Ева Маршал - Наследник для босса

— Это лучше снять, — он слегка оттянул и отпустил капрон чулка. — Давай помогу.

— Я сама!

Поспешно убрала ногу и пошатнулась от неожиданного головокружения, инстинктивно ухватившись за мужское плечо.

— Сиди спокойно. Ничего такого не происходит, — предупредил Данилов, мягко усаживая меня обратно.

Я не видела его лица, когда руки проникли под халат. Нащупали край чулка.

Боже! Не знаю, как можно чувствовать себя одновременно так плохо и так хорошо. Я вдруг осознала, что весь день готовилась к тому, что сегодня он снимет их с меня. Сама этого желала. И вот желание исполнилось, пусть и не так, как я себе это представляла. В животе разливался жар, расходясь концентрическими кругами от центра к конечностям. Я снова поджала пальчики, но на этот раз уже не от холода. Сглотнула. Я отпустила руку, которой все еще стискивала полы халата и тихонько двинула плечами, избавляясь одновременно от него и пальто. Демонстрируя кружевной комплект белья тому, для которого оно и предназначалось.

Данилов замер и медленно поднял голову. Сердце пропустило удар, и вдруг резко ускорилось.

— Маша? Что ты делаешь?

— Что обещала, — я с вызовом вскинула голову.

— О чем ты? Какое еще обещание, когда ты в таком состоянии.

— Не нравлюсь?

— …Да еще и Батруха, — выплюнул Ярослав презрительно, словно заканчивая вслух какую-то мысль.

На глаза навернулись слезы. Он что, так ничего и не понял? Ощутив, что предлагаю себя как дура тому, кому уже наскучила вся эта игра. Тому, кто выбрал утонченную Катеньку.

— Да причем тут Батрухин? — выпалила я и вскочила.

Оглянулась по сторонам и вышла в единственное место, куда мне позволила выйти в подобном виде совесть — в душ.

Вода оказалась чересчур горячей. Я вскрикнула и шарахнулась в сторону от струй, осознав это с секундной задержкой. В тот же миг в кабинку ворвался Данилов с такой тревогой на лице, что любо-дорого было посмотреть. Как и я, он обжегся, но отрегулировал температуру, не обращая внимания на то, что его рубашка и брюки намокли.

— Ты в порядке? — он бесцеремонно принялся меня осматривать, поворачивая так и эдак.

— Все в порядке. А ты мокрый, — я слегка оттянула его рубашку на плече.

— Да уж. Маша, я… Я не хотел тебя обидеть. Ты выглядишь шикарно, хоть снова мочалку вешай! — он резко замолчал.

Мгновение я недоуменно на него пялилась, а потом медленно опустила взгляд вниз, ощущая, как заливаются щеки краской. Обхватила руками плечи, глядя в сторону. Тем временем Данилов промок окончательно, снаружи в раздевалке тоже уже налилась приличная лужа.

— Тебе надо переодеться… — шепнула я.

— Угу, — кивнул он, не отрывая от меня потемневший взгляд и прикрыл дверь.

Я тихо ахнула, когда он обхватил мое лицо руками и поцеловал в губы.

Если горячая вода согревала тело снаружи, то от прикосновений Ярослава закипала кровь. Он целовал меня томительно, медленно, умело. Словно знакомясь, коснулся мокрой от воды верхней губы, нижней. Я закрыла глаза, сосредоточившись на невероятных ощущениях. Его язык осторожно, но настойчиво проник в мой рот, ладони ритмично поглаживали поясницу, рассылая по телу волны мурашек. Я тихо застонала.

Яр откинул мокрую прядь волос с моих плеч, обнажив шею. Проложил цепочку неспешных поцелуев от ключицы к мочке уха. Повторил путь кончиком языка туда и обратно. Легонько куснул саму мочку. Я вздрогнула как от удара электричеством, тихо ахнув. Задышала чаще. В коленях образовалась мгновенная слабость, и повело сильнее, чем от откровенных ласк сегодня в кабинете.

— Поможешь мне раздеться? — спросил Яр.

Вибрация его низкого, чуть охрипшего от желания голоса отдалась сладким спазмом внизу живота. Я подняла руки и принялась расстегивать пуговицы на рубашке. Намокшая ткань не желала поддаваться, а трясущиеся пальцы были плохими помощниками. Данилов не собирался облегчать мне задачу. Мужские ладони осторожно спустили бретельки кружевного бюстгалтера, затем стянули чашечки, обнажая мою грудь. Чуть шероховатые пальцы обвели заострившиеся вершинки грудей. Коснулись их легко, почти невесомо. Дразня и распаляя.

Пуговки на рубашке наконец закончились, и Яр перехватил мои ладони, не давая их убрать. Положил их на пряжку ремня, предварительно дав почувствовать напряженный бугор.

— Справишься?

Я закусила губу и кивнула. Удивительно легко расстегнула пряжку, а потом и ширинку, с легким страхом осознавая, что я вот-вот стану женщиной. И вдруг поняла, что не хочу, чтобы мой первый раз случился в душевой кабине…

Возбуждение разом куда-то ушло.

— Я… Я не могу. Не здесь!

В тот же миг оказалась промеж двух рук, прижатая к стене, он тяжело дышал мне в затылок, а я не смела поднять голову. А когда все же взглянула в серые, затуманенные страстью глаза, показалось, что он не остановится. Не в этот раз. Я так далеко уже зашла, что слишком поздно идти на попятную.

Хватаясь за соломинку, выпалила:

— Я девственница!

Ярослав резко выдохнул и выпрямился. Снова обхватил мое лицо руками и переспросил, четко выговаривая слова:

— Ты никогда не была с мужчиной?

Яростно закивала.

— Согласен. Стоит сменить дислокацию.

Застегнув промокшие насквозь брюки, Данилов подхватил меня на руки и вынес из кабинки. Я снова дрожала. От прохладного воздуха по коже, от неудовлетворенной страсти и, наверное, оттого что перенервничала в который уже раз.

— У меня появилась отличная идея, — Яр поставил меня на лавку и набросил на плечи полотенце, вторым принялся вытирать мои волосы. — Завтра суббота, нет никакого резона оставаться сегодня в офисе, да и Ларс по тебе сильно соскучился.

— Прямо очень?

— Ага. Даже спрашивал, когда та чудесная девушка Маша с такими нежными руками и добрым сердцем к нам снова приедет.

Я рассмеялась и легонько пихнула Данилова в грудь. И тут же смутилась, ощутив теплую, покрытую темными волосками кожу под пальцами.

Не знаю, как к этому относиться, но мы снова неслись по ночному шоссе к Данилову домой. Оставаться в каморке этим вечером я была не готова. Хватило и десяти минут в одиночестве, пока Яр ходил к себе в кабинет, где у него была смена одежды. Каждый шорох или звук за окном воспринимался как враждебный. Можно было запереться как следует, но я не чувствовала себя в безопасности. Достаточно выбить окно и закинуть что-нибудь горящее, и я сама выпрыгну. А можно ли надеяться на охрану? Что-то никто не спешил меня спасать, пока Яр не пришел.

Фантазия работала на полную, подкидывая самые жуткие картины. Да и предчувствие подсказывало, Батрухин не из тех, кто легко прощает унижение, а с его точки зрения я его именно что унизила. Не сомневаюсь, что он мстительный, да еще и от Данилова в морду получил…

— Елочки… — выдохнула я.

— Елочки? — переспросил Яр. — Скорее сосны.

За окном вставал темной стеной лес.

— Это я так ругаюсь, — сонно пояснила я, устраиваясь поудобнее на переднем сидении.

— Мне нравится, — Данилов улыбнулся.

Затем покосился, наблюдая за моими попытками и мотнул головой:

— Там есть кнопка сбоку. Можно разложить сидение.

Немного повозившись, я разобралась с нехитрым устройством и повернулась набок, насколько позволял ремень безопасности.

— Разбуди, когда приедем, — улыбнулась я.

Проснулась я, когда что-то ощутила подмышкой. Окончательно проснувшись, я с удивлением осмотрелась. Оказалось, лежу на широкой кровати в незнакомой мне комнате. На мне надето то самое синее теплое платье и колготки, в которые я переоделась после душа, но все равно поежилась, словно сегодняшний забег проморозил меня до костей. Спросила у сидящего рядом Ярослава:

— Как я здесь оказалась?

— Я тебя принес. Ты так крепко спала, что я не сумел тебя разбудить, — улыбнулся Данилов и с легкой тревогой посмотрел на обычный ртутный градусник.

Я попыталась сесть, но он меня остановил.

— Лежи. Похоже, ты простудилась. У тебя температура.

— Высокая?

Я не чувствовала ничего такого особенного, кроме усталости. Ну и спать хотелось неимоверно.

— Тридцать восемь и две. Не то чтобы повод для паники, но все же. Врача вызвать?

— Да ну! Не надо врача. Чай с лимоном, имбирем и медом мне точно поможет. У тебя есть имбирь?

— Поищу. Никуда не уходи.

Он поднялся и вышел из спальни, и тут же на его место запрыгнул Ларс. Щенок яростно мел хвостом и попытался вылизать мне лицо. Я рассмеялась, уворачиваясь, от длинного слюнявого языка. Зарылась пальцами в шелковистую шерстку. Заговорила ласково, мягко заставляя щенка успокоиться. Обняла его, укладываясь обратно и параллельно осматриваясь. Не иначе, я в комнате Данилова. Даже здесь он не отступал от любимого лаконично-экологичного стиля.

Одна стена была из бруса, на большом аркообразном окне шоколадного с искрой цвета шторы. Покрывало крупной вязки и под ним постельное белье из натурального материала вроде неокрашенного льна. Пахло свежестью, деревом, хвоей и немного чистой псиной.

Страсть к каминам прослеживалась и здесь, сверху на консоли стояли фото, но разглядеть отсюда, что на них не получалось. Мешало легкое головокружение и полумрак — горел только один светильник у изголовья.

— Ларс! Тебя кто на постель пустил? А ну пошел! — строго, но негромко пугнул щенка вернувшийся Данилов с подносом.

Тот протестующе заскулил и нехотя слез на пол. Впрочем, тут же положил лобастую голову переводя взгляд светлых глаз с хозяина на меня, отчего забавно двигались его брови. Не удержавшись, я протянула руку и погладила.

— Твой чай.

Данилов помог мне сесть, подложил под спину подушки, водрузил поднос на колени. Мне вдруг стало неловко.

— Ярослав А… — поймав взгляд Данилова исправилась: — Яр, как-то неудобно. Может, я лучше обратно.

— Маш, ты меня удивляешь, — вздохнул он.

— Просто я… Ну температура и все такое. Я… Вдруг я заразная?

Сказать прямо, что на секс сейчас я неспособна было неловко. Но Данилов взрослый мужчина. Я прекрасно понимала, что ему от меня нужно и честно собиралась это ему дать. И сейчас вдруг испугалась, что такой, как он, вряд ли мечтает возиться с больной девушкой. Знал бы заранее, наверняка не позвал бы к себе.

— Зря я поехала, — сделала вялую попытку подняться.

— Ты реально считаешь, что я привез тебя к себе только чтобы банально потрахаться? — раскусил он меня.

От стыда я едва не выронила чашку. Спросила, глядя на дрожащую поверхность ароматной жидкости.

— А разве нет?

— Жаль, что ты такого обо мне мнения. Я не настолько циничен. Он поднялся, не сводя с меня глаз.

— Я…

Все слова куда-то разом делись. Я помотала головой. Затем выдала единственное, что было уместно.

— Прости.

Повисло недолгое молчание. Пара глотков вкусного чая позволили собраться с мыслями.

— Просто… Просто во мне нет ничего особенного. Я — уборщица. У меня нет столичного лоска. Я непохожа ни на Катю, ни на Лену, ни на… Дану Борисовну — тут мой голос дрогнул.

Вот о чем я точно не жалела. Судя по выражению лица и Яр был того же мнения. Он закатил глаза и покачал головой. Затем подошел ближе и доверительно сказал:

— У тебя есть кое-что, чего нет у них. Все же наврал — я циничен. И у меня есть к тебе одно предложение, но поговорим об этом завтра, а сейчас допивай чай и спать.

Засыпая, порадовалась, что успела сообщить отцу и братьям о корпоративе. Так что они не станут сегодня звонить, думая, что я отсыпаюсь. Странно, но вопреки показаниям градусника, больной я себя не чувствовала, только уставшей. И еще было немного обидно. Вот стоило в очередной раз попытаться лишиться девственности, как все обернулось против. Может, и не судьба?

Утро началось с запаха блинчиков. Я отлично выспалась и потянулась. В тот же миг вскочил спавший у кровати Ларс и громко тявкнул, а затем припустил куда-то, топая по лестнице. Вернулся он почти сразу, сделал попытку запрыгнуть на кровать, но словно опомнился. Чинно уселся рядом, яростно метя хвостом. Весь такой энергичный и порывистый. Казалось, ему сложно было не двигаться.

Вслед за щенком вошел с подносом в руках Яр. Такой домашний и слегка небритый.

— Доброе утро, принцесса, — улыбнулся он. — Как себя чувствуешь?

— Нормально. Даже хорошо, — я пожала плечами. И добавила смущенно: — Скажешь тоже, принцесса… Ой! А чего это я лежу?

Мой порыв был тут же остановлен.

— Сначала градусник и завтрак, а затем все остальное. Хотя… Что-то мне не хочется тебя отсюда выпускать.