Юлия Снегова - Научи меня любить

— Все, старина Ману устал, — произнес он низким хриплым голосом, — надо чего-нибудь выпить.

Он осторожно взял Лизину ладонь своей черной ручищей и повел ее к бару. Все столики оказались заняты, но Ману это абсолютно не смутило. Он легким движением бровей сделал сидящим какой-то знак, и тех как ветром сдуло.

— Прошу, — он вежливо отодвинул стул, и Лиза рухнула на него. — Что будем пить? Сок? Ты что? От него ты только в туалет будешь бегать. В таких местах надо пить чего-нибудь покрепче. Джин с тоником, вот это другое дело.

Ману не спеша пошел к стойке. Там он так же, не церемонясь, раздвинул очередь плечом и очень скоро вернулся с двумя бокалами в руках. У Лизы так пересохло в горле, что она разом осушила половину бокала. У нее сразу застучало в висках, слегка поплыло перед глазами, ноги обмякли.

«Вот так бы сидеть и сидеть, расслабившись, слушая музыку», — думала она. Вставать и идти танцевать ей уже совершенно не хотелось.

— Ну, я смотрю, ты готова, — усмехнулся Ману. — Хочешь, я тебе прибавлю кайфа? Чтобы расслабуха была полной.

— Как? — не поняла Лиза.

— Очень просто.

И Ману достал из кармана джинсов, туго обтягивающих его мускулистые ноги, спичечный коробок. Лиза с любопытством заглянула внутрь и увидела какую-то травку.

— Марихуана, — пояснил Ману. — Сен-Семилья — самый лучший сорт. Попробуешь?

— Но ведь это же запрещено! — испугалась Лиза.

— Не смеши меня. Да тут за каждым столиком ее курят. Принюхайся.

Лиза втянула носом воздух и явственно почувствовала, что к запахам табака и разгоряченных молодых тел примешивался еще какой-то довольно приятный и щекочущий нос аромат. Она заметила расслабленные позы сидящих за столиками ребят, их странно блестевшие глаза и блуждающие улыбки.

— Ничего тут опасного нет, все плюют на эти запреты, — негромко говорил Ману, пока его пальцы ловко скручивали самодельную папиросу, — это же не ЛСД. Вот за него действительно могут быть неприятности. А травка? Так, детские забавы. Ну что, рискнешь попробовать?

«А почему бы и нет? — подумала Лиза. — Развлекаться так развлекаться», — и кивнула головой.

Ману раскурил папиросу, несколько раз глубоко затянулся и протянул ее Лизе. Она попробовала сделать затяжку, но ее тут же начал сотрясать приступ удушливого кашля. Лиза никак не могла проглотить едкий дым, заполнивший рот.

— Да не кашляй ты, — смеялся Ману, — у тебя же все назад выходит. Первый раз вижу девушку, которая не умеет курить. Глотай дым, сделай усилие, потерпи, сейчас легче будет.

Лиза сдерживалась изо всех сил, пока у нее не зазвенело в ушах. Ману опять протянул ей папиросу. Вторая попытка оказалась удачней, курить стало значительно легче. Но кроме легкого опьянения, Лиза пока ничего не чувствовала. А Ману между тем сидел с такой довольной физиономией, что Лиза могла ему только позавидовать. Она с улыбкой разглядывала его черное лоснящееся лицо с широкими чувственными губами.

— Кайф! — широко улыбнулся Ману. — Ну-ка, допей свой джин.

Лиза не стала возражать и послушно осушила бокал. Незаметно для себя Лиза оказалась во власти мрачного обаяния этого парня. Сейчас она смотрела на него и ждала, что еще он скажет ей сделать.

— Ну вот, тебя уже растащило, правда?

Его слова словно послужили сигналом. Лиза прислушалась к себе. Совершенно неведомые доселе ощущения охватили ее. Она словно бы грезила наяву, видела прекрасный сон, которым сама же могла управлять. Лиза не могла сейчас с уверенностью сказать, слышит ли она музыку на самом деле или она звучит у нее в голове.

— Молодец, — Ману одобрительно похлопал Лизу рукой по голой коленке, и это прикосновение волшебным образом отозвалось во всем ее теле. Лиза хотела бы попросить его не убирать руку, но язык не слушался ее. — А теперь мы опять пойдем танцевать, — сказал Ману, поднимаясь.

— Да ты что, — пролепетала Лиза, — я и с места-то сдвинуться не могу, не то что танцевать.

— Это тебе только так кажется, к этому часу все уже обкуриваются, поэтому включают медленную музыку. Пойдем, нас ждет еще целое море удовольствий.

Ману удалось-таки оторвать разомлевшую Лизу от стула и вытащить в зал. Свет сделался не таким ярким, да и танцующих явно поубавилось, а те, что остались, медленно кружились в танце под тягучую, сладкую музыку. Ману крепко прижал к себе Лизу, так, что та ощутила жар его мощного тела, почувствовала специфический пряный запах черной кожи. Объятия Ману делались все теснее. Его сильные руки умудрялись обхватывать сразу все ее хрупкое тело. А Лиза расслабилась настолько, что не могла да и не хотела сопротивляться Ману.

— Какая же ты маленькая, — прошептал он и слегка согнул ноги в коленях.

Теперь их животы почти соприкасались. Он обвивал ногами ее голые ноги, и грубая ткань его джинсов терлась о ее гладкую кожу. Ману накрыл ее ягодицы своими широченными горячими ладонями и очень крепко прижал Лизу к себе. Замирая от сладкого ужаса, девушка почувствовала, как набух его член, как он рвется наружу сквозь все препятствия, разделяющие их. И Лизе это было приятно: она сладко улыбнулась, видя, как тело Ману хочет ее. Ее тело тоже горело от желания. Именно тело, ведь ее голова сейчас почти совсем не работала. Изредка будто что-то включалось в ее сознании, Лиза видела себя со стороны в этом полутемном зале, в объятиях полузнакомого негра. И то, что раньше ужаснуло бы ее, теперь лишь представлялось милым развлечением.

«Ну и что тут такого, — думала Лиза, когда к ней возвращалась способность думать, — я просто развлекаюсь. Почему бы мне не заняться сексом с этим парнем? Это просто секс, занятие для удовольствия, как еда или танец, никакой любви, никакой зависимости, одни приятные ощущения…»

Ману не переставая гладил Лизу по ягодицам, слегка раздвигал их, — проводил там пальцем, все крепче прижимая ее к себе. Лиза уже тяжело дышала полуоткрытым ртом, мокрые пряди упали ей на лоб. Горячие руки Ману сзади, его горячий член спереди — она вся была как в огне. О, как же она хотела его! Но Лиза чувствовала, что не должна ничего предпринимать сама, таковы были правила игры, которую затеял с ней Ману. Она знала, что он все сделает сам, она была уверена, что главное наслаждение от нее не уйдет.

Одну руку Ману опустил ей на ногу и плавно забрался под коротенькую юбку. Когда его огненные пальцы оказались у нее под трусиками, Лиза застонала. Она с мольбой подняла голову. Ману смотрел на нее блестящими глазами с расширенными зрачками. Он наклонился и провел языком по ее приоткрытым губам. Лизе захотелось еще, она потянулась к нему.

— Потерпи, девочка, не все сразу. О, как у тебя там мокро! Это хорошо. — Пальцы Ману забирались все глубже, доставляя Лизе величайшее наслаждение.

И все это время они продолжали медленно танцевать, повторяя изгибы тел друг друга, постанывая от наслаждения. Ману нежно прикусил ее ушко и горячо задышал туда. Сладкие мурашки пробежали по ее спине.

— А ну, расстегни мне «молнию»! — тихо приказал он.

Лиза с радостью повиновалась. Ее пальцы наконец нашли его член, огромный, горячий, словно только того и ждущий, когда нежная женская ладонь начнет его ублажать.

— Ты не носишь трусы? — удивилась Лиза.

— А зачем они, так быстрее.

«И действительно, зачем они нужны, — мысленно согласилась с ним Лиза, — только мешают».

— Давай-ка и твои снимем, — словно прочитав ее мысли, нежно прошептал Ману.

— Как, прямо тут, на виду у всех?!

— Да кто на нас смотрит! Каждый занят собой. Поменьше страхов, девочка. Давай, поднимай ноги, а то мне уже надоело путаться в этой тряпке.

Стараясь не глядеть по сторонам, Лиза послушно позволила снять с себя трусики. Она расхохоталась, глядя, как Ману зашвырнул их куда-то в глубину зала.

— Вот будет сюрприз, если они упадут кому-то на голову, — ухмыльнулся Ману.

Он постепенно уводил Лизу в самый темный угол зала, где не было никого, кроме такой же парочки, поглощенной только собственным вожделением. Теперь, когда ему ничего не мешало, он засунул свои пальцы Лизе во влагалище и виртуозно задвигал ими. Лиза уже не могла больше сдерживать стоны.

— Еще рано, — сквозь зубы пробормотал Ману, почувствовав, что она сейчас кончит.

Он высвободил руку и силой надавил Лизе на плечи. Она опустилась на колени. Без слов девушка поняла, что он от нее хочет. Ее голова оказалась как раз вровень с его расстегнутой ширинкой. Теперь Лиза всячески услаждала его нежным горячим ртом, а Ману глухо стонал. Но вот он отпрянул, рывком поставил Лизу на ноги, а сам, никого и ничего не стесняясь, уселся перед ней на пол. Каким же виртуозным и быстрым оказался его язык! Больше всего на свете Лизе хотелось сейчас упасть на пол, скинуть с себя одежду и отдаться ему немедленно, прямо тут же.

Но Ману опять не дал Лизе дойти до высшей точки наслаждения. Он встал, прижался к ней и опять задвигался в танце.

— Я больше не могу, я хочу еще, я хочу тебя всего! — лихорадочно бормотала Лиза.

— Сейчас, — успокоил ее негр, — сейчас старина Ману покажет тебе целых семь небес.

Легко, словно она ничего не весила, он подхватил ее и оторвал от пола. Лиза опять поняла его без слов. Она обхватила его ногами. Ей было уже совершенно наплевать на то, что Ману задрал ее юбку чуть ли не до пояса. Главное, что он медленно, так что у нее сладко захватывало дыхание, насаживал ее на свой могучий член.

Лиза покусывала его шею, а он, тяжело дыша, говорил ей:

— Это, девочка, только начало. Скоро мы пойдем отсюда ко мне. Уж там-то ты узнаешь, что такое настоящий секс. Эту ночь ты не забудешь никогда.

И вдруг все кончилось. Словно выключили музыку и зажгли слепящий свет. Кто-то резко оторвал Лизу от Ману и поставил на ноги. Оглушенная, так и не успевшая до конца насладиться, она ничего не понимала.

— Да как тебе не стыдно? Посмотри, на кого ты похожа! — как сквозь туман, Лиза слышала, что кто-то кричит на нее.

Наконец она немного пришла в себя и неожиданно увидела Николая, с лицом, перекошенным от ярости. Рядом стоял Ману и с кривой ухмылкой застегивал штаны.

— А ну, пошли отсюда, — Николай дернул Лизу за руку. — А ты скотина, жаль, времени нет тобой заняться! — сквозь зубы прорычал он в сторону Ману.

Тот, хотя и был выше Николая на целую голову, драки решил не затевать. Уж слишком респектабельно выглядел Николай на фоне одуревших от травки и вина парней и девчонок.

— Иди, иди, — добродушно проговорил Ману, — только учти, что девчонка заведена, так что вот-вот взорвется. Уж пожалей ее, доделай то, что я начал. А я себе еще кого-нибудь найду.

Бормоча на ходу ругательства, Николай потащил Лизу к выходу. Она была так оглушена и ошеломлена происходящим, что не находила сил сопротивляться. И только оказавшись на свежем воздухе возле знакомого «Мерседеса», Лиза взорвалась. Но это был совсем не тот взрыв, который предсказывал Ману. Лизу трясло от бешенства.

— Какого черта ты явился сюда? — кричала Лиза совершенно чужим, хриплым от ярости голосом. — Кто тебя звал?

— Я здесь только по просьбе дяди. Он сказал мне, что ты на дискотеке рядом с колледжем, и просил, чтобы я помог тебе добраться домой, — не менее злым голосом отвечал Николай. — Ты мне совершенно не нужна. Думаешь, мне приятно было тащиться в такую даль, да еще и наблюдать тебя черт знает в каком виде!

— Ну и проваливай отсюда! Очень нужна мне твоя помощь! Я не маленькая девочка, чтобы заезжать за мной на своей дурацкой машине. — И Лиза в сердцах пнула тугое колесо ногой. Она тут же застонала от боли и запрыгала на одной ножке. Николай смотрел на нее почти с отвращением.

— Ты только посмотри, на кого ты похожа, — Николай брезгливо оглядел Лизу с головы до ног. Но, как ни странно, слипшиеся растрепанные пряди волос, безумный взгляд, потемневшие расширенные зрачки, помятая одежда — все это ничуть не портило девушку, а делало до боли соблазнительной. — На тебя смотреть противно, — покривил душой Николай.

Он был до боли в висках зол на себя, на дядю, на Лизу, на весь мир за то, что ему отвели самую позорную роль в этой дурацкой истории. Лиза получала удовольствие, дядя заботился о ней. А ему-то, зачем ему все это нужно?

С самого начала присутствие этой девушки в доме его дяди, с таким размеренным и устоявшимся порядком, вызвало в нем смутное беспокойство. Когда же Николай почувствовал, что Лиза заставляет его думать о ней как о женщине, он стал злиться на себя. Потом ему стало ее недоставать. Каждый вечер, между шестью и семью часами, он чувствовал все нарастающую тревогу. Ему хотелось, чтобы она была рядом с ним, так, чтобы он мог дотронуться до нее в любой момент, взять ее ласково или взять ее силой. Каждый раз его фантазии принимали все более изощренный и пугающий характер. Николаю хотелось стряхнуть их как грязную, позорящую его одежду.