Я не восстановилась полностью после последнего случая, когда повредила кое-что — это был самый худший опыт в моей жизни — и это было только колено. Мысль о разбитом сердце заставляет меня со стоном спрятать лицо в ладонях. По крайней мере, если я буду держать свою любовь в секрете, то он и я сможем сохранить эти замечательные, необычные, захватывающие отношения, в которых я тихо его люблю и делаю вид, что он тоже меня молча любит.

— Я хочу подождать, чтобы он сказал мне первым, — умоляюще говорю я ей.

Кажется, она чувствует отвращение.

— Ох, маленькая курица. — Она поднимается, шутя, целует меня в одну щеку, другую, а затем по-настоящему целует меня в лоб. — Ладно, пока ты идешь кувыркаться со своим Принцем Очаровательным и начинать свое «долго и счастливо», я могу пойти использовать свои презервативы. Или, я могу пойти к Райли и Питу, может кто-то из них сводит меня куда-нибудь. Увидимся завтра? Подробности, подробности…

Я крепко обнимаю ее, прежде чем выставить за дверь и шлепаю ее по заднице, когда она выходит. Волнение шелковистыми лентами разворачивается внутри меня, когда я босиком направляюсь в его спальню. В душе идет вода, и возбуждение стрелой проходит сквозь меня при мысли прокрасться в душ к нему.

Желание переполняет меня, когда я тихонько закрываю за собой дверь ванной комнаты, пока Реми в душевой кабине намыливает голову. Мои внутренности дрожат от нетерпения, пока я раздеваюсь догола. Ни с одним мужчиной я не вела себя так откровенно, но это мой мужчина. Мой и только мой. Он сексуален и обнажен, и я безумно соскучилась по нему.

Я открываю стеклянную дверь душа и захожу внутрь. О эта прекрасная гладкая кожа и большие твердые мускулы, я прижимаюсь грудью к его спине, обвивая руками его талию. Он делает глубокий вдох и прижимает мои руки плотнее к себе. Слова «я люблю тебя» так и рвутся из меня. Я никогда в жизни никого не любила и представить не могла, что все будет так.

Это самое потрясающее, воодушевляющее и пугающее чувство за всю мою жизнь. Вызывающее зависимость как эндорфины, а то и круче. Я провожу языком вдоль его позвоночника, пока моя рука скользит от его соска вниз, чтобы прикоснуться к его эрекции. Он уже полностью возбужден, от чего все мои чувства обостряются. Прикосновение наших тел, моей груди к его изумительной спине, ощущение его эрекции, пульсирующей под моими пальцами.

Я завожусь, думая, что я всему причина. Только я.

Сквозь льющуюся воду я слышу его тяжелое дыхание.

— Ммм. Потрогай меня, Брук, — шепчет он, притягивая обе мои ладони и проводя ими по своему члену.

Дрожь охватывает мое тело. Меня невероятно возбуждают его огромные ладони, направляющие меня по всей его гладкой длине. Чувствуя жар между ног, я слизываю капельки воды с его спины. Словно кошка, я трусь грудью о его твердые мускулы, водя языком вдоль его красивой покатой спины.

— Бабочки порхают в моем животе каждый раз, как ты произносишь мое имя.

Он разворачивается и тянет меня за волосы, откидывая голову назад, пока наши взгляды не встречаются. Он смотрит на меня, такой озверевший (в хорошем смысле слова), и внизу живота у меня все сжимается от страстного томления, когда он произносит: «Брук Дюма».

Я дрожу, прижимая к нему свое мокрое тело.

— Определенно бабочки.

— Давай ими займемся… — Он медленно улыбается, его улыбка похожа на волчий оскал. — Брук Дюма.

Я смеюсь, а вот он — нет, и когда его рот накрывает мой, то не для легкого нежного касания, а для обжигающего и властного поцелуя, который начисто стирает все мысли из моей головы. Он берет мои запястья и медленно заводит их мне за спину, от чего возбуждение проносится сквозь меня.

Я разрываюсь в клочья от этого неожиданного захвата, от того, как он дает мне понять, что он собирается сделать со мной все, что захочет, и мне это нравится. Я постанываю, когда он зубами прихватывает мою шею, беспомощно дергаюсь, пока он цепко сжимает мою кожу. Кажется, у меня будет первый в жизни засос.

Все еще удерживая оба моих запястья одной рукой, он отодвигается, часто дыша, затем переводит взгляд пронзительно-синих глаз на мою обнаженную грудь. От яростного желания на его лице, нервное прерывистое дыхание вырывается из моего рта. Я выгибаюсь от страсти, а он резко наклоняется, ртом накрывая мою грудь, посасывая ее сильнее обычного. Он нежно поглаживает второй сосок своей свободной рукой, его ладонь гладкая и настойчивая, и мне нравится, как его загорелая кожа резко контрастирует с бледной кожей моей груди. Он мастерски сжимает плоть и всасывает затвердевший сосок в жаркий рот, рукой крепко держа меня за запястья.

Мое тело дрожит рядом с ним, мое влагалище сжимается от неудержимого желания. Брызги воды покрывают наши тела, ударяясь о его спину, и я теряю рассудок, желая его прямо сейчас, быстро, безотлагательно.

— Возьми меня, — я тянусь к нему, умоляя.

Его глаза блестят, пока он щипает меня за один сосок, потом за другой.

— Таков мой план.

Он с легкостью поднимает меня за талию и, вместо того, чтобы опустить меня на свой член, притягивает мою грудь к своему рту. Он посасывает одну, затем другую, его мускулы напрягаются, пока он удерживает меня в воздухе, обеспечивая себе доступ к моим соскам. Ощущение, будто меня пронзила молния. Каждое посасывание простреливает вниз до пальцев ног. И когда я уже не могу удерживать стоны от ошеломительного удовольствия, он насаживает меня на свою эрекцию с такой силой, что в момент, когда он врывается в мое влагалище, я настолько потрясена, что вскрикиваю в голос.

— Слишком сильно? — Его голос хриплый от желания и беспокойства, он резко выходит из меня, его бицепсы напрягаются, пока он ждет моего ответа.

Не успев перевести дыхание, я машу головой и хватаю его за плечи.

— Я хочу тебя, — шепчу я. — Прошу, позволь мне получит тебя.

На его лице отображается желание.

В этот раз он опускает меня медленнее, но он все еще такой огромный и толстый внутри меня. Я не могу удержать стон, когда повисаю на его сильных плечах. Он начинает двигаться, трахая меня по-настоящему, я теряю контроль, провожу языком по слегка царапающейся щетине на его челюсти, сосу его ухо, задыхаюсь и стону, двигаясь так быстро, как могу. Так быстро, как он.

Покалывание проходит по позвоночнику, когда он скользит языком мне в ухо, аккуратно проводя им и полизывая.

— Я люблю, — хрипло шепчет он, и от того, как он произносит это слово, я в одном вздохе от оргазма, — то, как ты подходишь мне…

— Я тоже люблю это, — полу-стону, полу-хриплю говорю я.

Он зубами тянет мочку моего уха, его грудь напрягается от диких вздохов, когда он сжимает меня своими руками и говорит мне в ухо, не прекращая толчков. — Ты такая тесная. Такая влажная. Ощущать тебя так хорошо. Ты так охренительно пахнешь. Я знал, что ты будешь моей в тот самый момент, как только увидел тебя. И разве это не так? Разве ты не моя?

— Да, — стону я, задыхаясь, потому что я люблю каждое его слово, испытывая трепет от всех и каждого, что он произносит. От них я становлюсь дикой и свободной, пока не шепчу ему в ответ, — Дай мне больше, я хочу всего тебя, Реми, сильнее, пожалуйста, сильнее, быстрее, — пока я не взрываюсь в его руках, мое влагалище ритмично сжимается вокруг его члена, принимая освобождение из него.

Когда, я повисаю на нем, он берет мой затылок в свою ладонь и крепко прижимает к своей шее, я даже не пытаюсь стать на ноги. Он выключает душ и выходит из него, потирая полотенцем меня, а затем быстро себя, и я чувствую себя слабой, потому что он такой сильный и сексуальный, он даже ни разу меня не опускает. Он вмиг проходит через комнату, и мы голые ложимся в кровать.

Это только наша седьмая ночь вместе, но я уже с нетерпением жду, как мы прижмемся в постели.

Сегодня он притягивает меня к себе, укрывает нас одеялом, и когда он замечает, что я слабая и вялая, он располагает меня так, чтобы обнять. Я вздыхаю от удовольствия, когда мы устраиваемся.

Он вдыхает запах возле моего уха. Затем я чувствую, как он рукой проводит по моим волосам, нежно лаская меня. Тогда его язык касается того места на шее, где он меня укусил в душе. Он проводит им по изгибу моих плеч, моего уха, пробуждая каждый дюйм моей кожи.

Такое чувство, как будто он ленивый лев, который моет меня своим языком, облизывая меня, и прижимаясь ко мне носом.

Он также делал это и предыдущими ночами. Неожиданность от его чувственных ласк сводит меня с ума от желания и любви, и я станорвлюсь зависимой от этого момента после оргазма, когда я такая расслабленная, а у него все еще будет хватать энергии, чтобы расположить меня так, чтобы он мог обнимать меня или держать меня, и делать все его мужественные, собственнические как-у-льва, ОКР [4]вещи со мной.

Иногда он смывает свою сперму с моей кожи, но в других случаях он дарит мне серию медленных пьянящих поцелуев, в то время как пальцами проводит между мои бедер, возвращая сперму во влагалище, как будто всегда хочет быть там.

Иногда он спрашивает меня, с этими самоуверенными голубыми глазами, и таким сексуальным, полным страсти, шепотом, который он использует после занятий любовью. — Тебе нравится, когда я смазываю твою кожу собой?

Боже, я люблю, как он называет свою сперму «собой».

Я люблю все, что этот парень делает!

Это все еще в новинку для меня, спать с ним. Я никогда ни с кем не спала до этого.

Каждый раз, когда мы приезжаем в новый город, мне интересно, с какой стороны кровати он захочет быть, но Ремингтон, кажется, всегда предпочитает ту, что ближе к двери, а мне нравится другая сторона так, как она всегда ближе к ванной комнате. Хотя теперь, когда я об этом думаю, даже в первую нашу ночь, когда мы спали вместе, так кажется, получилось автоматически.

Он ложится с той стороны кровати, где он может положить свою правую руку вокруг меня, а я могу повернуться на правый бок, свернуться на нем, как теплая липкая гусеница.

В первые ночи, когда мы были вместе, я надевала его простую черную футболку в постель, но я даже больше не беспокоюсь об этом так, как он всегда снимает ее с меня. Он спит полностью обнаженным, и я не могу на него смотреть, не желая оседлать его сексуальное тело. Реми создан, чтобы рекламировать все, что является мужественным, мускулистым и сексуальным. Думаю, много миллионов он получил благодаря этому. Реклама боксерских перчаток, быстрых скакалок, спортивного напитка, и бренд сексуальных, плотных, белых боксерских трусов.

Он, несомненно, смотрится очень аппетитно в этом.

Этой ночью мы оба голые и прелестно переплетены, и мой сексуальный голубоглазый лев сейчас, кажется, собирается долго ласкать меня, пока я не почувствую себя ухоженной до костей.

Он удерживает меня на своей стороне, в то время, как его голова упирается в изголовье кровати, и я замечаю, как его длинная массивная нога движется под простынями. Кажется, он даже не устал.

— Ты встаешь… скоро? — мягко спрашиваю я, поворачиваясь в его руках, ненавидя то, что сейчас я также использую момент.

— Я просто думаю. — Улыбаясь, чтобы успокоить меня, он мягко целует меня в губы. — Но, если я когда-нибудь выйду из-под контроля, находясь с тобой… — Он дотягивается к чехлу от своего ноутбука, что находится на тумбочке, и вытаскивает оттуда шприц с прозрачной жидкостью. Он вручает его мне с надетым колпачком.

Вздрогнув, я отмахнулась от него, как будто он собирается вколоть его мне в зад. — Нет, Реми, не проси меня этого.

— Это просто для того, чтобы удостоверится, что я не наврежу тебе.

— Ты никогда не навредишь мне.

Он издает стон и проводит свободной рукой по своим влажным волосам, испытывая расстройство. — Я могу. Я очень легко могу сойти с ума от тебя.

— Этого не случится.

— Ты не знаешь, что заставляешь чувствовать меня! Я… — Он закрывает рот, и его желваки беспокойно двигаются, когда он плотно сжимает челюсть. — Я ревную, Брук, когда я нормальный, — говорит он, выражение его лица очень мрачное. — Я не хочу знать, что собираюсь делать, когда становлюсь темным. Я ревную к Питу, к Райли, к твоему другу, к кому-нибудь, кто проводит с тобой время. Я даже ревную к самому себе.

— Что?

— Я ревную к тому, что нахожусь с тобой, не помня, что сделал тебе. Что ты сказала мне.

Мои внутренности разлетаются от нежности. — Я расскажу тебе, Реми. — Потянувшись, чтобы повернуть его сексуальную темную голову ко мне, я целую его подбородок.

Он все еще неспокойный.

— Иди сюда, Рем, — взяв шприц, я осторожно поставила его на тумбочку с его стороны, затем я притягиваю его голову к своей груди и целую его в лоб, массируя заднюю часть его шеи сильными ловкими пальцами. Он стонет, и его лицо плюхается мне на грудь, мгновенно расслабившись.