Правда, для Марии Тиндалл, матери Ровены, было сделано исключение – после того как она победила в маленькой ссоре и не позволила выгнать женщину, которая была ей и служанкой, и другом в первые дни ее первого брака. Отчего-то полковник Тиндалл не прогнал Лиззи Крофт, которую он от всей души ненавидел.

Ровена была уверена: Лиззи больше не служит в замке. Полковник, вне всякого сомнения, выгнал ее сразу после того, как отправил Ровену в Йорк, к Скаттергудам. У Лиззи были родственники и друзья, которые жили в ее родной деревне в Северном Йоркшире. Должно быть, она вернулась к ним. Ровена не сокрушалась, потому что знала, что Лиззи уехала охотно.

Благополучно перебежав верхнюю площадку парадной лестницы, Ровена нерешительно завернула за угол. Вдруг силы оставили ее; она пожалела, что убежала от Эдварда в поисках кузины Изабеллы. Может быть, еще не поздно вернуться, уйти из пустого и гулкого холодного коридора?

Нет! Она не имеет права отступать. Эдвард Биверли, наверное, ждет не дождется встречи с бывшей невестой. Нельзя позволить чувствам помешать исполнить долг.

Добравшись до спальни Изабеллы, Ровена некоторое время постояла в нерешительности. Что, если кузина откажется пойти с ней? Не согласится кротко и молча последовать за Ровеной, чтобы увидеться с Эдвардом? Возможно, в прошлом Изабелла питала нежные чувства к своему красивому жениху. По крайней мере, в глазах Ровены годы и опыт ничуть не состарили Эдварда Биверли. Наоборот, он сделался еще привлекательнее. Как только он увидит Изабеллу, все их разногласия будут забыты. Так думала Ровена, но эти мысли ее не радовали.

Она нахмурилась. Несмотря на то, что во сне он звал Изабеллу, а сэр Хью успешно воспользовался напоминанием о своей дочери и убедил Эдварда вернуться в Челлингтонский замок, Ровене показалось, что Эдвард вовсе не в восторге от ее предложения привести бывшую невесту в пещеру. Девушка грустно улыбнулась. Бессмысленно желать, чтобы Эдвард забыл Изабеллу, а в ней, Ровене, увидел женщину, а не просто неразумного младенца! Глупо надеяться на то, что повзрослевшая Изабелла разонравится ему.

Вздохнув еще раз, Ровена уверенно нажала на дверную ручку и скользнула в спальню кузины. Она оставила дверь приоткрытой; потом брезгливо наморщила носик. Какой спертый воздух! Изабелла суеверно боялась свежего ночного ветерка и всегда, даже летом, перед сном закрывала окно ставнями. Ни один лунный лучик не проникал в беспросветный мрак.

Ровена замерла, вглядываясь туда, где стояла кровать. Наконец она сумела разглядеть спящую Изабеллу и подкралась к кровати, остановилась перевести дух, а потом быстро закрыла рот кузины ладонью и бесцеремонно затормошила ее за плечо.

– Изабелла! – шептала она. – Проснись!

Изабелла Челлингтон встревожено открыла глаза и попыталась закричать, но не смогла.

– Изабелла! Это всего лишь я, твоя кузина Ровена, – быстро зашептала девушка. – Прошу тебя, выслушай меня.

Не отрывая руки от губ кузины, она порадовалась, что тяжелые перины мешают Изабелле вскочить. Но даже и так Ровене понадобились все силы, чтобы удержать на кровати отчаянно извивающуюся девушку.

– Пожалуйста, выслушай меня! – молила Ровена, когда Изабелла затихла, – Речь идет об Эдварде Биверли.

Изабелла Челлингтон молча сверкнула на нее глазами.

– Он… он здесь, – прошептала Ровена. – Ты пойдешь к нему? Ему нужна твоя помощь!

В ответ Изабелла что было сил впилась зубами в руку Ровены, та вскрикнула и отдернула руку. Изабелла быстро перекатилась на другую сторону кровати, отбросила перину и встала, тяжело дыша.

Они смотрели друг на друга во мраке спальни, разделенные кроватью.

– Изабелла! – встревожившись, ахнула Ровена. – Не подводи его…

– Ах ты, маленькая дура! – Изабелла скривила губы. – Эдвард Биверли для меня никто, и ты тоже – паршивая интриганка! Говоришь, он здесь? Отлично! Сейчас вас обоих арестуют, а меня полковник наградит. За голову изменника назначена награда. Неужели тебе об этом неизвестно, дурехи одержимая?

Лицо Ровены белело в темноте; она прошептала:

– Изабелла, ведь он не сделал тебе ничего дурного, если у тебя сохранились хоть какие-то добрые чувства к Эдварду, умоляю, вспомни о них! Если ты не идешь со мной, тогда ложись в постель и попытайся заснуть. Забудь о том, что я была здесь. Мы больше никогда тебя не побеспокоим, кузина. Но только… только не выдавай его!

Она выбежала из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. Она понимала, что Изабелла недолго промолчит. В страхе оглядела она множество закрытых дверей и побежала по коридору, но не успела преодолеть и половины пути, когда из комнаты, откуда она вышла, донеслись истерические крики.

С бешено колотящимся сердцем, с пересохшими губами Ровена прибавила скорости. Она слышала, как Изабелла выбежала в коридор, услышала злобные, истерические крики, срывающиеся с губ кузины, и поняла, что пленение неизбежно. Но, несмотря на всю безнадежность своего положения, Ровена подобрала юбку и побежала что было сил.

Вдруг дверь перед нею открылась. Из комнаты вышел мужчина; она на полной скорости врезалась в него с такой силой, что почти задохнулась.

– Ровена! – изумленно воскликнул Ральф Тиндалл.

Он схватил ее железной хваткой, потом нахмурился, заметив в конце коридора Изабеллу, одетую лишь в ночную сорочку. Она вопила, как сумасшедшая. Ральф смерил невесту недовольным взглядом. В это время стали открываться другие двери.

Ровена, плача, забилась в руках сводного брата; она почувствовала, как Ральф судорожно дернулся, услышав истерические вопли Изабеллы:

– Полковник Тиндалл! Эдвард Биверли здесь! Ровена вернулась! Берите пистолет! Застрелите изменника! Убейте их обоих!!!

– Ральф! – выдохнула Ровена. – Пожалуйста… прошу тебя… отпусти меня…

Он стоял, не зная, на что решиться. Потом увидел, как его отец выбежал в коридор с пистолетом в каждой руке, быстро сжал ее в объятиях и выпустил.

– Беги! – пробормотал он. – Господь с тобой, милая, и с ним тоже! Ну же, беги!

Замерцали свечи, освещая коридор, отблеск пламени сверкнул на пистолетах полковника. Ровену не нужно было уговаривать. Она тут же последовала совету Ральфа. Она добежала до площадки, когда у нее над головой прогремел выстрел. От стены откололся камешек и, падая, задел ее юбку. Ноги у нее подкосились; она не в силах была бежать. Ровена закачалась, к горлу подступала тошнота. Она упала бы, если бы Эдвард Биверли не выбежал навстречу и не поддержал ее.

– Полковник! Измена! Он здесь! Убейте его! – злобно визжала Изабелла.

Эдвард и Ровена быстро оглянулись, прежде чем двигаться дальше. Он крепко держал ее за руку. Они увидели, как Ральф Тиндалл подскочил к отцу и ударил его снизу вверх по руке, когда полковник приготовился стрелять во второй раз.

– Отец… нет! – властно крикнул Ральф. – Ты ранишь Ровену!

Дверь комнаты, из которой можно было попасть в тайный ход, с лязгом захлопнулась за беглецами, Эдвард придвинул к ней массивную деревянную скамью. Он отодвинул нужную панель и легко перенес Ровену в безопасное место. В этот момент дверь в комнату подалась под градом ударов.

– Я знаю, изменник, ты здесь! – послышался резкий голос Гэбриэла Тиндалла. – Сдавайся, во имя лорда-протектора, или тебе же будет хуже! Ты в ловушке – у тебя нет выхода! – Полковник замолчал, так как у него пресеклось дыхание.

Даже в такую напряженную минуту Ровене вдруг стало смешно: она представила, как ее самодовольный отчим несся по коридору, а длинная ночная рубашка хлопала его по ногам.

– Быстрее же, Ровена! – прошипел Эдвард Биверли, подталкивая ее сзади. – Даже если щеколда выдержит, скоро они ворвутся сюда через смежную комнату. А там запоры очень слабые.

И верно, не успел он договорить, они услышали, как кто-то вломился в бывшую спальню Ровены. Она подхватила узел с мальчишечьей одеждой и посторонилась, пропуская Эдварда в подземный ход.

– Отлично! Теперь задвинь панель! – приказал он.

Она задвинула панель и нащупала запорный механизм. Повернув рычаг, она прошептала:

– Готово, Эдвард! С той стороны панель не открывается, если рычаг повернут вот так.

– Ты уверена? – отрывисто спросил он. Она кивнула.

– Ты… сумеешь ползти без света? – прошептала она. – Боюсь, я забыла, где оставила свечу. Береги голову – местами туннель очень узкий.

– Я уже набил немало синяков, – ответил Эдвард. Голос его дрожал – от гнева или от радости?

Ровена метнула на него встревоженный взгляд. Вид у него был огорченный; впрочем, этого следовало ожидать. Должно быть, его больно ранило предательство Изабеллы. Вряд ли он не слышал ее визгливых воплей!

– Извини меня, – уныло прошептала она, понимая, что любые слова утешения бессмысленны.

Она с надеждой ждала, что он разуверит ее, скажет, что все случившееся не важно, что он никогда не хотел, чтобы Изабелла поехала с ним во Францию. Но он молчал. Ровена отодвинулась подальше и поползла вперед по каменистому туннелю. Горькие слезы застилали ей глаза. Нелепо было надеяться, что Эдвард забудет Изабеллу, что его не заденет ее злобное предательство. Конечно, он ранен в самое сердце!

Оба молчали до тех пор, пока не оказались в нижней пещере, хотя Эдвард временами ругался себе под нос, ударяясь головой о низкий свод туннеля. Из комнаты, которую они только что покинули, до них не доносилось ни звука.

Ровена была уверена: теперь никто не сумеет проникнуть в тайный ход со стороны замка. Несколько лет назад она сама проверила действие механизма, когда закрыла его и выбралась в лес по туннелю, намереваясь вернуться обратно через главные ворота. Тогда она по-детски хотела удивить Лиззи Крофт, которая только что оставила ее в спальне. Как она удивится, думала озорная Ровена, увидев ее входящей в ворота замка! Она надеялась, что Лиззи сочтет ее колдуньей, которая сумела с помощью волшебных чар оказаться в лесу. Естественно, она не собиралась открывать тайны подземного хода даже дорогой Лиззи! Но когда она вернулась, ни удивлению, ни смеху уже не было места. За время ее краткого отсутствия состояние Марии Тиндалл резко ухудшилось. Лиззи была так занята уходом за больной хозяйкой, что даже не заметила отсутствия Ровены.

Позже, пытаясь открыть панель из комнаты, Ровена обнаружила, что, как ни старается, не может отодвинуть ее. Ей пришлось спуститься в лес, пробраться к нужному месту по туннелю и повернуть рычаг.

Детская шалость подарила ей бесценное открытие. Если полковник не сообразит простучать все панели в комнате, он никогда не узнает, как им удалось убежать. Может, он вообразит, будто они вылезли в окно и слетели вниз, как мухи?

Ровена нервно рассмеялась своим глупым мыслям, а Эдвард зажег огарок свечи, обнаруженный им в туннеле.

– Рад слышать, что после всего ты еще можешь смеяться, – сухо заметил он.

Она изумленно посмотрела на него; губы у нее задрожали. Никогда прежде он так резко не разговаривал с нею! Она приблизилась к нему и робко прикоснулась рукой.

– Пожалуйста, Эдвард, кричи на меня, если тебе от этого легче, – дрожащим голосом сказала она. – Я… сделала все, что в моих силах, но она все равно не пришла бы! Постарайся забыть ту ужасную сцену и запомни ее такой, какой она была; когда ты… л-любил ее!

Эдвард Биверли посмотрел на нее поверх пламени свечи. Он смотрел так долго и так пристально, что горячий воск капнул ему на пальцы. Хрипло вскрикнув, он швырнул огарок на пол.

– Я подниму! – сказала Ровена. Под его испытующим взглядом щеки у нее запылали.

Они вместе нагнулись за свечой и столкнулись лбами. Чтобы не упасть, Ровене пришлось прижаться к Эдварду.

– Из-звини! – запинаясь, пробормотала она. – Пожалуйста, Эдвард, не сердись на меня. Я… не м-могу этого вынести…

Она разрыдалась. В темноте он прижал ее к себе. Когда, наконец, она перестала плакать, он терпеливо спросил:

– Ну, милая, ты можешь говорить? Полагаю, удар вернул часть разума в твою рыжую головку.

Она подняла глаза туда, где, по ее представлениям, находилось его лицо. Кажется, он больше не сердится! Ей показалось, что он улыбается, но во мраке пещеры она ни в чем не была уверена.

– Я знаю, тебе сейчас нелегко, – прошептала она. – Но она никогда не была достойна твоей любви, Эдвард! – Она почувствовала, как он дрожит, уж не от смеха ли?

– Моя бедная пуританочка! – вздохнул он. – Ты мне не поверишь, но Изабелла Челлингтон ничего для меня не значила. Нашу помолвку устроили родители; для меня брак с нею стал простым договором. Когда родители решили нас поженить, мы с нею были почти детьми и не имели права голоса.

Ровена перевела дух.

– Ты говоришь так только для того, чтобы утешить меня, – заявила она. – Эдвард, ведь ты должен был на ней жениться! Лишь война помешала этому.

– И еще как помешала! – произнес он не без удивления. – Ах, Ровена… Я и не подозревал, что ты так туго соображаешь! В тот день на церковном дворе я видел Изабеллу Челлингтон, ты наверняка это помнишь, и слышал ее нытье и жалобы. Ее призывы застрелить нас обоих нисколько не удивили меня. Они вполне в ее духе!