Адалин Черно - Наваждение, или Мой чужой мужчина

— Я поговорю с ней, Богдан.

А вот теперь приходит мой черед удивляться. Богдан? Уж не тот ли Богдан, с которым Оля ездила на отдых? И почему он смотрит на меня так, будто я враг народа номер один, а не обычная сотрудница компании.

— Погоди, — наконец, Богдан подает голос. После наклоняется к Вадиму и что-то говорит ему на ухо. Я не могу расслышать, что именно, но уверена, что ничего хорошего, потому что как только я делаю маленький шаг в их сторону, Вадим тут же говорит:

— Простите, нам пора.

Пока я обдумываю то, что только что произошло, Вадим разворачивается и уходит, а Богдан подмигивает мне и злорадно улыбается.

Черт, что происходит?

Вадим

— Милый, ты чем-то расстроен? — спрашивает Оля, выходя из ванной.

— Нет, — я давлю из себя улыбку и пытаюсь сосредоточиться на девушке, но получается плохо.

— Ты как приехал еще не касался меня, — она слегка дует губы и подходит к зеркалу, крутится перед ним, осматривая свое безупречное тело в короткой шелковой пижаме, берет со стола какой-то крем и наносит его на кожу, после чего разворачивается и идет ко мне. — Мне не хватает твоей ласки, Вадюш.                                                   

— Голова раскалывается, — говорю и морщусь, потому что желание заняться с Олей сексом сейчас сродни встать и чистить унитаз.                                                 

— Это так сложно, — говорит она. — Ты до сих пор ничего не помнишь.

— Я подумываю обратиться к другим врачам. Возможно, поехать за границу, — оглашаю свои мысли.

— На счет этого нужно посоветоваться с Богданом, Вадюш. Не уверена, что сейчас в компании есть деньги, — она говорит так, будто точно знает, что творится в моей компании. Я же почему-то не уверен, что из тех типов мужчин, что все рассказывают своим женщинам.

— У меня нет личного счета? — удивляюсь я.                                                 

— Есть, но… я не знаю, — выдает Оля. — Я понятия не имею, что ты хотел с ними сделать.

Она виновато опускает глаза, а я не могу избавиться от мысли, что все это фальш.

— Оль, сейчас важнее мое здоровье, потому что если я ничего не вспомню…

— Да, конечно, — наконец, говорит она. — Но давай все-таки переговорим с Богданом, может, он что-то придумает?                                                 

— Ладно, — я соглашаюсь, но собираюсь поступить так, как хочу.

Наверное, это черта моего характера. Мне не нравится быть беспомощным овощем и идти на поводу если не у женщины, то у своего брата. Мне совершенно наплевать на его мнение и решения. Если у меня есть деньги на то, чтобы пройти обследование, я его пройду, чего бы мне это не стоило.

Утром просыпаюсь раньше Оли, принимаю душ и тороплюсь поехать в компанию, где мы были вчера с Богданом. Вызываю такси и в половину восьмого прибываю к двери компании. Решаю подождать девушку, что хотела поговорить со мной вчера, на улице. Я поверил Богдану на счет того, что Оля будет ревновать, потому что девушка, якобы, когда-то была ее подругой. И общаться они перестали потому, что она на меня запала. Я поверил, но что-то внутри не давало мне покоя.

Девушку я замечаю задолго до того, как она подходит к дверям компании. В строгих темно-зеленых брюках, в светлом бежевом пальто и на высоких каблуках она смотрится как настоящая деловая леди. В одной ее руке стакан кофе из Старбакс, в другой — телефон, в котором она старательно что-то печатает.                                                 

— Простите, — зову ее, когда она, не отрываясь от телефона, пытается зайти внутрь.

— Вадим? — она удивленно оборачивается и, все же, подходит ко мне. — Что ты здесь делаешь?

— Пришел поговорить. Ты же хотела вчера?

— Да, но… — она бросает взгляд на здание, после чего просит подождать пару минут и что-то нажимает в телефоне.                                                 

После она кому-то звонит, что-то говорит, но я не могу расслышать слов. Она возвращается ко мне через минуту, отпивает кофе из стакана и предлагает пойти в Старбакс, на что я тут же киваю.

— Как тебя зовут? — спрашиваю по пути.                                                 

— Евгения, — отвечает девушка, но перед этим удивленно окидывает меня взглядом.

К Старбаксу мы добираемся минут за пять, я заказываю кофе, и мы размещаемся за столиком.

— О чем ты хотела поговорить?                                                 

— Хотела спросить какие препараты ты принимаешь, Вадим, — спокойно интересуется она.

— У тебя есть сомнения касательно правильности назначенного мне лечения?

— Я думаю, что тебе не то прописали, — кивает она.                                                 

— С чего такая уверенность, если мы не виделись три месяца? — я не помню ее.

— Послушай, когда мы встретились, тебя осматривал доктор. Мой знакомый врач. Понимаешь, — она запинается и отпивает кофе из стакана. — Ты давным давно должен был все вспомнить и вернуться к обычной жизни. Но этого не то, что не произошло… ты даже забыл многие вещи. И я уверена, что продолжаешь забывать. Я не знаю, что происходит, но… если хочешь, я могу устроить встречу с тем же врачом и…                                                 

— Вчера мой брат сказал, что ты была подругой Оли, — решаю спросить у нее об этом.

— Да, правда, — отвечает девушка. — После того, как вы ушли, мы перестали общаться.

— Я ничего не понимаю.                                                 

Уверенность в том, что я поступаю правильно покидает меня. Я не знаю эту девушку, а Оля моя невеста. У нас куча совместных фотографий, а нее пальце красуется кольцо. И даже есть видео, как я ей его дарил. 

— Вадим, послушай, — она тянет ко мне руку, но я отшатываюсь от нее.

Что я здесь делаю?                                                 

— Я покажу тебе одно видео, ладно? — она достает из кармана телефон и протягивает его мне.

Я перевожу взгляд на экран и вижу Олю. Она счастливая, отдыхает на каком-то курорте. А после возникает спина с такой же татуировкой, как и у меня. Поначалу я думаю, что это и есть я, но ровно до того момента, как слышу:                                                 

— А вот это Богдан, видела?                                                 

Девушка улыбается и машет мужчине, а после смотрит в экран и говорит что-то типа, что он охрененный. Моя Оля восхищается Богданом? А как же я? Наша семейная жизнь? Это не имеет значения?                                                 

— Откуда у тебя это видео?                                                 

Она показывает мне полную переписку с Олей. Дата отчетливо показывает, что мы с Олей не праздновали Новый год вместе. Более того, она провела его с моим братом на каких-то островах.

— Что происходит? — бесцветно спрашиваю я, а сам чувствую, как сжимаю кулаки под столом.

Ни одному мужику не понравится то, что из него делают идиота. А из меня явно делают. Или пытаются сделать. И мне не то, чтобы это не нравится, я в глубоком шоке.

— Поехали к твоему доктору.                                                 

Она кивает, просит меня подождать и куда-то уходит, после чего возвращается и говорит, что мы можем ехать. Я вызываю такси, Евгения называет водителю адрес, и мы двигаемся с места. Телефон в моих руках оживает. Вначале я вижу имя Оли, а после и Богдана. Прежде я бы списал это на то, что они оба волнуются за меня, но сейчас я больше не уверен. После пяти звонков мне все надоедает, и я отключаю звук.                                                 

В клинику мы приезжаем за полчаса. Нас встречает молодой паренек, проводит в кабинет и спрашивает о лекарствах, которые мне прописаны. Я говорю ему названия, он кивает, после чего предлагает мне сдать анализы. Я киваю и прохожу в манипуляционный кабинет. Спустя час все тот же доктор говорит мне, что я принимаю совсем не то, что мне прописано. Вместо назначенных лекарств меня пичкают психотропами, которые усугубляют проблему с потерей памяти.

— Если я привезу вам лекарства, — спрашиваю я. — Вы сможете их проверить?

— Конечно.                                                 

Я киваю и выхожу в коридор. Сажусь на кушетку рядом с Евгенией и благодарю ее за помощь. Достаю телефон и таки отвечаю на звонок Юли, которая не прекращала трезвонить все это время.

— Господи, Вадим, где ты? С тобой все в порядке?

— В порядке, — отвечаю я. — Я хотел купить тебе круассанов на завтрак, но забыл адрес.

— Где ты?                                                 

— Я машинально говорю адрес кондитерской неподалеку и встаю, чтобы добраться туда.

— Что ты будешь делать? — Евгения и не думает покидать меня.

— Для начала собираюсь выяснить, кто меня наебывает, — совершенно серьезно говорю я. — Есть варианты?                                                 

— Нет, Вадим, — она опускает взгляд, а у меня в голове как дежавю. Осознание, что я это уже видел.

Женя

Мы договариваемся встретиться через три дня. За это время Вадим должен забрать лекарства, которые принимает, собрать вещи и незаметно ускользнуть из дома.

Я не знаю почему помогаю ему.

Наверное, потому что хорошо знаю свою подругу и она ни перед чем не остановится, если на горизонте маячит крутой мужик и бабки. Вадим, в моем понимании, подходит под требования подруги, но она, по всей видимости, считает по-другому.

Заканчиваю с готовкой ужина и в который раз смотрю в зеркало. Я убеждаю себя, что наша встреча совсем ничего не значит. Что то, что он снова будет жить в моей квартире лишь вынужденная мера. Но чем чаще я подхожу к зеркалу и что-то поправляю в своей внешности, тем больше убеждаюсь в том, что жду Вадима больше, чем признаюсь самой себе.

Когда часы показывают семь вечера, я начинаю нервничать, потому что он должен был приехать еще час назад. В восемь я нервно хожу по квартире и пытаюсь взять себя в руки, а в девять, наконец, раздается звонок в дверь.

Я открываю слишком быстро, потому что вместе с потоком воздуха, с силой взрывающимся в коридор, я чувствую и запах его духов.

— Прости, — говорит Вадим, — я немного опоздал. Не мог выйти пока Оля не сбежала на встречу с подругами.

— Ничего, проходи, — я отхожу в сторону и позволяю ему зайти.

Он заносит небольшую сумку, ставит ее на пол и неловко переминается на одном месте. Я закрываю дверь и, лишь на мгновение, позволяю себе насладиться его запахом, пробравшимся внутрь меня и присутствием, которое, я до сих пор уверяю себя, ничего не значит.

— Как добрался? — поворачиваюсь и сталкиваюсь с его удивленным взглядом. — Что-то не так?

— Я вспомнил, Женя. Тебя, — он делает ко мне шаг и останавливается в нескольких сантиметрах.

— Что? — я выдавливаю одно слово.

Хочу знать, что именно он вспомнил.

— Вспомнил, Женя. Ты была пьяной на Новый год и тебе изменил муж, — он хмурится, будто договаривается сам с собой, после чего продолжает: — Я все вспомнил, Жень. И то, что было, пока Оля не пришла и что я сказал потом, — он мотает головой, будто пытается прогнать воспоминания.

— Не нужно, — я выставляю руку вперед, стараясь нарисовать невидимый барьер, но Вадим тут же перехватывает мою кисть и просит:

— Прости меня, Женя. Я такой дурак.

Я лишь слабо киваю. Его близость выводит меня из равновесия, я глубоко вздыхаю и немного толкаю мужчину в грудь, давая понять, что он переходит все возможные границы.

— Жень, — в его голосе столько невидимой боли, что мне даже становится не по себе. Я удивленно распахиваю глаза и подумываю спросить, что случилось, но он опережает меня, — Прости.

Я так резко оказываюсь одна, что даже не сразу нахожусь с ответом. Думаю над тем, что ему сказать и говорю лишь:

— Проходи.

Он кивает, хватает в руку сумку и проходит в квартиру. Я же остаюсь в коридоре, бросаю взгляд в зеркало и пытаюсь успокоиться, потому что щеки пылают, а глаза горят, как после страстной ночи. Внизу живота неожиданно напряженно, а в трусиках собирается влага. Естественно, Вадиму об этом знать не обязательно, поэтому я старательно беру себя в руки и прохожу в гостиную за мужчиной.

— Я приготовила ужин, — показатель неловкости вскакивает до небес.

Я понимаю, что отвыкла от присутствия мужчины в моей квартире. Уже три месяца я живу одна, у меня больше нет бритвы в ванной, кучи ненужных принадлежностей, халат только на меня одну. Это удобно и неожиданно мне понравилось. И я не знаю как смогу ужиться со взрослым мужчиной, одно присутствие которого заставляет меня задерживать дыхание.