Джудит Майкл - Наследство

В ее глазах появилась печаль.

— Клэй не способен на это. Он никогда не мог быть самим собой с кем-либо, даже со мной.

— Расскажи о нем, — попросил Поль.

Лора рассказывала об их детстве, какими близкими были они и бедными. Поль начал понимать, что шарм и природное обаяние помогли Клэю ослепить Лору и многих других, скрыть свою подлинную сущность. Много нового узнал он и о Лоре.

— Мы старались доказать свою храбрость, показать, что мы взрослые и неуязвимые, но мы не были такими; мы искали любви и собственного очага. Бен нашел его; я старалась, чтобы Клэй поверил, что имеет все это у меня, но он никогда не верил. Или этого было мало. Кроме того, он никогда не отрекался от прошлого.

Она немного помолчала.

— Мне кажется, что самое счастливое время своей жизни он провел с машинами Келли и Джона. Они оказались замечательными игрушками, достаточно шикарными, чтобы он чувствовал себя богатым. Они привлекали к нему всеобщее внимание, когда он сидел за рулем. Эти машины давали Клэю все, что он хотел. Если бы мы остались у Дарнтонов, возможно, он не стал воровать снова.

— Но уже тогда он играл в азартные игры, так? — Она кивнула, и Поль добавил: — Поверь, ты не виновата. Это случилось вовсе не потому, что вы уехали от Дарнтонов или ты слишком была занята своими отелями, даже не потому, что он не был настолько счастлив, как мог бы. Готов поспорить, он не избавился от чувства превосходства над другими и неуязвимости, скрываясь под маской, которая обманывала окружающих. С этим ты ничего не могла поделать, любимая. Ты мне веришь?

Лора слегка улыбнулась:

— Иногда. Они помолчали.

— Между прочим, — сказал Поль, чтобы отвлечь ее от горьких мыслей, — вчера я говорил с родителями перед отлетом из Лондона. Ты знала, что Ленни собирается замуж, как только разведется?

— Нет. Она не упоминала об этом, когда мы виделись на прошлой неделе.

Лора вылила яйца в кастрюлю.

— За кого она выходит?

— Я с ним не встречался, но ты его знаешь. Уэс Карриер. Моя мать говорит, он… В чем дело?

Лора казалась пораженной на мгновение, затем разразилась смехом.

— Ты серьезно?

— О чем? О Карриере? Конечно. Мать говорит, они очень счастливы; он без ума от Ленни и, кажется, готов подарить ей весь мир, чтобы сделать счастливой. Думаю, это замечательно. Что тут смешного?

— А тебе известно, что Уэс главный инвестор в моей компании?

— Да, отец говорил мне. Я подумал, что у него хороший деловой нюх.

— Но это еще не все…

Она помешивала омлет в кастрюле и не смотрела на него.

— Да? Что еще?

Лора колебалась лишь одно мгновение. Никаких секретов; никакой лжи.

— Мы с ним жили вместе довольно продолжительное время. Он предлагал жениться, я много об этом думала, но так и не смогла. Дело вовсе не в Уэсе, а во мне. Я не могла отделаться от мысли, что на другом конце радуги должен стоять кто-то другой.

Она выложила омлет на тарелку:

— Начинай есть прямо сейчас, я приготовлю второй. Поль взял кастрюлю у нее из рук и поставил на стол. Держа руками ее лицо, нежно поцеловал.

— Сначала тост.

Он передал ей бокал с вином.

— За радугу, любимая, и за золото, которое мы в конце концов отыскали.

Они выпили, а затем Лора приготовила омлет себе. Они сидели на кухне за маленьким столиком и не торопясь ели, окруженные теплом, любящие и любимые, рассказывая друг другу о своих жизнях, начиная длинный путь открытия заново того, что должно было объединить их раздельные миры и создать новый — единый. Поздно ночью, когда они поднялись из-за стола, прежде чем направиться в спальню, Поль обнял Лору и крепко прижал к себе.

— И еще, — сказал он. — Я собираюсь разыскать Клэя. Буду искать вместе с Беном, найму кого бы ни пришлось и чего бы ни стоило. Любимая, я намерен найти его, чтобы раз и навсегда внести ясность во всю эту путаницу, которую он заварил.

Ключ не подходил. Клэй ожидал этого — каждый по менял бы замки после кражи, — но почему бы не попытать счастья. Скорее всего, сменили и код охранной сигнализации. Во всяком случае, появился сторож, значит входной дверью пользоваться нельзя. С противоположной стороны улицы он наблюдал, как в полночь один сторож сменил другого, и опять наступила тишина. Клэй продолжал наблюдать за домом.

В час тридцать сторож вышел и направился по улице. «Болван, — презрительно подумал Клэй. — Разве так несут службу». Он не жаловался, наоборот, ему даже проще. Как только сторож повернул за угол, Клэй попробовал ключ, единственный, который он не отослал Колби вместе с гравюрами Дюрера и пятью другими копиями ключей сегодня днем сразу по приезде в Нью-Йорк. В час сорок пять сторож вернулся, неся небольшой пакет из продмага и другой из винного магазинчика, что располагался рядом. «Пятнадцать минут, — подумал Клэй, — немного, но, возможно, достаточно».

Он отошел от дома Феликса и направился к третьему дому от угла. Он выбрал его, потому что дома совершенно не было видно с тротуара и с дороги за раскидистыми ветвями дерева. За несколько минут до того, как часы показали два часа ночи, Клэй подошел к водосточной трубе и стал влезать на стену.

Он посмотрел на часы. Три с половиной минуты. Неплохо для четырех этажей.

Он отдал сам себе честь, приложив руку к козырьку кепки, поправил веревку, перекинутую через грудь, перешнуровал ботинки, затем повернулся и двинулся в путь, плавно, бесшумно через четыре крыши к дому Феликса и Ленни. Дул прохладный бриз; оранжевые и красно-коричневые листья падали на крыши и на мостовую; лампы освещали улицы оранжевым светом, но оставляли крыши в темноте такими, какими они нравились Клэю.

Достигнув намеченного места, он перегнулся через край крыши посмотреть на чердачное окно, устроенное в задней стене дома. Около него ничего не было: ни водосточной трубы, ни карниза, ни декоративной отделки; оно было единственным на широкой бетонной панели.

Внутренний голос подсказывал Клэю, что оно не оборудовано охранной сигнализацией.

Он снял через голову свернутую кольцами веревку и привязал один ее конец к трубе, возвышавшейся в нескольких футах от края крыши. Осторожно протянул веревку от трубы к краю крыши, затем перешел на другую сторону, откуда хорошо просматривалась улица, и сел ждать. По его расчетам, сторож через час должен был еще раз прогуляться до магазина. Если у этого парня такие прогулки войдут в привычку, будет гораздо легче.

Клэй вытянул ноги, оперся спиной о парапет и подумал о Лоре. Ей вряд ли понравилось бы то, что он задумал. Для нее не имел значения факт, что на этот раз он не крал, а, наоборот, возвращал. Все равно она не одобрила бы его; сказала, что он неправ. Возможно, перестала бы любить за то, что он для нее делал, предложила бы найти какой-нибудь другой способ. Клэй пожал плечами в темноте. Если даже и был другой способ, то не такой возбуждающий и веселый. Она не захотела бы понимать этого. Скорее всего, не оценит, что он сделал ее причастной; если она будет знать о том, что он сделает, то ее могут счесть соучастницей.

«Лучше ничего не скажу ей, — подумал он со вздохом. — Просто скажу, что письмо находилось там все время. Тогда она не станет ругать меня за проникновение со взломом и не будет соучастницей. Она просто поблагодарит меня за помощь».

Он кивнул, довольный собой. Всегда можно найти выход; он всегда его находил. Клэй тихонько мурлыкал мелодию и ждал. За несколько минут до трех часов он услышал, как передняя дверь открылась и закрылась. Выглянув из-за парапета, увидел, как сторож удалился по улице длинными и легкими шагами. «Осел», — снова подумал Клэй и усмехнулся про себя. Быстро двинулся на противоположную сторону крыши. Взял свободный конец веревки в защищенную перчаткой руку, попробовал ее и полез через парапет.

Клэй чувствовал себя так отлично, что был готов кричать от радости. Вот этот миг! Он взялся за серьезное дело, опасность была реальной. Сердце билось учащенно, дыхание стало быстрым и неглубоким; улыбаясь в темноте, он начал спускаться на веревке по стене к чердачному окну. Повиснув перед ним, упираясь ногами в стену, карманным фонариком, укрытым в рукаве, внимательно осветил раму и внутреннюю часть окна. Проводов сигнализации не видно; больше, чем на пятьдесят процентов, решил он, все нормально. Клэй открыл задвижку и приподнял раму, затаив дыхание, ждал: вдруг раздастся пронзительный сигнал сигнализации. Тишина. В течение нескольких секунд он прислушивался к прекраснейшей, замечательнейшей тишине, затем поднял раму повыше и протиснулся внутрь.

Через минуту он уже стоял в кабинете Феликса. Краем глаза, отметив, что над софой висели новые картины; жалко, что не захватил с собой футляра, чтобы вынести. Отодвинув в сторону картину, скрывавшую сейф, набрал шифр, которым он пользовался в прошлый раз. «Подумать только, — обрадовался он, — старый Феликс даже не подумал его изменить». Сейф оставался таким же пустым — ничего, кроме документов на покупку дома. Клэй извлек письмо Оуэна из внутреннего кармана рубахи и засунул его как можно дальше под стопку документов. Закрыл дверцу сейфа на замок, поправил картину и направился на чердак. Каково! Что может быть проще?

Однако опасность оставалась; сердце продолжало усиленно колотиться. Держась одной рукой за веревку, он выбрался из чердачного окна наружу, закрыл его одной рукой и стал подниматься вверх по стене, подтягиваясь на веревке и упираясь ногами в стену. Взобравшись на крышу, отвязал веревку от трубы, пересек четыре крыши. В тени дерева, используя ту же водосточную трубу, начал спуск вниз.

Поздно. Он услышал шаги сторожа. То же дерево, скрывавшее Клэя, частично скрыло от него сторожа, который как раз в этот момент возвращался на пост.

— Эй! Что за черт!.. — закричал сторож.

Клэй застыл. Но только на долю секунды. Он спрыгнул на землю и бросился бежать. Сторож видел, как он быстро удалялся в оранжевом свете уличных фонарей.

— Стой! — снова крикнул сторож, но Клэй продолжал бежать — темная тень, исчезающая на тротуаре. Однако сторож действовал быстро: выхватив пистолет, он выстрелил. Все закончилось так же быстро, как и случилось. Темный силуэт повернул за угол и исчез.

В окнах зажегся свет; открылась дверь.

— Что случилось? — спросил чей-то голос.

— Кто-то собирался проникнуть внутрь, — ответил сторож, — ему удалось удрать, но все равно следует позвонить в полицию. Я позабочусь, отправляйтесь спать. Все нормально.

«Нужно придумать легенду, объясняющую появление снаружи, — подумал сторож, направляясь к дому Феликса. — Нужно сказать, что я услышал шум и вышел проверить, в чем дело; увидел этого парня, карабкающегося на стену. Я стрелял вверх — кроме последнего выстрела, когда он отказался остановиться. Мог и попасть в него. — Он пожал плечами. — Однако непосредственно в доме ничего не произошло, — подумал он, поднимая трубку телефона, чтобы позвонить в полицию. — Самое главное — здесь ничего не случилось».

Первой услышала Лора: скреблись где-то внизу. Бен находился в комнате для гостей — он приехал на выходные, пока Поль находился в Лос-Анджелесе, где улаживал дела с Эмилией. Лора не стала ждать, когда он пойдет посмотреть, в чем дело. Накинув халат, она спустилась в прихожую и выглянула во двор… Пусто. Никого в такую рань, около четырех утра. Звук повторился; он шел от парадной двери.

— Что это? — спросил Бен. Он вышел из комнаты для гостей, запахивая на ходу халат. — Собака?

— Не знаю, — сказала Лора. — Ничего не видно. — Затем оба услышали едва прозвучавшее имя Лоры, раз, потом другой.

— Наверное, Клэй! — воскликнула она, бросаясь к двери.

Когда она ее распахнула, что-то темное упало к ее ногам. Лора вскрикнула.

— Бен!

Бен стоял позади нее. Он включил свет и опустился на колени.

— Боже мой, это Клэй. Кровь… Клэй! Ты ранен?

— Это ты, Бен? — спросил Клэй.

Он лежал на полу, недовольно глядя на Бена.

— Сукин сын… Какого черта ты делаешь в Нью-Йорке? Мне нужна Лора. Сукин сын…

— Клэй, я здесь, — сказала Лора, — Бен, его можно двигать? Можем перенести его на диван в библиотеку?

— Много крови… — проговорил Клэй. Его дыхание было частым и неровным. — Одна небольшая пуля. Пытался остановить кровь рубахой, но она течет и течет… О Господи! Как больно, как больно…

— Нужно вызвать «Скорую помощь», — сказала Лора.

— Сейчас вызову, побудь с ним.

Бен подошел к столу в библиотеке и набрал номер «Скорой помощи». Лора слышала его низкий голос на фоне прерывистого дыхания Клэя.

— Что здесь делает Бен? — спросил Клэй. — Не знал, что ты… говорила с ним…

Лора сняла с него темную кепку и ботинки. Он был одет во все черное; но она старалась не думать об этом.

— Случилось… так много всего случилось… Клэй, тебе не следовало скрываться…

Бен склонился перед ним на колени.