— О чем ты задумался, Аллей, подойди к нам. Солнце светит тебе прямо в глаза, — звала его жрица.

Зажмурившись и тряхнув головой, словно пытаясь избавиться от навязчивого виденья, Аллей подошел к девушке, стоявшей рядом с Пентсуфром и лекарем.

— Уже который раз я вижу первого из Сфинксов и неизменно восхищаюсь им, — задумчиво произнесла Митран. — Выражение его лица неуловимо меняется. То кажется, что он насмехается над всем и теми, кто его окружает. Иногда возникает впечатление, что одно его движение — и ты будешь погребен здесь же. А однажды я видела его грустным, забывшим обо всем на свете.

— Это бывает потому, — ответил Великий жрец, — что ты видела его в разное время суток и при разном освещении.

— А еще это зависит от того душевного состояния, в котором ты встречаешься с ним, ведь Сфинкс — как зеркало человеческой души, — добавил до того молчавший лекарь.

— Мне кажется, — произнес Аллей, — что сейчас он пристально наблюдает за кем-то, боясь пропустить момент его появления. Каменные глаза смотрят вечно, не закрываясь даже во сне, ибо когда появится тот, кого он так долго ждет, Сфинкс встанет и, напрягая свои каменные мышцы, помчится к нему, чтобы… — Аллей повернулся в сторону, куда смотрел Сфинкс, и на полуслове осекся, широко открыв глаза.

Из глубины пустыни к ним стремительно приближалась темная полупрозрачная фигура человека. Она двигалась настолько быстро, что через минуту приблизилась к остолбеневшим людям. Пентсуфр попытался позвать охрану, но ни звука не послышалось из его как будто судорогой сведенного горла. Остановившись и подняв примирительно руку, призрак произнес:

— Не нужно беспокоить свою охрану, Великий жрец Пентсуфр. Я невидим для обычных людей и могу вступить в контакт только со жрецами, людьми, имеющими высокий духовный уровень. Не бойтесь меня, я не причиню вам вреда.

— Кто же ты и откуда меня знаешь?! — оправившись от испуга, спросил Пентсуфр, вглядываясь в лицо Призрака, которое ему показалось странно знакомым.

— Я — тень фараона Хеопса.

— Тень Хеопса?! — вскрикнула Митран, изумленно рассматривая колышущуюся полупрозрачную фигуру.

— Ты — Верховный жрец храма Амона, имя твое известно многим, но не пройдет и месяца, как о тебе заговорит весь Египет.

Пентсуфр и Аллей переглянулись.

— Я знаю, что для тебя не секрет, что вскоре ты будешь фараоном нашей великой страны, главой новой династии. Твои люди преданы тебе и не разгласят эту тайну до Времени. Я не буду посвящать тебя в те обстоятельства, при которых ты станешь фараоном, — доверься своей Судьбе. Тени умерших являются к вам, живым, только в исключительных случаях. Для меня такой момент настал сейчас, и причиной тому — необычная судьба, которая ждет твоего сына. Не каждому человеку встретятся на пути столько трудностей и испытаний…

Солнце все ниже склонялось к горизонту, но чем темнее становилось вокруг, тем четче вырисовывались контуры Призрака, говорившего с людьми. Его доброжелательный тон благоприятно подействовал на людей, и они внимали ему без особенного страха, целиком поглощенные этой, казалось, невероятной для осмысления, беседой.

— Что значит — «необычная судьба»? — нашелся Пентсуфр.

— Дело в том, что все мы, после смерти уходя в мир теней, обитаем там вечно. Избранные живут на Земле две, три и более жизней в разное время, в разные эпохи. Мне в этом не повезло, но причина заключается не в том, что вот уже более 2 тысяч лет меня считают великим грешником, сотворившим на костях людей этот памятник, — Хеопс кивнул на пирамиду. — Каждый из нас имеет свой путь, который предопределен заранее, и почти невозможно его изменить, хотя такие случаи бывают, и тогда происходит невероятное… Зажгите костер, вам не грозит опасность, боги оберегают вас. При ярком свете огня я буду плохо видим, но слышать вы меня будете хорошо. Ночь впереди длинная, и я успею рассказать вам свою историю.

ГЛАВА 11

Солнце исчезло за линией горизонта, сумерки сгущались. Когда запылал огонь, тень фараона Хеопса стала едва различимой для глаз сидящих вокруг костра людей.

К Пентсуфру подошел начальник охраны и, получив от него распоряжения, удалился, пройдя мимо молчавшего Призрака, не заметив его. Четверо людей и тень Великого фараона удобно устроились в круг и вели себя настолько просто и естественно, будто подобные встречи были для них повседневным делом. Тень Хеопса несколько раз собиралась начать рассказ, но охватившее вдруг волнение препятствовало этому. Наконец, с нетерпением ждавшие люди услышали:

— Меня считают великим грешником за то, что воздвиг эту громадную пирамиду. Утверждают даже, что огромное количество рабов погибло при строительстве моей усыпальницы, что она стоит на костях этих несчастных, замученных и забитых надсмотрщиками, что будто бы об этом говорится в летописях. Это лишь отчасти правда… Конечно же, при проведении строительства были несчастные случаи и жертвы среди рабов… но не те, что приписывают мне сейчас. Летописи, составленные в то время, уничтожены, часть из них сгорела и обратилась в прах, а те немногие, что дошли до современных людей, не могут быть ими поняты. Верно ли я говорю, Пентсуфр?… Сколько лет ты потратил, пытаясь вникнуть в смысл надписей на стене древнего храма Амона, и только благодаря стечению обстоятельств, которые боги ниспослали тебе, ты понял часть того, что суждено тебе понять. — Тень пристально посмотрела на великого жреца.

Тот молчал, потрясенный такой осведомленностью и знанием самых сокровенных его мыслей.

Призрак, пододвинувшись к огню и обхватив руками колени, сидел, казалось, погруженный в глубокое раздумье. Но вот, резко подняв голову, продолжил:

— Пирамиду начали строить из огромных камней — блоков, которые доставляли рабы из каменоломен. Обработка и подгонка блоков требовала огромных физических усилий и массу времени. Строительство, несмотря на все меры, прилагаемые инженерами и надсмотрщиками, шло недопустимо медленно. Вскоре я понял, что мне не хватит и двух земных жизней, чтобы закончить усыпальницу. Мои мудрецы не могли мне больше ничего предложить, как увеличивать до бесконечности число работающих, заставляя их работать до изнеможения. Люди были на пределе, но это почти не ускорило строительство… И тогда я обратился за помощью… Лучше бы я этого не делал и остался бы грешником, действительно воздвигнувшим хоть и не всю пирамиду на костях строивших ее рабов. Но тщеславие овладело мною — стремясь закончить усыпальницу в назначенный срок, я прибегнул к колдовству. Время не позволяло мне медлить, я знал заклинания и воспользовался ими во второй раз в жизни. И однажды ночью ко мне пришла эта сила в образе высокой светловолосой властной красавицы.

— Что ты хочешь от меня, великий Хеопс? — недовольно произнесла она. — Ты звал меня, и я здесь, несмотря на то что мне пришлось преодолеть огромное расстояние от планеты Туманностей. Говори, я жду.

— Помоги мне воздвигнуть пирамиду…

Внезапно она расхохоталась, как будто слова мои показались ей невероятно забавными:

— Эх!… Все вы, великие государи, мыслите одинаково. Все хотите возвыситься до богов, укрепить свое могущество при жизни и навсегда остаться в памяти потомков. Ну что ж, в этом случае твое желание совпадает с моим, и я помогу тебе. Однажды ты увидишь летящую пирамидку и узнаешь секрет, недоступный твоим мудрецам. Но после смерти ты навеки уйдешь в царство теней, чтобы и оттуда в критические моменты истории защищать свою пирамиду. Ты готов к этому?

Хеопс замолчал, долго собираясь с мыслями.

— Однажды почувствовав безграничную власть на земле и то, как твоей воле, малейшему капризу беспрекословно подчиняются тысячи и тысячи людей, уже невозможно отказать себе ни в чем. Занимая место бога на земле, трудно представить себя вечно обитающим в мире теней. Поэтому я согласился, готовый любую цену заплатить за секрет тайной мудрости.

И действительно, однажды я проснулся от какого-то необычного ощущения. Взглянув на небо, я увидел летящую звезду, стремительно приближавшуюся к земле. Вскоре она превратилась в правильной формы пирамидку, окруженную розовым свечением. Она сделала круг над дворцом и, вспыхнув несколько раз более ярким светом, скрылась за строящейся усыпальницей. Воскурив благовония и помолившись, я накинул одежды и направился к месту посадки звезды.

Ноги сами несли меня туда. Сзади неотступно следовали, невидимые и неслышимые, мои храбрые воины. Не дойдя до пирамиды, я внезапно наткнулся на прозрачную непреодолимую стену, не позволявшую двигаться дальше. Моя верная охрана, уронив оружие, оказалась на земле, заснув тут же. В негодовании я выхватил кинжал, чтобы поразить им негодных плебеев, но меня остановил какой-то странный звук. Жужжание и пощелкивание раздалось у меня прямо над головой, и вдруг перед собой я увидел огненные буквы:

— Мы приветствуем тебя, великий Хеопс, фараон Египта! Зачем ты хотел нас видеть?

От неожиданности я выронил меч и… опустился на колени… Я, Хеопс, впервые в жизни преклонил колени!

— Встань! — тут же прочел я и, повинуясь этим словам, выпрямился.

— Мы знаем, что тебе нужна в чем-то помощь, Что ты хочешь от нас?

Я объяснил.

— Строительство этой усыпальницы будет закончено тобой через 30 земных лет, — было мне ответом. — А секрет прост. Чтобы воздвигнуть пирамиду, тебе не нужно сгонять всех рабов Египта, отрывая их от других, не менее важных дел, ведь ты стремишься к процветанию своей страны. Способ состоит в том, что не нужно тратить время и силы на добычу, обработку и перевозку огромных каменных глыб. Оглянись, все, что тебе нужно — здесь, под рукой. Твоим мастерам необходимо приготовить формы для блоков, а остального — песка, морской воды — в достатке вокруг и хватит не на одну такую пирамиду. Нагревая этот состав до 400 градусов, ты получишь самые крепкие блоки, какие только бывают на Земле. Они легко шлифуются. А когда совсем остынут, приобретают твердость металла и блеск стекла.

— Кто вы? — пораженный, воскликнул я. — Если вы не боги, покажитесь мне!

И тут же неведомо откуда взявшийся луч света как бы изнутри осветил невидимую до этого стену. Она приобрела голубоватый оттенок, и тут я увидел людей — высоких, светлокожих, одетых в серебристые одежды — двух мужчин и одну женщину — они некоторое время приветливо смотрели на меня. Но скоро картина исчезла, и вновь появились огненные слова:

— Ты видел нас, Хеопс. Мы прилетели с неизвестной тебе планеты. Наша цивилизация на много тысяч лет опередила в своем развитии человечество Земли. Мы умеем преодолевать не только огромные расстояния, но и Время.

— Почему я вас увидел только на картине?

— Это не картина, фараон Хеопс, это телевидеоограф. При помощи него мы можем передавать не только изображения, но и мысли.

— Телевидеоограф — так они сказали. Я хорошо запомнил это мудреное слово.

— Мы не должны оставлять своих следов на вашей планете. И еще, великий Хеопс… У нас есть одно условие, выполни его. Высота твоей пирамиды не должна превышать 127 метров, то есть, по-вашему, она должна составлять не более чем 32 яруса. Это очень важно, потому что все объекты, превышающие эту цифру, затрудняют наблюдение за процессом на Земле. Это наблюдение ведется давно, и иногда мы позволяем себе корректировать ход вашей истории, для того, чтобы предостеречь человечество от роковых ошибок или уберечь его от гибели. Так было не раз в прежние времена, и на то воля Создателя… Посмотри на этого Сфинкса. Если ты не выполнишь названное условие, то на своей усыпальнице ты увидишь знак, а царственный Сфинкс отвернется от твоей пирамиды, не желая ей больше покровительствовать. И тогда… в любой день любого года или грядущего тысячелетия наступит такой миг, когда твоя пирамида раскатится по песчинкам — если это нужно будет нам.

— Как во сне слушал я эти слова. Внезапно я понял, что стою у основания пирамиды один, и нет уже той стены, на которой я видел огненные буквы, но последние слова предостережения еще звучат у меня в голове. Невдалеке появилось розовое свечение — маленькая пирамидка оторвалась от земли и, прощально мигая, затерялась среди миллионов звезд. С трудом я добрел до дворца, чувствуя страшную усталость во всех членах моего онемевшего тела и, рухнув на ложе, моментально заснул. Но утром, открыв глаза, я понял, что совершенно здоров и полностью оправился от потрясения, пережитого ночью. Я приказал испытать новый способ приготовления блоков и убедился, что каменные плиты, полученные таким образом, прекрасно подходят для строительства пирамиды…

Тень фараона Хеопса вздохнула и поежилась, в который раз словно наяву переживая события давно минувших лет:

— И действительно… для того, чтобы воздвигнуть эту грандиозную усыпальницу, потребовалось тридцать лет. Войны, засухи, разливы рек, недовольство рабов — все это приходилось мне преодолевать. Расцвет страны сменялся ее упадком, вызванным неурожаем или длительным военным походом. За столь длительный срок немудрено было забыть о том, что высота пирамиды не должна превышать 32 ярусов. Когда строительство усыпальницы было закончено, я почувствовал огромное облегчение — как будто сбросил с плеч тяжелую ношу.