Но вместо света посыльный принес фонарь и вывел Карриера и остальных гостей в темный коридор и повел всех вверх по лестнице в освещенный солнечным светом Большой зал. Народу там было мало, в основном в это время дня все находились в городе. Карриер заметил Келли Дарнтон через открытую дверь ее кабинета. Она стояла с телефонной трубкой в руке.

— Весь чертов остров остался без света, — сказала она; потом, быстро взглянув на людей в Большом зале, понизила голос.

Карриер вошел в ее кабинет и закрыл за собой дверь.

— Может быть, я могу чем-нибудь помочь? — тихо спросил он.

Она рукой прикрыла трубку:

— Спасибо, вам лучше об этом спросить Лору. Я разговариваю с электрической компанией… Что? — прокричала она в трубку. — Двадцать четыре часа? Вы с ума сошли? У нас здесь двести человек, которые заплатили немалые деньги, и…

Карриер открыл дверь кабинета Лоры и вошел. Она тоже разговаривала по телефону и что-то записывала.

— Они уже вывели вас? — с улыбкой спросила она. — Бедняжка, вы прямо как узник, выпущенный из темницы. У вас найдется килограммов пятьдесят? — спросила она в трубку. — Чудесно! Вы можете привезти их прямо сейчас?.. Если вы сможете найти больше, везите все. Наши холодильники не работают, поэтому мы возьмем любое количество сухого льда. Да, еще одно, Билл. По дороге сюда остановитесь около хозяйственного магазина и купите побольше фонарей. Зарядите их за наш счет. Нет, купите столько, сколько у них есть. Я только что слышала, Келли сказала, что света не будет и ночью, а у нас фонарей, наверное, меньше сотни… — Она встала из-за стола. Карриер заметил, что она очень хотела поскорей закончить этот разговор, но ее голос не выдавал этого. — Один фонарь на каждый номер. Освещение — это одно из удобств, которое делает «Дарнтон» первоклассным отелем.

Карриер услышал, как Билл рассмеялся, а Лора сухо улыбнулась.

— Спасибо, Билл. Вы хороший друг.

Много мужчин, подумал Карриер, встали бы на уши, чтобы услышать, как Лора Фэрчайлд говорит своим низким, живым голосом, что они ее лучшие друзья.

— Могу ли чем-нибудь помочь? — спросил он, когда она повесила трубку.

— Сейчас еще не знаю. Я еще не успела обдумать создавшееся положение.

— А что случилось? Что-нибудь с трансформатором? Она кивнула.

— И по каким-то причинам его смогут починить не раньше завтрашнего дня, а это значит, что у нас в запасе всего несколько часов до заката солнца. Джон уехал в Берлинтон за генераторами, но все равно у нас их не хватит на весь остров, поэтому мы должны многое предусмотреть.

Карриер уселся на стул в углу небольшого кабинета Лоры.

— Дайте мне знать, когда у вас появится дело для меня.

Она кивнула, снова набирая номер, на этот раз внутреннего телефона.

— Роджер! Сухой лед скоро будет. Держите холодильники пока закрытыми, хорошо?.. Да, суп и сандвичи на обед? Отлично. Вот что придумать на ужин… Давайте решим это после обеда.

Они поговорили еще немного, и она повесила трубку.

— Слава Богу, что у нас газовые плиты, — пробормотала Лора себе под нос, затем пробежала глазами свой список и снова взялась за телефон.

В течение двух часов Карриер наблюдал за ней. Он сидел не двигаясь, а Лора, казалось, совсем его не замечала. Иногда она бросала рассеянный взгляд в его направлении, но мысли ее были далеко. Она все время была занята, разговаривая с Келли и другими работниками отеля, которые постоянно появлялись у нее в кабинете, потом исчезали и появлялись снова; она много звонила по телефону и исписала несколько страниц в своем блокноте.

— Господи! — воскликнула Лора, набирая очередной номер. — Вы сказали им, что мы открыты?

— Я сказал, что они ненормальные. Что случилось с электричеством?

— Полетел трансформатор. Тим, — сказала она в телефонную трубку, — это Лора из «Дарнтона». Окажи мне любезность, будь добр. Повесь объявление в холле аэропорта, откуда забирают наших клиентов на машине, что мы открыты и готовы встретить каждого, у кого заказан номер. Я боюсь, что люди могут прилететь, но, услышав об аварии, подумают, что мы никого не принимаем… — Разговаривая, она рисовала галочки на листе бумаги. — Конечно, нет. У нас все в порядке, и никто не будет чувствовать себя обманутым. У нас они получат все, что надо, за свои деньги.

Карриер заметил, как вдруг загорелись ее глаза. Заинтересованный, он заметил, что карандаш неожиданно застыл в ее руке и она перестала рисовать. Она сдержанно улыбнулась.

— Мне только что пришло в голову, — обратилась она к Клэю, когда закончила говорить по телефону. — Ты умеешь делать костер?

— Откуда, ты думаешь, я могу уметь это делать? Я вырос в Нью-Йорке.

Вошла Келли и присела на край стола Лоры.

— Роджер хотел приготовить омаров в ракушках, но для этого нужны плиты. У него электрические плиты, которые, естественно, холодные как лед.

— У меня есть одна идея, — сказала Лора. — Что вы скажете, если мы устроим ужин на воздухе? Разведем костры, возьмем для чая большие чугунные чайники — ведь так мы сможем вскипятить воду. Жаль, что я никогда не состояла в скаутах. Ну ладно. Давайте представим, что сможем. Мы могли бы назвать ужин «Омары, приготовленные в походных условиях». Запечем в золе картошку, можно в фольге, но нам нужен человек, который умеет это делать. Роджер сможет приготовить великолепный салат и мороженое на десерт, и мы должны все это съесть, потому что у нас не хватит сухого льда, чтобы сохранить продукты. Почему вы качаете головой?

— Вы забыли, что мы не можем позволить себе ничего деревенского. Наш стиль — элегантность, и мы придерживаемся его с тех пор, как вы сами предложили его. Сочетание горной хижины с роскошью дома на Парк-авеню. Вы помните свои слова?

— Да, но сейчас я думаю немного иначе. Келли! Все любят иногда оказаться в походных условиях, на природе, даже те люди, которые к ужину выходят в шелковых платьях и черных галстуках. Если нам удастся все хорошо организовать, я думаю, все будут в восторге.

— «Думаю» — довольно неопределенное слово. А что, если они придут в ужас?

— Тогда у нас возникнут проблемы. Но я готова поспорить, что омары под луной, под хорошее вино понравятся гораздо больше, чем та же еда в зале ресторана.

— Я полностью согласен с этим, — тихо подал голос Карриер.

Келли и Лора взглянули на него.

— Правда? — спросила Келли. Он кивнул:

— Я покажу всем пример. Я пообещаю приз за лучше всех очищенного омара. И я помогу делать костры.

— А вы знаете как? — поинтересовалась Келли.

— Нет, но если мне покажут… Она встала и пошла к двери.

— Я поговорю с Роджером. Может быть, это и неплохая идея. Клэй! Ты должен проверить лодки.

Когда Келли с Клэем ушли, в кабинет вошла одна из горничных.

— Как нам убирать в номерах, Лора? Мы не можем пользоваться пылесосами.

— Попробуйте щеткой, — рассеянно ответила она, смотря в окно.

— А как щеткой чистить ковры?

— Точно так же, как пол. У вас получится, Бесс. Щетки изобрели гораздо раньше, чем пылесосы.

— Ну что же, думаю, нам надо попробовать. Конечно, многого я не жду…

— Я абсолютно уверена, что вам все прекрасно удастся.

Когда горничная ушла, она покачала головой:

— У меня никогда не было пылесоса, пока я не попала на Кейп-Код, — пробормотала она и подошла к двери своего кабинета. — Келли! В номере восемнадцать живет человек по имени Пикард.

— Вполне верю, — ответила Келли. — Вы помните все имена лучше, чем я.

— Он служащий ИБМ, а в свободное время — актер.

— Ну и что?

— А если он расскажет историю о привидениях? Эдгара Аллана По или Роберта Луиса Стивенсона… что-нибудь ужасное и интересное.

Наступило молчание.

— Вот это мне нравится. Как, ты сказала, его фамилия?

— Эрик Пакард.

— Я позвоню ему.

— Он сейчас играет в гольф, но ему передадут, что вы звонили.

— Как вы умудряетесь помнить такие вещи?

— Это талант Фэрчайлдов, — небрежно бросила она и вернулась к своему столу. — Вы умеете петь? — спросила она Карриера, и он понял, что она помнила о нем все это время.

— Я могу подпевать тому, кто начнет.

— Могу поклясться, что только в пении.

— Ошибаетесь. Я всегда помогу тому, кто хочет добиться успеха. Вам тоже.

Она задержала на нем взгляд:

— Наверное, вы правы. Иногда.

Вошла Келли:

— Звонил Клэй. Он устанавливает ручная насос на цистерне с бензином, так что мы можем не беспокоиться о лодках в сухом доке. Массаж делают при свечах; все остальные — на улице, и если бы вы прошлись вокруг, вы бы подумали, что все, как обычно: ни единого признака беспорядка. Просто поразительно, что Джон уехал до того, как все случилось. Можно подумать, что у него дар избегать неприятностей. Но вы проявили себя просто замечательно, Лора; не знаю, как бы я без вас справилась. Почему бы вам немного не отвлечься от работы? Вы выглядите усталой.

— Давайте покатаемся на катере, — предложил Карриер, вставая на ноги. — Тем более что не надо бояться за бензин.

Лора хотела было отказаться, но передумала. Она принимала решения все утро, с согласия Келли, но сейчас пора было вспомнить, что главной в «Дарнтоне» была Келли. Она была здесь хозяйкой и начальницей Лоры, которая только что велела ей взять перерыв. «Когда у меня будет свой собственный отель, вот тогда я смогу делать все, что хочу», — решила она.

— Мы там и пообедаем, — добавил Карриер. — Роджер сможет что-нибудь дать нам с собой?

— Он, наверное, очень занят сейчас. Я сама возьму что надо, — ответила Лора.

— Если меня не будет часа два, Келли, вы не возражаете?

— Хорошо. Не торопитесь, отдохните хорошенько.

На кухне Карриер наблюдал, как Лора укладывала в корзину сыр, французские хлебцы, джем и белое вино. Она стояла в стороне от работающих на кухне людей и действовала размеренно и четко, как и у себя в кабинете. Он не знал, о чем она сейчас думала или что чувствовала в это сумасшедшее утро, волновалась она, или ей нравилось быстро находить решения всех проблем, или просто любая работа поглощала ее. «Нет, — подумал он, — в ней очень много огня. Она молода. Не старше двадцати восьми — двадцати девяти лет. Она действительно молодая, и ей нравится принимать решения, справляться с трудностями и видеть, как люди выполняют ее распоряжения».

— Сколько вам лет? — спросил он, когда они шли по широкой лужайке к пристани. Когда она ответила, он остановился как вкопанный. — Двадцать три?

— А вы думали, я моложе или старше?

— Немного старше. — До самой пристани он шел молча. Клэй, находившийся там, предложил им взять катер.

— Я еду в город, чтобы забрать первую партию наших клиентов после гольфа, — сообщил он Лоре. — Тебе что-нибудь нужно?

— Спроси Келли, — ответила она и помахала ему рукой, когда Карриер завел мотор. Мощный катер, легко рванулся вперед, оставляя за собой длинную волну, которая закручивалась в центре, потом превращалась в едва заметный у-образный след на поверхности воды, в которой отражалось чисто голубое небо с редкими пушистыми облаками. Лора вспомнила океан около Кейп-Кода, обрушивающий свои волны на берег, где сидели они с Оуэном, или с силой бившийся о дюны, где она гуляла вместе с Полем. Лора закрыла глаза и откинула назад голову, подставляя лицо ветру, чтобы он прогнал прочь все ее воспоминания.

Карриер направил катер подальше от людей, которые катались на озере. Когда они оказались одни, он сбросил скорость, и они медленно поплыли вдоль берега. Лес начинался сразу на берегу, до них доносились пение птиц и другие звуки лесной жизни.

Он посмотрел на Лору. Она поправляла свои волосы точным движением руки, таким же сдержанным, каким был ее голос. Он снова подумал, что с ней будет непросто. Он никогда не встречал никого, будь то мужчина или женщина, кто совершенно спокойно мог позволить, чтобы молчание тянулось сколько угодно, и не начать нервно что-то говорить, чтобы заполнить его. Она молчала и сейчас. Он сбросил скорость еще немного, снизив шум мотора, чтобы они могли разговаривать.

— Вы когда-нибудь прилагали усилия, чтобы произвести впечатление на кого-либо? — спросил он. Она удивленно взглянула на него:

— Конечно. Какой странный вопрос. Я всегда хочу нравиться людям, чтобы они восхищались мной… от этого мне легче самой восхищаться и любить саму себя. — Она улыбнулась, немного смутившись. — А у вас разве не так? Я уверена, большинство людей чувствуют то же самое. Делают других людей своим зеркалом. Я имею в виду, то, что мы думаем о себе, зависит от того, что думают о нас другие.

— Умное наблюдение, — заметил он. — Мне оно понравилось. Но я почему-то не заметил, что вы поступаете именно так.

Она удивленно посмотрела на него:

— То есть вы хотите сказать, что поскольку я не пыталась понравиться вам, а многие именно это стараются сделать, во всяком случае, женщины, то я чем-то отличаюсь от других?