Кэтрин Коултер - Наследство Валентины

– Вы ввели нас в заблуждение, Джесси, – упрекнул Спирс. – Деревня, судя по всему, процветает. Взгляните, сколько здесь рыбачьих судов! И сети все починены.

Причалов оказалось три – все деревянные, крепкие и надежные. Дома не теснились, а были разбросаны среди кедров и виргинских дубов. Некоторые спускались почти к самому берегу. Капитан Маркли объяснил, что залив достаточно глубок и можно подойти поближе к пристани.

– Любимое прибежище пиратов, – рассмеялся он. – Но больше вы не встретите этих негодяев. Молитвы и доблестный английский флот уничтожили их раз и навсегда.

– Да, – согласился Энтони, – это лейтенант Мейнард убил Черную Бороду. Ранил его и много-много раз пронзил шпагой.

– Верно, – кивнул Спирс, с сияющим видом глядя на мальчика.

– Какая жалость, что это волнующее время кануло в вечность, – вздохнула Мэгги, одарив капитана улыбкой, от которой его прошиб пот. Он даже подумал, не лучше ли остаться на Окракоке вместе с пассажирами, чем плыть в Пуэрто-Рико с грузом табачных листьев. Иногда долг поистине угнетает и ложится тяжким бременем на плечи мужчины!

– Возможно, местность и вправду уединенная, – заметил Баджер. – Но мистер Спирс совершенно прав. Взгляните на эту суету! Здесь кипит жизнь!

– И есть несколько небольших лавчонок, – добавила Джесси, показывая на грязную дорогу. – Мистер Гаскилл – владелец той, куда обычно ходили за покупками мои родители.

Выяснилось, что мистер Гаскилл по-прежнему держал магазинчик, в котором продавалось все на свете, как и обещала Джесси. Там можно было найти даже овес для лошадей и новые сети.

– Эге! – воскликнул приземистый старик с копной седых волос, – да это никак Джесси Уорфилд! Точно, кому еще быть, кроме вас? А какой милашкой вы были в детстве! Ваш папа здоров?

Вскоре в лавку набились другие островитяне, и Джесси окружили Беррасы, Джексоны, Фулчеры и Стайронсы. Все охали, ахали и удивлялись тому, как она выросла. На англичан местные жители посматривали с подозрительным любопытством, однако избегали с ними заговаривать.

Путешественники наняли сына мистера Гаскилла, Тимми, владельца фургона, подвезти их вместе с багажом до дома Уорфилдов, выходившего окнами на океан.

Теодор Беррас, ровесник Джесси, едва не проглотил язык при виде Мэгги и Дачесс. Он даже не посмотрел на Джесси, уже облаченную в практичную одежду – брюки, сапоги, фланелевую рубашку и кожаный жилет. Однако, по мнению Джесси, большая часть потрясенных взглядов пришлась на долю Спирса. Он выглядел настоящим королем в сопровождении свиты подданных. Манеры его были безупречны, как, впрочем, и черные шерстяные брюки и сюртук. Снежно-белый галстук был завязан изящным узлом. Спирс был поистине ослепительным.

Один из островитян даже начал сгибаться в поклоне, но тут же опомнился, выпрямился и сплюнул на землю.

– Я предпочел бы ехать верхом, – произнес Маркус при виде тесного фургона.

– Позже что-нибудь придумаем, – пообещал Спирс, когда хозяин все-таки забрался в фургон и взял Чарльза у Самсона.

– До отцовского дома не больше мили, – сказала Джесси, когда Джеймс вытянул кнутом смирную серую кобылку, едва тянувшую нелегкую поклажу. – Папа решил построить дом подальше от деревни. Дескать, это его убежище от мирской суеты.

Грязная дорога сильно сузилась. По-видимому, недавно прошел ливень, потому что в глубоких рытвинах стояла вода.

– Я словно перенеслась в другой мир, – сказала Дачесс, втягивая соленый воздух и поглядывая на гомонящих чаек, крачек и куликов-сорок. – Что это там, Джесси?

– А, это! Белый ибис. Видите красные ноги и клюв? Он не подпустит нас ближе. Там, за этой путаницей райграса, кроется болото.

– Никогда не думала, что на свете существуют такие места, – удивилась Мэгги, надвигая пониже шляпу. – Леди может мгновенно испортить внешность из-за палящего солнца и избытка соли.

Джеймс остановил лошадь у серого, облезлого деревянного дома, выглядевшего именно так, как они себе и представляли местные постройки до приезда на Окракок. Надпись на табличке, висевшей над воротами, почти стерлась.

– Он кажется таким заброшенным, – охнула Джесси, глядя на облупившуюся краску, сорняки, вымахавшие почти до пояса, и разбитые оконные стекла.

Узловатый виргинский дуб рос на переднем дворе.

– За домом должны были присматривать мистер и миссис Поттер. Почему трава такая высокая? И повсюду валяются доски? После того как я оправилась от горячки, папа не захотел сюда возвращаться, но много лет посылал Поттерам деньги на ремонт и содержание дома.

– По-видимому, – заметил Маркус, заслонясь ладонью от жгучих лучей, – Поттеры решили попытать счастья в других краях и покинули остров с деньгами вашего отца.

– Но почему никто не написал мне?! – в отчаянии воскликнула Джесси.

– Довольно причитать. Не будем зря тратить время, – перебил ее Спирс, осторожно переступая через доски от валявшегося тут же бака для воды. – Мы находим воздух живительным, а задачу, стоящую перед нами, – трудной, но достойной. Мы готовы ко всему.

При виде комнат у Джесси хлынули слезы.

– Здесь было так уютно. А теперь – взгляните: все разваливается, пахнет плесенью и чем-то таким, о чем даже думать не хочется. Почему никто не сказал нам, что здесь стряслось? Ведь все знали, что Поттеры уехали! Не могли не знать. Почему же молчали?

– Не важно, – утешил Спирс, погладив ее по руке. – Бесс готова приступить к работе, да и все мы не отстанем. Не волнуйтесь. Завтра наведем справки. Должно найтись разумное объяснение. А сейчас, Джесси, вам лучше отдохнуть.

Но Джесси не хотела отдыхать. Все засучили рукава и принялись мыть, скрести и вытирать пыль и к вечеру так устали, что лишь жареный крокер, приготовленный Баджером на ужин с гарниром из маленьких луковиц в сладком вине, картофеля, запеченного в масле с петрушкой, и горошка из огорода миссис Гаскилл, а также пирог с изюмом и миндалем немного подняли общее настроение.

Трапезничали в столовой, где Поттеры оставили длинный обеденный стол, вероятно, потому, что он был слишком тяжел. Стульев не хватало, но и это не имело значения, конечно, и кроватей было мало, но Мэгги и Бесс догадаюсь захватить сундук с одеялами и постельным бельем.

Поскольку в доме было всего четыре крохотные спальни, пришлось потесниться, но все обошлось – превосходный ужин Баджера не располагал к ссорам.

Этой ночью, после того как они с Джеймсом любили друг друга, Джесси вновь приснился тот день, когда мистер Том пытался ее изнасиловать. На этот раз видение было не столь ярким. Джесси не кричала от ужаса и словно наблюдала все со стороны, однако Джеймс прижал ее к себе и гладил ей спину, пока дыхание жены не выровнялось.

– Завтра, – наконец сказала она. – Завтра утром мы отправимся на берег и выроем дневники Старого Тома. И все узнаем.

– И чертовы кошмары прекратятся раз и навсегда, – добавил Джеймс.

Утро снова выдалось теплым и солнечным. Путешественники быстро оделись и поели. Всем не терпелось приступить к поискам дневников.

На Джесси по-прежнему были брюки, ставшие со вчерашнего вечера немного теснее в талии – или ей так казалось, – старые сапоги, поношенная рубашка и самая потрепанная шляпа из всех, что видел на ней Джеймс, – а за шесть лет он повидал их немало.

Они расселись в фургоне и доехали до берега, лежавшего всего в полумиле от дома. Энтони вопил от восторга, пока отец не сунул его головенку себе под мышку и не потрепал по непокорным волосам.

– Помолчи, язычник! Твоя мама рассердится на нас обоих, если ты не успокоишься. И прежде чем ты начнешь донимать меня просьбами, скажу сам – да, ты можешь войти в воду. Только закатай как следует брюки, положи туфли и чулки подальше от прибоя. И не заходи глубже чем по колено.

– Да, мастер Энтони, – невозмутимо добавил Спирс, – надеюсь, вы сдержите свои буйные порывы до тех пор, пока в этом больше не будет необходимости. И если вы забредете в воду дальше, чем нужно, я буду крайне недоволен. И даже намекну вашему отцу, что...

– Клянусь, что буду слушаться, Спирс. Даю слово.

– Он так же убедителен, как вы, ваша светлость, – обратился Спирс к графу.

– Энтони не приблизится к воде, пока мы не найдем дневники, – объявила Дачесс, погладив сына по голове.

– Вот! – внезапно вскрикнула Джесси. – Прямо здесь! Остановите лошадь, Самсон!

Убогой хижины Тома больше не существовало. От нее осталось лишь покосившееся крыльцо, а маленькое деревянное строение давно уже развалилось. Сквозь щели и трещины в гниющем дереве проглядывала высокая трава. Очевидно, штормы и бури основательно поработали над жилищем старого грешника.

– Именно здесь и обитал Старый Том? – удивленно осведомился Спирс.

– А вы ожидали увидеть Чейз-парк? – усмехнулся Джеймс, ткнув Спирса в плечо.

Камердинер медленно повернулся и уставился на Джеймса с таким видом, словно они не были знакомы. Такой тычок можно получить от друга, но уж никак не от хозяина. Джеймс слегка улыбнулся и кивнул.

– Странно, что остались развалины, – покачала головой Джесси, пиная доски. – Но это не важно.

– Конечно, – согласился Джеймс. – Радуйся, что ты вообще нашла это место. Простите, но мы хотели бы взглянуть на то, что еще цело.

Рука об руку они подошли к разрушенной хижине. Осталась всего лишь одна стена, правда, и та покосилась. Песок и сгнившие доски – и больше ни боли, ни страха, весь ужас рассеялся давным-давно. Здесь царили такой же мир и покой, как в синем небе над головой.

– Действительно, ничего, – сказала Джесси, осматриваясь. – Кроме краба, который пытается сбежать от нас.

– Ты все еще хочешь найти дневники, Джесси?

– О да. Кажется, я могу навсегда изгнать кошмары, Джеймс.

– Превосходно.

Все долго смотрели на воду, а потом огляделись по сторонам. Длинные стрелы морской травы руппии, скрепляющей песок корнями, тихо колыхались на ветру. Дюны то и дело изменяли свои очертания. Волны с тихим шелестом набегали на берег. Солнце нестерпимо жгло, отражаясь в воде мириадами ослепительных огоньков. Чайки пикировали над самыми головами, надеясь на подачку, и, не получив ничего, ныряли за рыбой. Воздух был свеж, но не холоден.

– Не хотела бы я оказаться в воде, даже несмотря на яркое солнце, – поежилась Мэгги и обхватила себя руками.

– Где, Джесси? – спросил Джеймс, неожиданно почувствовав желание снять сапоги и ощутить, как ступни уходят в теплый песок.

– Дай подумать, – протянула она, направляясь к берегу, и, отойдя футов на тридцать, остановилась.

– Помнится, я тщательно завернула дневники в клеенку и спрятала под невысокий виргинский дуб. Если смотреть прямо на дверь лачуги, а потом повернуть голову градусов на пятнадцать вправо, тогда... Вот он! Вот этот дуб! Господи, какой же он скрюченный! Но, слава Богу, все еще тут.

Джесси помчалась к дереву. Энтони рванулся за ней, вопя громче, чем черные ножеклювы над головой, на мгновение забыв о своем желании поскорее очутиться в воде.

«Слишком легко, – подумал Джеймс. – Чересчур легко».

Дерево выглядело действительно очень странным. Перекрученный, узловатый ствол, усеянный омерзительными наростами и дуплами, склонился почти до земли. Он не видел дерева уродливее.

– Принесите лопату, Самсон, – попросил Джеймс и направился к Джесси, которая уже рыла землю руками, стоя на четвереньках.

Энтони тоже трудился, бросая через плечо пригоршни песка. Синий краб поспешил скрыться от назойливых пришельцев. Крачки и песочники, почуяв добычу, начали снижаться. Наглее всех оказались чайки, едва не подбиравшиеся к рукам Джесси, но убегавшие, как только Энтони в волнении издавал очередной вопль. Пальцы мальчика ударились о корень.

– Папа!!!

– Осторожнее, Энтони, – предупредила Джесси, оттаскивая его. – Ты ведь не хочешь погубить дерево. Аккуратно рой около корней. Вот так.

Но они ничего не нашли. Четверть часа спустя все собрались вокруг чахлого дуба, походившего теперь на окруженный рвом замок.

Джесси разочарованно качала головой.

– Я не могла вырыть такую глубокую яму. Где же они?

Джеймс сжал плечи жены и притянул ее к себе.

– Прошло десять лет, Джесси. Ты сама говорила, что здешний ландшафт может разительно измениться всего за день. Десять лет – очень долгий срок, а за это время было немало жестоких штормов.

– Как обидно, – вздохнула Мэгги, встряхивая ярко-рыжими, заблестевшими на солнце волосами и не обращая внимания на то, что юбки вздымаются от ветра. – Джесси, ваш «ручеек» зацепился за воротник. Вытащите его, пусть свободно развевается. Так гораздо лучше.

– А я-то надеялся, что мы отыщем сокровище, Джесси, – пожаловался Энтони. – А без дневников вы не можете сказать, где он спрятал клад? Это мое первое сокровище, и я его не найду, – охнул мальчик и, усевшись на песок, начал снимать чулки и туфли.