Джэсмин Крейг - Наваждение страсти

– Ах, как ты официально со мной разговариваешь, дорогая женушка. Насколько мне помнится, вчера ночью ты называла меня разными именами, но «принц Карим» не прозвучало ни разу.

– Вчера ночью… вчерашняя ночь была страшной ошибкой, – выпалила Шарлотта, невероятно оскорбленная тем, что он вспомнил про ее неприличное поведение. – И, между прочим, ты так до сих пор и не объяснил мне, почему сэр Клайв Боттомли жаждет отдать тебя в руки великого визиря.

Александр вздохнул. Ему очень не хотелось переводить разговор на другую тему, но вместе с тем, нельзя же силой заставлять Шарлотту отдаваться ему! Да, он, конечно, лишил ее девственности. Сделанного не воротишь. Но если она не зачала от него ребенка, они смогут развестись, и Шарлотта вернется на родину. Видит Бог, не она первая пойдет под венец, уже приобретя кое-какой любовный опыт. Если Шарлотта выйдет за архидиакона Джефриса… хотя нет, не надо мучить себя, не надо представлять ее в объятиях этого сухаря. Главное, что муж Шарлотты будет англичанином и обеспечит ей жизнь, к которой она привыкла. За кого бы Шарлотта ни вышла – за архидиакона Джефриса или какого-нибудь другого противного типа, – ее нельзя больше затаскивать в постель. Не надо себя обманывать. Хватит иллюзий прошлой ночи! Он так теряет голову в постели с Шарлоттой, что непременно сделает ей ребенка.

Пожалуй, в этом есть высшая справедливость, усмехнулся Александр. Он долгие годы лишал своего отца радости стать дедушкой. А теперь мечтает о ребенке, прекрасно понимая, что не имеет на это права. Да, у Христа или у Аллаха своеобразное чувство юмора…

– Александр, ты рассердился?

Робкий вопрос Шарлотты прервал лихорадочные мысли принца.

«О чем мы говорили? – устало подумал Александр. – Ах да! О сэре Клайве Боттомли».

– Сэр Клайв хочет передать меня в руки великого визиря, поскольку считает, что украл секретные документы мистера Каннинга. Сэр Клайв верит, что в них изложен план действий англичан в мятежной Греции. Но ему известно, что великий визирь не поверит в подлинность бумаг, пока кто-нибудь под пытками не подтвердит этого. Вот сэр Клайв и наметил меня своей жертвой. Он рассчитывает на щедрую награду за свое предательство.

– Сэр Клайв хочет, чтобы тебя пытали… – На лице Шарлотты был написан ужас. – Но бумаги, которыми завладел сэр Клайв, подложные, да? Ты спрятал секретные планы мистера Каннинга в стене, а разбойники, напавшие на тебя, увезли фальшивку! А потом сэр Клайв примчался с ней в Стамбул!

«Она на редкость сообразительна», – подумал Александр и ощутил странный прилив гордости.

– Да, ты права, – сказал он вслух. – Но, увы, все не так удачно, как может показаться. Ты, вероятно, догадываешься, в чем дело, Шарлотта. Я понятия не имею, куда подевались подлинные документы.

– Зато я имею! – с довольным видом воскликнула Шарлотта. – Больше того! Я думаю, они в целости и сохранности!

– Вот как? – Принц вмиг позабыл, что он решил держаться с Шарлоттой отстраненно, и, расплывшись в улыбке, схватил ее за руки. – Мы можем их забрать? После того как ты отчитала меня на корабле, я все время ждал момента, когда тебя можно будет спросить про эти бумаги.

Шарлотта попыталась нахмуриться.

– По-моему, ты заслуживал подобного обращения.

– О нет, что ты! – Александр легонько провел пальцами по ее губам и, посерьезнев, попросил: – Скажи мне, Шарлотта, куда ты спрятала бумаги мистера Каннинга?

На корабле Шарлотта поклялась не рассказывать Александру о документах, но сейчас ей казалось, что это решение приняла какая-то другая женщина. Приняла неизвестно почему… Глаза Шарлотты засияли от радости. Ей так хотелось сделать Александру приятное!

– Я отдала бумаги нашему кучеру Тому и попросила отвезти их Генри Баррету, – сказала Шарлотта и счастливо засмеялась, понимая, что у Александра гора с плеч свалилась. – Том обещал сообщить мистеру Баррету, что нас увезли в Стамбул. Я, конечно, мало знакома с твоим предприимчивым другом, но не удивлюсь, если он не сегодня-завтра постучится во дворец твоего отца.

Напрочь позабыв о том, что ему не следует прикасаться к Шарлотте, Александр крепко обнял ее.

– Право, ты величайшая из женщин, Шарлотта! Ты сокровище! Чем, чем я отблагодарю тебя? Умница ты моя! – И он шутливо поцеловал ее в кончик носа.

Шарлотта напрягла всю волю, стараясь не отвечать на его ласки. Она должна вести себя благопристойно. Ни в коем случае нельзя таять в его объятиях и наслаждаться поцелуями. Шарлотта закусила губу, твердо вознамерившись выглядеть настоящей леди. Но, Боже правый, как же ей хотелось его поцеловать!

Шарлотта крепко зажмурилась, борясь с искушением. Что скажет тетя Аделина, если узнает, что Шарлотта жаждет подставить мужу грудь для поцелуя и что ее бросает в жар при мысли о том, как он будет гладить ее бедра?

Шарлотта покраснела. Но все-таки, помня наставления тетушки, старалась не поддаваться истоме, охватывавшей ее тело, и упорно думала о посторонних вещах. Она научится вести себя, как подобает добродетельной супруге! Научится, чего бы ей это ни стоило!

Александр ощущал упорное сопротивление жены, и мало-помалу его порыв сошел на нет. Господи, да ей, наверное, противны его прикосновения! Он отодвинулся от Шарлотты и напустил на себя равнодушный вид. Еще недавно Александру хотелось провести с женой целый день, но теперь это казалось ему невыносимой пыткой. Так долго быть рядом с Шарлоттой и не сметь прикоснуться к ней даже пальцем! Нет, пожалуй, отныне им лучше видеться только в присутствии посторонних.

Александр направился к дверям. Как и следовало ожидать, в коридоре стояли две маленькие служаночки.

– Проводите госпожу в гарем, – приказал по-турецки Александр. – И позаботьтесь, чтобы ее окружили вниманием и заботой. – Он повернулся к Шарлотте и холодно произнес, избегая ее взгляда: – Вы с леди Аделиной побудете в моем гареме, пока я не договорюсь о вашей отправке в Англию. Слугам велено исполнять все ваши желания.

«Увы, самое мое заветное желание они исполнить не могут», – подумала Шарлотта и чуть не зарыдала.

Сомнений не было: она опять обидела Александра. Но что плохого она сделала? Чем могла его обидеть? Она ведь была целомудренно-бесстрастна, ничем, ни единым жестом не выдав своих истинных чувств!.. Но Шарлотта из гордости не подала виду, что ей больно.

– Мы с тетушкой будем с нетерпением ждать известий о дне и часе нашего отъезда, – ответила она, надеясь, что говорит еще более ледяным тоном, чем принц.

Потом надменно кивнула Александру, взяла с подлокотника кресла свое свадебное покрывало и, как во сне, вышла из комнаты.

Сэр Клайв обернулся, проверяя, не следят ли за ним, хотя в душе был уверен, что это излишняя предосторожность. Наконец-то настал счастливый день! С самого утра все идет гладко. Сэр Клайв нащупал в нагрудном кармане бумаги мистера Каннинга. Слава Богу, они были на месте! Золото эмира лежало в боковом кармане, и при ходьбе он ощущал его приятную тяжесть. Да, сегодня утром судьба ему положительно улыбнулась!

Сэр Клайв довольно усмехнулся, пробираясь в дальний конец сада. Какое счастливое совпадение, что старый Ибрагим накануне вечером выдал ему оставшуюся половину денег! Теперь надо пойти к великому визирю и тоже потребовать вознаграждение. Пожалуй, можно будет даже поторговаться. Секретные военные планы англичан стоят недешево! Ну и конечно, он сообщит визирю еще одну важную новость: принц Карим вернулся к Стамбул и скрывается во дворце отца.

До сэра Клайва все еще доносился приглушенный гул голосов: в покоях эмира царила суматоха. Минут за десять до описываемых событий из жаровни, над которой кипятился котелок с водой, выпал раскаленный уголь. А какой-то болван навалил рядом с жаровней груду подушек. Естественно, они загорелись. Слуги эмира сбежались поглазеть на пожар, словно непослушные дети. Дело-то яйца выеденного не стоило, но они подняли такой гвалт, что скоро весь дворец ходил ходуном. А из груды обуглившихся подушек валил дым.

Сообразительный сэр Клайв, разумеется, не преминул воспользоваться столь удобным случаем. Пользуясь всеобщим смятением, он под прикрытием дымовой завесы побежал в свою спальню, схватил сюртук и стрелой помчался в сад.

Удача не изменила ему и там. Садовников, вероятно, привлекла суматоха во дворце. По крайней мере, никто не поливал цветы, не мел дорожки и не выпалывал сорняки. Только присутствие толстого старого евнуха слегка омрачило безоблачное настроение сэра Клайва, но и оно не представляло опасности. Евнух храпел у дальних ворот, не замечая ни жужжания пчел, ни бегства сэра Клайва.

Сэр Клайв добежал до конца сада. Где-то тут стояли огромные цветочные горшки. А, вот они! Как удачно, что они перевернуты вверх дном – это же готовая лестница, по которой он переберется через стену! Сэр Клайв похвалил себя за наблюдательность. Накануне эмир Ибрагим позвал его на прогулку и долго показывал цветочные клумбы, а принц Карим переводил нудные рассуждения эмира о красотах природы. Сэр Клайв умирал от скуки, но в какой-то момент его орлиный взор углядел в глухом закоулке сада полуразрушенный кусок стены, а рядом, в зарослях папоротника, два здоровенных глиняных горшка.

Запыхавшись и обливаясь потом, сэр Клайв поставил горшки поближе друг к другу и принялся карабкаться на стену. Это было страшно унизительно, но что поделаешь – иначе ему не выбраться из дворца эмира! За прошедшие пять дней сэр Клайв много кричал и буйствовал, но наконец, до бедняги дошло, что его держат в плену. Даже свадьба принца Карима не принесла ему удовлетворения – ведь принц, похоже, нисколько не жалел о том, что его заставили жениться. А вся беда в том, что для этих проклятых мусульман брак совсем не такая обуза, как для англичан. Когда Кариму надоест Шарлотта Риппон, ему достаточно три раза сказать в присутствии свидетелей: «Ты свободна», – и дело с концом. Да, что ни говори, а с женщинами мусульмане обращаются правильно…

Впрочем, сэру Клайву не хотелось омрачать такой прекрасный день неприятными мыслями. Ничего! Даже если это событие никак не меняет жизни принца Карима, то жизнь Шарлотты Риппон и ее тетушки испорчена непоправимо!

Сэр Клайв утер взмокший лоб и, немного передохнув, поставил одну ногу на горшок, а вторую в выемку в стене, где не хватало кирпича. Ну и жарища в этом Богом забытом городишке! Взобравшись наверх, сэр Клайв уселся на стену и посмотрел в сад. Все отлично! Евнух по-прежнему спит! За все время, что сэр Клайв был в саду, этот лодырь и бровью не повел. Нет, даже если бы у него было столько денег, сколько у эмира, подумал сэр Клайв, он и тогда бы не стал кормить старых слуг, от которых уже нет никакого проку. Сэр Клайв осторожно встал во весь рост и спрыгнул вниз, на волю.

Махмед, преданнейший слуга эмира, дождался, пока шаги чужестранца стихли, а потом проворно вскочил на ноги и побежал во дворец, где давно затушили искусно инсценированный пожар. Теперь служанки усердно оттирали следы гари. Войдя в покои господина, Махмед учтиво поклонился.

Эмир ответил на его приветствие ласковыми словами:

– Входи, мой старый друг.

– Я пришел сказать тебе, о совершеннейший из правителей, что чужестранец бежал.

Эмир задумчиво посмотрел на свои ногти.

– Вот как?

Махмед сдержанно улыбнулся, подходя поближе.

– Я сделал все точно, как ты приказал, повелитель. Чужестранец очень возгордился, сочтя себя удивительно хитроумным, когда обнаружил цветочные горшки, которые мы поставили в углу сада. Признаюсь, в какой-то миг я испугался, что ему не перелезть через стену – такой он тюфяк. Но он все-таки справился. Судя по звуку его шагов, он побежал на юг, в сторону мечети.

– Да-да, там можно найти возницу, – усмехнулся эмир. – Благодарю тебя за твою наблюдательность, старик. Теперь нужно известить нашего человека в свите великого визиря о предстоящем визите этого ничтожного сэра Клайва.

– Будет исполнено, повелитель. Бегу!

– О нет, погоди, мой друг. Сначала выпей со мной кофе и выкури кальян.

Махмед низко поклонился.

– Для столь великого удовольствия, повелитель, всегда найдется минутка-другая.

Дворец эмира Ибрагима находился в роскошном квартале Стамбула, и, поспешно идя к мечети, где он надеялся найти возницу, сэр Клайв раздумывал, куда раньше податься: к великому визирю или в порт – проверить, не уплыли ли матросы на его корабле.

Убедившись, что нанять можно только старую вонючую телегу, запряженную парой волов, сэр Клайв решил сначала вернуться на корабль и переодеться, а затем найти более приличный экипаж и явиться к великому визирю, как подобает важной особе. Кстати, не помешает взять с собой вооруженную охрану из нескольких матросов. Побывав «в гостях» у эмира Ибрагима, он кое-чему научился и не намерен попадать из огня да в полымя!

Ехать в телеге, запряженной волами, было и унизительно, и неудобно. Но хорошо хоть его шхуна оказалась в гавани. Правда, преданность команды объяснялась весьма просто: у моряков не было денег, чтобы вернуться в Англию. Сэр Клайв решил выдать команде жалованье, но не все, а лишь небольшую часть, чтобы они напились и прокутили эти денежки на берегу – тогда они опять останутся без гроша и будут ждать до его возвращения. А он им напомнит, что полный расчет будет произведен только после благополучного возвращения в Англию. Сэр Клайв давно обнаружил, что обещание денег – самый надежный способ заставить людей служить тебе верой и правдой.