меня прельщала. Скорее наоборот, как человек не привыкший сорить деньгами, я инстинктивно не замечала соблазнов, которые мне недоступны.

Сегодня везде были желтые и красные ленты, надписи скидка, где каждый бутик конкурировал с другим, предлагая большие проценты. Очередной обман, конечно, но даже на меня подействовало. Я как обычно подошла к эскалатору на первый этаж, где располагался продуктовый супермаркет, но застыла в нерешительности.

— Девушка, вы идете или как? — слегка раздраженно спросила какая-то усталого вида девушка в деловом костюме под расстегнутым пальто.

— Простите, — я посторонилась.

И правда, чего на дороге встала. Сама терпеть не могу, когда вот так тупят. Казалось бы, чего проще? Отойди в сторонку и занимайся своим делом. Но вот-ведь!

Наконец, пришлось признаться себе, что мне дико любопытно, как то платье будет на мне выглядеть. А еще, что я боюсь зайти в бутик. Прямо какая-то робость одолевает. Словно меня осудят, что я такая нищебродка приперлась. А то и выгонят.

— Ёлочки! — прошипела я сквозь зубы и решительно направилась к эскалатору на второй этаж.

Самый действенный способ преодолеть страх на мой вкус, посмотреть ему прямо в глаза. Остановилась у витрины с французским названием. То самое платье все еще было здесь. Серое с искрой. Простого облегающего кроя длиной до середины колена, целомудренный воротничок под горло и длинные рукава. Вроде ничего особенного, если бы не одна изюминка. Возможно даже спорная, но отчего-то она меня зацепила — съемные леопардовые нарукавники. Всю жизнь считала леопардовые вещи пошлыми, и могла бы поклясться, что никогда подобное не надену, но…

Как в том анекдоте:

— Я не люблю кошек.

— Ты просто не умеешь их готовить.

Эта кошка была приготовлена мастерски. Меня не смутили даже леопардовые в тон рукавам клатч и туфельки, дополнявшие комплект. Вызов чистой воды.

Я уже хотела было уйти, но тут вдруг увидела в другом конце коридора Батрухина. Он вышел из бутика с часами и обернулся, разговаривая с кем-то позади. Меня он вроде бы не заметил. Испугавшись, что подвергнусь насмешкам, я поспешила войти внутрь. Вряд ли он зайдет в этот магазин.

— Здравствуйте! — мило улыбнулась продавец-консультант Мила.

Я внутренне напряглась, ожидая продолжения фразы, но девушка не стала мне докучать, продолжив развешивать одежду. Я походила, побродила. Не обращая внимания на товар, а поглядывая сквозь витрину. Вскорости показался Батрухин с какой-то девицей, понять, кто это не было возможности, но я отметила неестественного белого цвета гриву волос.

Они уже почти прошли мимо, как вдруг его спутница, остановилась и дернула зама за рукав, показывая на манекен с полюбившимся мне платьем. Я заметалась и, схватив первое попавшуюся вещь с вешалки, юркнула в примерочную.

— Девушка, вы номерок забыли, — последовала за мной Мила. — Сколько у вас вещей?

— Одна. То есть две, — поспешно исправилась я. — Принесите мне, пожалуйста то, что на манекене.

Я назвала размер, Мила кивнула, и почти сразу вернулась с номерком и тем, что я попросила.

— А туфли примерите? Они идут в подарок.

— Серьезно? — удивилась я и назвала размер.

Все равно мне придется проторчать в примерочной какое-то время, пока Батрухин не уберется отсюда. Остается надеяться, что его спутница не захочет перемерить все, что тут есть. Прислушиваясь к голосам в торговом зале, я принялась раздеваться. Отметила свое совсем простецкое белье, невольно сравнивая его с увиденным комплектом. И тряхнула головой, отгоняя наваждение, вот ведь как оказалось заразно это все. Надела платье, поправив его по фигуре, погладила меховые нарукавники, оказавшиеся безумно приятными на ощупь. Надела. Не стала игнорировать и туфли. Долго смотрела на собственное отражение. Неплохо. Даже очень, но чего-то все равно не хватает. Я, наверное, окончательно сбрендила, потому что начала расплетать косу. Взбив и раскинув чуть волнистые русые волосы по плечам, уставилась на собственное отражение. Из зеркала на меня смотрела незнакомая девушка. Слегка изумленная, с неверием в глазах. Я улыбнулась, затем состроила томный взгляд. Затем строгий, веселясь все больше.

Удивительно, но платье идеально село. На мне оно выглядело даже лучше, чем на бездушном манекене. Наверное, дело в пропорциях. Телосложение у меня вроде бы ничего. Есть за что подержаться, как говорят мои братья. Отчего-то смутившись, я поспешила раздеться. И снова на миг уставилась на себя в белье. И за самолюбованием едва не забыла про свою истинную цель. Но вдруг совсем рядом раздался голос Батрухина.

— Вот так. А теперь выгни спинку. Сильнее.

Я едва не возмутилась, но вовремя сообразила, что он раздается за тонкой перегородкой кабинки. Раздалась какая-то возня. Тихий женский вздох. Приглушенный толчок. Какие-то ритмичные шлепки. Боже, они что там… Прямо там этим занимаются?!

Спешно натянув свой свитер и джинсы, я схватила вещи и поспешила прочь, пока зам был занят. Проход мне закрыла невозмутимая Мила, аккуратно сворачивающая товар.

— Что-нибудь подошло?

Я даже зависла. Отчего-то стало неловко уходить с пустыми руками. Но собрав всю волю в кулак, я отрезала:

— Нет. Да и дорого для меня, — добавила почему-то злясь.

— Ой! А на это платьице у нас хорошая скидка, — уже мне вслед, сообщила девушка.

Я невольно повернулась, ощущая, как мощно всколыхнулась в моей душе надежда. Но Мила демонстрировала мне второе. То, что я схватила, но так и не примерила. Темно-синее трикотажное со скандинавским узором в виде снежинок на груди — вполне себе миленькое и симпатичное. И главное теплое. Покрой чем-то походил на то серое, но так сразу и не скажешь. Платье не было таким вызывающим и мгновенно мне понравилось. Уверена, оно мне подойдет.

— Сколько? — спросила я и невольно покосилась на раздевалку, где предавался сексуальным утехам Батрухин.

Девушка назвала вполне скромную цену. Даже для меня приемлемо. Я задумалась, ведь у меня почти нет вещей, я действительно нуждалась в пополнении гардероба.

— Тут небольшой брак — по шву разошлось, — покаянно поведала Мила, демонстрируя дефект.

Ерунда, зашить ничего не стоит, а деньги очень хорошие.

— Беру. Только можно быстрее, — я снова покосилась на раздевалку, где вроде бы все затихло.

Из бутика я вышла необычайно счастливой.

Утро выдалось необычайно приятным. Я потянулась на постели, радуясь, что сегодня проснулась не по будильнику. Выходной! Мой первый выходной день! Даже не верится, что прошла всего лишь неделя, а по ощущениям я здесь уже вечность. И время не позднее, всего-то восемь часов. Можно было бы еще поспать, да не хочется. К тому же на сегодня у меня были собственные планы.

На днях Михаил Степанович завел разговор, что надо бы окна в кабинетах замов помыть и на шкафах пыль протереть, куда в обычный день некогда заглядывать. Но сделать это надо, когда их на месте не будет. Например, вечером после работы. Честно говоря, к вечеру я уже так устаю, что работать сверхурочно совершенно неохота. Все же драить день деньской все подряд не такое уж и легкое дело. У меня крем для рук уже заканчивается, несмотря на то что в перчатках стараюсь работать.

В общем, решила я со свежими силами с утра быстренько разобраться с окнами и прочим, а потом пойти гулять. Съездить куда-нибудь, Москву посмотреть. Кремль, там. Зарядье. Рынок найти и что-нибудь потеплее из верхней одежды прикупить. Денек выдался неожиданно солнечный и морозный.

Переодевшись в форму, загрузила тележку всем необходимым и покатила работать. В окна открывался вид на улицу, преобразившуюся в солнечных лучах. На стенах зданий и деревьях сверкал изморозь, куда-то торопились немногочисленные прохожие в ярких шапках и новеньких пуховиках. Дело спорилось быстро к одиннадцати я почти закончила. Кабинет Батрухина оставила напоследок, и как раз протирала листья фикуса, когда неожиданно заявился зам.

— О, Манюня! А ты тут чего делаешь?

— Работаю. Здравствуйте, Арсений Евгеньевич! — улыбнулась я, а сама подумала, фиг с этим фикусом, и принялась собирать тележку.

— Сегодня же выходной?

— Но вы тоже отчего-то на работе? — отметила я и попыталась его объехать, но зам стоял как раз на пути, словно не подозревая, что мешает.

— Да, ты права. Но я ненадолго. Только кое-какие документы возьму и адье. Свободен. Маш, может составишь мне компанию? Давненько я не развлекался. — Он задумался. — Пойдешь со мной в зоопарк?

Приподняла от удивления брови.

— В зоопарк?

— А что такого? Там вроде ремонт сделали. Вот ты, к примеру, как давно ты была в Московском зоопарке?

— Никогда, — рассмеялась я.

— И даже в детстве тебя родители не привозили? — он удивленно на меня уставился.

— Нет, — мотнула я головой, а сама подумала, что у нас дома был тоже тот еще зоопарк.

Кошки, собаки, корова с теленком. Птицы всякие, даже коза.

— Вот и повод сходить. Ты видела живого слона?

Я помотала головой, уже искренне веселясь. Представила, как иду с огромным «Чупа-чупсом» и за ручку с Батрухиным, да еще верчу головой по сторонам.

— Не видела.

— Вот и посмотришь. А потом в ресторанчик зайдем или в сауну. Это как баня, только сухая. Но ты ведь, знаешь да?

— Издеваетесь, Арсений Евгеньевич?