Джейн Кренц - Наваждение

— Леннокса-младшего?

— Да. Кажется, его зовут Норрис. Он беседовал с Гамильтоном. Они с ним близкие приятели.

— А кто такой Гамильтон?

— Прошу прощения. — Бакстер осторожно поставил пустой бокал на поднос. — Мне следовало сказать — пятый граф Эшертон.

— Ах да. Ваш брат.

— Мой сводный брат.

— Все равно. — Шарлотта с сияющей улыбкой повернулась к Розалинде. — Добрый вечер, леди Тренглосс.

Розалинда улыбнулась в ответ. Поймав взгляд Бакстера, она заговорщически подмигнула ему. Бакстер подавил невольный вздох. Как он и предвидел, тетушка резвится вовсю.

Розалинда с победным видом подвела к Шарлотте Леннокса, будто преподнося ей царский подарок.

— Моя дорогая, позвольте представить вам моего давнего знакомого, лорда Леннокса.

— Милорд, — негромко проговорила Шарлотта.

Бакстеру едва удалось скрыть изумление, когда он увидел, как Шарлотта изящно присела в реверансе, сопроводив его столь же изящным наклоном головы. Все это говорило о ее благородном происхождении и блестящем воспитании. Она и в самом деле воспитывалась для более высокого положения в обществе, чем то, в котором оказалась волею судьбы.

— Так-так, очень рад. — Леннокс склонил плешивую голову над ручкой Шарлотты. — Позвольте заметить, что вы выглядите великолепно. Чудесное видение, да и только. Прекрасны, как сама весна.

— Благодарю, милорд, — пробормотала Шарлотта.

Леннокс бросил в сторону Бакстера хитрый взгляд из-под кустистых бровей.

— Пора, пора вам жениться, Сент-Ивс. В вашем-то возрасте надо бы и другие интересы иметь — не все же торчать в лаборатории над склянками с химикатами, а?

— Согласен. — Бакстер старательно избегал взгляда Шарлотты.

— Опасная вещь эти химикаты. — Леннокс подвинулся к Бакстеру и понизил голос, стараясь, чтобы дамы его не слышали. — На вашем месте я бы совсем прекратил с ними возиться — теперь, мало ли что может случиться: вдруг повредите себе что-нибудь при взрыве? Каково вам будет тогда в брачную ночь?

— Благодарю за совет, — сдержанно промолвил Бакстер.

— Вот так-то, Сент-Ивс. — Леннокс похлопал Бакстера по плечу. — Ну как, не возражаете, если я приглашу вашу очаровательную невесту на тур вальса?

Бакстер подумал про себя, что у него масса возражений на это приглашение. Представить Шарлотту в объятиях другого мужчины — пусть даже старика, который годится ей в дедушки, — выше его сил. Но он заметил, как радостно сверкнули глаза девушки, и решил оставить свои возражения при себе.

— Думаю, моей невесте не помешает немного развлечься. — Бакстер поправил очки на носу. — Я прав, Шарлотта?

— С удовольствием принимаю ваше приглашение, лорд Леннокс. — Шарлотта с изысканным изяществом положила затянутую в перчатку руку на его рукав.

— Вот и прекрасно. — Леннокс галантно повел ее на середину бального зала. — Так мы вас покидаем, господа.

Бакстер смотрел на них, пока парочка не затерялась среди танцующих.

— Перестань хмуриться, Бакстер, — раздался у него над ухом голос Розалинды. — Не то все подумают, что ты собираешься вызвать беднягу Леннокса на дуэль.

— Если я когда-нибудь затею дуэль из-за женщины, можете считать, что я бросил химию и стал алхимиком.

— Порой я смотрю на тебя и удивляюсь. Где твой пыл, чувства, страсти? Нет, не отвечай мне, я и так знаю. — Розалинда напряженно всматривалась в толпу. — Как ты думаешь, Леннокс способен на убийство?

— Сомневаюсь. Во-первых, у него не было на то финансовых мотивов. Во-вторых, и это уже мое личное мнение, он не обладает достаточным темпераментом.

Розалинда бросила на него изумленный взгляд:

— Тогда зачем мы теряем время, разыгрывая весь этот спектакль?

— Я уже объяснял вам, Шарлотта убеждена, что признание миссис Гескетт бросает тень подозрения на одного из ее отвергнутых поклонников. И Леннокс был в их числе. Мы должны быть последовательными.

— Вполне разумно. Итак, сейчас мы занимаемся исключительно Ленноксом. Я узнала, что Ранделей и Эсли уехали за город на несколько дней. Их ожидают только в конце месяца.

— Я прикажу своему поверенному навести о них справки.

— Знаешь ли, их я тоже не могу себе представить в роли убийц.

— Я с вами согласен, — признался Бакстер.

Розалинда задумчиво посмотрела на него.

— Если уж мы заговорили о логике, с твоей стороны было бы вполне естественно пригласить свою невесту на танец.

— Я не танцевал уже несколько лет, И никогда не был особенно силен в танцах.

— Это просто отговорка, Бакстер, я считаю… — Розалинда умолкла на полуслове, устремив взгляд за его спину. Она холодно усмехнулась. — Кстати о тех, у кого, несомненно, есть мотивы для убийства: к нам идет леди Эшертон.

Бакстер оглянулся и увидел, что к ним приближается Мериэнн. Он тут же припомнил три ее записки, которые спалил в камине за прошедшие две недели.

— Черт ее возьми!

— Вряд ли она горит желанием перекинуться со мной парой слов, — едко заметила Розалинда. — Скорее всего, она хочет загнать в угол тебя, Бакстер. С твоего позволения, я удаляюсь, я заприметила знакомого на другом конце залы. — Она повернулась и исчезла в толпе.

— Трусиха,

Он остался один на один со вдовой своего отца.

Мериэнн было пятьдесят два года. Ей едва исполнилось восемнадцать, когда она вышла замуж за его отца. Графу в то время было уже сорок три, и это был его второй брак. Первый оказался бездетным, а он страстно желал заполучить наследника.

Признанная королева сезона, Мериэнн не испытывала недостатка в поклонниках. Ее ожидали самые выгодные партии, но, сдавшись на уговоры честолюбивых родителей, она согласилась стать женой Эшертона. Он, в свою очередь, искал себе невинную невесту с непорочной репутацией и безупречным происхождением. Их свадьба стала самым пышным событием сезона. Все, в том числе и давняя подруга графа, леди Эмма Салтенгем, приняли участие в празднике.

Невысокая, миниатюрная, светловолосая Мериэнн была прямой противоположностью Эммы. Бакстер часто спрашивал себя: почему отец женился на ней? Потому, что она ничуть не напоминала его ослепительную темноволосую и темноглазую любовницу, или просто любил разнообразие?

Спустя два года Эмма, которой исполнилось тридцать семь и которая давно считала себя неспособной забеременеть, родила графу сына. Эшертон пришел в восторг и устроил по случаю рождения Бакстера грандиозную вечеринку. К несчастью, ничто не могло исправить тот факт, что Бакстер был незаконным сыном и, следовательно, не имел никаких прав на наследство и титул.

Прошло еще десять лет, и Мериэнн наконец произвела на свет законного наследника. Бакстер прекрасно понимал, что эти годы были для нее тяжелым испытанием. Граф никогда не скрывал ни своей любви к внебрачному ребенку, ни своих чувств к Эмме.

Заметив в глазах Мериэнн мрачную решимость, Бакстер почуял недоброе. Он, как всегда при встречах с нею, вспомнил клятву, которую дал умирающему отцу: ни под каким видом не враждовать с ними и не избегать встреч, как бы велико ни было их обоюдное к тому стремление. Отец потребовал следовать этой клятве, пока Гамильтону не исполнится двадцать пять…

Бакстер хорошо помнил ту ночь, будто все это произошло вчера. Он стоял по одну сторону массивной кровати с пологом на четырех столбиках, Мериэнн и Гамильтон — по другую.

— Пришло время попрощаться с моими дорогими сыновьями. — Артур, четвертый граф Эшертон, взял за руки Бакстера и Гамильтона. — Я горжусь вами обоими. Вы такие разные, как день и ночь, но ваших жилах течет моя кровь. Ты слышишь меня, Гамильтон?

— Да, отец. — Гамильтон бросил на Бакстера возмущенный взгляд.

Граф обратил угасающий взор к Бакстеру:

— Ты старший брат Гамильтона. Не забывай этого.

— Я всегда буду помнить, что он мой родственник, сэр. — Бакстера переполняло чувство нереальности происходящего. Ему не верилось, что этот большой, сильный, жизнелюбивый человек, его отец, лежит такой беспомощный и умирает.

Дрожащая рука Эшертона сжала руку Бакстера.

— Ты должен заботиться о нем и его матери.

— Не думаю, что они нуждаются в моей заботе. — Бакстер почувствовал, как слаба некогда сильная отцовская рука, и на глаза его навернулись слёзы.

— Ошибаешься, — хрипло прошептал Артур. — Я об этом написал в своем завещании. У тебя твердый, уравновешенный характер, Бакстер, как раз то, что нужно при обращении с деньгами. Черт возьми, сынок, на кого мне еще положиться, если не на тебя? Гамильтон слишком молод, и тебе придется вести дела по управлению имением, пока ему не исполнится двадцать пять лет.

— Нет! — Мериэнн первая осознала сказанное супругом. Она поднесла руку к горлу, словно задыхаясь. — Милорд, опомнитесь!..

Артур повернул голову на подушке и взглянул на нее. Несмотря на слабость, он все же умудрился изобразить на губах жалкое подобие своей знаменитой ухмылки распутника.

— Ты сейчас выглядишь обворожительнее, чем в день нашей свадьбы, дорогая.

— Эшертон, молю тебя, опомнись!

— Успокойся, Мериэнн. Я поручил Бакстеру вести финансовые дела семьи, пока Гамильтон не повзрослеет.

Потрясенная, Мериэнн изумленно смотрела на Бакстера.

— В этом нет нужды.

— Боюсь, что есть. Гамильтон так же горяч, как и я был в его годы, прелесть моя. Ему потребуется время научиться сдерживать свой буйный темперамент. Мне жаль, что мои сыновья так не похожи друг на друга, но с этим ничего не поделаешь… — Эшертон закашлялся.

Бакстер видел, как отец все больше погружается в вечную темноту.

— Сэр…

Артур немного оправился, от приступа кашля и откинулся на подушки, совершенно обессиленный.

— Я знаю, что делаю. Гамильтон нуждается в твоих советах и руководстве, Бакстер.

— Отец, прошу вас, — прошептал Гамильтон. — Я не хочу, чтобы Бакстер давал мне советы и распоряжался моими деньгами. Я достаточно взрослый, чтобы самостоятельно управлягь землями Эшертонов.

— Потерпи несколько лет. — Артур хрипло рассмеялся. — Сперва остепенись немного. И кто лучше старшего брата приглядит за тобой, а?

— Но он мне не родной брат, — упорствовал Гамильтон. — Мы с ним сводные братья.

— Вы братья, клянусь Богом. — На мгновение былая властность сверкнула в янтарных глазах старого графа. Он впился взглядом в лицо Бакстера. — Ты понял меня, сынок? Ты — брат Гамильтона и должен присматривать за ним. Поклянись, что выполнишь мою просьбу.

Бакстер сжал отцовскую руку.

— Я понял. Прошу вас, успокойтесь, сэр.

— Поклянись же!

— Клянусь, — тихо промолвил Бакстер. Граф удовлетворенно прикрыл глаза.

— Спокойный и рассудительный… надежный, как солнечный восход. Я знал, что смогу рассчитывать на тебя.

Бакстер отогнал от себя воспоминания как раз в тот момент, когда Мериэнн приблизилась к нему.

— Добрый вечер, Бакстер.

— Мериэнн.

— Ты не ответил на мою просьбу о встрече. Я послала тебе три письма.

— Я был занят другими делами, — ответил Бакстер с той ледяной учтивостью, к которой всегда прибегал в подобных случаях. — Если это касается денег, вы знаете, что я дал банкирам указание выдавать требуемые суммы, если они сочтут требование разумным.

— Речь идет вовсе не о деньгах. Если ты не против, я бы предпочла обсудить это дело с тобой наедине. Может, спустимся в сад?

— Не сейчас. Я намерен танцевать следующий танец со своей невестой.

Мериэнн нахмурилась.

— Так это правда, что ты помолвлен?

— Да. — Бакстер отыскал глазами Шарлотту с Ленноксом. Они вихрем кружились по залу.

— Вот как? Видимо, мне следует тебя поздравить.

— Вам не обязательно менять привычный стиль обращения ради такого случая.

Мериэнн поджала губы.

— Бакстер, прошу тебя, дело касается Гамильтона. Я так тревожусь за него. Ты же помнишь, твой отец сказал, если мне потребуется помощь, я могу рассчитывать на тебя.

Бакстер медленно обернулся к ней. Увидев глубокое отчаяние в ее глазах, он понял, что ему ничего другого не остается, как выслушать ее, — он дал отцу клятву.

Бакстер смиренно склонил голову, покорившись неизбежному.

— Вы правы, мадам. Будет лучше, если мы побеседуем в саду.

— Я слышала, вы были знакомы с бедной мисс Гескетт. — Шарлотта с досадой вынуждена а признать, что изрядно запыхалась. За лордом Ленноксом и вправду непросто угнаться. Он широко двигался по паркету, а она давно не танцевала.

— Ее убийство — это так ужасно. Невольно задумыумываешься, к чему идет мир, не правда ли?

— О, без сомнения. Ужасная смерть, что и говорить. — Леннокс сделал крутой разворот, скользя паркету и увлекая Шарлотту за собой через весь зал-Вы тоже ее знали?

— Мы не были близко знакомы, но иногда встречались. Она упоминала и о вас, милорд,

— Признаюсь, я был от нее без ума. Хотел даже жениться, знаете ли. К сожалению, она мне отказала. Ушам своим не поверил, когда мне сказали, что ее прикончил какой-то злодей. Кровь стынет в жилах при этой мысли.