Шарлин Рэддон - Навеки моя

– Может, ты хочешь сходить в церковь? Завтра ведь воскресенье.

Когда Хестер услышала о церкви, она вся напряглась, и в ее глазах промелькнул страх.

– Да, да мне нужно сходить в церковь. Господь достаточно меня наказал. Хуже уже не будет.

Бартоломью открыл дверь в ее комнату и проводил жену до кровати.

– Не туши лампу, – сказала она, заползая под одеяло, – я не выношу темноты… там прячется дьявол, он охотится на нас. И посмотри, чтобы здесь не было котов. Если хочешь разозлить меня, поступи, как эта стерва и пусти в мою комнату какого-нибудь вонючего кота.

– Здесь нет котов, Хестер. Ложись спать.

Она повернулась спиной к стене и свернулась клубочком. Глазами она шарила в отдаленном темном углу. В воздухе витал запах мочи и еще какой-то сладковатый запах. Сначала Бартоломью не обратил на это внимания, но теперь он отчетливо это различал. Бартоломью показалось, что она больна намного сильнее, чем он подозревал. Ее упрямое нежелание лечиться убьет ее, если только он не сделает что-нибудь, чтобы предотвратить это. Неожиданно к нему в голову пришла новая мысль: это его шанс избавиться от Хестер. Все, что нужно делать, – просто не обращать внимания на ее состояние и ждать.

Он на какой-то миг поддался этому искушению, но затем выбросил эту мысль из головы. Чувствуя себя еще более уставшим, чем после изматывающей вахты на маяке, он закрыл дверь комнаты Хестер и вернулся к себе. Завтра рано рассветет, а с рассветом наступит прилив, до которого надо успеть. Прошла уже большая половина ночи, и он хотел забыться в этом коротком сне.

«Прошу тебя, Господи, дай мне сон и не мучай меня во сне видом Эри в одной постели с Причардом».

Эта хижина стояла среди зарослей берез и ягодных кустарников в тени одного-единственного клена. Тонкая струйка дыма из трубы тянулась вверх, как«бы подсказывая Причарду, что в доме кто-то есть. Он попытался собрать в кулак всю свою храбрость, подойти к ветхой двери и постучать в нее, но внезапно дверь открылась и на пороге показалась молодая девушка с корзиной белья в руках.

Причард прикинул, что ей, должно быть, лет пятнадцать, хотя в ее движениях уже чувствовались чисто женские особенности.

Ее бледные волосы, почти белые, казалось, переливались бы даже в пасмурную погоду. Девушка повернулась к Причарду, и у него сперло дыхание от знойной красоты ее лица.

– Привет, – сказала она, увидев его на тропинке, ведущей к дому. Ее губы были такими красными, как будто она только что, ела клюкву. Она улыбнулась, и Причард почувствовал, как у него замерло сердце и кровь горячей, огненной струей прилила к паху.

Девушка поставила корзину мокрого белья на траву возле натянутой веревки. Положив руки на бедра, она кивнула ему:

– Меня ищешь?

Причард был изумлен:

– Да. То есть нет. Я ищу Нетти Тиббс.

Она по-дружески смотрела на него своими янтарными глазками:

– Я и есть Нетти. А тебя я знаю?

Теперь, стоя ближе к ней, он понял, что она немного старше, чем он вначале решил, – по крайней мере, ей было лет семнадцать. Но воображая себе женщину, многоопытную в плотских утехах, он представлял ее намного старше. Ее слова о том, что она и есть Нетти Тиббс, очень удивили Причарда. Его глаза сузились. На секунду ему показалось, что она просто дразнит его.

– Ты уверена, что ты и есть Нетти?

Она от души рассмеялась.

– А что, ты видишь еще кого-то, кто бы отзывался на это имя? – она стояла совсем близко к нему. Причард чувствовал запах, исходивший от нее. Ее потертое платье плотно облегало ее фигуру. Ему было тяжело отвести глаза от соблазнительных округлостей ее больших грудей. Он весь напрягся, и его тело начало болеть.

Девушка опять засмеялась и сделала несколько шагов к нему. Ее бедра плавно двигались, а взгляд ее был устремлен на него, на его пах.

– Так ты расскажешь мне то, что ты хотел рассказать Нетти, или мне придется самой догадываться?

Причард вспыхнул до корней своих каштановых волос.

– Ну… я слышал…

– А ты симпатяга. Знаешь об этом? – перебила она его невнятное бормотание. – Хочешь, зайди на кофе? Или чего-нибудь еще, чтобы слегка успокоить твои нервы? В домике у меня есть немного вина.

Он неуклюже качнул головой:

– Было бы… неплохо.

Внутри этой однокомнатной хижины был только один стул, который стоял рядом со старым обшарпанным столом на качающихся ножках. Кроме того, в комнате стояла кровать, накрытая стареньким покрывалом, таз рядом с рукомойником и комод. Причард занервничал от одного вида кровати. Он хотел сесть на стул, но девушка опередила его.

– Садись сюда, – сказала она, похлопав по краю кровати. – Я пойду принесу вина. Вино, конечно, не французское, но настроение поднимает здорово.

Она подошла к ряду полок на стене и достала высокую зеленую бутылку. Причард смотрел, как она откупоривает бутылку и наливает вино в стаканы. Она принесла вино и села на кровать, рядом с ним.

– Как тебя зовут?

– Причард.

Нетти глотнула вина, не отрывая от него взгляд.

– Кажется, я тебя уже где-то видела, но не помню где. – Я приехал сюда из Миссури прошлым летом. Я смотритель маяка на Кейп-Мирс.

– Смотритель! Это вы огоньки зажигаете? – ее золотые глаза вспыхнули, и она улыбнулась. – Какая красота – сидишь в своей здоровенной башне и смотришь, как мимо проплывают здоровые корабли, киты и всякое такое…

Он пожал плечами и попробовал вино. Вино было терпким и не слишком крепким.

– Я бы не назвал это красотой.

Нетти прислонилась к нему, одним пальчиком играя воротом его рубашки:

– А что ты называешь красотой? Ездить в город к малышкам вроде меня?

– Нет, я никогда… ну, в смысле… я не…

Она прыснула, а он покраснел, как мак.

– Не смущайся, я рада, что ты пришел.

– Правда?

– Конечно.

Ее рука скользнула у него по груди, вниз под пальто. Причард чувствовал ее прикосновение через рубашку. Поскольку он редко выбирался в город, у него не было ни жилетки, ни галстука.

Нетти играла его пуговицей и улыбалась. Ее лицо было так близко! Чтобы поцеловать ее, ему нужно было всего лишь наклониться. Но она не стала продолжать игру на его нервах.

– Ты и вправду симпатяга, – она прикоснулась губами к его губам.

Он чуть не задохнулся, когда ее грудь уперлась ему в плечо. Она развернула языком его губы и уже искала его язык. У него мелькнула мысль, что он растает, что от него останется на этой кровати только мокрое место и пара косточек. Ее тело было таким зажигательно горячим, что он едва сдерживал себя. Нетти отпустила его, и сердце Причарда разочарованно екнуло. Нет, она всего лишь поставила свой стакан на пол, потом ее рука опять легла к нему на грудь.

– А ты, похоже, уже завелся! – сказала Нетти, снимая с него пальто. – Я покажу тебе, что такое настоящее наслаждение, потому что я не хочу, чтобы ты ушел сразу.

– Правда? – его собственный голос прозвучал как будто издалека. Настолько хрипло, что он с трудом понял, что это его собственные слова.

– Я же сказала, что ты мне нравишься, – она положила его на кровать, отпустила подтяжки и расстегнула пуговки на рубашке.

– Если мне кто-то нравится, то я бываю с ним очень нежна. Потом он обычно часто ко мне приходит.

Она стянула с Причарда рубашку. Он подумал: «Хорошо, что я надел чистое белье!» Все двигалось настолько быстро, что у него просто не было времени беспокоиться о том, как именно все произойдет. Все, что он мог делать – это радоваться, что все это происходит наяву и ему не снится эта девушка, эти горячие умелые руки, которые двигались по его телу с поражающей откровенностью. Когда ее пальчики прикоснулись к поднявшейся в его брюках плоти, все его тело дернулось, и он застонал.

Нетти улыбнулась:

– О-о, ты хочешь меня, Причард? Это хорошо, потому что я тоже хочу тебя. Хочешь увидеть, как я тебя хочу?

Не ожидая ответа, она взяла его руку и положила себе на грудь. Через тонкую ткань ее платья он почувствовал, как затвердели ее соски.

– Они хотят, чтобы ты касался их по-настоящему, а не через платье. Они хотят почувствовать на себе твои губы.

Причард застонал. Он выгнулся от удовольствия, когда она запустила руки к нему в брюки. Затем неожиданно он с ужасом понял, что сейчас произойдет то, чего он больше всего боялся.

– О, нет, – хрипло прошептал он, – опять брызнет. – Со стоном удовольствия и отчаяния он излил семя на свое нижнее белье.

Содрогаясь от унижения, Причард перевернулся на живот и попытался сдержать слезы, которые заполнили его глаза.

– Эй, Прич, – рука Нетти скользнула по его спине. – Не переживай. Ты не первый, кто не может удержаться.

– Правда? – Причард оторвал голову от кровати.

– О Господи, ну, конечно, не первый, – она перевернула его на спину и пальчиком вытерла подвернувшиеся слезы. – Не понимаю, почему мужики так долго не могут найти себе девушку, с которой им легко. Не ошибается тот, кто не пробует. Иногда простые вещи требуют очень много времени.

Причарда взял ее лицо в ладони. Его сердце наполнилось благодарностью и облегчением.

– Ты самое прекрасное создание, которое я когда-либо встречал.

Нетти улыбнулась.

– Нет, ты врешь. Ты просто рад, что я не рассердилась на тебя за то, что ты не подождал меня.

– Нетти, я бы никогда так не поступил, если бы я мог это контролировать.

– Я знаю. Не переживай, Прич, – она прильнула к нему и начала соблазнительно тереться своим телом об него. —Могу поспорить, что скоро ты опять будешь готов. И тогда ты и мне доставишь удовольствие.

Не успела она это сказать, как он почувствовал, что сила к нему вернулась. Его глаза расширились, и он опять улыбнулся во весь рот.

– Знаешь, что? Ты не только самая прекрасная девушка, которую я встречал. Ты возбуждаешь больше, чем хоумран по всем базам, когда весь народ глазеет на тебя.

– Эй, похоже, ты говоришь о бейсболе. А я так обожаю бейсбол, Прич.

– Правда?

– Конечно. Когда все эти мужики бегают по полю в форме… – ее глаза сузились, и она сказала:

– Ты один из «Тилламук Кингз», да? Вот где я тебя видела. Я на все их игры хожу.

– Правда? – Причард расправил грудь. Я их новый линейный отбивающий.

– Да ну? А Нетти Тиббс увлекла тебя в свою маленькую постельку. Ну и повезло же мне, Прич. Она страстно поцеловала его.

– Тебе я покажу пару таких штучек, что ты никогда меня на забудешь. И еще денег с тебя не возьму.

Причард поцеловал ее и принялся за ее пышную грудь.

– Я и так тебя не забуду, Нетти. Ее рука потянулась к его брюкам.

– Это хорошо, Прич, потому что мне кажется, что ты уже опять готов.

Позже Причард не мог вспомнить, как они остались без одежды. Все, что он помнил, – только то, как они кружились на постели, оба совершенно голые, переплетя ноги, жадно целуясь и лаская каждый сантиметр тела друг друга.

Нетти не стеснялась ни говорить ему, что и как делать, чтобы ей было приятно, ни порывисто и бешено ласкать его.

Влажное и жаркое ощущение сомкнувшейся вокруг него плоти, когда он проскользнул в нее, был настолько божественным, что он даже не мог себе такого представить.

Чувство, переполнявшее его, было настолько чудесным, что он уже не сравнивал его с хоумраном по всем базам. Такого блаженства, как сейчас, с Нетти Тиббс, он еще не испытывал.

В то время, когда Нетти учила Причарда некоторым нюансам пробежки по базам, Бартоломью входил в дом доктора Абрахама Уиллса на третьей улице.

– С чем пожаловали, Бартоломью? – доктор Уилле жестом пригласил гостя сесть в кресло рядом со своим рабочим столом. – Надеюсь, вы не больны. По крайней мере, выглядите вы вполне здоровым.

– Я здоров. Благодарю вас, что не отказались принять меня в воскресенье. – Бартоломью сел в удобное кресло с мягким покрытием и положил свою смотрительскую фуражку на колени. – Я насчет Хестер. Похоже, что она больна.

– Вы привезли ее с собой?

– Нет, боюсь, что у Хестер появилось какое-то странное представление о болезни. Она считает, что причиной болезни является грех. Она твердит, что она не грешила и поэтому не может заболеть.

Доктор улыбнулся. Его тройной подбородок затрясся, как студень, и рыжая борода зашевелилась.

– Она уникальна в своем роде, если она не грешит. Коль уж она отказалась приехать, я сам займусь ею.

– Она отказалась наотрез, несмотря на все мои попытки уговорить ее, – Бартоломью покачал головой со смешанным чувством отвращения и удивления. – Она очень упрямая. Но меня беспокоит ее состояние, Абрахам. Она теряет вес. Я подозреваю, что у нее ухудшается зрение. И похоже, у нее постоянно болят ноги.

– Она ест что-нибудь?

– Как корова – вечно что-то жует. И постоянно пьет. В основном, воду, хотя, боюсь, что она еще пьет так называемый тоник, который она покупает у этого аптекаря-шарлатана. По его представлениям, этот тоник – панацея от всех болезней, начиная от обычной простуды и заканчивая подагрой. – В голосе Бартоломью явственно слышалось отвращение.