Валентина Баева - Наследство. Моя сиротка

Он рассмеялся и, совладав с собой, посмотрел на меня.

— Мне вас поздравить или вы меня в крестные собрались записывать?! — чуть повысив голос, произнес Рома.

— Это твой ребенок, — мы не отрывали взгляд друг с друга.

— Это не смешно! — на скулах зашевелились желваки.

— Это не шутка, Ром, я сама недавно узнала.

— И вы хотите отдать его мне?

Он это серьезно сейчас?! Что за бредовая мысль.

— Нет!

— Тогда скажи мне милая, зачем ты мне это говоришь? — наклонился ко мне. — Или ребенка будем воспитывать втроём?!

— А затем, что так посчитали правильнее по отношению к тебе! Хотя, откуда тебе знать, что правильно, а что нет?! — Мишин голос разразился как гром.

Рома выпрямился и с усмешкой посмотрел на него, как будто только что увидел его.

— Как мило с вашей стороны! Какая удача с первого раза обрюхатить тебя, — повернулся ко мне и ехидно скользнул по мне взглядом.

Слова хлестнули больнее кинжала. А что я ждала? Благословения? Миша поднялся и загородил меня. Скрип стула оповестил меня, что Рома тоже встал.

— Ну и каково будет воспитывать мою кровь?! — яд сочится из его уст.

— С моим воспитанием, с моей фамилией будет восхитительно!

Миша резко наклонился в бок и, выпрямившись, занёс руку над Ромой. Не успела ничего понять, как все закончилось. Охрана Михаила отвела Рому к выходу, который извергал из себя нецензурную брань.

Миша подхватил меня и прижался губами к моим. Поцелуй металлического вкуса отрезвил меня от шока.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— У тебя кровь! — голос дрогнул.

— Не страшно, девочка моя! Никому не отдам тебя, никому! — прижал к себе так крепко, что не хватает воздуха. — Я бы стерпел тысячу ударов за один такой взгляд от тебя.

Месяцы беременности летят. Я округляюсь, но Миша все равно носит меня на руках. Я не знаю, что такое беды, и мне с ребенком хорошо. Пол малыша решили оставить сюрпризом.

Забота мужа не знает границ, как и щедрость. Мы любим друг друга и нас уже ничего не разлучит. Рома пытался со мной связаться пару раз, но мой мужчина пресекал все на корню. Я уже много раз пожалела, что рассказала Роме о ребенке. Но прошлое назад не воротишь. Спасибо хоть Миша не пытается его посадить. Хотя я знаю, что он прошлое свое не оставил и занимается угоном машин.

Пару раз видела Татьяну в ресторане. Она явно беситься от нашей семейной идиллии. Один раз Миша уходил с ней, и меня одолевала жгучая ревность. Но мой мужчина так рьяно оберегал меня, что не поверю в его измену. Да и в постели у нас все просто отлично и это мягко говоря. Миша ненасытен и во мне раскрыл не менее кровожадную натуру.

Мне нравится его властность, его звериное нутро, его жажда все контролировать. Я ко всему этому привыкла и даже нашла кучу плюсов. Отдала всю себя ему.

Я не прекращаю жалеть лишь об одном. О том, что ношу не его дитя. Не сомневаюсь, что он не обделит его своей заботой, но это все равно не его кровь. И иногда замечаю, с какой печалью он смотрит на снимок УЗИ. Что о чем-то задумывается, когда кладет руку мне на живот. Но он старается и за это я его люблю ещё больше, если это возможно.

Зима выдалась снежной в этом году и на новый год мы ждём отца Миши, Витолда Орлова. Для меня было странным, что фамилия русская, когда их происхождение немецкое. Но расспрашивать пока не стала, волнение от приезда родственника заполнил все свободное время.

Миша не взял меня в аэропорт из-за непогоды. Побоялся, что мы застрянет в пробках и мне будет некомфортно. Ведь срок шесть месяцев, это не шутка. Так что осталась ожидать их приезда. Несколько раз поправляла салфетки на столе, равняла приборы и протирала бокалы. Нервы не к черту в последнее время. Ага, пол года как уже.

Очередной раз присела и поправила юбку на платье, как услышала шаги и тут же подскочила, натянув улыбку.

Первым вошёл Миша и, подойдя, поцеловал в щеку, встал с боку обняв за округленную талию. Напротив остановился рослый мужчина и седина его ни чуть не портит. Очки половинки сверкают от света и на меня смотрят карие глаза, в них нет разочарования или призрения. Там строгость и интерес ко мне.

— Отец, это Дарья, я много рассказывал тебе о ней. А это мой отец, Витолд.

— Я вас такой и представлял, милая. Жаль, что не смог быть ваша свадьба, — сильный акцент выдает иностранца, в отличии от внешности.

— Нам тоже очень жаль. Может за стол? — и первая села.

Мужчины не торопясь присоединились ко мне.

— Миша говорил, что вы разбираетесь в искусстве.

— Это громко сказано. Интересуюсь. Вы более искушённые в этом вопросе, — пожала плечами.

— Она скромничает, отец. Я видел тот огонь и жажду в ней. Недавно летали в Париж, и поверь мне, если бы он работал круглосуточно, то мы бы там заночевали.

Мы рассмеялись, и разговор стал настолько непринуждённым, что время бежало сломя голову. Отец Миши оказался простым в общении, хоть и языковой барьер иногда давал о себе знать.

Я покинула мужчин поздно ночью, а на утро снова увидела их вместе. Они явно соскучились, мне стало обидно за себя. Испытать родительскую любовь для меня ценнее многого.

Орловы закрылись в кабинете и о чем-то бурно спорили на немецком. Я не хотела подслушивать, просто проходила мимо, да и то, что до меня успело долететь, я не поняла.

Через час мужчины вышли, расстроенные и злые. Что интересно они не смогли поделить? Витолд не попрощавшись, вышел из дома и уехал на такси. Мой немой вопрос не остался без внимания.

— Отец улетает, у него появились важные дела, — раздраженный голос сдает ситуацию с потрохами.

Подошла к мужу и обняла, чтобы утешить. Но в ту же секунду оказалась на столе. Миша поднял мой свитер и поцеловал живот. Глаза защипали непрошенный слёзы. Он дарит мне столько любви!

Я так и не смогла выяснить причину скоропостижного отъезда отца Миши. За такой короткий срок нашего брака, я поняла точно, что если Миша не хочет что-то говорить, то из него это никогда не достать.

После отъезда Орлова старшего, мне позвонила Татьяна и попросила о встречи. Я отказалась, ведь от нее ждать хорошего точно не стоит. Мише об этом не стала говорить, к чему это, если это неважно.

Посещение к врачу стали все чаще, ведь пошел восьмой месяц. Беременность протекает хорошо и мне волноваться не о чем.

Если бы мы могли видеть будущее или исправлять прошлое, то непременно этим воспользовались бы. Но, увы, нам непосильно это.

Как обычно, это случается тогда, когда этого не ждёшь. Когда вокруг все настолько хорошо, что просто не может ничего плохого случиться.

Рома стоял в конце коридора больничного отделения и наблюдал затем, как я неспешно подхожу к нему.

Первая мысль, что с ним что-то не так. Перевязанная рука и синяк на скуле, одежда мята, весь его вид говорит не о лучшем образе жизни. Я знаю, что он мне ничего плохого не сделает, ведь во мне ещё его ребенок. Но вот что он здесь делает?

— Привет, Дашунь, — осипший голос режет слух.

— Что с тобой? Что ты здесь делаешь? — волнение окутывает меня и заставляет нервничать.

Пусть, нас уже не объединяют чувства, если они вообще были, но мы не чужие люди.

— Хочу поговорить. Только не здесь, — оттолкнулся от стены и сделал ко мне шаг.

— Я никуда не пойду.

Рома усмехнулся и снисходительно посмотрел на меня.

— Мы поговорим здесь, в кабинете, — указал рукой на соседнюю дверь. — Ты боишься меня?

Я мотнула головой и направилась к двери. Кабинет пуст, никого нет, присела на стул стоящий у стола и посмотрела на Рому. Он явно нервничает.

— Тебе идёт наш ребенок, ты стала ещё красивей, — подошёл ближе и ласково посмотрел на мой живот.

— Спасибо. Но мы же здесь не для обмена комплиментами. Меня скоро начнут искать и лучше поторопиться, ты ведь не просто так рискуешь.

— Да. Ты действительно решила не подпускать меня к моему ребенку? — оливковые глаза впились в мое лицо.

— Не все в наших силах. Ты занимаешься незаконными делами и считаешь, что это никому не навредит, тем более близким?

— Все выживают как могут и мне обратной дороги нет. Но это же наш ребенок! Я люблю тебя и смогу вас защитить! — сел на корточки и дотронулся до моего колена.

— А кто защитит нас от тебя? Или когда тебя посадят, кто? — эмоции берут верх надо мной.

— А ты считаешь, что твой муженёк чист? Пример благородия?! — лицо Ромы искривилось и тут же ласково посмотрел на меня.

— Я не понимаю о чем ты. Он занимается семейным бизнесом, который передается из поколения в поколение. Он не обманщик, не вор и с криминалом не связан!

Рома рассмеялся и посмотрел на меня как на несмышлёного дитя.

— Большой бизнес никогда не бывает чистым, но мне наплевать на его дела, как и на него самого. Я знаю, что сам виноват в том, что ты ушла от меня. Девочка моя, я не хуже твоего Михаила, намного лучше. Не смотри на меня так. Я не пытаюсь ложью получить то, что так сильно желаю, — его рука сильнее сжала мое колено. — В отличии от него.

— Я не понимаю, что ты пытаешься мне сказать. Что такого скрывает мой муж, что ты решился на встречу со мной?

— Не я один пытался встретиться с тобой. Я почти смерился с твоим решением, пока не узнал о своем ребенке. Только тогда понял, что за игру ведёт Орлов и его отец. Как я помог получить тебя, даже не зная об этом.

Наш разговор прервал звон моего телефона. Это Миша и я понимаю, что он не должен знать о моём визитере, но и солгать не могу, не имею права.

— Дай мне пять минут, — с мольбой попросил Рома.

Я подняла трубку и услышала взволнованный голос мужа.

— Где ты?!

— В поликлинике, в уборной, — надеюсь, мой голос прозвучал убедительно.

— Хорошо, тебя ждёт водитель. Не заставляй меня волноваться, милая, — уже спокойнее произнес Миша.

— Хорошо, — положила трубку и посмотрела на Рому. — У тебя три минуты и я ухожу.

— Хорошо. Просто нарой информацию о доме Иводжо, о последних графах. Ты сможешь сложить один плюс один и поймёшь, что за игру ведёт этот ублюдок. В любом случае я не отдам им своего ребенка! Вот, возьми, — Рома достал телефон из внутреннего кармана куртки и протянул мне. — Ты всегда предпочитала видеть в людях только хорошее и всегда ошибалась.

— Зачем мне это? — взяла аппарат из его рук и покрутила в руках.

— Когда ты все поймёшь, то позвони мне и я помогу.

— Ты пугаешь меня, Ром!

— Нет, малыш, я пытаюсь помочь. Иди и прошу, позвони, — поднял меня за руку и обнял, прижав ладонь к животу. — Я люблю вас!

Подтолкнул меня к выходу. Я шла на ватных ногах, сбитая с толку. Водитель, уже нервничая, кружил вокруг машины и обрадовался, когда увидел меня. Всю дорогу не выходили слова Ромы.

Миша сам рассказывал мне историю графов, зачем ему это было нужно, если там прячутся какие-то секреты. Да и причем здесь я?! Может Рома сам запутался или его запутали. А может его специально подослали. Он говорил, что не один пытался со мной связаться. Дортц тоже искала встречи со мной, наверняка это ее козни. Миша любит меня и он никогда не предаст, я знаю.

Не теряя времени, поднялась в кабинет Миши и зашла через его ноутбук в интернет. Когда вбила нужный запрос, на экране высветилось куча информации.

Часть из нее я знаю по рассказам Миши. Мелькают знакомые имена, дома их родословные. Переплетение с домом Гусберстов и о их вражде за наследство, состояние которого начитывает несколько триллионов, и это не в рублях. Мое внимание привлекли последние графы, точнее последняя. Миша говорил, что в этом доме остались две ныне живущих: бабушка и ее внучка. Но в интернете говорится только о восьмидесяти трёх летней женщине, живущая сейчас в Италии.

Открыла ссылку под графиней Летицией-Гвидел. Открылась страница с древом, листая вниз нашла разветвление, где дом объединился с домом Гусберстов и с того момента они стали является родственниками. Иногда две ветви снова объединялись и это значило о следующем браке домов.

Долистав до конца, всмотрелась в последних наследников домов. Воздух перестал поступать в мои лёгкие. Я узнала Витолда, его жену- Ирма с датой смерти, все так же молода на фото и ветвь от них идёт к моему мужу, но под фото значилось имя Матис Вольцген-Леманов. Не веря своим глазам, нажала на имя и высветился мой муж во всей красе. Внизу перечисления его деятельности и статусов. Его жизнь и брак со мной, подтверждение которому фото с нашей свадьбы. Русское имя — Михаил Станиславович Орлов. Почему он мне не сказал?! Что истории связаны с его семьёй?! Что именно он продолжает столетнюю вражду за утерянное наследство?